Фото 3Х4

 

— А вечер наступает вновь,
И он волнует мою кровь...
Своими нежными чертами,
Прохладным воздухом...
Меж нами...струится на закате дня
Луч солнца...греет он меня.*

 

«Вот и закончился август!» — подумала Лейла, наблюдая за причудами в небе. А там солнце не спешило прятаться. Оно хотело задержаться, медленно сползая за горизонт, словно сожалея, что обнаружило величие этого мира лишь в последний миг и потому, стыдливо краснея, пропускало вперёд себя розовато-пурпурные, похожие на фламинго, предзакатные минуты. А многие даже не успевают взглянуть на эту красоту, всё мчатся куда-то, озираются, толкая друг друга... Или не хотят... Да и что можно увидеть сквозь тонированные окна автомобилей или сквозь плотные жалюзи на окнах офисов?

 

Загорелся на светофоре зелёный и Лейла перешла на другую сторону улицы.

 

***

 

«Ну сколько можно?!» — терял терпение фотограф.

Сосредоточенность росла, она копилась в ожидании, становилась напряжённой. Как вдруг дверь задёргалась. Её сначала попытались открыть, потом торопливо постучали.

Когда долго томишься в ожидании, а после, всё-таки, приходит та, которую надеялся увидеть, то визит этот, тем не менее, окажется внезапным.

Фотограф ринулся в коридор — наконец-то!

— Заходи, там открыто! — закричал он.

— Здрасти. Можно сфотографироваться? — заметив растерянность в глазах молодого человека, Лейла улыбнулась.

— А Вы кто? — спросил хозяин заведения.

— В смысле? Это же фото-салон?

— Да... Простите, мы уже закрыты, — разочарованно произнёс фотограф, болезненно сморщившись.

— Но вы же до восьми вечера работаете? А сейчас без десяти...

— Завтра, девушка, завтра приходите.

Фотограф вновь попытался закрыть дверь.

— С какой стати? — упорствовала Лейла, устраивая себя в проёме двери. — Вы за десять минут не управитесь, что ли?

— Девушка, я же сказал: завтра! Я занят очень.

— Да мне сегодня надо фото, а не завтра! Вы меня слышите?

 

Зазвонил телефон в салоне.

Фотограф торопливо шагнул к трубке.

— Да, алло! Ты где?

Пока «специалист по фото» выслушивал чьи-то объяснения, Лейла вошла в помещение, сняла куртку и, устроившись у зеркала, стала поправлять причёску и подкрашивать помадой очертания губ.

Фотограф со злостью швырнул на стол телефон.

Гнев — это ещё и страх, боязнь потерять что-то или кого-то. Видимо, такое и происходило сейчас с человеком. Но очень быстро поняв, что возмущением дела не исправить, мастер обречённо покачал головой.

 

Совсем рядом скрипнул пол. Фотограф вопросительно глянул на дерзкую гостью.

Лейла сложила уверенно руки на груди.

— Ну что? — с вызовом спросила она.

— Что?

— Вы меня фотографировать будете?

Фотограф показался безумно уставшим.

— Мне 3Х4.

— Ладно, уговорили... Готовьтесь.

— А я уже.

 

Фотограф включил дополнительное освещение, поправил прожекторы, установил их в нужном направлении.

Лейла сидела на стуле в ожидании, ещё и ещё раз поправляя волосы.

Иллюминация слепила глаза.

— Вы скоро? Мне долго ждать? — девушке показалось, что приготовления к съёмкам невероятно затянулись.

 

Мастер молчал. Он глядел в выразительное лицо девушки, рассматривал её черты и думал о чём-то своём, как будто спрашивал у себя разрешения на поступок...

— Вы же так торопились закрыться? М?

 

Странности начались, когда молодой человек резко принялся устанавливать освещение, выстраивая новый ряд. При этом, он не сводил глаз с посетительницы. Его глаза запылали решимостью. Вынув связку ключей, он вставил в дверной замок нужный ключ и провернул его там несколько раз.

Фотограф будто перевоплотился. Бледность на его лице и холодность во взгляде насторожили Лейлу.

— Раздевайся, — спокойно, но строго приказал тот. Именно приказал, а не предложил.

Девушка заметно растерялась. Она подумала, что ей показалось то, что услышала.

— Вы шутите?

