Я никак не пойму, что сегодня такое случилось.
Вроде утро как утро. Но солнышко светит не ярко.
Как обычно сосед до предела врубил Наутилус.
А вороны загадили снова его иномарку.
Снег разлегся в перинах, как барин, и таять не хочет.
Он хозяин зимой и в друзья записал буйный ветер
Да метель, что сегодня опять куролесила ночью,
Но, как видно, устала и спать улеглась на рассвете.
Что ж сегодня не так, не пойму... Середина недели.
До весны еще месяц. Февраль нарезвиться успеет.
Ветер снова танцует чарльстон с опьяневшей метелью,
А потом соблазнит за оврагом в пуховой постели.
Вон соседка пошла покормить голубей и собачек.
На последние крохи бездомным еду покупает.
Я их тоже кормлю, ну а после безудержно плачу.
А сегодня молчу, только к горлу комок подступает.
Что ж случилось? Понять не могу, но не бьется сердечко.
Я его завожу, а оно словно впало в немилость.
Не пылает огнем, и сейчас как остывшая печка.
Вот теперь поняла: я сегодня тебя разлюбила.…
Вроде утро как утро. Но солнышко светит не ярко.
Как обычно сосед до предела врубил Наутилус.
А вороны загадили снова его иномарку.
Снег разлегся в перинах, как барин, и таять не хочет.
Он хозяин зимой и в друзья записал буйный ветер
Да метель, что сегодня опять куролесила ночью,
Но, как видно, устала и спать улеглась на рассвете.
Что ж сегодня не так, не пойму... Середина недели.
До весны еще месяц. Февраль нарезвиться успеет.
Ветер снова танцует чарльстон с опьяневшей метелью,
А потом соблазнит за оврагом в пуховой постели.
Вон соседка пошла покормить голубей и собачек.
На последние крохи бездомным еду покупает.
Я их тоже кормлю, ну а после безудержно плачу.
А сегодня молчу, только к горлу комок подступает.
Что ж случилось? Понять не могу, но не бьется сердечко.
Я его завожу, а оно словно впало в немилость.
Не пылает огнем, и сейчас как остывшая печка.
Вот теперь поняла: я сегодня тебя разлюбила.…