Устал от снов я безобразных.
Мутна ль так памяти вода?
Зачем же ликов богомазных,
Мой друг,* не вижу никогда?
Неужто я отвергнут богом?
Не так уж много я грешил.
Заворожён ритмичным слогом,
Всё слову Божьему служил*...
Проснулся ночью весь разбитый.
Во сне пришла ко мне жена,
А я творил разврат с Анитой.
Была Кореи дочь она,
Кореи дочь взялась откуда?
Их никогда я не имел!
Подсунул мне её Иуда,
Чтоб я в грехах осатанел!
Ах, вспомнил! мя спаси, Распятый!
Я ведь грешил с Анитой Цой.
"Декамерона" номер пятый,
Витюша, друг, тому виной.
Итак, жена меня застала
Во сне с Анитой дорогой.
Расплакалась она сначала,
Запричитала. Боже мой,
Как я стыдился, как сгорал я!
Затем возникла тёща вдруг.
Она вступила молча в круг,
Вослед дочурке не орала!
Спасибо, тёщенька, родная,
Была ты умницей всегда.
Ты не гроза в начале мая,
По жизни тихая вода...

Когда же я послал жену
Витёк, в Америку к Ван Дамму,
Они ушли в хапуг страну,
Забрав с собою мою даму.
Но голос жёнушки моей
Я продолжал как прежде слышать.
Полны обиды и страстей,
Ко мне летели звуки свыше.
Она себе так говорила:
"Зашла прощения просить,
Ах, что ж я, дура, натворила?
Теперь, наверно, не простит".
О, милая моя жена,
Давно обиды позабыты!
Не ты виновна - Сатана
Навек разбил семьи корыто.
Второй причиной был наш быт.
Ведь счастие - рабыня быта.
Тобой, наверно, я забыт,
А ты вот мною не забыта.
Ты в снах преследуешь меня,
А днём я сам лечу в былое.
Бери крылатого коня,
Амур, верни Дафниса Хлое!
Но нет, не хочет он вернуть.
Просить его - пустое дело.
Его б в пелёнки завернуть
И обработать розгой тело.
Тогда б, быть может, уступил
И нас вернул назад друг другу.
Прощай же, Хлоя, наступил
День новый с поступью упругой.
И ждёт меня наш "пивзавод",
Цветущий под "Шихана" знаком.
Жизнь изменяется, течёт,
Верна, как прежде, зодиакам...

Тебя, я, Виктор, не забыл.
Ты жив, мой друг, в моём сознаньи! 
Века любые крест и шпиль
Венчать должны собою зданье...

Мной завершён сей малый храм -
Моей бессонницы творенье.
Я благодарен моим снам
За радости и огорченья.

        18 мая 2000 года.

Стихи автором были посвящены другу и редактору его текстов
Виктору Петровичу Панченко, члену союза журналистов СССР и институтскому товарищу.
*В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. 

Другие произведения автора:

Был ловок твой язвительный язык (Сонет № 133)

Врачам и медсёстрам

ЦАРИЦЕ ТАМАРЕ

Это произведение понравилось:

Лора Вербицкая