ЧОКНУТАЯ

5 мая 2015 — Елена Русич

Как сочувствовали соседи чете Захаровых, когда их шестнадцатилетняя дочь красавица Ксюша сбежала из дома с молодым цыганом. Сначала всё было честь по чести: парень приехал просить руки и родительского благословения. Родители и решить ничего не могли: девчонке всего шестнадцать, не зарегистрируют , да и школу заканчивать надо. Только наутро молодых и след простыл.

Через четыре года Ксюша вернулась — на иномарке, в дорогом прикиде, серьги до плеч, пальцы в перстнях... Привезла продукты дефицитные, деньги и полуторагодовалую дочку. Даже не заночевала, сказала: « Простите меня и не гневайтесь! Нет больше моего Алеко — убили. У меня другой муж. А доченька пусть у вас растёт, там ей не место. Я деньги буду присылать!» - и укатила.

Разве могли старики отказаться от внучки. Свои дети давно разлетелись в разные стороны, не дозовёшься, а внучка в радость.

Лана, так её называли в метрике, красива — глаз не отвести: чистая цыганочка. Глаза что угли под пушистыми ресницами, только вот в них как будто застыла вселенская печаль, хоть икону с неё пиши, - и страх. Кто знает — может увидела то, от чего детей оберегают. Но не смуглянка, а белокожа, как фарфоровая статуэтка. А уж тихая и послушная, первая помощница бабушке во всех делах.

Городок небольшой, слухи разносятся быстро. Подивились — пожалели, но злые языки вбросили прозвища: «цыганка» и «брошенка». Мало того, сторонились и детей своих учили не дружить с девчонкой. Конечно, запрет не действовал: играли все вместе, не так уж много детей было в округе, но чуть что — шарахались от неё: ведьма. Боялись сглазу.

А для стариков Лана была как свет в окошке: и помощница, и ласковая, и умненькая. В шесть лет сама пошла в школу: пришла в класс и села на последней парте. Выгонять не стали, а потом и радовались: способная и отличница. Всем пример.

Жить бы счастливо, да вот заболел и умер дедушка. Приехали старшие дети, справили всё как надо, но на Лану посмотрели искоса. И наступили трудные времена, жили на бабушкину пенсию да с хозяйства, что было. Пришлось крутиться. Хорошо, бабушка мастерица на все руки и повариха отменная. И вскоре их приглашать стали и на свадьбы, и на похороны: уж больно вкусно готовила разносолы цыганочка.

Но опять беда: и бабушка приказала долго жить. Вновь приехала родня. Прибрали к рукам и разделили наследство, а Лане выделили от щедрот малость денег. А где жить? Хорошо соседская Иринка пришла на помощь — приехала из Москвы, да и присоветовала Лане поехать с ней: в Подмосковье служила горничной у одной дамы. А что делать, коли жизнь такая вот полосатая. Поехала.

Дама жила в большом особняке, оставшемся от погибшего мужа. Скептически посмотрела на шестнадцатилетнюю девчонку: красива, но так худа, справится ли. Рискнула - взяла кухаркой. Зарплату положила как хотела, а Лана и тем счастлива была, ей и комнатушку в домике выделили, и кухня её восхитила: всё сияет, техника, холодильники набитые такими продуктами, о которых и не слышала. На аванс, выделенный хозяйкой, прикупила платье новое да и униформу. Да и работа была по сердцу и несложная, ибо хозяйка любила проводить время по ресторанам. Только иногда приезжал некий господин, и тогда уж Лана могла блеснуть своим искусством.

Впервые почувствовала себя свободной. Было время и телевизор, размещённый в столовой при кухне, посмотреть, и по округе погулять — подивиться на дворцы за высокими оградами, и по лесу прогуляться, и у речки посидеть. А главное — читать. У хозяйки в кабинете шкафы забитые книгами, даже не раскрытые. Иришка потихонечку и приносила по одной. И прислуга с охраной не досаждали, занимались своими делами.