— Раздевайся, я сказал! — громко и жёстко заорал фотограф.

Он словно наслаждался непривычной жестокостью своего поведения, он распалялся, заметив, как расширились глаза у девушки.

— Быстро! Ну!

Резкий окрик морозом обжёг Лейлу. Она слезла с высокого стула.

— Вы с ума, что ли, сошли? Я же сфотографироваться...

— Не понятно? — перебил парень.

— Не понятно... Я Вас не знаю... Я...

— Раздевайся!

— Не подходите ко мне, я сейчас кричать буду!

— Не надо зря кричать. Это — подсобное помещение. Окон здесь нет. Обе двери закрыты. Никто не услышит тебя... Раздевайся.

— Да ты знаешь, что с тобой сделают потом?!

— РАЗДЕВАЙСЯ!!!

— Ты, урод! Не трогай меня! Не подходи!

Фотограф отшвырнул стул. Грохот заставил девушку прижаться в угол. Она закрыла руками голову.

— Пожалуйста, не надо... Не трогайте меня, я Вас очень прошу, — страстным шёпотом умоляла Лейла, сжимаясь в точку.

Фотограф ударил кулаком в стену.

— БЫСТРО!

Ужас, только он заполнял теперь душу девушки, парализуя тело, заглушая мысли. Даже слёзы неподвижно застыли в глазах.

— На меня смотри!

Лейла подняла испуганное, изувеченное дрожью, лицо. Перед ней стоял не человек, а дьявол с безумными глазами. Он желал растерзать её прямо сейчас. Он щёлкал затвором фотоаппарата и кричал, как сумасшедший:

— Сюда гляди!

После каждого щелчка Лейла дёргалась, инстинктивно то накрывая голову руками, то протягивая их перед собой, пытаясь защититься.

— Повернись лицом ко мне!..

Щёлк! Щёлк! Щёлк!

 

Фотограф, опираясь спиной о стену, спустился на пол, рядом с Лейлой. Он просмотрел отснятые кадры и с облегчением вздохнул:

— Есть...

А Лейла рядом всхлипывала, не снимая рук с головы...

— Эй... Слушай, ты жива? Прости меня, пожалуйста... Я и не задумывал ничего такого... То есть я хотел, чтобы ты испугалась, но... Поверь, у меня конкурс серьёзный... международный... я дошёл до финальной части... Фото-работы надо сдать завтра утром... Крайний срок... А эта дура меня подвела! В смысле, модель не пришла... А мы договорились о встрече... Я надеялся на неё... Тут ты вошла... боевая такая... А на конкурсе тема «эмоциональный портрет»...

Лейла продолжала лихорадочно вздрагивать.

— Не бойся... Я — Вал, а как зовут тебя?

Молодой человек протянул ей свою руку.

— Да не бойся ты! Я не маньяк. И дверь не закрыта... Можешь проверить.

— У меня в сердце будто дыру пробили! Дурак!

— Всё... всё... всё! — фотограф поднял руки кверху.

Лейла с недоверием посмотрела на парня.

— Отойди! — она оттолкнула его с силой и выбежала на улицу.

— Девушка! Сумочка! Ты забыла свою сумочку! — фотограф кинулся вслед за беглянкой.

 

Рядом с салоном не оказалось никого. Вал побежал в одну сторону, в другую — бесполезно!

— Что я наделал? — раскаивался он. — Где теперь найду её?

 

Вал подошёл к двери салона.

— Я здесь, — услышал он голос девушки. Та стояла в тёмном тамбуре между двух дверей.

— Ты сумочку забыла, — обрадовался фотограф. — Прости меня... Этот чёртов конкурс!

 

В темноте пространства виднелись только два маленьких отблеска в глазах Лейлы. В них не осталось от испуга и следа. Они сияли и это сияние менялось: то становилось уверенным, то хитрым, то добрым.

И вдруг накал в этих искрах достиг такого предела, что они рассыпались фейерверком и Лейла засмеялась звонко и открыто.

— Искусство требует жертв. Я ничего подобного не испытывала ещё в жизни. Ты не искалечил мой рассудок, но подарил мощные эмоции... Вряд ли кто-то ещё решится на такое в моей жизни... Вот только попробуй не взять главный приз на конкурсе!

 

 

— А фото 3Х4 тебе нужно?

— Да.

— И ты войдёшь в салон?

— Только после тебя...