Баня

18 февраля 2022 — Владимир Кудренко
«Какой русский не любит быстрой езды?» А какой русский не любит бани? Это поистине сакральное место в нашем быте. О бане сложено множество сказок, песен, стихов, пословиц и поговорок. «Баня лечит, баня правит, баня всё поправит!» В сказках баня – это ещё и место, куда может нагрянуть и нечистая сила – банник со своими друзьями. За века сложились традиции посещения. Баню можно топить хоть каждый день, но по субботам посещение баня – обязательное мероприятие. В этот день можно было помывку затягивать и за полночь, молва утверждала, что в воскресенье черти в баню не заглядывают.

    С годами менялись традиции. Баня из чисто санитарного помещения превращалась и в место досуга. Разнообразие веников, ароматических жидкостей, банной одежды расширяла функции бани. Бани расширялись, появлялись комнаты для отдыха, раздевалки, отдельные моечные помещения и парилки. Кое-где - даже кочегарки с отдельным входом. Пятикомнатная баня! Когда за бани взялся бизнес, появились отдельные номера на небольшой круг посетителей, например, на двоих. В бани стали привозить жён, любовниц, приезжать компаниями. Даже наш любимый новогодний фильм – это «Ирония судьбы или с лёгким паром». А вот снятое десятилетия спустя продолжение этого фильма успеха не имело. Там не было не только бани, но и романтики ожидания новогоднего чуда. В продолжении же фильма побеждают приземлённость, приземистость.

  Знакомство человека с баней начинается в раннем детстве. Сначала рекомендуют купать в нежаркой бане, этот период обычно не остаётся в памяти. Мои первые воспоминания о бане начинаются с четырёхлетнего возраста. Когда мы приехали в Осихино в августе 1958 года, то почти сразу же начали строить баню. В селе была традиция топить бани по-чёрному. В потолке устраивалось отверстие с трубой, туда выходил дым. Когда красный цвет углей в печке менялся на чёрный, дымоход затыкали тряпкой, чтобы тепло не уходило. В селе только у председателя сельсовета баня топилась по-белому. Говорили, что они время от времени угорали, но не смертельно.

        Когда мы начали строить баню, то нашли клад серебряных монет двадцатых годов двадцатого века. До середины тридцатых годов в доме, где позже традиционно селили учителей, жил священнослужитель. Видимо, он перед арестом и закопал денежки. Они были в холщёвом мешочке, который хорошо сохранился. И вот всего через четверть века клад был найден. Тогда эти монеты ещё не считались ценными. Это были вышедшие из употребления копейки, десятники, полтинники и рубли. Ими играли мои сёстры в магазин. Потом монеты растерялись. В полах деревенских домов в те годы щели были обычным явлением, поэтому многие вещи исчезали именно там.

        Печка в бане была сложена из кирпичей, сверху отец положил колесо от гусеничного трактора, его называли ленивец. На него были наложены камни, которые нагревались от огня, а потом на них лили воду. Здесь же рядом стоял большой бак для нагрева воды. Ещё в один бак с горячей водой обычно бросали золу, такая вода называлась: щёлок. Им хорошо промывались волосы, такая вода была мягче. Холодную воду брали из сорокалитровых фляг ковшом. Бани были прокопченные дымом, но тогда никто не думал, что это канцероген. В сельской местности бани часто строили на удалении, рядом с водоёмом, чтобы не было проблем с доставкой воды. Потом бани стали делать ближе к дому, потому что в банях начали блудить (во всех смыслах). У нас в баню воду надо было носить из речки Сухо-Карасук метров за семьдесят.
 
  Знакомство человека с баней начинается в раннем детстве. Сначала рекомендуют купать в нежаркой бане, этот период обычно не остаётся в памяти. Мои первые воспоминания о бане начинаются с четырёхлетнего возраста. Когда мы приехали в Осихино в августе 1958 года, то почти сразу же начали строить баню. В селе была традиция топить бани по-чёрному. В потолке устраивалось отверстие с трубой, туда выходил дым. Когда красный цвет углей в печке менялся на чёрный, дымоход затыкали тряпкой, чтобы тепло не уходило. В селе только у председателя сельсовета баня топилась по-белому. Говорили, что они время от времени угорали, но не смертельно.