Жить бы и радоваться, да от беды не открестишься. В конце первого месяца прибежала испуганная подружка: из мест не столь отдалённых возвращается сын хозяйки, сидевший за групповое изнасилование. Кто-то подсказал, что его стеречься надо. Лана пропустила мимо ушей: где он, а где она. Её дело — кухня да готовка.

Приехал новый господин — работы прибавилось. Хозяйка сама меню составляла, чтобы сыночку угодить. Даже помощницу выделила для грязной работы. Лана старалась изо всех сил, только чтобы удержаться на работе.

Первой жертвой пала Ириша. Несколько дней терпела, потом хозяйке пожаловалась, а та вмиг уволила горничную да ещё оскорбила всячески. Лана, конечно, испугалась, но понадеялась, что и без неё женщин в доме достаточно.

В один день хозяйка решила устроить праздничный обед для избранных. Навезли продуктов, водки, пива и вина, холодильники еле вместили всё. Пришлось крутиться как белка в колесе с раннего утра. Слышала: понаехали гости. Официанты с ног сбились блюда разносить. Музыка, шум, смех, а ей некогда: режь, жарь, пеки — поторапливайся.

Нежданно в кухню явился парень в подпитии: «Ба! А тут кто колдует? Не знал, что у нас такая краля в доме?» Лана испугалась и застыла с ножом в руке. А тот девчонку грудью на стол прямо на нарезанное мясо и … Отвалился, хрипло дыша, полотенцем вытер обмякший член, и, придерживая брюки, в холодильник за пивом.

Лана от происшедшего не могла прийти в себя, только выпрямилась и стояла, попрежнему сжимая в руке нож.

«Как же мне повезло, однако! « - заливая в рот пиво, засмеялся насильник. - «Надо же, такая молоденькая, такая красоточка и целка? Будет развлечение. Держись меня, я тебя научу как мужика любить надо. Передохни малость, я ещё хочу!» И, раскорячась на стуле, со смехом рассматривал девчонку. А та удивлённо смотрела на то, что перед её глазами меняло форму и размер.

«Иди сюда, посмотри да полюбуйся — где такое увидишь? Преподам первый урок. Чего упрямишься — я тебя проучу, как не слушаться хозяина!» Поскольку Лана не двигалась с места, резко встал, сильно прижал её за голову, чтобы опустилась на колени, а другой рукой попытался засунуть набухший член в лицо. Она попыталась вырваться — взмах рукой и остриё ножа мягко вонзилось в тело парня. Оглушительный рёв оглушил. Он сильно оттолкнул девушку, та опрокинулась навзничь, ударилась головой и потеряла сознание.

Очнулась в больнице под капельницей. В голове шум, над ней чьи -то лица разевают рот, но ничего не слышно. Закрыла глаза и погрузилась в спасительный сон. Затем — врачи, врачи, непонятные вопросы и невозможность ответить — потеряла голос. Понять, что произошло, не могла, с трудом вспомнила своё имя. Но покоя не было: какой-то мужчина настойчиво спрашивал, за что убила человека. Убила? Кого? Да и как могла — он же был такой сильный?Несмотря на протесты врачей, подписала все бумаги, не читая. Разве могла знать, что против неё целая армия денежных мешков и мать погибшего, спешившая отомстить.

Несмотря на рекомендации врачей, которых беспокоило психическое и физическое состояние девушки, суд был скорым. Лана после пережитого находилась в отстранённости от реальности, погруженной в какой-то свой потаённый мир, и покорно исполняла все приказания. В помещении суда её поместили в клетку, что стало некоторым спасением для девушки, потому что к ней стремительно подскочила мать убитого с дикими криками:

«Тварь, сволочь, проститутка! Будь ты проклята! За что ты убила моего мальчика? Шваль подзаборная, подстилка...» Лана с трудом осознала, что эти вопли направлены к ней, и взглянула на женщину. Что увидела та в глубине чёрных глаз — непонятно, но проскрипела:

«Ведьма!» - отпрянула от решётки, оглушительно прокричала;

«Ведьма, ведьма!» - упала и билась в конвульсиях, пока не приехала скорая. Этот вопль произвёл на присутствующих странное впечатление: все постарались отодвинуться от обвиняемой подальше.

