Взгляд на проблемы пожарной части изнутри

 Часть первая

Утром — в девять ноль и ноль —

На работе быть изволь,

Распорядок службы дня —

Он в пожарке не фигня!

По часам и по минутам

Он разложен от и до,

Всё расписано по пунктам:

Где и как, кому и что.

 

Только Гена — наш нач. кар. —

Говорит нам:

— Лично я

Здесь на всех и всё начхал,

Жизнь моя — отличная!

 

Нам с Андрюхой возражать —

Это не по чину,

Лучше будем уважать

Умного мужчину.

Он в пожарке этой спит

С голубых пелёнок

И себя уже не мнит

Без багров, колонок.

Гены опытнее нет,

В том он сам сознался,

Только тот пелёнок цвет

На душе остался.

 

И, когда стакана два

Гена внутрь приемлет,

Он Андрюху иногда

Алчно глазом сверлит!

Но напрасный это труд —

Красному лишь цвету

Мы главенство дарим. Тут

Голубизны нету! 

 

Часть вторая

Чай испит, кровать манит

В нежные объятья,

И Андрюха говорит:

 

— Как хочу поспать я!

 

Гена тоже сам не прочь

Придавить полсуток —

Для него главнее ночь,

В ней он бодр и чуток.

Ну и я (чего таить!)

К сладкой дрёме ласков.

Все готовы в сон уплыть,

Плюхнув сверх матрасов.

 

Но на стенке телефон —

Чёрненькая бяка —

Напрочь нам оттяпал сон

Звонким мерзким звяком!

 

Гена раза три зевает,

Долго тапки одевает

И плетётся к аппарату,

Вслух кляня свою зарплату.

Он подходит к телефону,

Упирается в стену,

Голоском, подобным стону,

Выдыхает в трубку:

 

— Ну?!

Полыхает?.. Понимаю.

Срочно ехать?.. Нет проблем.

Да, боёвку надеваю,

Да, застёгиваю шлем.

 

Гена трубку положил,

Сквозь зевоту доложил:

 

— Кто-то звонит, говорит,

Что-то там у них горит…

 

Через две минуты «ЗиЛ»

У ворот притормозил,

Мы собрались, всё готово,

Только Гены нет Куркова.

Я сиреной воздух рву —

Перепонки дребезжат,

Но забыл, кого зову:

Ведь Курковы не спешат!

 

Всё ж в кабину Гена влез

Со стволом наперерез,

И машина, чуя дело,

Дымом плюнув, полетела!..

 

Раз приехал на пожар,

Взял рукав и — побежал,

Или, если ты шофёр,

Аш-два-о давай напор!

У нач. кара же дела —

Хрен поймёшь без стакана!

Вон он ходит, думок полн,

Вдалеке от дымных волн.

Нет, не тактик он — стратег,

В голове — план битвы,

А в глазах, под сенью век,

Мысли, не молитвы!

Нам с Андрюхой недосуг

Взгляд бросать на Гену,

Прозаично всё вокруг:

Воду лей да пену.

 

В окончании работ,

Не спеша нач. кар. идёт.

Посмотрел на нас, вздохнул,

Пот со лба рукой стряхнул:

 

— Всё на месте? Лом? Стволы?

Рукава смотали?

Переходы все целы?

Ждём кого? Помчали!

 

 

Часть третья

Рукава заменены,

Вымыта машина,

Чай налит во стаканы.

Появилась Зина.

Зина — женщина не та,

Что живёт, печалится,

Не случайна здесь она,

Зиночка — начальница!

 

Гена к Зине подскочил

И отважно доложил:

 

— Не жалея тел и жил,

Караул пожар тушил!

 

Зина ценит Гену, да,

Премиями дарит,

И в пример его всегда

Нам, балбесам, ставит.

 

— Я спокойна, — говорит

Мудро и толково, —

Пусть хоть целый свет горит

В караул Куркова!

Ну, а вам бы — лишь поспать

Да о сексе поболтать! —

Этот дёготь в наши ухи:

Ложку мне, а две — Андрюхе!

 

Но зато, смотри, Курок

Будто гоголь ходит,

И в его глазах порок

Места не находит!

 

Зина чаю напилась,

Нас воспитывать взялась,

Не по должности, мол, надо,

А по жизненному складу.

Но Андрюха перебил

Зину на полслове:

 

— Расскажу я, как любил

Деву как-то в поле:

Я с неё, трясясь, сорвал

Всё, платочка кроме,

Всю, до пят, исцеловал,

Девочка — в истоме!

 

— Очень мне нужна твоя

Сладкая истома,

Каждый день имею я

Это с мужем дома!

 

— С мужем, Зиночка, фигня,

Это — как работа.

А представь, вот, если б я

Сделал тебе что-то!..

