"В гробу я тебя видал!.."

ЭТА уморительная история могла произойти только первого апреля. Но и она не произошла бы, если бы накануне утром у Ивана Ивановича, директора фирмы «Понятный закон», не умерла тёща. Даже больше: если бы неделей раньше он не взял на работу новым главным бухгалтером молодую женщину, недавно закончившую финансово-экономический институт, Татьяну Петровну Никитину.

Иван Иванович был безукоризненно честным и справедливым человеком, это был его, так сказать, пунктик. Как он при этом к пятидесяти годам стал директором небольшой успешной фирмы, неизвестно, но это факт. Фирма оказывала консультационные услуги: бухгалтерские, экономические, правовые, продавала и сопровождала соответствующее программное обеспечение. Это был спаянный коллектив из семи человек, включая самого Ивана Ивановича, все профессионалы высшей пробы и широкого профиля — а как иначе в малом предприятии? Каждый дорожил своей репутацией и вообще лицом фирмы. Иван Иванович, например, когда его хотели втянуть в какое-нибудь сомнительное дело, предостерегающе поднимал палец, говорил: «И‑и! И‑и, батенька! Эта тропинка скользкая», и продолжать разговор было бесполезно. Поэтому коллеги любовно звали его промеж собой «И‑И», так же иногда будем называть его и мы.

Общей закваски была и главный бухгалтер. Её отчёты всегда сходились до копейки. Фирму Ивана Ивановича ставили в пример и на совещаниях, и в прессе.

Подошло время главбуху, она же по совместительству экономист и юрист, так сказать, три в одном, собираться на пенсию. И‑И заблаговременно дал в городских газетах странное объявление: ожидается такая-то вакантная должность, никакие резюме и звонки не рассматриваются, отбор будет по деловым качествам на открытом конкурсе-экзамене 26 марта в такой-то час.

ТАТЬЯНА Петровна возникла за десять минут до экзамена. Другие претенденты на должность, которых уже пришло пять, все женщины разных возрастов, смотрели на Татьяну Петровну жалеючи: молодо-зелено, да ещё и пузо на нос лезет — какой нормальный руководитель возьмёт на работу беременную! Свои сотрудники, которых за малостью помещения пришлось попросить на время экзамена постоять у стен, тоже поглядывали с любопытством то на Т. П., то на шефа.

Рассадив экзаменуемых за столы, И-И ровно в назначенное время объявил задание: фирме надо осуществить такие-то операции на грани фола; как оформить сделку и отчётность, чтобы проверяющие органы не придрались, да ещё и сэкономить на налогах? Задачу эту И‑И вычитал в каком-то журнале, знал, что она не имеет решения, ему важно было оценить подход испытуемых в проблеме. Экзаменуемые должны были опираться на законодательную базу, могли пользоваться литературой и интернет-ресурсами.

Все сосредоточились. Кто-то листал толстые книги, кто-то впился в экран своего ноутбука. Через отведённые десять минут началась защита. Каждая претендентка смогла решить задачу частично, у некоторых решения повторялись.

Татьяна Петровна по жребию выступала последней. И всех поразила: начала с того, что чётко проанализировала слабые и сильные места решений своих предшественниц, а потом доказала, что задачу можно решить полностью, ссылаясь при этом на постановление Высшего арбитражного суда, принятое 15 марта текущего года, то есть десять дней назад. Она определённо следила за изменениями в законодательстве.

— Только работать в вашей фирме я не буду, — вдруг добавила она. — Мне рекомендовали вас как порядочного руководителя, а вы проводите сомнительные сделки.

Чего никто из претенденток на должность не ожидал, так это дружных аплодисментов всех сотрудников фирмы, включая самого Ивана Ивановича! Он просто просиял и знаменитым жестом поднял указательный палец:

— И-и, девочка! Вы будете у нас работать! Вы единственная не побоялись поставить неправого начальника на место, не говоря уже о том, что блестяще подтвердили свой красный диплом. Простите за это испытание: задание было провокацией.

