Жил-был
мальчик — Ванька-хулиганчик. Каждый день он баловался-безобразничал — то мячом
окно разобьет, то с ребятами
подерется, то книжку разорвет, то игрушки поломает. Бабушка сердилась, бранила его, но
неслуху все нипочем.
Ванькины выходки и
привычка всех высмеивать радовали только старого тролля, живущего в злом мире
по соседству.
«Подходящий мальчик — Ванька-хулиганчик. Лиходеевской грамоте его
подучу, и будет кому дела передать на старости лет»,— не раз подумывал он и
как-то ночью проник в спальню
малыша, похитил душу спящего мальчика и положил её в карман. Но в кармане
коварного злодея таилась ехидная Дырка. Она только прикидывалась незначительной
и незаметной. Когда на обратном пути тролль перелезал через подоконник, чтобы
оказаться по ту сторону раскрытого окна, «удружила» своему хозяину — вытолкнула
Ванькину душу прочь. Тролль в уверенности, что дело сделано, заспешил по своим
делам.
Малыш малышом по
размеру, Ванькина душа (прямо Ванюсечка какой-то) плюхнулась в траву, и,
проснувшись, увидела мир совсем по-другому.
Пролетающие мимо
светлячки танцевали свадебный вальс.
— Эй,— невежливо
окликнул их Ванюсечка,— почему вы такие большие?
— Грубиян,—
обиделась невеста.
— Потому что когда
ты счастлив, твоя душа растет,— терпеливо объяснил жених.
Ванюсечка попятился
и наступил на что-то мягкое, похожее на шерстяной коврик. «Коврик» взметнулся
из-под ног, оказавшись хвостом Трезора. Ванюсечка заметил, что и он, и пес
сидят внутри огромной фигуры,
как матрешка в матрешке, и задиристо спросил:
— Что за громила в
нашем дворе?
— Разве не видишь?
Это я — Трезоркина душа,— откликнулась воздушная копия дворового пса.
— Почему ты такая
огромная?
— Я сторожу дом и
двор. А когда кто-то занят важным делом, его душа растет...
С изгороди на землю
по паутине спустился огорченный до слез паучок. В темноте он потерял свою маму.
— Не хнычь,— пожалел
его Ванюсечка и обратился за помощью к Трезорке. Тот в мгновение ока обнаружил
маму-паучиху, уже отчаявшуюся найти сына.
Потом Ванюсечка
заметил мотыльков, бьющихся об оконное
стекло в летней кухне. По ветке сирени он легко пробрался к приоткрытой форточке и вывел пленников на
свободу. В благодарность за спасение мотыльки сплели для него качели из лучиков
далеких звезд, и он долго летал-катался над деревней, с удивлением открывая для
себя, что у всего на свете есть душа: у ручья за огородом, у цветов в
палисаднике. Она так же, как
человеческая, болит и плачет, смеётся и поёт от счастья. Призадумался Ванюсечка:
— Приходить на
выручку другим интереснее, чем баловаться. И душа растет. А то моя маленькая,
как у светлячка... Я большую хочу... больше, чем у Трезора...
Только перед самым
рассветом неугомонная Ванечкина душа спустилась на качелях в окошко своей
спальни.
Дверь в детскую тотчас же отворилась — на
пороге появилась бабушка. Не успела она подойти к детской кроватке, как Ванина
душа уже была на своем привычном месте.
Внучок открыл глаза, откинул одеяло и без слов
кинулся во двор прямиком через раскрытое окно. Да и разве можно было не
заметить, пролетая над своим двором, как проныра-кот крадется к птенчику, выпавшему
из ласточкиного гнезда.
Недавнее присутствие злого тролля не прошло бесследно, и торчащий в подоконнике крючок
спакостничал — с удовольствием поймал спешащего мальчишку за майку. Сорванец не растерялся
— выскользнул из неё ужом.
Когда бабушка выглянула во двор, под карнизом
крыши в ласточкином гнезде был переполох, в огороде прятался кот Васька. Внук
бежал-торопился к ней, в пригоршнях бережно неся спасенного птенца.
— И откуда ты узнал про желторотика? — всплеснула
руками бабушка.
Ваня только улыбнулся.
Кстати, а вы
встречали в своей жизни бездушных людей? Наверное, в кармане тролля-вора,
похитившего в своё время их души, не оказалось ехидной Дырки...
Усинск., 1995 год
Другие произведения автора:
О лаптях, мастерах и "Большой Медведице"
Слово - самая доступная человеку краска
Про вредные уши
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
