Жили-были дед да баба

ЖИЛИ-БЫЛИ ДЕД ДА БАБА

               1.

Под раскидистым осОкорем

нежная прохлада.

Там бабушке Киреевне

сидеть одна отрада.

…Помнит – ей читали

на сына похоронку –

будто она рухнула

 в «чёрную воронку».

А когда очнулась –

своих ног нет вроде.

Десять лет Киреевна

так с тех пор не ходит.

На руках Тимоша

жену Нюшу носит.

Только обнимать

покрепче её просит.

Каждый день приходит

к бабе шустрый внучек.

Знает он, конфеты

от неё получит.

А потом у них –

долгая беседа

про житьё-бытьё

бабушки и деда.

       2.

Вот съедены конфеты,

и спросила кроха:

«Как вы познакомились

с дедушкой Тимохой?»

«Не мне тебе рассказывать,

 не тебе бы слушать,

как дедушка знакомился

с бабушкою Нюшей.

Да ведь для чего-то

бог нам дал всем уши…

Коли так уж хочешь,

слушай, внучек, слушай.

Жила тогда  не здесь я,

отселе - три версты.

Родная деревенька

 звалась тогда Кресты.

 У нас было хозяйство –

 корова, свиньи, куры…

Когда ж мне разводить

 девичьи шуры-муры?

В тот день я управлялась,

корову подоила,

 на ночь корм всем-всем  дала,

 телёнка напоила…

Зима была сурова,

морозы – вспомнить жутко.

 Замерзла я, как цуцык.

Это вам не шутка!

Мама мне советует:

 «Тебе бы  надо лечь

на тёплую лежанку,

 а лучше бы на печь».

Пригрелась я, уснула…

Трезор вдруг разбудил.

Я слышу, кто-то в горнице

 баском густым гундил .

То сват так проговаривал

 такую прибаутку:

«У нас есть голубок,

 у вас – краса-голубка.

И надо бы, - добавил он, -

 их нам соединить,

чтоб гнёздышко семейное

смогли бы они свить».

         

       3.

Была я молодая,

 но что к чему смекнула

 и, сидя на печи,

тихохонько всплакнула.

«Знамо, рок такой

 родителям грядёт:

 растим свою мы дочь –

чужой же уведёт. –

Так говорит папаша:

-Осталось только нам,

 сваток мой дорогой,

 ударить по рукам».

Будто бы доволен,

но печаль в глазах.

Я сижу на печке,

 маюсь вся в слезах.

Мама суетится,

папа хорохорится.

Стол уже накрыт –

 знать, пропой готовится.

«Батюшка! – шепчу я.

- Что же вы творите?

Замуж захочу ли –

вы меня спросите.

Ведь у вас, родимый,

 доченька одна я.

Вам я не любима?

 Я вам не родная?

Неужто я негожая.

И вам не угождала я?

Лицом на вас похожая,

 и сердце тоже талое.

Пошто  меня легко вы

 от сердца отрываете,

 широко из дома

дверь мне открываете?»

           4.

Вот так вот на печи

я, внучек , причитала.

Однако я родителей

очень почитала.

Раз они просватали,

 значит, так и надо.

А кто же мой жених –

он крест мой

иль моя награда?

Сваты, я слышала,

 зовут его Тимошей.

Какой же он собой?

Хотя б лицом пригожий…

Я перестала плакать.

Взглянуть бы интересно.

Тяну за занавеску –

 она возьми и тресни…

Не мне тебе рассказывать,

 не тебе бы слушать.

Но для чего-то всё же

Всевышний дал нам уши.

Как видно, уже, внучек,

свихнулась баба Нюша.

Глагол – не воробей!

Теперь уж –ладно!- слушай.

С печи вниз головой

я с грохотом скатилась,

бесштанная ( о,стыд!)

по пояс оголилась.

Спасибо, сват Лаврентий

 так живо подхватил

 и рядышком с Тимошей,

 как куклу, посадил.

Гляжу – рябой и рыжий…

И в страхе вся трясуся.

Он будет мужем мне?

О, Господи Исусе!

Не знали и не ведали

 мы судьбы своей.

Вот так впервые свиделись

 я и Тимофей.

         5.

Свадьбу отыграли

и в церкве обвенчались....

Но всё мне непривычно,

каждый день печалюсь.

А вскорое поняла я,

домой уж не вернуся,

к Тимоше попрывыкла,

свекрови не боюся.

Ей словом не перечу,

стараюсь угождать.

Она - вторая мать мне.

Чего ж ещё мне ждать?

.Как будто бы прижилась

и страх уже прошёл.

Тимоша успокаивал:

"Всё будет хорошо!"

Зачем душой кривить,

конечно же, сначала

Я без своих родных

Уж очень-то скучала.

И вскоре попросила

Отпустить меня

родных своих проведать.

Но только на полдня.

Так через три недели

свекровка роазрешила.

И я в свои Кресты

тут же заспешила.

Тимоше обещала:

Ты не пойми превратно,

проведую родных

и мигом же обратно.

А там -расспросы, то да сё...

Немножко припозднилась,

лишь затемно домой

Виновной воротилась.

Дыханье затая,

иду всё ближе, ближе...

Деревья возле дома

как будто стали ниже.

И дом не узнаю...

А Жучка точно наша -

на радостях скулит,

Хвостом приветно машет.

В окошко заглянула -

Моя постель с каймой.

а рядом мужичишка -

Тимоша мой али не мой?

ЧуднО! Но так и было:

за эти три неделия

Друг друга с твоим дедом

мы не разглядели.

     6

Да, счастливо жила я,

грешить. внучок, не буду.

Я доброту Тимоши

досмерти не забуду.

Всемье у нас всё ладилось.

Жизнь радостной была.

Детишек ,дал нам бог,

Я кучу родила..

Года наши годочки,

Как ласточки летят..

Мы дочку замуж выдали,

хенили всех ребят.

Их всех троих призвали

Отечеству служить...

Им честь-судьба такая -

Голвушки сложить.

Есить радость - внуки, правнуки...

Их трудно сосчитать:

то будто бы их двадцать,

Тоцелых двадцать пять.

Чиста я перед Богом.

Пораи честь мне знать.

Замучила я деда...

Мне время умирать.

           7

Без любимой Нюши

мой дед осиротел,

внукам дом оставил,

Ушёл от свих дел.

Шалаш надумал возвести

вблизи высоких гор,

чтоб напрямую мог вести

он с Богом разговор.

А вдруг и Нюша тзовётся

и позовёт к себе,

присоединить захочет

его к своей судьбе.

В стороне от мира,

но с молитвой к Богу

торит к своей Нюше

дед свою дорогу.

   ----

Бабу дед Тимоша

на роуках носил

и только лишь покорепче

.обнимать просил..

Говорит печально

старый дед Тимоша:

"Разве тяжела

кому-то своя ноша?"

Склоняется в молитве

седая голова....

И эхо повторяет

душевные слова..

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Другие произведения автора:

Мне бы...

Я открыл вам душу

Загрустила ива у калитки