А кожа на спине землисто-серая
И меж лопаток, храм и купола.
Цыганка ,что поймала в детстве за руку,
Сказала ,что судьба моя тюрьма.
И покатилась жизнь в наклонной плоскости.
С братвою, что водою не разлей.
В вагонах с зарешётчатыми окнами,
В бараки красноярских лагерей.
И было вбито мне надолго правило,
Не ВЕРЬ, не БОЙСЯ, даже не ПРОСИ.
Вершил над нами суд по жизни праведный,
Лишь бог ,что с нами был на небеси.
И в теле ,что наколками отмечено,
Гноилась смрадным запахом душа.
Хотелось на колючку разом броситься,
Чтоб пулю получить из калаша.
По волчьи выл холодный ветер северный,
За белою барачною трубой.
Как будто песню пел он мне предсмертную,
Давая знать, что нет пути домой.