Посвящается внуку Андрею

Читать стихи нам недосуг,
Но слушал с жадностью мой друг
Легенду эту про коня,
Безмерно радуя меня.
Я предисловье завершаю,
Балладу ж внуку посвящаю.


По берегам богатырской реки
Светились ночами села огоньки.
До позднего часа трудился народ –
Скотина да поле, да сад-огород.

Заглянем тайком за крестьянский забор:
Сияет порядком ухоженный двор,
Хозяйки проворные руки снуют:
То доят корову, то корм ей дают.
Смышленые  детки – их двое растут –
Возней оживляют домашний уют.

Хозяин степенный, и ум в нем и стать,
Умел он работать, умел отдыхать.
Топор ли сверкал в его крепких руках,
Коса ли звенела в зеленых лугах.
Ложилась под плугом покорно земля,
Когда он с конем выходил на поля.
Все делал хозяин с добром, не спеша,
С природой согласная, пела душа.
А конь его верный, полезный кругом,
Ходил он за плугом, ходил под седлом.
Скребницею чистил хозяин бока,
И с гордостью конь принимал седока.

Не знали ни пахари, ни косари,
О чем во дврцах размышляли цари.
Царей же пленяла чужая земля,
Чужие леса, и луга, и поля.
И чтобы расширить пределы страны,
Нельзя обойтись без кровавой войны.

Вот клич прозвучал, собирается рать,
Чтоб силою землю чужую отнять.
Дабы не лишиться пределов своих,
Полки собирают противники их.
Жестокая сеча с зарей началась –
Столкнулись, сразились, и кровь пролилась.
Смешались тела лошадей и людей,
И кто разберет – кто герой, кто злодей.
Поближе к полудню окончился бой…
Ах, что вы наделали, люди, с собой!
Как будто прошелся по полю палач –
Кровавое месиво, стоны и плач.

Когда победители с сечи ушли,
То пленных несчастных с собой увели.
Под вечер в степи запылали костры,
Справлялись кровавой победы пиры.
Оставили пленных лежать в стороне,
Никто не подумал о пришлом коне.

Веревками связанный воин лежал,
Над ним его конь и храпел и дрожал.
Он думал: наверно, хозяин погиб…
И в горле рождался безрадостный хрип.
Оскалил он зубы, веревку схватил
И поднял хозяина, что было сил.
От топота ног задрожала земля,
И ноша болталась в зубах у коня.

Вскочили враги за добычей своей,
Помчались вослед, не седлая коней.
Да только напрасно: и с ношею конь
Стремительно мчался вперед, как огонь!
Отстали враги, обсуждая побег,
И конь восхищение вызвал у всех.

Примчался, как вихрь, он в родное село,
Прохожих пугало пустое седло.
И страшная ноша, и в пене бока,
В глазах одержимость и смерти тоска.

Конь перед домом родимым заржал
И онемелые зубы разжал.
Хозяина он положил на порог,
Вздохнул, покачнулся, упал и издох.

Коня, как героя, в степи погребли,
Над прахом прочли   «…по исходе души».
И плакал хозяин над телом коня –
Бог лучшего друга отнял у меня!

                                                            Июнь  1996