Если бы, да кабы... частица "бы" в истории

Автор: Аксёненко Сергей Иванович

Часть 6. Если бы, да кабы... частица "бы" в истории

Глава 1. Примеры использования сослагательного наклонения по отношению к прошлому

Как-то на одном из центральных украинских телеканалов, ещё за много лет до переворота 2014 года, в передаче, претендующей на "интеллектуальность", наблюдал я любопытный эпизод. Один из участников заявил примерно следующее: "Вот ЕСЛИ БЫ СССР проиграл во Второй мировой войне фашистской Германии, не стоял БЫ перед Украиной вопрос о вступлении в Евросоюз. Мы уже были бы "в Европе". Кстати, ведущий никак не отреагировал на подобное безумное заявление. Хотя из того, что мы знаем о фашизме, о планах Гитлера (особенно насчет славян, к которым, как известно, относятся и украинцы), было бы логичным возразить примерно так.

ЕСЛИ БЫ победил фашизм, то не БЫЛО БЫ не только Украины, как таковой, но и Европы в том виде, в каком мы её знаем. На месте Европы БЫЛ БЫ огромный концентрационный лагерь. Украинцы БЫЛИ БЫ частично истреблены, частично СТАЛИ БЫ рабами так называемых, "истинных арийцев". И мы с вами не сидели БЫ в этой студии и не разглагольствовали БЫ о "высоких материях", а в лучшем случае вкалывали БЫ на рудниках. Хотя, если брать по большому счету, то нас с вами вообще БЫ не было, БЫЛИ БЫ другие люди, но не мы. В случае, ЕСЛИ БЫ история пошла по другому руслу, это неизбежно сказалось БЫ на судьбах людей, и наши папы с мамами, а то и бабушки с дедушками, могли БЫ просто не встретиться, вернее встретились БЫ с другими людьми, и создали БЫ другие семьи, и у них были БЫ другие дети. И даже ЕСЛИ БЫ встретились ваши нынешние мама с папой, то несомненно в другой обстановке. А тут такое дело: любая случайность — и из миллионов сперматозоидов яйцеклетку может оплодотворить сперматозоид не с "y"-, а с "х"-хромосомой, и в этом случае беседовал БЫ я сейчас не с мужчиной, а с женщиной. То есть, все равно это БЫЛИ БЫ не вы.

Возьмем другой пример вольного обращения с частицей "бы". Один мой знакомый начал ругать Ленина за то, что он объединил территории бывшей Российской империи не на федеративной основе, как предлагал Сталин, а по принципу союза формально независимых государств (СССР). Мол, ЕСЛИ БЫ вместо Советского Союза БЫЛА БЫ Российская Федерация, не смогли БЫ республики выйти из её состава, не посмели БЫ ни прибалты, ни остальные вслед за ними.

В ответ я привел ему пример Татарстана, который во время всеобщего развала начала 1990-х гг., имел сильные тенденции к выходу из РФ (помните ельцинское "берите столько суверенитета, сколько сможете"?) и вышел бы из состава РФ, если бы было куда, если бы Татарстан не был со всех сторон окружен российскими землями. Я спросил моего собеседника:

а) Считает ли он, что в прибалтийских республиках на то время были, по меньшей мере, такие же антироссийские настроения, как и в Татарстане, если не сильнее?

б) Считает ли он, что прибалтийские республики во времена хаоса того времени сделали бы попытку (используя тот же пресловутый пакт "Молотова-Риббентропа") выйти из состава России, даже если бы были не союзными, а автономными республиками (как это позже попыталась сделать Чечня), и что такая попытка тогда могла бы увенчаться успехом?

в) Считает ли он, что в этом случае к прибалтам попытались бы присоединиться и другие желающие освободиться от "руки Москвы", в том числе из современных автономий РФ — тем более, что "гуртом и батька бить легче"?

