Неправильный мертвец.

Неправильный мертвец.

Стоя на краешке скалы, я вглядывался в даль. Обострённые восприятия окружающей среды приносили пользу, но только с болью. Зомби нельзя на чём то сосредотачиваться более нескольких минут. А я, как это не прискорбно сознавать, зомби. Правда какой то немного неправильный. Ну да я и не жалуюсь. Какой есть. Ветер обдувал мои иссохшее тело, пытаясь сорвать последние волоски уже почти голого черепа. Подталкивал к краю пропасти, соблазняя ранней кончиной и упокоением. Но я не поддавался.  С такой высоты мир представлял из себя чудную картинку. Поля пашни золотыми пятнышками разбавляли зелень лесов, не нарушая гармонии цвета. Даже редкие вкрапления голубых озёр, гармонично вписывались в картину мироздания. Был бы художником, обязательно бы схватился за кисть. 

Мечтания прервали хрипы собратьев по несчастью. Десяток выперлось погреться под лучами весеннего солнышка и теперь, стоя у края своего островка невезения, облизывались на меня и кряхтели, словно возмущённые курицы. Только руки коротки. Ширина распадка между нами достигала пяти метров. Даже на скорости не перепрыгнешь. Как мы оказались по разные стороны? Так это вообще смешная история. Я бы посмеялся вместе с вами, если бы пострадавшие на той стороне не были моими знакомыми и родственниками. Зима не пощадила эти жалкие остатки бывших человеков. Их стало гораздо меньше. Да и те, что остались, напоминали прозрачных, уродливых фей. 

