Светлой памяти, моему дяде, Александру Ильичу Давыдову!
Сорок третий, пацаны военных лет.
Ходка в зону, ты уже авторитет.
Мать больная, а отца забрал ГУЛАГ.
Жрать охота. - Воровать идет босяк.
Шла война, и смерть стучалась в каждый дом.
Дядя Саша въехал в зону, все пучком.
В сорок третьем фрицы рвались на восток,
Дяде Саше шел пятнадцатый годок.
Кровь - разборок, в лагерях иная жизнь.
Дядя Саша, за соломинку держись.
Он к ростовским, он - фартовый при ворах...
А на фронте бьют "катюши" немца в прах.
День Победы! Сколько ждал его народ!
Над Москвою в ярких вспышках небосвод.
А по зонам мусора гуляют в пляс,
Только - урки, этот праздник не для вас.
Дядя Саша, весь в наколках, он босяк.
За плечами третья ходка на "дальняк".
Дядя Саша, сколько - ж, можно вшей кормить,
Не пора - ли, вороных остановить?
Крякнул Йосиф, и Лаврентий на бобах.
Дядя Саша насиделся в лагерях.
Слава - Богу! - Босяки не первелись.
Дядя Саша, ты прохавал, эту - жизнь!
Сорок третий, пацаны военных лет.
Ходка в зону, ты уже авторитет.
Мать больная, а отца забрал ГУЛАГ.
Жрать охота. - Воровать идет босяк.
Шла война, и смерть стучалась в каждый дом.
Дядя Саша въехал в зону, все пучком.
В сорок третьем фрицы рвались на восток,
Дяде Саше шел пятнадцатый годок.
Кровь - разборок, в лагерях иная жизнь.
Дядя Саша, за соломинку держись.
Он к ростовским, он - фартовый при ворах...
А на фронте бьют "катюши" немца в прах.
День Победы! Сколько ждал его народ!
Над Москвою в ярких вспышках небосвод.
А по зонам мусора гуляют в пляс,
Только - урки, этот праздник не для вас.
Дядя Саша, весь в наколках, он босяк.
За плечами третья ходка на "дальняк".
Дядя Саша, сколько - ж, можно вшей кормить,
Не пора - ли, вороных остановить?
Крякнул Йосиф, и Лаврентий на бобах.
Дядя Саша насиделся в лагерях.
Слава - Богу! - Босяки не первелись.
Дядя Саша, ты прохавал, эту - жизнь!