ЗАПОЛНЯЯ Татьяне Петровне трудовую книжку, Иван Иванович вдруг почему-то спросил, не дочь ли она нового начальника налоговой полиции Владимира Сергеевича Никитина? Никитина неделю назад перевели в их город из Челябинска, где училась и Татьяна Петровна, и Ивану Ивановичу пока не пришлось с ним познакомиться. Говорили, ему около пятидесяти. В кулуарах обсуждали способность Владимира Сергеевича распутывать самые хитроумные финансовые аферы и абсолютную неподкупность. Добавляли, что лет пятнадцать назад у него погибла жена, которая, оттолкнув мужа, приняла в себя пулю наёмного убийцы. Владимир Сергеевич остался с двумя дочурками на руках, вырастил их сам, отвергая всех претенденток на его руку и сердце, и выдал девочек замуж. Только недавно снова женился.

На вопрос директора Татьяна Петровна улыбнулась:

— Если ваши дети — не Ивановичи, тогда и я — дочка Владимира Сергеевича.

И‑И сообразил, что сморозил глупость. Даже если б она и была дочерью В. С., у неё теперь фамилия мужа. Да и фамилия Никитин довольно обычная. Вот и у него был одноклассник Никитин, кстати, тоже Владимир, после восьмого класса переехавший с родителями в Брест, потом за границу. Хороший был друг, жалко, связь с ним потерялась.

А вопрос свой Иван Иванович задал потому, что безотчётно боялся попасть на зубок налоговой полиции. Будь ты хоть трижды честен, наше запутанное и противоречивое законодательство просто невозможно до конца последовательно исполнять. Вон сколько про это пишут.

ПРАВДУ молвить, И‑И с первого дня был доволен молодой специалисткой. Татьяна Петровна с ходу включилась в свои основные и смежные обязанности. Её первые консультации, на которых И‑И, конечно же, присутствовал сам, отличались глубиной и, если это слово уместно, изяществом.

30 марта Татьяна Петровна предложила сдать квартальный отчёт в налоговую инспекцию завтра, в последний день месяца, не откладывая до пятнадцатого апреля, как разрешает закон. Из-за этого-то и случилась история, о которой мы хотим поведать.

ИТАК, на рассвете 31 марта у Ивана Ивановича умерла тёща. Слаженный коллектив фирмы не нуждался в мелочной опеке начальника, и Иван Иванович, распорядившись по телефону о переносе своих деловых встреч, спокойно занялся печальными хлопотами. Под самый вечер, возвращаясь домой мимо офисного здания, где в числе десятка других контор обреталась и его фирма, увидел в окнах свет. Это было странно: сотрудники расходились точно в шесть. Зашёл. За компьютером сидела Татьяна Петровна, которая поведала, что в квартальном отчёте, который она утром отправила по каналам связи в налоговую инспекцию, она обнаружила собственную серьёзную ошибку в сторону уменьшения прибыли, теперь вот ищет, где напутала.

В сложившейся ситуации не было беды: закон не предусматривает никаких санкций к предприятию, которое своевременно исправляет ошибки в своей отчётности. Но Татьяна Петровна вдруг прибавила, что завтра в одиннадцать здесь будет Владимир Сергеевич Никитин и заодно посмотрит пресловутый отчёт.

— Насчёт Никитина — разыгрываете? — Иван Иванович постарался за натянутой улыбкой скрыть свой испуг.

— Клянусь, нет! Сегодня ещё не первое апреля!

— Только налоговой полиции нам не хватало! Ладно, не расстраивайтесь. Вечерами сидеть запрещаю, в вашем положении гулять надо побольше, — скомандовал Иван Иванович. — С утра спокойно во всём разберётесь.

Но на душе скребли кошки. Сам Никитин! Обычно налоговая смотрит отчёты после пятнадцатого, что её надрало досрочно, да ещё и стукнуть в полицию? Не придерётся ли Никитин, ведь, пока исправление официально не проведено, всегда можно сказать, что прибыль скрыта от налогообложения умышленно? А директор, повторим, маниакально дорожил репутацией своей и фирмы и не хотел, чтобы у кого-нибудь появилась хоть тень сомнения в его честности.

Наутро, прервав похоронные заботы, Иван Иванович собрал производственное совещание. Он похвалил Татьяну Петровну за то, что она самостоятельно и вовремя обнаружила погрешность в квартальном отчёте предприятия. Конечно же, она найдёт ошибку и всё поправит. Но отчётом успела заинтересоваться налоговая полиция. Сегодня и завтра сам Иван Иванович будет занят похоронами тёщи и не сможет принять удар на себя. Под каким предлогом отложить визит начальника налоговой полиции, чтобы дать Татьяне Петровне время на переделку отчёта? У кого какие мысли?

