Татьяна, помнишь дни золотые
И нашу встречу, у друзей, в Новый год.
Мы были так и наивны, и смешные,
Что даже нам улыбался народ.
Мы были так и наивны, и смешные,
Что даже нам улыбался народ.
Ты подошла, протянула мне руку
И трепетно имя, своё, назвала.
Я проклинал, потом, нашу разлуку,
Был счастлив тем, ты моею была.
Я проклинал, потом, нашу разлуку,
Был счастлив тем, что ты где-то была.
Танцуем танго, аргентинское танго,
Ты доверчиво, нежно прижималась ко мне
И может быть, в тот момент, одиноко,
Звезда любви вдруг зажглась в вышине.
И может быть, в тот момент, одиноко,
Звезда любви вдруг зажглась в вышине.
Большая грудь и роскошные косы,
А в карих глазах едва скрытая грусть
И что от того, что мы сиры и босы,
Но нашей любви все завидуют пусть.
И что от того, что мы сиры и босы,
Но нашей любви все завидуют пусть.
А Новый год шёл своей чередою,
В бокалах искрится, играет вино.
В целом мире мы одни, я любуюсь лишь тобою
О Боже! Как всё это было давно.
В целом мире мы одни, я любуюсь лишь тобою
О Боже! Как всё это было давно.
Окончен бал, погасили и свечи,
В ту волшебную ночь, приютил нас диван.
Мы, обнявшись, сидим и воркуем о встрече,
Но уж где-то вдали затаился обман.
Мы, обнявшись, сидим и воркуем о встрече,
Но уж где-то вдали затаился обман.
Счастье, наше, было не долгим,
Оно весною испарилось, словно дым.
Я один лишь виноват, если быть предельно строгим,
В той не сдержанности чувств, в мою бытность молодым.
Я один лишь виноват, если быть предельно строгим,
В той не сдержанности чувств, в мою бытность молодым.
Ревность, это древнее чувство,
Съедает душу, убивает любовь.
Я не слышу тебя, тоже знаешь, искусство,
Как немое всё кручу вновь и вновь.
Я не слышу тебя, тоже знаешь, искусство,
Как немое всё кручу вновь и вновь.
Барагозить начал и назад нет возврата,
Словно, взбешенный, конь закусил удила.
Ты, конечно, ни в чём не была виновата,
Со слезами в глазах, по дороге ушла.
Ты, конечно, ни в чём не была виновата,
Со слезами в глазах, по дороге ушла.
Годы прошли, протрещали сорокой,
Борода поседела, серебрятся виски,
Твоё имя шепчу: «Тань, не плачь, не будь жестокой
И ревность мавра, умоляю, прости.
Твоё имя шепчу: «Тань, не плачь, не будь жестокой
И ревность мавра, умоляю, прости.
Татьяна, помнишь дни золотые
И нашу встречу в тот, шальной, Новый год.
Я тебя не забыл и черты твои родные,
Только счастье стоит не у наших ворот.
Я тебя не забыл и черты твои родные,
Жаль, что счастье стоит не у наших ворот.
Сергей Кретов
Баден-Баден, 19 ноября 2010 года
Другие произведения автора:
Ползут беременные тучи
Сто лет началу интервенции в России
Там, где в муках рождается водный поток
Новые
Меню