        Когда мы начали строить баню, то нашли клад серебряных монет двадцатых годов двадцатого века. До середины тридцатых годов в доме, где позже традиционно селили учителей, жил священнослужитель. Видимо, он перед арестом и закопал денежки. Они были в холщёвом мешочке, который хорошо сохранился. И вот всего через четверть века клад был найден. Тогда эти монеты ещё не считались ценными. Это были вышедшие из употребления копейки, десятники, полтинники и рубли. Ими играли мои сёстры в магазин. Потом монеты растерялись. В полах деревенских домов в те годы щели были обычным явлением, поэтому многие вещи исчезали именно там.

        Печка в бане была сложена из кирпичей, сверху отец положил колесо от гусеничного трактора, его называли ленивец. На него были наложены камни, которые нагревались от огня, а потом на них лили воду. Здесь же рядом стоял большой бак для нагрева воды. Ещё в один бак с горячей водой обычно бросали золу, такая вода называлась: щёлок. Им хорошо промывались волосы, такая вода была мягче. Холодную воду брали из сорокалитровых фляг ковшом. Бани были прокопченные дымом, но тогда никто не думал, что это канцероген. В сельской местности бани часто строили на удалении, рядом с водоёмом, чтобы не было проблем с доставкой воды. Потом бани стали делать ближе к дому, потому что в банях начали блудить (во всех смыслах). У нас в баню воду надо было носить из речки Сухо-Карасук метров за семьдесят.

 
      ­В Большеречье мы ходили в общественную баню. Она была около райкомхоза, и ему же принадлежала. Кроме денег на билет, мне давали денег ещё и на лимонад. Помещение было просторное, я старался ходить не в час-пик. Эта баня действует и сейчас. Когда мы переехали от дедушки с бабушкой в отдельную квартиру на Иртышскую улицу, там ходили в общественную баню при хлебоприёмном предприятии. Улица была в некотором удалении от других улиц Большеречья, и этот микрорайон назывался «Заготзерно». Тут баня топилась два дня в неделю: один день мужской, другой – женский. Но когда на предприятие приходила самоходная баржа мешками, график менялся. Баржу разгружали в среднем часов 20-30. А после разгрузки в бане был мужской день. Объявления не вывешивали, и люди, которые не работали в ХПП приходили в баню по традиционному графику.            Если в момент прихода банщица куда-нибудь отлучалась, то человек проходил в раздевалку, а потом (в чём мать родила) в моечное помещение. Эмоции обеих сторон в этот момент зашкаливали. Баня стояла на берегу Иртыша, но воду подвозили из скважины предприятия в цистерне, прицепленной к трактору. В бане была кочегарка-прихожая, где банщица продавала билеты, топила котёл углём. Потом была раздевалка, из неё проходили в моечное отделение, а дальше уже парная с высоким полком и дверкой, куда лили воду на горячие камни, чтобы добавить пару. При открытой дверце от камней шёл сухой жар. Сейчас этой бани нет. Наступающий Иртыш обрушил её развалины, когда её уже не эксплуатировали. 
 
     В институтском городке кроме кинозала, стадиона, клуба, огромного парка, библиотеки, столовой, магазинов и прочих учреждений была и баня. Мы ходили в неё в четверг. Это был мужской день, их, как и женских, было три в неделю. В воскресенье у банщиков был выходной. Здесь можно было встретить знакомых преподавателей, они тоже жили в институтском микрорайоне.

После института я поехал работать на Алтай. Алтайские бани имели некоторые особенности, у них над печкой устраивались необычные дымоходы. Дым и жар сначала заходил в стальной параллелепипед с внутренней перегородкой, нагревая эту деталь и от него всё помещение. Для прочистки этого приспособления в нём использовалась заглушка на болтах. Коэффициент полезного действия в этой конструкции был выше. А так всё как в сибирских банях: низкие потолки, невысокие дверные проёмы, полок, скамейки, небольшое окошко. В общественных банях на Алтае побывать не удалось, хватало соседских.
 
