Пел ветер желаний, и парус судьбы скользил белокрыло над морем,
но красным закатом вечерней зари раздалось: - "Полундра! Мы - тонем!"
Крысиное стадо десантом за борт, сбежало на радость акулам,
а волны, взбесившись, плясали фокстрот и ливень - слезами по скулам.
Последней ракеты остывший патрон, сверкнув маяком, гас надеждой,
а в небе ехидно гремел Посейдон, метая трезубы конечно. -
"Ты видишь, безумец, хозяином - Я! Смирившись, склонись в покаянье.
Тебя привечают Валгаллы края, Валькирий гарем в ожиданьи."
Рангоут мой в щепы и парус снесло, а в трюме вода прибывала.
Пожалуй, Сансара крутнёт колесо покруче любого штурвала.
Сирены запели. Так сладостен звук, но ведь не престало для Тора,
точнее - варягом его дальний внук, и кортик не ведал позора.
Пусть Асы пируют пока без меня, я буду в команде, но позже.
И снова Аврора входящего дня расстелит рассветное ложе.
Корабль мой за якорем канул на дно, по верху лишь плавали бочки,
а я - Робинзоном в одном кимоно погрёб до темнеющей точки...

Ну вот промелькнуло уже двадцать лет, согласно зарубкам на пальме...
На острове Крым, только Пятницы - нет, сплошной водевиль - Имре Кальман,
так сладко верхушки вещают в эфир, давая в народ улучшений,
мандаты затёрты буквально до дыр и явный прирост поколений.
Здесь только у власти грядёт бэби-бум, засели в семейном подряде...
Усохший канал и опять Каракум скрипит на зубах на ночь глядя...
Пустыней становится жемчуг Руси, хохлы добивают до ручки...
Разрухой деревни, где "Иже еси...", на мови протявкают сучки...
Порубаны склоны у древних Карпат, безрыбно Азовское море
и только прикормышей мелкий отряд, кричит: "Хорошо на Подоле".
Повторно на грабли - наивный народ, обманутый сказкой свободы,
где только в парламент с икрой бутерброд, а быдлу - фекальные воды...
Кровавых зарубок пошёл новый счёт, крестами засеяны нивы.
А сытая морда опять в Новый год, расскажет Свои перспективы.