г) Считает ли он, что в этом случае мог бы не только развалиться СССР ("большая Россия"), но резко бы увеличились шансы развала того, что сейчас мы знаем как Российскую Федерацию? То есть, если бы Ленин объединял территории бывшей Российской империи на федеративной основе, шансы полного развала страны не уменьшились бы? Ведь в 1917-1920-х годах распалась на ряд независимых друг от друга государственных образований даже унитарная Российская империя. Тем более в Конституции СССР был пункт, согласно которому республика может выйти из состава СССР, только с разрешения самого СССР, такого разрешения республики от высших органов Советского Союза не получали, да и не могли бы получить нормальных условиях. Тут то и был заложен механизм защиты от развала СССР. То есть Советский Союз разрушен незаконно. И мало кто отреагировал на это беззаконие. По крайней мере из тех, кто должен был это сделать по долгу службы. Тем более Сталин не вернулся к своему предложению о федеративному устройстве Советского Союза, когда получил всю полноту власти.

На все четыре вопроса («а», «б», «в» и «г») мой собеседник был вынужден дать ответ "да". Хотя, по большому счету, мои доводы были также спекулятивными и базировались на той же пресловутой частице "БЫ". Иными словами, на использовании сослагательного наклонения в истории.

Развивая "успех", я добавил, что большевики, возможно, создали такую структуру (союз формально независимых государств) не только из-за уважения права наций на самоопределение, но и для того, чтобы можно было относительно безболезненно расширять территорию России. Ведь раньше, чтобы присоединить новые земли, надо было воевать, захватывать. А тут поддержали в какой-нибудь стране популярные в то время "антибуржуазные" настроения ("Пролетарии всех стран соединяйтесь!"), привели к власти Компартию, и страна ДОБРОВОЛЬНО, не теряя национального достоинства, "на равных" вливается в состав России (СССР). К тому же, в то время рассматривалась возможность вступления в СССР Польши, Финляндии, да и той же Прибалтики. А Сталин при создании Организации Объединенных Наций использовал факт существования СОЮЗА для того, чтобы вместо одного места в ООН получить три — для Союза плюс отдельно для Украины и Белоруссии. Да и не планировали Ленин со Сталиным разваливать страну. Они создали ту систему на базе которой, им было легче объединять, а не разваливать. За развал страны отвечают не они, а их далёкие преемники. Вот кото надо ругать в развале Советского Союза, а не его давно покойных создателей.

Да и кто знает по какому руслу потекла БЫ история, поживи Ленин подольше. Может быть, после возвращения всех запланированных территорий, Союз переименовали бы в федерацию или сделали бы его унитарным государством. "Бы" есть "бы"…

Итак, сегодня для многих историков, политологов, философов, авторов фантастических романов любимым "развлечением" стало альтернативное прочтение истории. Это качество глубоко укоренено в психике не только специалистов с буйным воображением, но и каждого обычного человека: "эх, задержался бы я на пять минут дома, не попал бы под машину", "посмотри я не налево, а направо, то не заметил бы эту красивую девушку, не познакомился бы с ней, не было бы сейчас у нас трех очаровательных ребятишек…" и так далее. Желание если не изменить свое прошлое, то хотя бы помечтать об этом воистину неистребимо.

Хотя… властители и ученые с самых давних пор всё-таки пытались менять историю, задним числом оставляя своим потомкам документы, в которых преувеличивались человеческие качества, заслуги и военные победы "нужных" персонажей и всячески искажалась роль персонажей "вражеских". Вспомним классические примеры с подложным "Константиновым даром", "Кратким курсом истории ВКП(б)", да и с нынешними учебниками по истории. Какой-то скептик хорошо написал по этому поводу следующее: "человеку свойственны два самых распространенных заблуждения: первое — что нельзя изменить прошлое, второе — что можно повлиять на будущее".

