Новые
МенюИ жизнь моя пуста
И жизнь моя пуста
И жизнь моя пуста.
Я смысла в ней не вижу.
Хоть обещала мне судьба:
«Тебя я не обижу!»
И вот я сел не в свой вагон,
И ждет меня чужой перрон.
И вот чужой перрон.
Скамейка в лунном свете.
Мой жизненный багаж
Растерян по планете.
Удача где-то там,
А счастье позади.
И что же делать мне?
Куда теперь идти?
Я сяду на скамью,
Согреюсь лунным светом.
И буду так сидеть.
И встречусь я с рассветом.
С рассветом улетят
Мои воспоминанья,
О том, как жизнь прошла
С рождения до прощанья.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Родился я в семье дворян.
Отец – военный, к службе рьян.
И с детства был мне дан урок –
Благородным, честным будь сынок!
Отец мой часто тем гордился,
Что ревностно он к службе относился.
И с детства видел тех я на платцу,
Кто присягнул отечеству, и вере, и царю.
Учила с детства меня мать,
Что женщин надо уважать.
И благородным всем манерам
Учила собственным примером.
В гимназии отлично я учился.
Отличным и студентом я бы получился.
Но вот пришла война, и я уж на платцу
Средь тех, кто присягнул отечеству, и вере, и царю.
Войну не принял я ни сердцем, ни душой.
Досталось нам там всем с лихвой.
Но чувство долга да отцовские слова
В атаку поднимали за царя.
Кормили вдоволь там мы вшей и блох.
И, если б не молитвы и удача, я бы сдох.
Почти три года бессмысленной войны
К победе нас не привели.
Но вот пришел в семнадцатом февраль.
И хаос всю страну обьял.
Ведь царь отрекся от престола.
Упала в бездну царская корона.
И Львов, и Керенский и прочие мужи
Поочереди встали за штурвал страны.
Но ими выбранные тропы
Вели в страну в объятья катастрофы.
И тут пришли большевики.
Хотели снять они вершки.
И выстрел с крейсера «Аврора»
Объявил начало красного террора.
И стало ничего не свято.
И поднял руку брат на брата.
С святых церквей колокола
Бросали вниз, ломая и круша.
И как державе преданный солдат
Я взялся за оружие опять.
Но раньше брал на мушку я немецкие ряды,
А здесь же русские, свои.
Хотел служить своей стране.
Но где она? Кто скажет мне.
Ведь той России нет уж больше.
И грусть моя всё становилась тверже.
Я видел много горестей и бед.
Развал, крушение людский судеб.
Но я никак понять не мог,
За что послал Господь нам этот рок.
Не мог я больше жить в своей стране.
Другой, чужой казалась она мне.
И эти новые устои жизни
Хотел я избежать до самой тризны.
И, приняв твердое решенье,
И поборов в душе сомненья,
Собрав пожитки в саквояж,
Пустился в грустный я вояж.
Под стук колес, мелканье деревень
Всё становился грусть моя сильней.
Я не увижу больше русские равнины.
И как я проживу в объятиях чужбины.
Но жажда жизни многого сильней.
Она спасает множество людей.
Хоть будущее кажется мне жутким,
В душе останусь всё-же русским.
Хоть ото смерти на чужбину рвусь,
Я не забуду матушку святую Русь.
И дети, и также мои внуки
По-русски будут говорить без всякой муки.
И сидя на скамейке у вокзала,
События всей жизни вспоминая,
Я многое мог бы рассказать.
Но предпочту забыть и промолчать.
Но нет! Нам забыть того не гоже.
И пусть потомки знают тоже,
Что творилось в их стране,
В кровавой гражданской той войне.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Не надо прошлое нам забывать.
И очернять, и отбелять его не стоит.
Его должны мы научиться понимать,
Что было в прошлом и будущее строить.
Рег.№ 0089452 от 25 ноября 2012 в 00:41
Другие произведения автора:
Переделка текта песни Вязанный жилет
Нет комментариев. Ваш будет первым!
