Моя утонченная фабула, измеряя собой расставания. 
Мы встречались с тобой в изящном воздухе, 
В капризном лаке Страдивари, в день, когда рождалась скрипка, 
Владельцев обретая и теряя, словно была не инструмент. 
Октавы выстоялись...Губительный узор... 
В прохладу храма звук плывет, и руки удлиняются и тени, 
И струны изгибаются и звук... Укрой на перелете сердце, 
Оно играет не по нотам... себя. 
И кармином выводит инициалы в воздухе, 
И раскрывается свод... Лоно... Близость... 
Алтарная симметрия. 
О, эта разделенная любовь, 
Что сладкой остротой скользит сквозь нас... 
Не знаю, как теперь тебя назвать... 
О, не смотри, как раскрывается творенье - ты ослепнешь, 
Не будешь знать, как снова по земле ходить... 
Лети, моё глубокое моленье туда, где в небо опадают лепестки, 
Там корни крови. Бессонница закрытых глаз Гомера. 

Просыпав из ладоней алый трепет, 
Белым анапестом касаться и ласкать тебя… 
Тончайшее 
Захлестывает, 
Разрезая пласт живой тверди, 
Оставляя отпечатки босых слов на песке... 
Не знаю, кто я... но буду жить в бутонах, снах цветов, 
Траве, что под косою упадет, твоих глазах, руках, губах, 
И в каждой ноте, словно я не инструмент, а что-то боле. 
И долгой ночью в затемненное окно 
Сорвусь стихами выдыхать тебя... 
Предсердьем выдыхать бумажные цветы, 
Мной разрисованные буквами созвездий. 
Расставленные руки ливня 
Вновь ловят наготу твоей воды... 
Испятнанные нотами и вслух следы фракталов. 
Мы слишком горячи, в нас тают зимы... 
Запретный трепет нашей нежности и страсти. 
Когда мы замолкаем, тишина передаёт нас , 
Встав на обрыв реки, как на причастье. 
Помнишь, 
Как скрипка целовала твои ладони, уносившие ее в вечность...
Помнишь, как строки целовали твои ладони... 
Помнишь, как киты выбрасывались на берег, 
Кровью крича голубой.