Но то, что простительно "простому" человеку совершенно недопустимо для ученого. К сожалению, попытки переписать историю делаются не столько из чистого любопытства, сколько из желания "очернить" или "обелить" исторических персонажей, снять или наоборот "повесить" на них вину за все беды человечества. Мол, ЕСЛИ БЫ…, то НЕ БЫЛО БЫ… Делается это либо исходя из личных предпочтений специалиста, либо (что чаще) ради выполнения определенного социального заказа. Вот и наполняется история не людьми, а какими-то "одномерными" ангелами и демонами, которые постоянно меняются местами и обличьями. И частица "бы" в этом круговороте занимает далеко не последнее место.

Скажу сразу: я считаю использование частицы "бы", сослагательного наклонения, в исторической науке неправомерным. Ведь у событий чаще всего не два и не десять "альтернативных" вариантов развития, а тысячи… Но даже утрируя и упрощая возможные варианты, мы бы не разрешили проблему феномена частицы "бы". Например, если бы не родился Гитлер, то… а) войны бы не было; б) она была бы более кровопролитной и могла закончиться гибелью всего человечества. Ведь даже без Гитлера в Германии были реваншистские настроения. Все равно нашелся бы некто, кто бы их возглавил. Гитлер же, благодаря своей неистовой "харизме", войну ускорил. Без него она могла бы начаться позже, к тому времени появилось бы ядерное оружие и война была бы уже термоядерной. Но с другой стороны, именно война ускорила появление ядерного оружия, а не будь войны, оно бы появилось позже. Но с третьей стороны, именно Гитлер оттолкнул тех учёных, кто мог бы потенциально создать ядерное оружие для Германии, то есть теоретически Германия могла бы получить атомную бомбу раньше, чем США. Продолжать этот спекулятивный ряд рассуждений можно до бесконечности.

И, тем не менее, ни одна позиция недоказуема.

Еще один пример относительно коварной частицы "бы" из прочитанной в газете статьи.

"Не отговорил бы я его в тот раз ехать на машине, поехал бы он на следующий день нашим микроавтобусом с семьей (а из-за того, что он не дождался микроавтобуса семья в тот день не выехала. Ему надо было СРОЧНО в Киев, семье — не очень срочно, и она осталась – С.А.) и не разбился бы в машине, уснув за рулем".

А может быть, если бы он не поехал в машине, разбился бы в микроавтобусе вместе с семьей. То есть, "бы" создает посылку, как и на лучший вариант, чем случилось (остался бы жив), так и на худший (погиб бы не только он, но и семья). Вы скажете, что есть теория вероятности (ведь не каждая поездка на машине заканчивается смертью), но вероятность — это близкий "родственник" частицы "бы".

Глава 2. Сослагательное наклонение, как иллюстрация, но не доказательство

Впрочем, и частицы "бы" бывают разными. Представим себе, как какой-нибудь рыбак (человек небогатый, пожилой, толстый, любит выпить) рассказывает друзьям две истории. Примерно такое я слышал в реальности, очень давно, где-то в 2003 году в Киеве, прислушиваясь к беседе любителей пива за соседним столиком.

История первая. "Хотел было я через речку по льду перейти (в начале весны дело было), но увидел, как человек передо мною провалился под лед. А он раза в два худее меня был. А пошел БЫ первым я — тоже БЫ провалился и утонул БЫ".

История вторая. "Вот баллотируются депутаты в парламент… Хотел было и я выдвинуться, насобирал денег под залог для участия в выборах (200 долларов – это реальный залог в то время – А.С.), да жена заначку нашла и все эти деньги на шубу себе потратила. А выдвинулся БЫ я — СТАЛ БЫ депутатом. А потом и в президенты БЫ выдвинулся, и БЫЛ БЫ сейчас уже президентом страны".

Думаю, не надо объяснять, что в первом случае вероятность того, что событие произошло бы составляет 99% (спишем один процент на случай — вдруг бы лед рыбака выдержал, или он выплыл бы), во втором же случае — была бы 99-процентная вероятность того, что событие не свершилось бы — не СТАЛ БЫ наш рыбак президентом.

