Предатель

­



...Ещё один день против воли меня разбудит,
Снова в себе монохромные слайды неся..
И даже лицá в запотевшем окне не будет.
Ещё один день... Ну зачем ты опять начался!

Sveta Ro. «Ещё один день»

***



Фарида долго бежала во сне.
Вся одежда на ней превратилась в клочья.
Её лёгкие никак не могли захватить воздух, потому что всё вокруг было раскалённо-жгучим, похожим на неистовую бурю в пустыне. Только звук рвался изо рта тяжким шипением с хрипом. Но девушка всё равно пыталась ускорить бег, хотя чувствовала, что сердце вот-вот лопнет...
«Беги! Беги скорее!» — подгоняла она себя.
Когда позади утих топот преследующих ног, она упала и сравнялась с густой пылью. Очертания рассыпались, силуэт превратился в бесформенное пятно на дороге...

***

Задыхаясь, Фарида проснулась и сделала глубокий громкий вдох.
Она не смогла даже заплакать — всё в её сути оказалось сухим и обезвоженным, а душа переполнялась отчаянно-расплавленным криком: «Беда!»

— Беда, — произнесла она вслух шершавым языком и трясущейся рукой потянулась к стакану с водой.

Беда в её юной душе не имела границ, она казалась великой, такой, какой ещё никогда не бывало в жизни шестнадцатилетней девушки.
С кем поговорить о случившемся?
Куда идти?
Некуда.
Да и не помогут ей советы, не приняла бы она их. И в утешениях она не нуждалась, потому что эта беда касалась только её и она сама должна справиться с болью.

Потрясение от вчерашнего не отпускало.
Её любимый...
Как он мог?!
«Я полюбил другую... по-настоящему...»
Фраза шпагой мягко вошла в нежное сердце Фариды.
От неожиданности девушка замерла. Совсем не это она хотела услышать при встрече.
«Пожалуйста, не надо... Это так больно!» — слёзы, навернувшись, застыли в её глазах.
«Прощай!» — сказал он и отмахнулся рукой, словно бросил к её ногам клочок рваного, теперь уже ненужного письма...

Он ушёл...

Фарида не двинулась с места, оцепенение сковало её.
Она чувствовала в себе шпагу, ощущала её стальной холод и боль, и горячую кровь, вытекающую из колотой раны.

Она ещё долго так стояла, а мир вокруг менялся, становился чужим, ею не воспринимаемым.

***

Когда кровавый предзакатный луч
Своим явлением
Проводит вдаль изгиб
Пустой дороги,
В отчаяньи ль молить людей
Об избавлении
Или в слезах умолкнуть
Перед Богом?..

Sveta Ro. «БОЛЬ»

***

«Значит, я — никто...»

К вечеру уныние сменилось отчаянием, а подавленность вызвала безумие. Всё казалось девушке непоправимым и никчёмным.
«Никогда уже хорошее не наступит, — убеждала она себя, — никогда!»



Яркий закатный луч солнца проник в комнату Фариды и та потрогала его.
«Зовёт меня с собой или прощается?»

Девушка нашла безлюдное место на крутом каменистом берегу.

«Правда бывает только настоящей. Хорошая она или хуже некуда, справедливая или причина боли — не важно. Моя настоящая правда — я осталась одна... Он вырезал меня не из своей жизни, из моей... Навсегда!»



Навсегда!
Эта мысль связала девушку невидимыми жгутами, сдавила ей душу.

Она обречённо глянула вниз и шагнула с обрыва...