Стеклянный шарик на столе горит неярким светом,
Тревожа зайчиком покой моих усталых век.
Волшебный мир, хрустальный мир, в котором, даже летом
Над неизвестным городком кружится белый снег.
Ещё не хочется в постель, я посижу немножко.
Случайных мыслей хоровод привычен и постыл.
Мой зимний сад кружит метель целуя свет в окошке,
Как будто весь бессонный мир встряхнулся и застыл.
Покой за кухонным столом и ночь почти чужая.
Удастся, может быть, понять всю истину в вине.
Два мира, оба за стеклом, друг-друга отражая
Меняют полностью пейзаж движением извне.
И снова пар от жарких тел, оценки, километры.
Знакомым кажется порой твой новый в жизни путь.
Весь хоровод привычных дел — снежинками под ветром,
Лишь стоит старый наш мирок легонечко встряхнуть.
Мой дом давно не ждёт гостей в плену воспоминаний.
Здесь лишних нет и только свет огарочка свечи.
В стеклянном шаре нет страстей, потерь, смертей, желаний.
Написан стих и ветер стих, лишь снег идёт в ночи.
В хрустальном мире нет путей, ни к Северу — ни к Югу.
Не важен времени расклад — минута, или век.
В провинциальном городке дела идут по кругу,
И безмятежно, как во сне, ложится белый снег.
Другие произведения автора:
Тост
Чукотка
братья
Новые
Меню