А ведь это случаи простые. В более сложных ситуациях слишком уж много составляющих, чтобы проверить вероятность событий. Но изредка, только в качестве ИЛЛЮСТРАЦИИ, а не ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, слово "бы" в исторической науке употреблять можно. Лучше это делать как бы вживаясь в психологию того или иного исторического лица. Представьте себя на месте, скажем, Александра Керенского, руководителя Временного правительства России в 1917. Если я, премьер-министр России иду на союз с большевикам (точнее пытаюсь это делать) уступив им ряд постов в правительстве, то меня возможно не свергнут и правительство будет многопартийным. В этом случае гражданская война (она всё равно была БЫ, на мой взгляд А.С.) не будет сопровождаться иностранной интервенцией. Если я иду не на союз с большевиками, а допустим, с Корниловым, то... Понятно, что и в этом случае без частицы "бы" не обойтись...

Вот, что писал известный французский историк Марк Блок в своей книге «Апология истории или ремесло историка».

«Историк, спрашивающий себя о вероятности минувшего события, по существу лишь пытается смелым броском мысли перенестись во время, предшествовавшее этому событию, чтобы оценить его шансы, какими они представлялись накануне его осуществления. Так что вероятность – всё равно в будущем. Но поскольку линия настоящего тут мысленно отодвинута назад, мы получим будущее в прошедшем, состоящее из части того, что для нас теперь является прошлым. Если факт бесспорно имел место, эти рассуждения не больше, чем метафизическая игра. Какова была вероятность того, что родится Наполеон? Что Адольф Гитлер, будучи в 1914 году солдатом, избегнет французской пули? Развлекаться такими вопросами не запрещено. При условии, что им придаётся лишь то значение, которое они имеют в действительности; это просто разговорный приём, позволяющий более рельефно показать роль случайного и непредвиденного в историческом движении человечества».

Трудность в том, что если одно предположение гипотетически сбывается, автоматически появляется множество других гипотетических вариантов, из которых каждый сбывшийся опять-таки предполагает множество альтернатив. Каждое возможное событие "ветвится" подобными же возможными событиями, как эволюционное древо. Поэтому шанс того, что какое-то из предположений обязательно сбудется — меньше чем один на миллион. Но жизнь движется именно по этому шансу, и происшедшее отличается от не происшедшего тем, что оно произошло. С другой стороны, я считаю, что оценку событий надо давать с точки зрения морали. Как современной, так и со скидкой на мораль той эпохи, которую мы оцениваем. Ведь то, что могло считаться правомерным действием в древности, ныне может расцениваться как злодейство.

Рассмотрим недавние события. Например, "благодаря" Великой Отечественной войне на Урале возникла мощная промышленность, произошел прорыв в технологиях, человечество получило определённый иммунитет, по отношению к некогда популярным расовым «теориям»… Да и большинство из ныне живущих людей существуют, как писалось выше, в том числе и "благодаря" войне, потому что при другом исходе событий население "перемешалось" бы по-другому, и нас, единственных и неповторимых, попросту не БЫЛО БЫ. Были бы ДРУГИЕ люди, но не МЫ. Однако недаром я взял слово "благодаря" в кавычки. Нельзя, исходя из факта того, что мы существуем такие как есть "благодаря" войне, саму ее оценивать как позитив.

Кстати, у истоков многих позитивных моментов стоят трагедии. Например, не посадили бы писателя О. Генри в тюрьму, не оказала бы на него пережитая трагедия такого воздействия, что он взялся за перо, и осталось бы человечество без великого писателя. Но нельзя, исходя из ПОСЛЕДУЮЩЕГО, оценивать многие негативные (на момент осуществления) события в позитивном ключе.