       Когда родители в декабре 1976 года переехали с Иртышской улицы в благоустроенный дом на Тарской, возник вопрос о строительстве новой бани. Но реальное воплощение этот план стал принимать только весной 1979 года. Я только что вернулся с Алтая в Большеречье. В весенний паводок на Иртыше мы наловили брёвен. В те времена к хранению сосновых, лиственных и берёзовых брёвен относились не так ответственно, как сейчас. Тогда всё принадлежало государству и легко списывалось. Вот и плыл по Иртышу строевой лес, деревянные изделия.  Однажды мы с братом выловили деревянный грибок для песочницы, его центральная опора была сломанной, мы её заменили и устроили песочницу.
      И в этот год наловили брёвен: сосны, лиственницы. Их ошкурили и положили сохнуть на солнце. Через неделю начали сооружать сруб, брёвна досыхали уже в будущих стенах. Потом сруб был разобран и собран на постоянном месте. Предбанник был летней раздевалкой. Зимой раздевались в помещении кочегарки, дальше за перегородкой было моечно-парное отделение с полком, лавками и маленьким окошком. Чердак использовался для сушки лука и чеснока после сбора урожая. Сейчас я спланировал бы баню по-другому. А тогда всё устраивало. Своя баня конечно удобнее общей. Она простояла до 2019 года. После смерти родителей сестра её переделала полностью, начиная с фундамента.
 
         Во время поездок на вахты довелось мыться в северных банях. Там нет проблем с лесом и другими стройматериалами. Кочегарка отдельно, раздевалка – отдельно. Моечное и парное помещения тоже раздельные. В раздевалке обычно довольно большой стол. Иногда тут устраивают застолья. Рядом с баней – мангал. На севере мне довелось отведать шашлыков из щуки. Здесь же я впервые искупался в снегу. Выскакиваешь из парной в одних плавках, и в снег. Ощущения самые приятные. Знаю, что некоторые зимой прыгают в прорубь после парной. Но это опаснее. Теплоёмкость снега не такая высокая как у воды. Вода прикасается к каждому миллиметру тела, снег только крупинками, он не успевает таять. Врачи говорят, что купание в проруби после парной чревато инсультами и инфарктами, особенно в зрелом возрасте. Меню после бани в районах, приравненных к Крайнему Северу, тоже отличается. Здесь уже и копчёный муксун, и только что засолённая нельма. Спиртными напитками я не увлекался. Больше слушал, о чём рассказывают северяне, прожившие здесь не один десяток лет.

        Бани на севере тоже не у каждого. Иногда моются и соседи, с которыми дружат семьями. Во время одной вахты произошла история, получившая огласку во всём посёлке. Две пары дружили семьями, мылись в одной бане, которую топили по очереди, а после бани устраивали застолье. Но в этот раз, хозяйка бани, уезжавшая в командировку в Белоярский, вернулась (как бывает не только в в анекдотах) на день раньше. Подходя к дому, она увидела, что у неё баня топится. Ей захотелось посмотреть, почему это происходит не в банный день. В бане она обнаружила свою лучшую подругу и своего же мужа. Хозяйка перебросила через забор соседские тазики и веники. На этом состояние «дружить домами» закончилось. Навсегда.


­        В настоящее время из городской квартиры бани я посещаю редко. Чаще всего топим баню у тёщи, когда бываем в Большеречье. Там я встречал третье тысячелетие, туда же ездим во время отпусков или в выходные, но не каждые, конечно.


Фото 1. До нового тысячелетия оставалось три часа. 
Зимой иногда купаюсь в снегу.


Фото 2. Недавнее. 
      Летом обычно приходится заниматься текущим ремонтом. Если приезжаем на несколько дней, то баню топим каждый день. Огородные и ремонтные работы требуют ежедневного посещения бани, иногда дважды: перед обедом и перед ужином.

      Бани – гениальное изобретение человечества!
А вот сказка про баню: 
https://russianpoetry.ru/proza/skazki/babushkiny-skazki-8-banik.html
Она так и называется: "Банник"





© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0334849 от 18 февраля 2022 в 17:05


Другие произведения автора:

Омские заметки. 54. Проходная.

"Блеск" и суета дилетантов. 5. Третья встреча.

Женщина у моря.

Рейтинг: 0Голосов: 0193 просмотра

Нет комментариев. Ваш будет первым!