Мирра и воск

Яков Есепкин

 

Палимпсесты

 

Мирра и воск

 

Первый фрагмент

 

Ночи ярусник див золотых

Локны тусклою пудрой овеет,

Чуден морок гирлянд извитых,

Пламень их лишь о мгле розовеет.

 

Сомерцайте, виньеты пиров,

Лейтесь, благостных одников речи,

Заточенных в остуду шаров,

Фей манят ли аромою свечи.

 

И тийяды сем воском прельют

Юных граций шелка и рамена,

Где хористки белые пеют

И диаментность пьет Мельпомена.

 

Седьмой фрагмент

 

Воск подсвечный в креманках тлеет,

Об алмазах царевны гадают,

И серебро Аид прелиет,

И обручницы дев соглядают.

 

Течно золото, басмовый хлеб

Окантован виньетами смирны,

Лейтесь, оды, на ярусы неб,

Мы одесно ли сами надмирны.

 

И лишь миррою темной столы

Чад со мертвыми потчуют львами,

И кадятся решетники мглы

С падом звезд, утаенных волхвами. 

 

Четырнадцатый фрагмент

 

Над червницей свечей возлетим,

Ждут ли чад неотмирных у Гебы,

Яко пити и есть не хотим,

Соглядим хоть зефирные небы.

 

Это блеск Рождества, се и мы,

Чая ангелей, ночь преалкаем,

Вы отвергнетесь, косари тьмы,

Суе вам о Звезде потакаем.

 

И мерцают огони пиров,

И всехвальные оды лиются,

И за башнями снежных муров

С черной хвоей иудицы бьются.

 

Тридцать второй фрагмент

 

Спят русалочки, воск золотой

Преливая о сени эдемской,

Яко цитрии ночи, свитой

Несоимной Звездой вифлеемской.

 

Чудно феям ли в басмовом сне

Эльфов темных зефирную негу

Расточать, веселятся оне

Иль тоскуют по хвое и снегу.

 

Миррой ангели неб совиют

Балы эти, зерцая их с хоров,

Где вакханки серебро пиют

Из мерцающих битых фарфоров.

 

Сонники Эреба

 

Девятый фрагмент

 

Суе ангели плачут, оне

И не могут спасти оглашенных,

Феи неб во исчадном огне

Меж скульптур нас влекут сокрушенных.

 

Как еще сени Ада темны,

А всерайские своды лазорны,

Мы ль о хорах, Господь, взнесены,

Сколь высоки сие и узорны.

 

И подавные муки пречтут,

И хожденья гиады оплачут,

И венцы Парки нам исплетут,

В коих звезды июльские спрячут.

 

Семнадцатый фрагмент

 

Во кровавых обводках язмин

Плачет миррой, точатся фарфоры,

Несть фламандцам вина и емин,

Темнокрасные в цвети амфоры.

 

Нам букетники млечных лилей

Уготовили ночи царицы,

Остия их и лядвий белей,

Круг арому взвивают корицы.

 

И барочная сводность пуста,

И несносны  блядей променады,

И чаруют исцветье холста

Присноогненных царств колоннады.

 

Двадцать девятый фрагмент

 

Сонмы битых скульптурниц лиют

Злать холодную, млечную слоту,

Ангелки ли утешно пеют,

Расточая во сны озолоту.

 

Меловыя оне, посему

И дана им юдольная мрачность,

Тще ль юниды учились письму,

Бледным одницам суща призрачность.

 

Шелк асийский горит под рядном,

Юд увившим и гоев калечных,

И лишь феи в музее ночном

Соглядят пару статуй всемлечных.

 

Тридцать четвертый фрагмент

 

Грасс чудесную выльет арму

На свое осьмигранные парки,

Дышат негой сильфиды, кому

И свивать эти дивные арки.

 

Мы избавлены времени, столь

Наднебесная -- крыша ли мира,

Вновь летает пурпурная моль,

Ныне грации чают кумира.

 

Но испевны и музы, и сны,

И волшебные флейты увились

Нощной мглой, где еще взнесены

Ангелочки, где мы и убились.

 

Пятьдесят третий фрагмент

 

Днесь и присно мы в черном, гляни,

Сколь траурно с жасминами рдеем,

Се и тени во млечной терни,

Спи, юдоль, аще благости деем.

 

Овиет ночи цветь зеркала,

Воски Фрея затлит ледяные,

И тогда круг пустого стола

Соберутся восждать нас родные.

 

Ах, не плачьте, мы тихо стоим

За патиной мерцающей течи,

И по темным обводкам сеим

Злать лиют наши черные свечи.

 

 

 

 

Другие произведения автора:

Портреты юдиц в истечном кармине

Портреты юдиц на тризнах

На смерть Цины