Или более простой пример. Скажем, прочтя первый том "Мёртвых душ" Н.В. Гоголя, я пожалел о том, что он сжёг второй том. То есть этой мыслью я предполагаю, что не сжёг бы Николай Васильевич, я смог его сейчас бы прочесть. И я вовсе не обязан пускаться в размышления о том, что публикация второго тома, несомненно, так или иначе повлияла бы на культуру России, а через неё на политическую ситуацию в стране, а через последнюю на экономическую ситуацию и так далее. То есть публикация изменила бы ситуацию в стране, где я родился сто с лишним лет спустя. Более того, с учётом того, что это влиятельная в мировом масштабе страна, такая публикация так или иначе повлияла бы на ситуацию на планете. И меня в этом случае могло бы просто не быть. Конечно, в такие дебри влезать не стоит, особенно, когда мы жалеем об утраченных или не созданных произведениях искусства. Сколько замечательных вещей могли бы создать Пушкин или Лермонтов, не погибни они так рано. Хотя... хотя известность к Лермонтову пришла именно вследствие смерти Пушкина, когда Лермонтов откликнулся на эту смерть стихотворением, которое сразу его прославило. Примечательно, что Михаил Юрьевич имел до этого напечатанные произведения и был не известен, прославил его стих, который тогда не был напечатан, но разошёлся в сотнях рукописных копиях. Что касается конкретного примера со вторым томом "Мёртвых душ", то нельзя забывать, что люди любят сенсации и часто создают около подобных вещей излишнюю таинственность. Скорей всего Гоголь сжёг второй том, потому, что он был неудачным. При его популярности выход слабого произведения был бы куда худшим вариантом, чем слухи о том, что мастер сжёг шедевр под влиянием душевных сомнений. Гоголь был относительно молод, мог БЫ написать ещё, если БЫ не умер, не дожив немного до 43 лет.

Глава 3. Сослагательное наклонение и законы истории

Хотя, конечно, существуют определенные законы истории и — шире — законы мироздания. Какая-то более глобальная закономерность. И определяется она, увы (сколько бы не забрасывали "камешек" в "огород" марксизма), развитием производительных сил и производственных отношений, которые влекут за собой (или не влекут — тут тоже царство частицы "бы") развитие культуры (вспомните пресловутые "базис" и "надстройку"). Культура же оказывает воздействие на формирование личности, в том числе и на формирование тех личностей, которые "делают" историю. Но опять-таки "делают" они ее, исходя из конкретных условий в обществе. Ведь даже если допустить фантастическое предположение, что Ленин появился бы в России XVIII века, появился вполне "СФОРМИРОВАВШИМСЯ как Ленин", он все равно, несмотря на все свои старания, не смог бы сделать революцию ТОГДА. Общество было к ней не готово, и максимум, что мог бы тогда устроить Владимир Ильич, — это бунт наподобие пугачевского, или дворцовый переворот.

Подобная схема, подчиняясь закону маятника, одно время (после работ Маркса) стала настолько модной в исторической науке, что использовалась чересчур утрированно и доходила порой до абсурда в конце XIX — начале XX века. Просто историков тогда очень привлек к себе так называемый "научный подход" к истории. К тому же, всем надоела безраздельно господствовавшая в домарксово время волюнтаристская история "вождей и героев", в которой все и вся приписывалось лишь деяниям "великих". И в результате воздействия этих двух составляющих появилась безличностная история производственных отношений, в которой деяниям "вождей и героев" уделялось незаслуженно мало внимания. Причём, популярной стала такая история задолго до Октябрьской революции 1917-го года.

Помню, будучи школьником, еще в советское время я попал в букинистический магазин в Москве. Увидев там множество дореволюционных книг по исторической науке, я не задумываясь купил несколько томов. Мне к тому времени сильно наскучило то, что писалось в советских вузовских учебниках, и я искал альтернативу. Каково же было мое разочарование, когда я начал читать эти книги. Персонажей там было еще меньше, чем в советских. Тот же "базис", "надстройка", "мотыга", "плуг"… Только еще скучнее.

