М & М

 

 

 

— ...А ты всё держишь в руках Хрустальный
Послушный Шар и творишь умело
Мою мечту, что в душе горела —
Уйти в тот мир, без конца зеркальный,
Уйти в тот мир из причуд и страсти,
Бросаться в омут теней полночных...
Твоё перо так легко и точно,
Ведь правит им гениально Мастер.*
 

— Мой ада резерваж* ласкаешь дрожью слов. Благоуханием у рта караты рассыпаешь рифмой...

 

«Клубится мысль, немым призывом слог в расширенных зрачках надсадно рвётся...

Взор Королевы Тьмы, зачинщицы феерий, чернее ночи омут её глаз — она всё видит и всё знает!

Вмиг образы переплелись — и эхо прошлых Вех, и марево закатов в разбитых витражах средневековья, и рядом всполохи потухших, казалось бы, навеки-вечные огней — сквозняк распахнутых порталов вновь раздувает их.

Живым манером выдумка сокровищниц искрится.

Стенания и вой кругом...

Скрип рядом половицы...

 

Разбужен сжатый мир источника, воспряли саги, легенды зáмков каменных восстали...
Молитвой старец в келье облегчает путь заблудшим, их истиною утоляя.
С небесной выси мрак спадает, дух замирает — от страха, от восторга ли?

Застыли руки, затянулся разум льдом... 

Поддался чарам я с её благословенья, и липкой паутиной завернулось в кокон сердце...

 

Безумствую в краю фантомов, где властвует морока, ввергаясь в недра подсознанья.

Рапсодией звучат печали дней...

 

Число сияющих на небе звёзд не важным стало для меня, я вижу лишь Луну... с обратной стороны...
Я в тыл проник души своей ослепшей!

И понял важное: химеры стерегли меня, изгоя, познавшего шальных свидетелей страстей.
Огнём Небесных квот горчит любовь в раю, ей место в Царствии Плутона*.

 

Жить в мерклой пустоте средь облаков, где не грохочет гром? Нет, не хочу Бессмертья! Отрекаюсь!
О, Тленный Мир, я узник твой!
Уныние и одиночество — мои сородичи.
Сюда не проникает влага нежности и ласки той, о ком мечталось втайне.
Всё то, что создано — обременяет. Что окрыляло и полётом возносило, то перестало утешать и радовать, но привнесло печаль...»

 

 

— Слезами открываю Свод...

Я предрекаю боль непостижимую там, где сжимает сталь видений, по краю рассекая швом сгоревшие орбиты...

— Как зачарованного Мантикора* давит шпилем тело — незыблемое совершенство истязаний изумляет.

Намёк за гранью с жадностью алкаю...

Я вкус и аромат вина, что будет завтра, знаю...

Ты топчешь виноград ступнями, струится кровью из-под ног твоих фалернское...

В осадок — боль желаний, а искусство — в жертву.

Смешались с кровью Ламии* плоды, Дионисом рождённые, из глубины веков питали корни всачиво* и силу роста.

Как будто знала наперёд — «in vino veritas»*, и Мастера оно убьёт...

 

 

— Узор теней не уничтожить...

Моя обитель стынет серой болью, как пылью, ею до краёв наполнен — молчания печать, следы исчезли у порога, меня-пятно без ссадин и рубцов качает, убаюкивая, яма...

Лоза пьянящая обвила горло с наслажденьем...

Остатками экстаз вбираю, с выдохом исчезну...

И миг глубокий станет лавкой, торгующей чужою кровью.

 

 

---

 

*Леся Александрова, «Мастеру» (отрывок);

*Резерваж появился в результате совершенствования методов гравирования в акватинте и внесения в эту манеру приёмов травлёного штриха; 

*Плутон — одно из имён бога подземного царства;

*Мантикора ( англ. manticore ) — мифическое чудовище с телом льва, головой человека и хвостом скорпиона. Существо подобное египетскому Сфинксу;

*Ламия — в античной мифологии полудева-полузмея, демоница-вампир, сущность, скрывающая свою настоящую природу;

*Всачиво — влага, жидкость;

*«In vino veritas» (лат.) — «истина в вине».