Лана безучастно выслушала речи обвинителя и защитника, начинающей адвокатессы, сказать что-либо и не могла, равно как и не поняла, чем ей грозит всё действо. Вердикт: 5 лет в колонии общего режима. И это при предъявленных защитницей смягчающих обстоятельствах. Но слух о том, что девчонка ведьма, намного опередил её, и в колонии были настороже. Правда, взглянув на Лану, бледную, осунувшуюся и отстранённую от всех, засомневались, но всякое видали. В бараке её встретили глубоким молчанием: не каждый день можно встретить ведьму. Пока Лана укладывала постель, к ней подошла довольно высокая женщина — по произвищу «Сонька-Оторва», явный лидер в отряде: «Ну, ты, заморыш! Чего не представишься — как величают?» и хрипло захохотала, остальные смех подхватили, только девушка не прореагировала. «Ты что, совсем страх потеряла? К тебе обращаются, недотёпа!» - и схватила её за руку. Лана выпрямилась, стукнулась головой об верхнюю кровать, охнула и взглянула на обидчицу. Та вдруг осёклась, прошептала: «Похоже, ты точно ведьма!» - попятилась, зацепилась за ножку кровати и... упала навзничь. Её крик боли испугал всех донельзя, бросились помогать, прибежала дежурная... Оказалось — сломана рука! К чести зечки, возлагать на Лану вину за своё падение не стала, но происшествие напугало и озадачило всех, что обеспечило Лане на какой -то срок относительный покой. Позже Софья сумела раздобыть все сведения по приговору и обсудить со всеми женщинами в отряде. Узнав подробности «убийства», пожалели девчонку и даже зауважали: убить мужика таким необычным способом — это что-то! У каждой были свои счёты с мужской половиной человечества. И странным образом у этих, прошедших огни и воды женщин, проснулось материнское чувство по отношению к Лане. Они всемерно оберегали её и даже всячески подкармивали.

Работать определили в швейный цех. Освоилась быстро. Ловкие тоненькие пальчики только мелькали над машинкой. Поскольку Лана так и оставалась как бы погружённой в свой мир, она и не раздумывала, что и как, выполняла все операции настолько точно и аккуратно, что ей стали поручать более сложные задания. А в свободное время читала и читала — всё, что было в библиотечке. Сама она как будто застыла в межвременье, но годы пролетели и … свобода! С одной освободившейся одновременно с ней женщиной уехала в небольшой городок, где смогла устроиться на швейную фабрику, и даже получить в старом бараке комнатушку, правда, совсем крохотную, переделанную из кладовой, но отдельную. И это посчитала счастьем.

За годы заключения немного подросла и расцвела, превратившись в очаровательную юную женщину. Стройная, с тонкой талией, с походкой топ-модели, она не могла не привлечь внимание мужчин. Желающих «познакомиться» было предостаточно, но скоро пыл поугас. Достаточно было одного взгляда чёрных горящих глаз, чтобы понять, что лучше не трогать девушку. А сама она и внимания не обращала на кавалеров — чисто женское начало было погребено в тот момент, когда её низвели до уровня безвольной рабы.

И вскоре её втихомолку прозвали «чокнутая» за странное равнодушие к радостям жизни. А Лана привычно работала, в свободное время или читала всё подряд, или гуляла в одиночестве. Постепенно стала привыкать к людям. Однажды в выходной вспомнились бабушкины заветы, завела тесто и напекла пирожков. Аромат свежей выпечки привлёк жителей общежития, особенно ребятни. А уж распробовав вкуснотищу, зауважали нелюдимую. Посыпались просьбы помочь со снедью в праздники и научить кулинарному искусству. Даже захотели сманить её на работу в кафе, но отказалась без указания причин.

