Проникновенные слова,
и понимающие лица.
Дворы столичные сперва,
подворья тёплые провинций.
Над колокольнями стрижи,
а над уставами – скрижали.
Яйцо с иглой на них лежит,
но лезть к нему не разрешали…
И полуночною порой
склоняет к путнику влюбленно
берёзка с белою корой
главу на гати полутёмной.
Вдали деревни огоньки,
и бродит эхо драк собачьих.
Ночные запахи тонки,
но ничего уже не значат…
Прикосновения нежны,
недоумённы восклицанья.
Разливы неги всполошит,
играя, звёздное мерцанье.
Но в предрассветной глубине
возникнет заревом жар-птица,
и шторы съёжатся в окне,
боясь пред ней испепелиться.
На подоконнике браслет
иссиня-чёрной тенью брызнет
на златотканый чистый свет,
на тишину, на чьи-то жизни.
И в окруженьи белизны
уста сольются и отпрянут,
приходом дня потрясены,
пробуждены к разлуке рано…
Другие произведения автора:
Ты любим
Почти что
Верую
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
