В Париже жарко… Не спасает лед
В мороженом, напитках, терпком смузи.
К полудню утомилась даже муза,
Не дремлющая ночи напролет.
В отчаянье сложил хромой мольберт,
Этюдник лег на спину опустело:
Художник на аллее Сюпервеля
Не заработал даже на десерт.
Цеплялся взгляд за лица без надежд:
истомлены жарой, покрыты потом…
Туристы, да и те, кто на работе,
Избавились от бремени одежд.
Порой чрезмерно! Это ли не радость
Художнику в иные времена.
Но правда тел жарой оголена
Превыше меры. Тайн уж не осталось.
Но только вдруг… «Моnsieur, aidez moi?» *
Рука в перчатке, шляпка под вуалью…
Художник поклонился запоздало,
Подставил даме локоть: «Certainement!» *
По блеклой «зебре» - выход, как на вальс!
С носочка шаг, волна шелков и шарма…
Среди толпы снующей, лучезарна
И молода глазами. Без прикрас!
Своих друзей пережила давно.
И позабыла больше, чем познала…
Но, даже если б начинать сначала,
Ни дня иначе! Все, как суждено.
Последний поезд Петроград - Париж…
Балет, аборт, война, Сопротивленье…
Что ни вираж – то светопреставленье!
Как ни вертись, судьбу не обхитришь.
Они остановились. Rue Berger***
Уже была спокойною дорогой.
«Еще… Вас, сударь, я прошу… Немного», -
шептала, подбирая падежи. –
«Скажите мне по-русски пару фраз»…
Художник, ручки бережно целуя,
Как в первый раз, действительно волнуясь,
Сказал: «Я буду вечно помнить Вас…
И наш блистательный парижский вальс! »
* Мосье, помогите мне!
** С удовольствием!
*** Улица в Париже
На фото - Аполлония ван Равенштейн, Париж, 1986
Другие произведения автора:
В защиту бессонницы
Грехи наши тяжкие
Майор
Новые
Меню