Однажды собрались на экскурсию в Москву, хотя путь не близкий. Разбежались кто куда, а Лану очаровал шумный город. Толпа уносила её по улицам и бульварам, и эта бурление жизни ей понравилось. По возвращении присела отдохнуть у вокзала. Подошла цыганка и что-то сказала по-цыгански, потом, поняв, что Лана не понимает, перешла на русский: «Давай погадаю, всю правду скажу, что было, что будет! Позолоти ручку!» и решительно схватила руку девушки . Только глянула на ладонь, побледнела, перекрестилась и в страхе побежала к группке цыганочек. Что-то рассказала, указывая на Лану, и те, подхватив свои узелки, быстро исчезли. Лана удивилась, но скоро всё и забыла.

Но теперь у неё появилась страсть — при удобном случае поехать в Москву. Скоро свободно ориентировалась в толчее, а устав от прогулок, усаживалась на скамеечке в сквере или на бульваре и с удовольствием наблюдала за людьми. Так в один из дней отдыхала и кормила булочкой голубей и воробьёв. Было забавно смотреть, как торопятся зажиревшие голуби захватить кусок побольше, а юркие воробьи хватали крошки чуть ли не в полёте. И вся эта стайка гулькала и стрекотала громко и радостно. Подбежал мальчонка, совсем кроха, спугнул птиц и протянул руку за своей порцией. Милая мордашка, голубые глазки и улыбка — аж сердце всполыхнулось. Но коршуном налетела мать, подхватила малыша и утащила, что-то бормоча. Лана и внимания на то не обратила. В душе что-то такое шевельнулось - неведомое и непонятное.

С тех пор девушку потянуло к детям. Она могла подолгу наблюдать за играми ребятишек, смеясь над их проделками. Глаза сияли, мечтательная улыбка не сходила с лица даже дома. И одним днём отправилась в консультацию. Врач первым делом осведомилась не больна ли. «Хочу ребёнка! - заявила Лана и вызвала удивление врача: кто мешает? Тем не менее была выдана куча всяческих направлений на анализы и обследование. Врачиха, просмотрев все документы, сказала: «Вы абсолютно здоровы! Можете спокойно рожать сколько захотите!» - в ответ: «Хочу ребёнка!» - «За чем же дело стало? Думается, от желающих отбоя не будет!» - «Без мужика!» - Врач не сразу поняла: «Что?» - «Хочу ребёнка без мужика, я знаю — так можно ! По телевизору рассказывали!» - « Но зачем такие сложности? Такая молодая, здоровая и очаровательная! Не замужем? А разве сложно выйти замуж?» - « Ненавижу!» - ответ был такой яростный, что врачиха впала в ступор и прошептала :» Почему?», но увидев взгляд девушки, поняла, что её совет не годится. «Хорошо, я попробую узнать что и как!»

Может быть, Надежда Павловна, врач, и забыла бы про своё обещание, но, приехав в гости к своей подруге, бывшей однокурснице, которая с восторгам поведала о новых веяниях в гинекологии и о своей причастности, поскольку получила хорошее место в клинике, в виде шутки рассказала о юной женщине, желающей забеременеть иным путём. Шутка шуткой, но Алла загорелась: «Привези!» Что и как совершилось, осталось тайной, но Лана забеременела сразу и оказалась под неусыпным контролем Аллы Львовны и Надежды Павловны.

Когда всем стало ясно, что чокнутая ждёт ребёнка, городок наполнился слухами. Интересно, кто таки сумел соблазнить недотрогу. Мужики и сами поглядывали друг на друга с удивлением, но кто мог признаться. Появились желающие стать отцом этого ребёнка, но все предложения были отклонены. На фабрике новость восприняли с радостью — не все могли решиться на такое дело. Как известно, женщины в таких делах чаще всего солидарны, а потому, когда громкий плач возвестил о появлении нового жителя, радовались не меньше самой роженицы.