— А почему бы нам не прекратить производственную деятельность на пару дней в связи с похоронами? — осенило кого-то.

Мысль показалась стоящей, её подхватили и начали обшивать деталями. Для правдоподобия надо привезти гроб сюда, пусть постоит до конца дня. И назначить «виртуальным покойником» кого-нибудь, непосредственно связанного с фирмой. Директор употребил власть:

— Татьяна Петровна напортачила — пусть она и придумает. И сама в приёмную Никитина позвонит, пока он не успел выехать к нам.

— Конечно! — сказала Татьяна Петровна, и глаза её блеснули. Взяв мобильник, она вышла.

Через десять минут она вошла в кабинет директора пунцовая и понурая.

— Я позвонила в налоговую полицию, и меня соединили с Никитиным. Он спросил меня, кто умер, так строго, что я растерялась и… и…

— Да не тяните кота за хвост! — обычно выдержанный, директор рассердился.

— …И сказала, что умерли вы.

— Что?! — Иван Иванович даже подскочил. — Да вы меня в натуре в гроб загоните!

Татьяна Петровна прикрыла лицо, из-под ладошек потекли слёзы, зачернённые подводкой:

— И ещё он сказал, что столько успел услышать про вас хорошего, что обязательно приедет лично выразить соболезнование фирме.

Иван Иванович схватился за волосы и забегал, как таракан, из угла в угол своего кабинета, едва не задевая большой живот подчинённой. Наверное, со стороны это было смешно, потому что другие сотрудники, видевшие всё это через открытую дверь, заухмылялись.

Иван Иванович дрожащей рукой набрал номер:

— Ритуальное агентство? Мой заказ номер такой-то. Что, уже выезжают? Срочно сообщите водителю, что надо везти по другому адресу… (он продиктовал адрес своего офиса). Его встретят.

Через пятнадцать минут его сотрудники, кряхтя, втащили в помещение гроб. В отдельной упаковке были саван, подушечка и прочие мелочи. Иван Иванович расписался на квитанции, поданной ему водителем-экспедитором, в получении заказа.

— Несите в мой кабинет! Живо! — командовал он. — Со стола всё долой на подоконник. Ставьте гроб на стол. Николай! (Это менеджеру.) Идите на улицу и, когда покажется машина начальника налоговой полиции, звоните мне. Пока он поднимется к нам, я успею прыгнуть в гроб. Придётся на полчаса стать покойником. Потом скажем Никитину, что это был первоапрельский розыгрыш.

Так и получилось. Иван Иванович борзо залез в гроб. Домовина оказалась враспор, да что поделаешь. Сотрудники, ухмыляясь, набросили на шефа тюлевое покрывало. Татьяна Петровна даже успела припудрить лицо начальника для бледности и шепнуть: «Спите спокойно, дорогой товарищ!» Поперхнувшись от такой фамильярности, И‑И закрыл глаза и затаил дыхание.

ВЛАДИМИР Сергеевич постоял минутку у гроба и спросил, когда же гражданская панихида? Кто‑то брякнул: «Планируем в три».

— Вот и хорошо, — взял в свои руки инициативу гость. — Сейчас сколько? Почти час? Знаете что, отправляйтесь-ка все обедать, а я, раз уж приехал, пока помозгую над вашим квартальным отчётом. Татьяна Петровна пожертвовала мне свои бутерброды.

— Владимир Сергеевич! — сказала Татьяна Петровна. — Вы только закройтесь, пожалуйста. Надо будет выйти — тоже заприте дверь, вот вам мой ключ.

— Обещаю, никто вашего покойника не украдёт, — торжественно провозгласил Владимир Сергеевич, выходя за последним сотрудником и закрывая замок. Через минуту он вернулся и защёлкнул дверь офиса изнутри.

Гость включил электрочайник и стал расхаживать взад-вперёд вдоль гроба, жуя бутерброды. Иван Иванович лежал считай час и совсем занемел. «А каково настоящим покойникам!» — подумалось ни с того ни с сего. Запах сыра… копчёной колбасы… Иван Иванович боялся слишком шумно сглотнуть слюну или заикать от голода. Самое обидное, что затея скрыть отчёт от Никитина всё равно, кажется, провалилась.