Считалось, что все решает экономика. Такой, на мой взгляд, однобокий подход вынуждена была взять (с подачи марксистов) на вооружение и советская историческая наука. Но советским историкам повезло в том плане, что они оказались зажатыми в тисках двух прямо противоположных требований, которые им предъявляли власти. С одной стороны, следуя марксистской традиции, надо было все события объяснять воздействием общественно-экономических формаций, выдвигать на первый план деятельность масс, а не отдельных личностей ("никто не даст нам избавленья — ни бог, ни царь и не герой…"). С другой стороны, надо было широко освещать деятельность этих самых личностей. А особенно четырех из них — Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Правда, историки делали уточнение — величие четверки в том, что они (эти четыре вождя) осознали суть объективных закономерностей и использовали их. Но раз о личностях писать разрешили, советские историки постепенно вернули персонажей на страницы своих книг, уйдя таким образом от крайностей дореволюционной науки (оговорюсь, я здесь имею в виду только науку, а не издающуюся до революции научно-популярную историческую литературу). И вот тут-то в узком пространстве между закономерностью развития общества и волей отдельных личностей и находится, на мой взгляд, царство частицы "бы".

Здесь я имею в виду деятельность людей и её последствия, когда вмешательство природы в поступки людей является общей, так сказать, фоновой закономерностью. Например, засуха, вызванная природными катаклизмами, которая изгнала кочевников из их степей и заставила этих кочевников разрушить цивилизацию, частице "бы", в рамках данной работы, не подвластна. А засуха, вызванная строительством какой-нибудь дамбы — подвластна. Иначе можно далеко зайти — "Упал бы еще раз метеорит, вроде Аризонского, и никого бы не было". Хотя и в этом случае гипотетически открывается поле деятельности для проявления воли людей. Возможно, через несколько веков у людей будет возможность не только рассчитать время столкновения крупного космического тела с Землей, но и раздробить при приближении к планете даже небольшой астероид, каковым являлся Аризонский метеорит — одна из главных причин вымирания динозавров.

Если понятнее, то, скажем, в одних условиях у кочевников из евразийских степей была возможность кочевать еще сотни и сотни лет. Но нашелся вождь, который СВОЕЙ волей, СВОИМИ действиями собрал этих кочевников воедино и бросил их на покорение Запада (Чингисхан). То есть, не БЫЛО БЫ Чингисхана, возможно не БЫЛО БЫ и монголо-татарского нашествия.

В других условиях у кочевников возможности оставаться в степях не было. Другое дело что она была бы, такая возможность, если бы не события, произошедшие немного раньше в Китае. Видите, как все непросто с этой частицей "бы" — запутаться можно. Но то, что произошло много раньше, мы в данном случае оставляем за скобками. В нашем случае орда УЖЕ двинулась в свой поход на запад затянувшийся на десятки лет.

А по дороге во время многолетнего похода в любой Орде рано или поздно из множества вожаков выделится сильнейший, который ее возглавит (в нашем примере это Аттила). То есть, не было бы Аттилы, у Орды был бы просто другой руководитель, а "великое переселение народов" все равно бы состоялось. Но были бы другие нюансы, которые, в свою очередь, определялись бы характером другого руководителя. И, скажем, если бы этот руководитель обладал бы, в отличие от Аттилы, полководческим талантом, разбил бы римлян на Каталаунских полях, история пошла бы по другому. Европа могла бы быть населенной представителями не европеоидной, а монголоидной расы. Вот какая она, коварная частица "бы".

С другой стороны, есть вещи, в которых я, допустим, для себя не сомневаюсь, что они могли бы иметь место. Но доказать, что было бы именно так, я не могу. Например, мне кажется, что ЕСЛИ БЫ поэт Мандельштам не умер БЫ в тюрьме, он вполне мог БЫ повторить судьбу поэта Заболоцкого, который в тюрьме выжил, а после тюрьмы, еще в сталинское время, стал преуспевающим советским поэтом. Думаю я так потому, что уж очень много схожего в судьбах этих поэтов. И Заболоцкий, и Мандельштам сначала не писали в реалистическом стиле (который приветствовался тогда в СССР), но пытались делать это позже (у Заболоцкого получилось). Мандельштаму, как и Заболоцкому, весной 1938 года дали ПО ТЕМ ВРЕМЕНАМ "мягкий" срок — 5 лет лагерей. Мандельштам ко времени ареста, как и Заболоцкий, с властями бороться не собирался. Другое дело, что Мандельштам через полгода умер в тюремной больнице от паралича сердца, а Заболоцкий выжил… Но "бы" есть "бы" — одному Богу известно, что было бы на самом деле.

