Уважаемые гости, настоятельно рекомендую перед чтением включать
сопроводительную мелодию. Поверьте,
такое чтение расширит эмоциональный фон и поможет понять идею автора,
её глубину.
Я стала привыкать к устроенности, в которой теперь живу,
где тишина и
покой в квартире, а гости — редкий случай. Причём, я не избавлялась от них
специально, старалась быть гостеприимной, и все изменения происходили
как-то сами собой...
Накануне Дня моего рождения ко мне из глубинки приехала старшая сестра — особый случай.
Скажу наперёд, праздничного застолья в ресторане она не дождалась и на это у неё были веские причины...
Вечером я пришла с работы, а сестра сидит на диване едва жива,
бледная, ни кровинки в лице, в глазах — застывший ужас.
Глянула на меня, вроде бы, радостно, но виновато-испуганно, и осипшим голосом залепетала:
— Леська! Леська, знаешь же, какая я любопытная... Утром ты ушла, я заскучала и мне захотелось поглядеть
твои наряды
— обожаю твой вкус! Ты ж не обижалась на меня
раньше за это... (на самом деле, я терпеть не могла, когда сестра рылась
в шкатулочках, коробочках и в ящиках моего стола!). Только открыла
дверцу шкафа — вдруг на кухне погром! Всё, что находилось на столе, бокалы,
блюдца, конфетница, вмиг было сброшено на пол, да ещё с такой злостью! Я,
на всякий случай, позвала тебя, думала, может ты пораньше возвратилась. Но тут же зазвенели тарелки в раковине,
словно по ним били чем-то железным... Вот с того момента и не могу
ни крикнуть, ни шелохнуться, через раз дышу... Слышу только тяжёлые шаги по колотому стеклу... Лесь, посмотри, кто там?
Я заглянула на кухню — ни души, всё в целости и сохранности, битой
посуды не обнаружила, бокалы — на столе, аккуратно накрыты салфеткой.
Тихой сапой вошла сестра.
— Как же так? Честное слово, грохот тут стоял такой, что... Не понимаю...
Я развела руками и не стала искать утешительных слов — их не было, а сестре
предложила не тратить время даром на разбирательства случившегося или померещившегося и подготовиться к походу в ресторан.
Она пошла в ванную, а я решила примерять новое платье.
— Леська, — услышала снова я, наполненный жутью, голос сестры, — ты не заглядывала в ванную только что?
— Нет. А в чём дело?
— Поверь мне, происходит невероятное... Я умываюсь, но чувствую —
кто-то упорно смотрит на меня со спины... Глянула мельком вбок — тень
раскачивается. Я
решила, что сзади ты стоишь. Развернулась с улыбкой — никого! Леська, ты
извини меня, но я не останусь здесь, кто-то явно не желает видеть меня в
этой квартире. Я — домой. И тебе советую бежать отсюда — мало ли!
Сестру я проводила к вечернему поезду, но ехать с нею отказалась.
И снова осталась одна...
Перерождение! Метаморфоза!
От эры сильных слов к познанью истин,
Где вывод прост и этим ненавистен
Привыкшим к словоблудию наркоза...
Где праздность прошлого подверглась тлену
Изнанки тыльной стороны Вселенной,
И с отвращеньем к фальши откровенной
На подсознании ищу замену!
Не засиять звезде, пока нет сзади,
Кто мрака бездны не подержит полог,
А значит, чёрный цвет безумно дорог
Всем, прежним и живущим, света ради!
Кто воскресит меня, кто это сможет?
И кто я есть сейчас? Чужая частность?
Чужая ложь! Соблазна сладострастность
И наказания за это тоже...
Лишь на мгновенье спрячу я дыханье,
Чтоб не разрушить всё одним движеньем,
Как время, вставши над преображеньем,
Ход прекращает, смяв существованье...*
Значит, я — Ведьма?
Хотя не исполняю ритуалов, похожих на заклинания, не варю в
чугунке зелья из душистых трав — разве что, борщ назвать снадобьем! И
нет у меня метлы для полётов под лунным сияньем, и не призываю тёмные
силы на свою или чью-либо ещё сторону. Но я поняла: на меня обратил
внимание САМ. Чёрным Хранителем, бесшумной тенью, следуя за мной, он
неуловимыми нитями связывает между собой события, поступки и предметы — у
него намерения и выбрал он меня!
Я нужна ему.
Я почувствовала его близость и сходство, его зов и связь задолго до сегодняшних событий.
Над головою — полночь, без пяти...
Дух Тьмы готовит меня к Великому Закланию. Догадываюсь — оно вот-вот наступит!
Он подступил теснее и сердце покрылось изморосью. Но это не из боязни. К удивлению, мне совсем не страшно.
Ни пленницей себя не ощущаю, ни жертвой, но КЕМ-ТО.
Я уступаю...
Падаю, но слышу за спиною хруст — такой бывает, когда сминаются перья на крыльях...
Под кожей словно молнии пылают.
Плоть трепещет от звериного влечения и нет сил и желания сдерживать судорожные спазмы в бёдрах...
Где свет, где тьма — мы выбираем сами.
Ошибки — не предмет для огорчений.
Лишь для сверхновой нет ограничений,
Она и днём видна под небесами!
Вот-вот взойдёт, подрагивая нервно
На грани безграничного всесилья!
Хочу быть с тем, кто пришивает крылья!
Скорей, скорей! Желание безмерно!*
Гласные сотрясают дрожью тело и переливаются в согласный шёпот...
Вижу перед собой горящие глаза с растекающимися зрачками...
Воспалённо-страстный стон разрывает тишину, а я предательски млею.
— Ты же этого хочешь? Ты готова?
— ДА! Мозг мой спешит, он охвачен исступлением, оно выжигает мне глаза...
— Видеть — мало. Смотри не из себя, но с небес, залитых звёздами! И мгновения станут Вечностью, соединяя Будущее и Прошлое.
— Я наблюдаю Вас всего минуту...
— Тебе показалось. Минута эта длится бесконечно долго...
— Нет, значит, Времени! Рассыпалось...
— Оно — иллюзия. Обман для разума. Ты — истинная Ведьма, тобою двигать должно не смятение чувств, а одержимость!
— Крылья — свобода, только когда раскрыты в полёте, за спиной они — тяжесть...**