В величье и гордыне жил скромностью святой

В величье и гордыне жил скромностью святой,
Мечтая о богине, но только не простой.
Богине шестирукой, небесной красоты,
Прекрасной милой мукой, предел его мечты.

Чтоб всё она умела, красавицей была,
Талант во всём имела, и розою цвела.
И вот она явилась в сиянье перед ним,
И сильно удивилась, что был он нелюдим.

Не знал любви и ласки, был сумрачен и тих,
Явившейся из сказки и перед ней притих.
Она его ласкала всей силой шести рук,
И крепко прижимала, его не зная мук.

Он весь дрожал от страха, и вырваться не мог,
И бился словно птаха, у ястребинных ног.
Шептал свои молитвы, и Бога призывал,
Лишь жизнь сохранить бы, о большем не мечтал.

Богиня улыбнулась, «Зачем тогда и звал»,
Три раза обернулась, и след её пропал.
И вот теперь отныне живёт он без богинь,
Святой в своей пустыне, где только хлад и стынь.