Казалось, все беды и горести остались позади. Барак пошёл под снос, Лане выделили однушку в старенькой хрущёвке, люди помогли обставить квартирку и нанесли одежды для малыша чуть ли не до свадьбы: дети повырастали, а других уже и не ждали. А малыш — Алёшенька ( названный в честь отца, которого и не знала) был на редкость спокойным ребёнком, будто знал, что в жизни не всё гладко. И был очень красивым, точно цыганёнок: смуглый, черноволосый и черноглазый. Лана души в сыночке не чаяла, и работала, не покладая рук, лишь бы он ни в чём не нуждался. И врачи — подружки из поля зрения подопечных не выпускали.

Пришло время, пошёл Алёшенька в школу и проявил себя весьма способным учеником, учился на отлично, ни с кем в раздоры не вступал, а, наоборот, стал негласным лидером среди мальчишек. И — вдруг — пропал. Странным образом Лана в тот день поранила на работе руку, хотя такого не случалось никогда. Отправили в медпункт и домой — на больничный. Она в школу за сыном, ребят уже отпустили. Дома его нет, у друзей — тоже. Оббегала в страшном предчувствии все уголки в городе. Вечером напугала ментов в отделении: ворвалась с бешено горящими глазами и криком. Может, и не прореагировали бы, но как раз обсуждали известие о похищении и смерти двух девчушек в ближайших районах. Весть о пропаже мальчика потрясла всех. Мужское население ринулось на поиски. Лане попросту вкололи успокаивающее, так как она металась в ужасе по все уголкам. Нашли мальчика далеко — на границе с другим районом — истерзанного и зверски удушенного. Городок встал на дыбы. Нашли бы насильника — растерзали бы вмиг.

Лана не плакала, она выла — тихо и беспрерывно, как воет собака по покойнику. Хоронили всем городом. Полиция держала случай на контроле, да и Лана не позволяла спустить на тормозах. Седая, в чёрном одеянии она с утра была в отделении — подобно Немезиде, прогнать её никто и не смел. Однажды услышала рассуждения о случившемся злодеянии: «Не так давно появился явно маньяк-педофил. Похищены и убиты 3 ребёнка, одного даже и не нашли. Случаи сходны: убитые подброшены чаще в канаву или кювет близ дороги. Вероятно, преступник на машине и живёт в области в одном из посёлков, скорее всего в одиночном доме, поскольку свидетелей не нашлось. Алёша явно защищался, одежда вся растерзана донельзя. И, видимо, насильник не мог достичь желаемого, и потому в ярости задушил. Вполне возможно, подобное может повториться, и надо быть начеку всем служивым.»

В отделении был удивлены, когда не обнаружили уже привычное присутствие потерпевшей. А она отправилась в Москву и по наитию в храм Христа Спасителя, хотя никогда церковь не посещала, так как после колонии всякую веру потеряла. В храме истово молилась перед иконой богоматери, желая одного: отомстить. Через пару дней возвращалась на электричке. Напротив сидел мужчина. Она не обратила бы внимания, но тот мотал на пальце брелок с ключами. Брелок сорвался и упал прямо Лане в руки. Одно мгновение, как не закричала: она и из миллиона узнала бы этот брелок. Забавный чебурашка и крохотный ключик на колечке. Машинально повернула обратной стороной: нацарапано 777. Эти цифры на сама нанесла в день рождения Алёши. Они ездили в Москву в гости к Алле Львовне, та подарила ему металлическую шкатулочку с крохотным замочком и ключиком, потом в киоске на вокзале ему понравился чебурашка. В честь удачного дня на память она и нацарапала эти цифры и нацепила на брелок маленький ключик. И этот брелок у неё в руках! Оцепенела, но с удивительным спокойствием вернула брелок в протянутую руку. «Что, понравилось?» - усмехнулся мужчина. «Редкая штучка!» - « А откуда?» - « В машине нашёл, кто-то потерял.» - сказал беспечно, но глазки забегали.