А начальник налоговой полиции остановился у изголовья гроба. Иван Иванович вдруг почувствовал, что по его губам водят чем-то сочным, пахнущим ветчиной, и сочувственный голос Владимира Сергеевича прошептал прямо в ухо:

— Вань! Поди, жрать хочешь?

Иван Иванович стал пунцовым даже сквозь пудру и сел в гробу:

— Если честно, то ещё больше — в туалет.

Владимир Сергеевич отомкнул замок и осторожно выглянул в коридор:

— Никого. Давай бегом!

И-И благополучно вернулся и запер изнутри дверь.

— Влад-димир С-сергеевич, к-как вы догадались? — заикаясь от необычности ситуации, спросил Иван Иванович.

— Ванька, поросёнок, ты что, не узнаёшь меня?

— Вовка?!

Да, это был он, верный школьный друг. Года нарастили ему животик и выбелили шевелюру, добавили жёсткости в черты лица, но это был, несомненно, он. Они обнялись.

— Ты же уехал за границу?

— На, ешь, я честно оставил тебе половину снеди. На твои вопросы отвечаю. Мой папа ведь был военный, вот его и гоняли по миру. В конце концов мы осели в Челябинске.

А продала тебя моя жена, не обижайся на неё. Если кому и дуться, так мне на тебя: ты что меня за зверя держишь? Если я начальник налоговой полиции, так жру людей с потрохами?.. Я так и так собирался сегодня к тебе заявиться, а когда Таня сказала, что ты испугался моей должности, — решили подшутить, чтоб тебе это первое апреля запомнилось.

— Какая такая Таня? Какая жена? — не врубился Иван Иванович.

— Ты что, не знал, что Татьяна Петровна моя жена?

Никогда ещё Иван Иванович не чувствовал себя в таких дураках. Некоторое время он молча сопел, перемалывая челюстями еду. Потом пробормотал:

— Никогда бы не подумал…

— Что мы можем быть любимы девчонками? — деланно развёл руками друг, но было видно, что он счастлив.

— Про отчёт она тоже наврала?

— А вот это правда. И беременность у неё настоящая, — Владимир аж засветился. — Где напутала в отчёте, она сообразила уже вчера по дороге домой, и сегодня ещё до твоего прихода на работу всё исправила и отправила в налоговую инспекцию.

— Слушай, а что делать с гражданской панихидой?

— Отбой невозможен! Соседние фирмы, слышал в коридоре разговоры, скинулись тебе на венок. Придётся играть до конца.

В двери повернулся ключ, и вошли трое сотрудников Ивана Ивановича, в руках пакеты с продуктами.

— Это я с ними сговорился и дал денег, — объяснил Владимир. — Обмоем коллективом нашу с тобой новую встречу.

ПАНИХИДА прошла благополучно, если не считать, что, когда Владимир Сергеевич после прощальных выступлений представителей всех соседних фирм возгласил: «Вы так любили покойного, что ваша любовь способна творить чудеса. Иван Иванович, воскресните!» — и «покойник» начал медленно подниматься, — кто-то упал в обморок. Было объявлено о первоапрельском розыгрыше, и всех пригласили к столу. Венок Владимир Сергеевич выкупил: пригодится Иван-Иванычевой тёще, ленточку заменить недолго.

Через полчаса, оставив офис дальше пировать, двое друзей вызвали грузовое такси, забрали гроб, венок и прочее и уехали навёрстывать похоронные дела.

Тёщу похоронили достойно.

Дружба Ивана Ивановича и Владимира Сергеевича воссияла с новой силой. Следующее первое апреля они отмечали двумя семьями как общий праздник.

Но когда друзья из-за чего-то не сойдутся и есть повод поссориться, Владимир Сергеевич бросает в сердцах: «В гробу я тебя видал!», а Иван Иванович поднимает палец и говорит: «И‑и!». И оба смеются.

08.10.2010 — 13.03.2012.

Здесь редакция 05.05.2014.

Первая публикация (в сокращении): Малоярославецкий край. — Малоярославец Калужской области. — 2012, 31 марта.

Другие произведения автора:

Девушка, Солнце и Месяц

Магические молнии

Кот-«профессор»

Это произведение понравилось:

***********