Другой пример — биографы артиста Анатолия Папанова отмечают, что ему нравился тогдашний правитель СССР Михаил Горбачёв. Но... но к моменту смерти Папанова в 1987, Горбачёву ещё симпатизировали много граждан СССР. Дело в том, что мощный экономический фундамент заложенный предыдущими руководителями Советского Союза, ещё выдерживал горбачёвские эксперименты, а то, что Михаил Сергеевич выступает не читая с листочка казалось необычным на фоне трёх его ближайших предшественников. Всеобщее разочарование Горбачёвым началось примерно с 1988 года, когда Перестройка привела к значительному ухудшению жизни большинства людей в СССР. И проживи Папанов подольше, он скорей всего разочаровался БЫ в Горбачёве, как и большинство других граждан Советского Союза. То есть, в данном случае частица "бы" использована для того, чтобы опровергнуть легенду об особой любви Папанова к Горбачёву. Использована, на мой взгляд вполне корректно, исходя из среднестатистических показателей. Тем более, что Горбачёв через несколько лет участвовал в президентских выборах в РФ, где за него проголосовало ничтожное количество избирателей. Но, опять таки, утверждать на все сто процентов, о том, что Папанов разлюбил бы Горбачёва нельзя.

Помимо спекуляций в исторической науке феномен частицы "бы" используется ныне в фантастике. Сейчас в этом жанре большой спрос на "альтернативную историю". Берет фантаст перо, лист бумаги и делает допущение: например, такое — победили бы декабристы в 1825 году, арестовали бы царя, установили бы республику или там диктатуру… И пишет, исходя из заданных допущений, роман.

Классический пример частицы "бы" в фантастике привел еще Рей Брэдбери в своем знаменитом рассказе "И грянул гром". Напомню, что суть его заключается в том, что, отправившись на машине времени в прошлое, герой нечаянно раздавил бабочку. И это незначительное событие повлекло такие изменения в истории, что герой вернулся, по сути дела, в другое будущее. В дальнейшем этот пример стал широко известен как "эффект бабочки".

"…Экельс почувствовал, что опускается на стул. Он стал лихорадочно скрести грязь на башмаках. Его дрожащая рука подняла липкий ком.

— Нет, не может быть! Из-за такой малости… Нет!

На комке было отливающее зеленью, золотом и чернью пятно — бабочка, очень красивая… мертвая.

— Из-за такой малости! Из-за бабочки! — закричал Экельс.

Она упала на пол — изящное маленькое создание, способное нарушить равновесие, повалились маленькие костяшки домино… большие костяшки… огромные костяшки, соединенные цепью неисчислимых лет, составляющих Время. Мысли Экельса смещались.

Не может быть, чтобы она что-то изменила. Мертвая бабочка — и такие последствия? Невозможно!

Его лицо похолодело Непослушными губами он вымолвил:

— Кто… кто вчера победил на выборах?

Человек за конторкой хихикнул.

— Шутите? Будто не знаете! Дойчер, разумеется! Кто же еще? Уж не этот ли хлюпик Кейт? Теперь у власти железный человек! — Служащий опешил. — Что это с вами?

Экельс застонал. Он упал на колени. Дрожащие пальцы протянулись к золотистой бабочке.

— Неужели нельзя, — молил он весь мир, себя, служащего, машину, — вернуть ее туда, оживить ее? Неужели нельзя начать все сначала? Может быть…".

(Р. Брэдбери "И грянул гром")

(Отрывок из книги С. Аксёненко «Психология истории – разоблачение мифов»)

Другие произведения автора:

Прекрасная четвёрка

Зимняя зарисовка

Утро