Как мы докатились до такой жизни? Спасибо родному правительству и всепоглощающей увлечённости учёного быдла. Большое село, что ютилось меж горных хребтов и довольно сильно процветало, навестил посланец небес. Самолёт потерпел катастрофу почти у самой кромки гор. Ещё бы пару километров и та зараза, что содержали его останки, досталась бы соседям за пиками Неожиданности. Но как говорится, не везёт так во всём. Сначала наехали рэкетиры от налоговой. Мало платим мироедам. А что они для нас сделали. Да ничего. Даже дороги не провели. Видите ли нерентабельно. А драть деньгу не забывают. Рентабельно по плохим дорогам к нам наведываться. А потом ещё и этот грузовоз, что решил долбануться рядом с нашим селом. Поначалу было даже прикольно. Молодёжь рванула за бесплатными подарками с небес. Кто шлемофон лётный припёр, кто железяки разные. Про порошок из разбитых стеклянных ящиков конечно говорили, но зачем он людям. Не горит, а использовать незнакомое никто не желал. Только через пару суток спохватились. Но было уже поздно. Первой слегла моя племяшка. Вроде загрипповала и всё. Но уже на вторые сутки вскочила и начала носиться по деревне и набрасываться на животных и людей. Её скрутили и повезли в город. По опросам её подружек, эта чеканутая попробовала порошок на вкус. Ну не идиотка ли. Погоревали и забыли. Только на этом всё не закончилось. Поцарапанные на следующее утро сами стали носиться по селу. Вот тут всех ужас и обуял. Фильмы про живых мертвецов частенько крутили по телевизору. Было с чем сравнивать. Все позапирались по домам, вместо того чтобы бороться с заражёнными. И те вволю повеселились, атакуя сараи с живностью и редких защитников своего добра. Убивать, поначалу, никого не хотели. Всё таки свои вроде. А потом терпение кончилось и понеслась. Только  к этому времени заражённые животные и люди составляли большинство. Правда и бороться с ними не в пример легче. Безмозглость и жажда были первыми отличительными чертами пострадавших. Сиди на крыше и отстреливай беснующихся, благо оружие почти у вех имелось.  Только кошаков опасайся. Эти твари запрыгивали куда угодно. Вот такая сволочь меня и подцепила. Я успел пронзить, прыгнувшую на меня с печной трубы бестию, но неудачно. Попал в горло и кровь фонтаном рванувшая наружу попала мне в рот. Может поэтому я и неправильный  мертвец. Всех царапали и заносили яд непосредственно в кровь, а я нахлебался. Смех да и только. Признаки болезни почувствовал на следующий день. Сам стал жертвой. Правда мозги не поехали. Жажда была. Но и только. Чтобы не искушать судьбу рванул, вооружившись всем чем смог, на окраину села. А тут и родное правительство проснулось. Позднее, из подслушанного у обывателя, узнал наши посланцы с моей племяшкой половину больницы в беснующихся обратили. Тут то жирные задницы и запаниковали. Выжгли больных, так как лечить было бесполезно. Хорошо ещё что благодетели заразы подсуетились. Прислали тесты раннего обнаружения болезни. Так что половина уцелела. Хотели всех под нож. Потом заявились и к нам. Сельчане обрадовались. Только зря. Всех поместили в карантин, не разбираясь, заразен ты или нет. Уничтожали заражённых. И только на вторые сутки, навоевавшись вволю, приступили к отделению зёрен от плевел. Заражённых набралось с десяток человек. Их тут же отделили от общей массы и , не смотря на их крики, что они здоровы, поместили в отдельный сарай. Убивать, пока ещё нормальных, видимо не захотели. Ждали, когда безумство свалит людей, а потом как бы в целях самозащиты. Гуманисты их в зад. Только болезненные тоже жить хотели. Подкопали под стеночкой проход и были таковы. Они бы по тихому скрылись, если бы не недобитки. Я, с дерева наблюдая за этой катавасией, посмеивался поначалу. Тройка мертвяков рванула за беглецами. То ли кто то был не так и сильно болен, то ли оголодали. По крайне мере за мной никто не бегал, когда я заразился. Так отбракованные с криками рванули по селу, разбудив не только охрану, а вообще всех. Застрекотали пулемёты. Толпа живых и мёртвых рванула в мою сторону. Одни убегали от смерти, другие пытались вкусить плоти беглецов. Толпа набралась изрядная. Откуда только добавка из упокоенных набралась? Разгадывать не стал. Да и некогда было. Рванул предводителем этой банды в горы, благо тропинки известны с детства. До охотничьего домика добрался за полчаса. Толпа не отставала. Ещё в разуме приняли меня за своего. Как же не нападает, а драпает. Только и я иллюзий не строил.  Догонят. Опознают мертвяка, а тело уже подсохло и пожелтело. И грохнут. Так на всякий случай. Так что подпускать на расстояние опознания не торопился. Зажали у самого карниза. Но и тут вывернулся. Рванул по бревну через прогал между площадками. Там была пещерка, где мы в детстве играли. Правда и задницы после этих развлечений болели от ремней. Взрослые, узнав что мы там были, может со страху за наши жизни, лупили как сидоровых коз. Только нас это не останавливало. Так вот пробежался по самодельному мостку и уже почти рванул со страху в темень грота, но притормозил. Представил всю толпу в замкнутом пространстве и передумал. Пошёл по кругу площадки. А вот недоболевшие нырнули в ловушку. Я бы предупредил криком. Только вот кричать уже не мог. Лёгкие тоже высохли. Вот вся толпа и рванула в темень пещеры. Я, сделав круг почёта, рванул по, изрядно потрёпанному, бревну обратно. Опора рухнула вниз, лишь оказался на другой стороне. Крики и ругань ещё с десяток минут раздавались из зева убежища. Потом стихли. Идти обратно – страшно. Побродил по площадке с домиком и уже почти решился спускаться, как раздались военные команды, перекрывая вой собратьев по несчастью. Пометавшись с минуту, рванул к дому. Поначалу решил спрятаться в подполе. Но мысль, что дерево горит так же хорошо как и я, заставили оббежать конурку и зарыться на бывшем огороде, что зарос полынью и травой по все площади. Вы видели как крот копает норку? Значит много упустили. Я словно по ковёр нырнул и прополз пяток метров под дёрном, не желая оставаться рядом с местом проникновения. Затихнуть было не сложно. Лежит брёвнышко неуспокоенное и никому не мешает играть в войнушку. Сколько пролежал - не знаю. Может сутки, а может и пару месяцев. Время для неживого движется совсем по другому. Может задремал немного, от усилия слиться с природой. А может просто от страха в обморок сквозанул. Хотя смешно звучит. Мертвец упал в обморок. Главное, что когда выбрался из укрытия, стряхивая и отплёвывая сухую почву, никого не было. Думал и беглецов нет уже. Но напрасно. На мой шум из пещеры выползло с полтора десятка бывших душ. Они угрюмо толпились у края расщелины и кряхтели с подвыванием, протягивая руки в мою сторону. Жрать хотели так же сильно как и я. Только вот нечего. Спускаться за пищей вниз было страшно. Да и пойдёт ли та пища впрок. Чем мертвяки питаются, для меня это было внове. Людишек есть не хотелось бы. Да и при мне там никто никого не ел. Гонялись за живыми и ранили их, увеличивая своё поголовье. Вот и всё. Пожирания, как по телику, не наблюдалось. Может до той фазы, ещё дойти было надо. Так сказать поспеть. 