 

— Мелковата твоя стать,

Чтобы что-то представлять!

Да и годы мои те ли,

Чтобы буйствовать в постели!?

 

— Ничего себе старушка!

А сказала нам, что муж-то

Каждый день тебя истоме

Подвергает в родном доме!

 

— Каждый день? Ну что ты, нет,

Раза два в неделю…

Тьфу ты, чёрт, ну что за бред

Я вам тут метелю!

 

Щёки Зины в алый тон

Вбиты разговором:

 

— Всё, к Аллаху ваш притон!

Я ушла в контору.

 

Часть четвёртая

— С этим чёртовым пожаром

День у нас промчался даром. —

Говорит Андрюха Геше. —

Может, грамм по сотне врежем?

 

— Выпить водки, говоришь? —

Гена — весь сомнение.

 

— Ну, телись, чего молчишь,

Рвёшь моё терпение!

Пить, так пить, не пить, так нет,

Трудно, что ли, дать ответ?!

 

— Разве только по сту грамм,

Ну, там, с пивом пополам…

 

И, пока Курков бубнил,

След напарника простыл.

Ни к чему тянуть слова,

«Раз» сказал, скажи и «два»!..

 

Любим мы, что грех таить,

В доблестной пожарке

Плотненько поесть-попить,

Спор устроить жаркий…

Гена «Космос» засмолил,

А в глазах — прострация,

Если Гена закурил,

Значит — кульминация!

 

— Что-то, Гена, скучно, жуть, —

Говорит Андрюша, —

Нужно или прикорнуть,

Иль наполнить душу!

 

Гена понял, как сумел,

И наполнил стопки,

Он прилично осовел —

Покраснели щёки.

 

— Нет, Генаша, пьянству — бой!

Мы сейчас пойдём с тобой

К очень сказочному месту,

Там тебе найду невесту!

 

Гена вздрогнул, хоть был пьян,

И состроил рожу:

— Не по нраву мне твой план

И Серёже — тоже!

 

Я пожал плечом: — По мне,

Будьте хоть в Египте,

Только там, пожарки вне,

Честь свою блюдите!

 

— Мы — на часик и назад, —

«Сказочник» заверил.

От души, ребята, рад,

Так я и поверил!

 

Часть пятая

 

В пять утра мне снился сон,

Я в истоме сладкой,

Но был злостно прерван он

Парочкою гадкой!

Лишь шагнули за порог:

 

— Всем подъём! — Орёт Курок,

Взгляд без признаков здоровья

Вылезает исподлобья.

 

А Андрюха весь в грязи,

Тело бьёт от холода,

И при свете ламп, вблизи,

Выглядит не молодо.

 

— Ну, спасибо, друганы, —

Я встаю с кровати, —

За растоптанные сны!

Где вы были, кстати?

 

— Дай чайку испить сперва, —

Говорит Андрейка. —

Ох, моя ты голова!

Эй, Курок, налей-ка.

 

Гена чуб свой прилизал,

Вроде, плешь припрятав,

И, откашлявшись, сказал:

 

— Водки маловато.

Слово «водка» как пароль

Смачно прозвучало

Для Андрюхи, и стрелой

В туалет помчал он.

 

Гена, буркнув: — Хрен с тобой! —

Рюмку опрокинул,

Попричмокивал губой,

В рот колбаску кинул,

Сел в Андрюхину кровать,

Стал носки свои снимать,

Нос скривил на их отдушку

И засунул под подушку…

 

Вот Андрюха, сбросив желчь,

Цедит чай кипящий,

Не боится пообжечь

Ход пищеводящий.

 

— Эх, Серёга, отыскал

Я Курку подругу,

От себя ведь оторвал —

Разве жаль что другу!

Бюст — четыре или пять,

Талия — пруточек,

Да её бы мять и мять!

 

— Что же наш Курочек?

 

— Что? Затрахал он её,

Только, вот, словесно.

Но, смотрю, ей это всё

Очень интересно!

 

Гена вмиг открыл глаза:

 

— Я ей просто рассказал

О моральной секса сути,

Как относятся к ней люди.

 

Но Андрей махнул рукой,

Он ведь практик, да какой!

Нет, ему речей Курка

Не понять, как льву — быка!

 

— Завершил Геннадий «секс»

И, ужасно пылок,

Приволок меня в тот лес,

Где ряды могилок.

Ночь мрачна, луны ни-ни,

Только звёзды тлеют,

Взгляд, куда ни поверни, —

Крестики темнеют.

Жуть идёт из темноты,

Что-то шевелится,

Сквозь упругие кусты

Вижу чьи-то лица!

Хмель умчался в никуда,

Сердце бьет, как молот,

Глас зовёт меня туда,

Где могильный холод.