Свою остановку проехала, вышла следом, проследила. Тот направился с котомками к машине, погрузился и игриво предложил двум девчонкам подвезти. Удивительно спокойствие овладело Ланой. На следующий день отправилась в салон: покрасить волосы, причёска, маникюр и всё остальное. Зашла старуха, а вышла молодая и чертовски красивая женщина. И в полной готовности оказалась на той станции. Мужчина как будто её и ждал. Глазки загорелись — куда ехать красавице? Адреса не знаю, покажу. А в машине подольчик повыше, коленочки на виду. Доехали.

«Подожди минутку, я без предупреждения. Дома ли!» - Зашла в подъезд, осторожно выглянула в окно: ждёт. Звериным чутьём поняла: клюнул. Как и что дальше — не знала, но в любом случае удостовериться необходимо. Вышла - «разочарованная»: «Зря тащилась, до вечера не приедут. Давай на вокзал, там подожду.» -

«Зачем на вокзал? Лучше ко мне — тут неподалёку домишко у меня, лес, свежий воздух. Отдохнёшь, вечерком привезу обратно.» - « Ах что ты, неудобно. Едва знакомы!» - и «смущённо» потупила глазки. «Ну и что, познакомимся поближе. Может, понравится — приезжать будешь почаще.»

Сделала вид, что колебалась, да и согласилась. Доехали быстро. Полузаброшеная деревенька, лесок, речушка. Дом приличный — на отшибе. Сердце колотилось от нетерпения. В избе огляделась, а он за ней как кот за салом — норовит обхватить. «Да подожди, чего торопишься. Надо бы и перекусить и за знакомство выпить.» Вмиг на столе и выпивка и закусь — то, что с собой привезла, и хозяин свои припасы выложил. Наполнили стаканы- чокнулись: «Будем знакомы!». Выпил залпом и... очнулся голым и привязанным по рукам-ногам к стулу. Напротив красотка-ягодка.

« Ты что это придумала, маньячка что-ли? Так бы и сказала сразу, чего тянула?» - Пропела сладким голоском: « Да нет, я-то не маньячка, а вот кто ты? Я тут немного погуляла, решила избу нарядить в честь такого дня. А ты не только водитель, но и фотограф классный! Цены тебе нет. Такие портреты!» - Оглядел комнату и побледнел: всюду его тайное увлечение, фото малышни в разных позах, и повсюду детская одежда развешана. «Ведьма! Будь ты проклята!» - В ответ расхохоталась: «Это ты правильно приметил — точно ведьма. Я ж цыганского рода. Но вот не родилась ведьмой, такой сделали. И верно- проклята, хоть и не знаю за что. А здесь я, чтобы отомстить! За что ты этих малышек насиловал и убивал, да ещё и фоткал. За что ты моего сыночка удушил, чем тебе он помешал. Зверь ты и за всё ответишь!» - Захрипел: « Да не хотел убивать. Мальчишка бился и царапался, я и не сдержался. А детишек я очень люблю!» - «Я убедилась, как ты любишь детишек. Баб тебе что ли мало. Впрочем, думаю, что ни одна с тобой и не ляжет, что ты вообще можешь, стручок гороховый! Конечно, я могу и полицию позвать, вот им счастье привалило — маньяка получить да ещё с такими доказательствами. Только это долгая история, и с правосудием знакома не понаслышке. И некогда мне: Алёшенька зовёт, плохо ему без мамочки, холодно и одиноко! Так что молись, коли бога не забыл. Но твой бог — сатана, иначе бы не стал убийцей. Уж не знаю — гореть ли мне или тебе в аду, но на Земле ты не должен жить!» - В диком ужасе забился, захрипел: « Я не буду больше! Прости, не бери грех на душу!» - «Не верещи, как поросёнок. Конечно, не будешь, уж я позабочусь. А что касается греха — одного случайно зарезала, как кабанчика, так и тебя сам бог велел!» Подошла поближе и с размаху вонзила тонкий и острый кинжальчик в низ живота.

Его обнаружил на следующее утро старик-грибник: стоит у дома машина, в доме свет горит... Опергруппа пришла в шок от увиденного. А Лану - на кладбище: лежащей вдоль могильного холмика её сына с умиротворённой улыбкой на губах.