Сказка про житьё - бытьё ( второе продолжение)

День за днем, ночь за ночью проходят, а Прасковья все не решается сказать сыну, кому он обязан своим исцелением. А Зойка  без конца попрекает Степана, что не сумел выхлопотать себе пенсию. Вот как хорошо бы они жили! А Степан все говорит: « Работать будем,- все у нас будет!» Но Зойка работать не собиралась,- муж- то ей на что?! Вот он пусть и работает.
Всё это Прасковья наблюдала день от дня и, наконец, не выдержала, рассказала сыну про Алену. В конце  разговора добавила: « Любит не тот, кто на шею вешается, а ток, кто за любимого готов жизнь отдать».
Не долго думая, собрался Степан в путь- дорогу.
 
*  *  *
 
Тетушка Вевея жила на окраине деревни. Махонькая, сухонькая, на лицо глянешь – морщинка на морщинке, а взгляд живой, вострый. Сколько лет Вевее, — никому неведомо, и спросить не у кого. Одна- одинёшенька, ни детей, ни внуков, ни правнуков. Помогала всем безотказно, но кое- кто ее побаивался: ведьмой называли. Завидят, давай ограждающий заговор шептать: « Оградите меня каменным градом о трёх запорах от ведуна…». Другие тётушку уважали. Издали в пояс кланялись, глупых соседей вразумляли,  жадного да строптивого начальника усмиряли. И уж никто лучше Вевеи не снимал порчу, не присушивал возлюбленного, не находил  потерявшийся скот, не оберегал дома от пожара. Из других краев приходили к тётушке Вевее, всем помогала, лишь на погибель никого не ворожила, со злыми травами не связывалась. А обратившимся с просьбой недоброй: извести соперницу, свекровь привередливую, мужа нелюбимого- отвечала строго:
— Не возьму грех на душу. Грешному сначала путь широк,  а после тесен. Совсем недавно пришла к ведунье кассирша Иохиния и рассказала, как начальница собеса госпожа Фигвам  искусно обирает народ, а деньги присваивает себе.
Посмотрела Вевея в чашу с водой  да и говорит: «Опухнет она от жадности….   ». Так и вышло. Стала  вдруг госпожа толстеть, с каждым днем все больше и больше, вот уж и в кресло не вмещается, и в дверь не проходит,- заменили то и другое, а она все толстеет, в  мобиль не может поместиться, стали возить ее в тарантасе,- не выдерживает тарантас такого веса, да и лошадь едва- едва тянет. Не придумают, что делать с ней? Увидал её как-то местный знахарь да и говорит:
-Вишь, как тебя раздуло от народного хлеба, небось досыта наелась? Пора бы уже и о народе подумать. Пока всё не вернёшь, так и будешь пухнуть.
 
* * *
 
Долго ли коротко ли ехал Степан, наконец добрался до избушки тётушки Вевеи, а она уж его поджидает:
-Замешкался ты молодец, ушла наша девушка в монастырь, но только ты можешь вернуть её к прежней жизни, если полюбишь её всем сердцем. Готов ли ты к такому решению?
-Поэтому я и здесь.
— Поторопись тогда, твой друг Егор уже в пути, захотел ещё раз увидеть свою сестру, да прощения попросить, что не узнал её. Вот тебе корешок плакун- травы, носи при себе, — от всякой нечисти спасёт, сейчас она особенно попроснулась. Догоняй своего друга, твоя помощь уже скоро ему может понадобиться, а тебе — его. Вот тебе еще дудочка, настанет момент, когда тебе одному будет не под силу, тогда подуди в неё….
День да ночь ехал Егор, путь неблизкий до монастыря. Позади леса дремучие, поля да луга пахучие. Солнце к закату клонится, ночь приближается. Едет Егор вдоль реки на своем Буланке, оба притомились, отдохнуть пора. Вдруг слышит, как будто мельница водяная колесом по воде бьёт. Подъехал ближе, видит – на берегу сидят обнаженные девушки, одна другой краше, только волосы у них зеленые, и расчесывают они эти волосы гребнями из щучьего хребта.
Притаился Егор за деревьями, ни жив ни мертв, понял, что перед ним водяницы. А они уже заприметили его… Повинуясь какой-то неведомой силе, заставившей его идти, Егор оказался на берегу. Водяницы окружили его хороводом,  танцуют, веселятся, песни поют, Егора в хоровод увлекают,
и, обнимая, тянут в воду. Изловчился Егор и вцепился в волосы одной из девушек. Помнил он, что обессилить водяницу можно, выдрав у нее как можно больше волос. Вдруг взмолилась девушка: « Крещеный человек, спаси меня! Злая мачеха  погубила меня! Надень на меня свой крест да прочитай молитву!»  Послушался Егор водяницу, снял с себя крест и надел на шею девушке, а когда начал молитву читать, все остальные водяницы отступились от него и попрыгали в воду.
— Идем скорее, пока нас водяной не увидел, иначе – беда! Утянет обоих на дно реки!
Сел Егор с девушкой на коня и поскорее  прочь от этого места, а за спиной слышат свист, уханье.
— Это водяной нас пытается догнать,- говорит девушка, направь коня вглубь леса, не может водяной уходить далеко от воды.
Долго ехали по лесу, на восходе солнца выехали на опушку, остановились.
Взглянул Егор на девушку,- статная, голубоглазая. Волосы в косу заплела, росой умылась, и уж совсем стала красоты неописуемой.
-Как же зовут тебя, красавица?
-Родители нарекли меня Доброславой…,
-За что же мачеха пыталась погубить тебя?
-Дочь у нее на выданье, да только все женихи ко мне сватались, вот она и решила от меня избавиться: пошли с ней однажды на реку белье в проруби полоскать, она и столкнула меня в воду. Спасибо тебе, добрый молодец, если бы не ты, я бы навсегда осталась водяницей. За то, что ты спас меня, оплачу тебе добром…..
 