А Генаше — хоть бы хны,

Тут его стихия,

И в глазах его видны

Искорки лихие.

Я тогда подумал: «Вдруг,

Меня здесь прикончит друг,

Выпьет кровь мою, зароет

В землю труп мой и завоет!»

Я рванулся резко влево —

Что-то там нога задела,

И я чётко, меж могил,

Своё тело уронил.

Я так здорово упал —

Не пошевелиться,

Глаз открыл и увидал

Две пустых глазницы:

Белый гладкий черепок

Мне ухмылку скалил,

Я хотел вскочить — не смог,

Дёрнулся и замер.

Но подумать всё ж успел

Я про визави:

Вдруг, Курок кого-то съел

Здесь, от всех вдали?

Силы разом, как удар,

Возвратились в тело,

В голове прошел угар,

В мыслях посветлело.

Прокричав: «Как хочешь, Ген,

Я валю отсюда!»

Не жалея рук, колен,

Прочь помчал оттуда.

Посмотри, Серёга, а,

Нет ли седины?

 

— Нет, но, кажется, рога

На башке видны.

 

Гена мощно зеванул,

Грудь ногтями скребанул:

 

— Ты, Андрюха, в нервах слаб,

Что ты можешь, кроме баб?

 

И Андрей оторопел,

Он не ждал наскока.

Ну, а я сидел, балдел,

Языком лишь цокал.

 

Зло махнул Андрей рукой,

Гену пнул с кровати,

Лёг, укрылся с головой,

Бормотнув: — Всё, хватит!

 

Часть шестая

 

Гена спать уже не мог.

Хмель троил в нём силу, —

В руки взял стальной пруток

И пошёл к точилу.

 

Что точил он, невдомёк,

Сквозь противный скрежет,

Правда, вскоре изнемог.

— Всё, счас нас зарежет! —

Слабо голос прозвучал

Из-под тёплых одеял.

И явился в свет Андрюха,

Теребя зло мочку уха.

— Не заснуть мне, хоть зарежь,

Зуд и сушь в гортани,

Воздух вроде бы не свеж —

Запах очень странен.

Знаю, знаю, пить нельзя,

Сам стыжусь и вою,

Но, увы, моя стезя

Слеплена не мною!

 

— Пьянка — зло! Тебе урок,

Но не в ней ловушка,

Что-то нычил наш Курок

Под твоей подушкой!

 

Приподняв подушки край,

Взвыл Андрей с присвистом:

 

— Знал, что Гена раздолбай,

Так ещё садист он!

 

Гена — в дверь, Андрюха — в крик:

 

— Придушу тебя я в миг!

У тебя, случайно, папа

Не халтурил ли в гестапо?

 

Я тогда беседу сбил —

Всё для пользы дела:

 

— Гена, что ты там точил

Долго и умело?

 

— Да, фиговинку одну,

Пустячок ненужный. —

Гена хрен признал вину,

Вид его — радушный.

 

— Знаю я, что он творил,

Этот кровопийца —

Зубы он свои вострил,

Чтоб мне в шею впиться!

То-то чувствую порой, —

Продолжал Андрюха, —

Ночью скрежет зубовой

Где-то возле уха!

Часть седьмая

Перед сменой сделан шмон,

Винный запах выгнан вон,

Чисто вымыты полы,

Шваброй вытерты столы.

 

Вот и Зина с нами снова,

Смотрит странно на Куркова:

 

— Гена, там, у входа прямо,

Ожидает тебя дама!

 

Гена очи округлил,

Облизнул губёнки.

 

— Что, дружок тебя растлил?

И к тебе бабёнки?!

Я-то думала, один

Тут Андрей страдалец…

 

— Зря ругаешь Гену, Зин,

Он — любви искалец!

 

— Это, — мне Андрей помог, —

Давешняя тётка,

Та, которую Курок

«Трахал» очень чётко!

 

Зина — снова в алый цвет:

— Вы заткнётесь или нет?!

 

— Знай ты, Зиночка, суть дела,

К нам бы злобы не имела!

 

У Курка улыбки брешь

На лице зияет,

Бросил кепочку на плешь,

И — адьё! — линяет!

 

— Мы, Зинуля, знали сами:

Любит женщина ушами,

Но, воистину, Курок

В этом всех нас превозмог!

 

Я с Андреем в спор не влез,

Хоть иного мнения:

В каждом ангел есть и бес

Ото дня творения,

Но, когда они равны, —

Сочтены года и дни,

В ком-то нужен перевес:

Ты иль ангел, или бес!..

 

Спор о сексе и морали

Мы денька на три прервали,

Чтобы мышцы сил набрали,

Мозг — ума. Хотя — едва ли!..

 

Другие произведения автора:

Листьеву.

Александр Невский.

Этюд в дебильных тонах