Для сердца, для цветения, для рук...
Пересоздать фортепиано вдох,
Открыть в его молчании испуг
Нежданного скрещенья нот.
Где изначально медлил диалог
По тем расплавленным - по черным и по белым...
Став сутью, став осуществленьем...
Того, что протянул нам алый бог.
Как руки музыки божественно легки,
Как клавишей застыло ожиданье.
Распятый звук… и замерло дыханье
И полилось из лопнувшей строки.
Касайся, промежутки обнажать,
Пока тебя ведут на всесожженье,
Где хочет воцариться вдохновенье
И кто-то темный, кто диезом мечен,
Отдаст тебе пронзительный аккорд,
Качающий безумное наречье
Всех твоих самых обессилевших широт.

Под пальцами пусть распадется всё и вся.
Кем стала ты мне, мой блаженный случай,
Когда я тишину тебе озвучил,
Надломленную в гордом позвонке.
Став слишком тонким, чтоб услышать этот Свет,
На Площадь Звёзд ступающий звучаньем,
В котором прозвучало обещанье
Служить всей теснотой своей тебе.
Как тонок шелк, разбуженный рукой,
И вымолена глубина бемоля,
И в жарком горле пересохла воля,
Так жаждущая вырваться к нам вслух,
Я так давно тянусь за этот звук...
Где отражают музыку ладони.

*In aeternum (лат.) – навеки, навсегда