Он напился небесной синьки,
Глаза выцвели вместе с душою…
Это маковые росинки
Погубили его с анашою…
Взял он славы взаймы у Бога,
Раздражая гитарным бренчаньем.
В своих песнях нехватку слога
Подменял зачастую мычаньем…
Клокотала, хрипела глотка,
Когда пел он на посиделках.
Было всё: и шприцы, и водка,
И окурки в разбитых тарелках…
Выжимая себя, словно тряпку,
О которую вытерли ноги,
С невидимкой играя в прятки,
Открывал он иные дороги.
Но однажды душа сорвалась,
А свинцовое небо давило…
И, как пресс, с небес опускалось —
Мне на темя, ему на могилу.
Новые
Меню
