Сиреневая герцогиня

 

Армина* прислушалась к себе. 

«Одиночество обволакивает меня... Я уже ощущаю его власть над собой. И скучно оттого. А как это, наверное, сладко чувствовать себя источником безмолвных побуждений, причиной чьих-то смиренных, тайных желаний... Быть единственной... И какое это упоение — обладать властью над безмерным счастьем другого, и в то же время, быть его глубокой кручиной....»

Она сделала глубокий вдох.

«М-м-м-м, как пахнет сирень вокруг! И сразу меняются переживания... Сиреневый вечер, сиреневый пафос! Я должна сейчас же войти в него...»

«Однако, этот юноша... В который раз я встречаю его в этом дивном саду. Всегда один. Хорош собою. Дерзость во взгляде. Надо же, он засмущал меня однажды, сердце в тот раз ёкнуло, словно меня уличили в воровстве. Наглец!»

 

— Молодой человек, подойдите ко мне. Слышите? Кто Вам позволил так пламенно разглядывать посторонних женщин, м?
— Простите, я стал невольным наблюдателем... Когда я прихожу в сад, то чаще всего здесь нет отдыхающих, но обязательно встречаю Вас. Совпадение, видимо... Не судите меня строго.
— Вы так молоды, сударь. Сколько Вам лет, позвольте узнать?
— Семнадцать... Скоро восемнадцать исполнится.
— Прекрасный возраст. А зовут Вас?
— Лео.
— И что же Вы, Лео, успели увидеть, наблюдая за мной? Что подумали обо мне?

 

Её слегка прищуренный взгляд наполнился колкостью и утратил прежнее благостное выражение, точно тьма открылась перед юношей.

 

— Я, собственно, ничего не подумал... Как я мог!



— Тс-с-с-с... Я очень странная. Вы не знаете меня, а посему предупреждаю: я не люблю, когда меня обманывают. Вам почти восемнадцать, но я, признаюсь, старше. Извольте говорить правду. И почему Вы не глядите на меня? Мне не неприятно было, когда Вы накануне рассматривали мою стать. Получилось даже высокомерно. Или мне показалось? А мне Ваша внешность понравилась. Я люблю всё красивое. Больше, чем прекрасное. И я думаю, что мы могли бы стать друзьями... При условии, если оставите и только для меня то подлинное лицо и тот взгляд... А для толпы — любое другое!

 

 

— Я же нравлюсь Вам? Не смущайтесь, поднимите глаза, — она улыбнулась, но улыбка уже была другой, она казалась доброй. — Называйте меня герцогиней... Впрочем, можно просто по имени — Армина. Не будьте ребёнком, Лео, привыкайте говорить то, что чувствуете. Итак, я понравилась Вам?

 

Лео решил доказать женщине, что та имеет дело со взрослым человеком.

 

— Да, когда я впервые увидел Вас, это было месяц назад, Вы... Вы мне понравились... Очень.

 

Как только юноша признался в симпатиях, так сразу его сердце небывало гулко застучало. Ему вдруг стало неловко от этого грохота, он подумал, что герцогиня всё слышит: «Она же всё поймёт сейчас!». Армина резко повернулась к нему и Лео увидел прозрачные сиреневые глаза. Лицо герцогини оживилось, она засмеялась.

 

— Как сильно бьётся Ваше сердце. Чем оно так взволновано? Погодите, не отвечайте на этот вопрос... Меня интересует другое.
— Что же? Спрашивайте. Я открыт для Вас, синьора.

 

Армина держалась строго, как настоящая герцогиня, даже надменно. Неподвижная холодность и важность на красивом лице поразили Лео.

— Ну тогда... — начала она, — вообразите, будто у Вас есть уже жена. Мне вот интересно, а какими были бы с нею вечера? Что стали бы делать? Или каждый занимался бы чем-то своим?
— Хм... Не знаю, чем занялись бы, но уж точно я никуда не захотел бы уходить, находился бы с нею рядом.
— Ой, так весело прям! — заметно было, что Армина заранее сочувствовала мнимой жене и Лео, она подтрунивала над ним. — А вот если бы такие посиделки надоели ей и она... стала бы изменять... Тогда что?
— И я узнал бы об этом? Тогда точно — убил бы её!
— Угу. Прекрасно. Ну а если бы Вашей женой оказалась я? Что, так же убили бы?
— Нет. Я... Я бы не смог Вас убить. Я... пустил бы себе пулю в лоб...
— Какой Вы всё-таки ещё мальчишка. Бойтесь! Остерегайтесь женской любви! Такое счастье — сущий яд!
— А Вы... Вы могли бы полюбить меня?

 

Наступила заминка.

Лео пытался по-своему её расценить, а у Армины во время паузы каждую секунду шло подтверждение или отрицание невысказанных слов. Внешне с ней будто ничего не происходило, но она выбирала.