*   *   *
Долго ли коротко ли ехал Степан, оказался он в лесу дремучем, непроходимом, ни назад дороги нет, ни вперед, ночь непроглядная кругом… Спешился Степан, помолился на все четыре стороны, вдруг, как будто лес расступился, и появилась едва заметная дорога, по ней то и поехал Степан. Вскоре показалась опушка лесе, а за ней околица… Так и обмер Степан, когда увидел каких-то маленьких низеньких человечков, горько плачущих. Утирая слезы кулаками, глядели они на небо, а в небе явлен был всадник, лицо его было искажено мученической болью; он понукал усталого коня, пытаясь уйти от погони, а за ним мчались степняки в меховых шапках, держа на изготовки длинные копья… Он узнал всадника, это был он сам!
Понял Степан, что видел домовых, слышал их причитания. Известно, что если домовой плачет ночью, это всегда предвещает беду, а может быть и смерть.
Рядом была деревня, это  из ее домов собрались домовые, предрекая  своим плачем неминучую беду.
Въехал Степан в деревню, забрался на колокольню и ударил в колокол, поплыл колокольный звон над сонной деревней, пробудились дома, стали сходиться жители к колокольни, почем зря ругая Степана, что не дал де сны досмотреть…
-Послушай, народ, что я скажу: степняки идут на вашу деревню, сонными хотят вас застать, некогда мешкать, надо быстрее изготовиться к обороне!
-Тебе откуда сие ведомо? Уж не приснилось ли?
-А кто ты таков, что-то мы тебя не признаем!
Рассказал им Степан, что он видел и слышал у околицы. Вышел тут староста деревни и сказал:
-Глупец тот, кто не чтит старых примет и не внемлет разумным советам, изготовимся к обороне.
Все взялись оружие чистить и  боевые припасы готовить. На ночь вдоль околицы караулы встали… и что же? Напали – таки враги на деревню. Только ждали они найти сонных, безоружных людей, а наткнулись на вооруженных защитников. Завязался тяжелый бой, и длился он больше суток. Чует Степан, не одолеть им врагов, достал он дудочку, что дала ему тетушка Вевея, и стал дудеть в нее. Громко- громко заиграла дудочка, так громко, что услышал Егор и поспешил на помощь своему другу, как раз вовремя,-  Степан и мужики уж из последних сил выбиваются, кровью истекают, но с появлением Егора как — будто сил у каждого вдвое прибавилось. Испугались враги и отступили, тут уж и стали защитники считать убитых да раненых,- многие полегли, но родную деревню отстояли. Степан был тяжело ранен в грудь. Перевязал его Егор, положил на коня и повез. До монастыря оставалось совсем недалеко.
( продолжение следует)
 

Другие произведения автора:

Друг мой дождик

Про белую ворону

На вечере "Здесь вновь встречаю я себя", посвящённом памяти писателя Н.П.Смирнова