Когда рука потянется строкой,
В снах Беатриче роза расцветёт,
И алый шёпот разгорится в сотах,
И тишина остудит чёрный мёд...
В Стране, куда пускают в вдохновенье,
В особый час, по одному, не вслух,
Тебе понадобится имя, Откровенье,
Чтобы извлечь самый беззвучный звук.
Пусть руки жгут фонемы тождества,
И угол всех Святых распят свечою,
Где вновь играя в бренные слова, 
Ты выберешь любовь своей звездою.
Где Божий Псевдоним устал искать
Тех белых ключников, что обнажат высоты.
Где ты по памяти напишешь ад и рай,
Бастардов ангельских вновь посвящая в ноты.
Где разжигают демоны камин,
Чтоб ксерокопию души ты бросил в пламя.
Где в непечатной версии светил
Наброски разлетятся зеркалами,
И, остриями рифм целуя ритм,
В мир потечёт невидимое слово...
Когда чернил не хватит говорить...
Бог призовёт вместо тебя другого.
Свой Nevermore спрятав в рукаве,
Шестого чувства обнажится лента...
Плыть в танце пальцами по выгнутой спине
Ваших желаний, Леди Мельпомена!
Свечное остриё прольёт пунктир,
Покапельно целуя Ваше тело, 
О, Августейшая, я ночью Вас крестил,
Скользя по Вашим возбужденным венам.
Миг благородной стали влажных глаз...
Игла в пластинке замирала в вальсе,
Целуя обнажения экстаз,
Где от касаний вздрагивали пальцы.
В иных ветвях, не превращённых в прах,
Где Слово избрано служить Любовью,
Где в тёмно-синий облачаясь фрак
Я одевал Вас белою строкою.
Оставим тут и музыку и весть,
Во всех телах, во всех свечах и вдохах,
Мы вновь пришли смотреть, как лечат вес,
Как в белых лестницах оттаивает холод.
Мы вновь пришли на постриг ярких слов,
В цветах знакомых вспоминать построчно Amen,
В транскрипцию озвученных шагов 
Неся противоядье амальгамы.
В тех днях, где мы, опережая звук,
Оттенком голоса раскачиваем пламя, 
Где-то внутри между дождём и нами,
Развязывая откровенья рук.
В распитой реплике автограф тесноты
И обертоны так бессмертно откровенны...
Так коронуй же то признанье высоты,
Что в невесомости подчеркнуто так тленно...
В двор ниспадает, четвертовано летит...
Нимбы стихов отпущены на ветер…
Их в первый раз влюбившиеся дети
В ночь целования с собой возьмут
Лить черный мёд на алый шёпот губ.