Рядом что зашуршало. Инстинктивно схватил и поднёс к лицу. Большая крыса. От омерзения скрючился и хотел было отбросить в сторону, но присмотревшись передумал. Яркое пятнышко жизни завораживало и заставляло вцепиться в кусочек мяса зубами. Еле отогнал эйфорию блаженства прочь. Зато соседи завыли сильнее, почуяв живое. Размахнулся и забросил мелкую животинку им на площадку. Что тут началось. Толпа рванула за крысой словно оглодавшие коты. Ладно хоть тихо. Вой прекратился. А то и спалиться недолго. Лезть снова под землю не хотелось. Понаблюдал с минуту за олимпийскими играми и побрёл в другую сторону. И тут снова удача. Откормленный кролик. Таких больших  и внизу, одомашненных, не увидишь. Сидит и травку потребляет. Тепло тела так и сверкает, освещая землю под ним. Да. Зрение немного странное у нас неживых. Думал придётся побегать. Но эта зажравшаяся скотина, даже не прореагировала на меня. Видимо живое пугает только живое. Подкрался и схватил за горло. Так животинка со страху даже жевать не перестала. А дальше было пиршество. Описывать не буду. Самому стало плохо, когда насытился. Хотя как может быть плохо мертвяку непонятно. Главное жажда потребления отпустила высушенный мозг. Собратья, видимо уже сожравшие подачку, видимо почувствовали моё пиршество и вой-хрипение усилилось. Пришлось, в срочном порядке, изловить ещё пару крыс и забросить к ним. Беготня ускорилась. Зато вой стих.

Так я и подкармливал своих собратьев по несчастью до самой зимы. Иногда везло добыть и крупногабаритную пищу. Один раз оленёнка поймал. И сам насытился и родичам досталось. Мне ноги им остальное. Почему ноги мне, хотя жизненной силы больше в теле. Так не едят соучастники пиршества мёртвое. Сам тоже не смог, когда нечаянно птичку убил. Вот и приходится растягивать агонию пищи подольше. А лишь похолодало стал впадать в спячку. Поначалу на короткие сроки, а потом всё больше и больше. Чтобы меня не обнаружили и не сожгли так на всякий случай, пришлось снова зарываться под засохший дёрн. Успел до полной отключки.

И вот снова весна. Жизнь забурлила ключом, вызывая страстное желание её поглотить. Чтобы ещё на немного продлить своё существование. Снова буду кормить своих страждущих и временами, спускаясь вниз, тихонько подслушивать разговоры счастливчиков, не понимающих радости бытия. И мне не скучно и им безопасно. Общаться с ними и страшно, и невозможно. Я говорить не могу. Они терпеть такой ужас под боком. Сколько ещё протяну – неизвестно. Вот дождусь упокоения последнего собрата по несчастью и пойду по миру бродить. Оставлять тех кого приручил как то неправильно что ли. Да и немного им осталось. Думаю не больше пары лет. Ну вот снова завыли. Пора на охоту.