ТАКОЕ ВЧЕРА - 1

Какие люди были, что ты! 

О них не сложенно былин, 

Зато остались анекдоты. 

И. Иртеньев 

В детстве, когда детей обучают календарю, те часто путают понятия "вчера” и "завтра”. Но это дети, а вот я, взрослый, до сих пор не могу понять, как счастливое детское "сегодня” вдруг стало унылым "вчера”, а обещанное светлое "завтра” обратилось в беспросветное "сегодня”. 

Но были и в этом "вчера” некоторые происшествия, которые и по сей день вспоминаются с улыбкой. 

Вот о некоторых из них и хочется мне рассказать. 

С ПИСТОЛЕТОМ НА… БРЕЖНЕВА 

Было это в 1967 году, году, когда весь мир удивили (или отвлекли от судеб Синявского и Даниэля) двумя событиями в Советском Союзе: открытием Мамаева Кургана, точнее, Мемориала на нем, и выстрелом "Авроры” в день, еще раз точнее, в ночь 50-тилетия Великой Окктябрьской социалистической революции. 

Но то было в Ленинграде, а я-то, братцы, о другом граде – Волгограде. 

Приехали на это эпохальное событие все: и Леонид, разумеется, Ильич, и Алексей, естественно, Николаевич, и Николай, ну как же, Викторович (коллективное руководство еще было в действии!), и, куда ж без него, министр обороны, ну, и протчая, протчая, протчая мелочь пузатая. 

Короче, едут. И едут, естественно, по главной магистрали города – проспекту В. И. Ленина. А вдоль дороги… нет! не мертвые с косами стоять… и тишина. А вполне живая публика, и тишины нет, а, напротив, веселится и ликует весь народ, и вполне живые милиционеры, может даже, и вооруженные. 

Через этакое оцепление пробиться поглазеть на верного ленинца трудно, даже невозможно. Взрослому. Но мы-то – дети. 

Вот так мы с Надюшкой оказались в первых рядах, где махали красными флажками. 

А где-то в начале проспекта точечка появилась черненькая. Никак "Чаечка” правительственная. Ближе, ближе, бли… 

И тут бдительный милиционер замечает, что тонкая детская (Надюшкина) ручка сжимает… ПИСТОЛЕТ!!! 

Куда там телохранителю Кэвина Костнера! Милиционер меняет цвета, почище, проделывающего ту же работу, светофора (во куда цветное кино надо!). Выражения лица же у него меняются – умри, Джим Кэрри! 

Но вот и цвет, и выражение лица его становятся надлежащими, и он выхватывает оружие. У Надюшки, разумеется. А вы что подумали? 

Надюшка начинает тихо хныкать: "Отдайте мою игрушку! Это моя игрушка!” 

- Игрушка? – так же тихо произносит милиционер и начинает повторять это простое слово с разными интонациями. – Игрушка? Игрушка! Игрушка. 

Наконец в его напряженном от непривычной работы мозгу что-то срабатывает, и он, облегченно вздохнув, еще раз произносит: "Игрушка…” И возвращает(!) пистолет хозяйке. 

А мимо проносятся машины с ничего не подозревающим коллективным (пока еще!) руководством. 

1995 г.