Она выбрала стремление к счастью.

— Лео, Вы стихи любите? Прочтите то, что нравится Вам...
— Да, стихи я читаю. Поэзия показывает нам то, чего в самом деле может и не быть или оно настолько идеализировано, что становится не похожим на правду.
— А может, она тем и хороша, что как раз учит тому, каким всё должно быть?
— И хотелось бы, да вот не получается... Так я прочту?

— Люблю в ней всё, что сыграно и свято.
Ваянье Бога, Демона ль каприз?
Не важно, друг ли мне иль враг заклятый,
Она все слаще отравляет жизнь.
Не оттого ль любовь ещё прекрасней,
Когда в душе засядет сто чертей.
Они малюют грешное напрасно, —
Я не бегу от пламенных страстей.
Нальёт мне чай и сядет молча рядом.
Сама — огонь, но льдом обожжена.
Однажды в ночь под ярким звездопадом
Богиней стала не моя жена.
Безумней жить, не зная наслажденья
От зноя крови в сердце января.
Когда душа пылает в наважденье
Не умирая в муках, но горя,
Люблю в ней всё. О, краденное счастье!
Она дрожит, как листик на ветру.
Лишь поцелуи бродят по запястьям
И на губах алеют по утру...**

Армина, воспользовавшись тем, что Лео вдохновенно читал стихи, принялась изучать его лицо.
«Как в нём всё утончённо, мило. Он умён. Он строен. У него правильные черты лица. Он достоин любви... Он нравится мне. Да, нравится!»

 

Неожиданное осознание тайного желания поначалу обрадовало и тут же смутило и испугало герцогиню. Но она смогла сдержать эмоции, не показала своего смущения.

 

— Вы, кажется, спросили, смогла бы я Вас полюбить? Скорее, нет, чем да. Я не хочу смотреть сверху вниз. Я смогу полюбить такого, кто меня сможет сломить! Пока такие не нашлись... Да и вряд ли найдутся... Ни-ни! Но я рада нашему знакомству. А Вы?

 

Как-то сладко она заглянула в глаза Лео...
Его сердце будто взяли в тёплые ладошки...

 

— Герцогиня, Вы же всё поняли...
— Взрослеете на глазах. Вы уже не мальчик... Вы влюблены...

Внезапно подул порывистый ветер и раздался треск ломающегося дерева.

 

 

— Осторожно!

 

Лео смог оттолкнуть Армину в сторону, но сам отскочить не успел...

Дерево рухнуло на него.



— Лео?

 

Имя прозвучало осипшим голосом так тихо, словно рядом с ветки упал прошлогодний листок...
Её лицо с дрожащим ртом склонилось к юноше.

Лео стал немного приходить в себя, но никак не мог открыть глаза, он лишь чувствовал лёгкое прикосновение. Это была чья-то близость...

Герцогиня смотрела на него полными страдания и слёз глазами...

 

— Мальчик мой, — испуганно и торопливо шептала Армина, и столько нежной тревоги было в её словах, столько жалости, словно перед нею лежал самый близкий человек. — Как же так? Услышь меня, милый мой... Очнись... Поднимись, пожалуйста!

 

Она осторожно гладила юношу, разглядывая царапины и ссадины, её губы горячо дышали ему в лицо, а Лео в ответ смог только протяжно выдохнуть — ему было больно.

 

— Хороший, родной, — звала его герцогиня.

 

Армина кричала и пыталась поднять Лео, она прижималась к юноше, её мягкие уста покрывали поцелуями его руки, лоб, щёки... они коснулись его губ...
Снова Лео едва не впал в забытьё, но теперь уже от неожиданной женской близости. Счастье сменило боль, отчего сердце приятно сжалось...

 

— Побудь ещё рядом со мной, моя герцогиня...
— Я согласна, мальчик с пламенным взглядом!

 

А вокруг благоухала сирень...

 

---

*Армина — женщина с этим именем настоящая ведьма. Причём она не остановится, даже если ей будет угрожать смерть. Её натура похожа за змею – хитрую, коварную, смертельно опасную. Ее укус смертелен. Горе тому, кто станет её врагом.
Но если Армина влюбится, то этот человек должен полностью ей принадлежать. Она не будет делить своего мужчину ни с кем. Сначала она будет уничтожать любовниц. А если её мужчина настолько глуп, что не станет обращать на это внимание, то его жизнь закончится достаточно быстро. У Армины очень сильный эгоизм, чувство собственности. Но не в смысле богатства, денег, вещей, а в смысле отношений. Богатство для неё — ничто. Выше всего она ценит отношения, и люди для неё делятся только на две группы: друзей и врагов. Третьего не дано. Очень колоритная сильная натура, с глубокой душой, дна у которой не видно.
** люблю в ней всё... (стих Леси Александровой)