Морулия: 2:2

 Д. Аредова, А. Шацкая

 

Город был относительно небольшой, как и положено, собственно, провинциальным городам, немноголюдный и уютный. Бродяга, правда, не радовался. Он никогда не любил города с их толкотней, грязью и душными каменными тисками крепостных стен и домов. Казалось, будто находишься в тюрьме – а в тюрьмах ему не раз приходилось бывать, о чем свидетельствовали шрамы у него на руках, оставленные явно кандалами, которые носились достаточно долго для того, чтобы оставить настолько глубокие рубцы. Впрочем, и без того города ему не нравились. Просто не нравились, и все тут. Он всегда любил свободу – а в стенах довольно тяжело ее ощутить.

На рыночной площади, несмотря на будний день, собралась огромная толпа. Толпа свистела, шумела, что-то коллективно орала и чрезвычайно волновалась, обступив плотным шевелящимся кольцом высокий помост в центре, посреди которого одиноким укоризненным перстом возвышался позорный столб. К столбу был притянут за руки растрепанный и избитый молодой паренек, одетый немного не по погоде и очень напуганный. Темно-каштановые волосы падали на лицо, рубаха под курткой была разорвана. Бродяга остановился и пригляделся. Пес уселся на землю, зевнул и почесал задней лапой за ухом.

— За что его? – поинтересовался Бродяга, ни к кому конкретно не обращаясь. Обернулась стоявшая впереди девица с пышной фигурой и волной огненных кудрей, остриженных до лопаток.

— За шпионаж, – проинформировала девица. У нее оказалось круглое веснушчатое наивное лицо, небольшие болотно-зеленые глаза и полные изящно очерченные губы. – Вы не местный?

— Нет, – отозвался Бродяга, прищурившись на помост. – Он не похож на разведчика.

Девица пожала плечами.

— Он появился в нашем городе и задавал слишком много вопросов. И акцент у него явно иностранный.

— Да ну, – заинтересовался Бродяга. – И о чем же он хотел узнать?

— Обо всем, господин, – вновь оборачиваясь к помосту, отозвалась девица. – Что это за город, кто им правит, какая это страна, какой сейчас год, какой у нас политический строй. Очень странные вопросы.

Бродяга встряхнул головой, отбрасывая за спину волосы.

— Может, он просто сумасшедший.

— Или притворяется им, господин, – широко улыбнулась девица. – О, кажется, начинают.

— Сегодня вы видите перед собой преступника, – начал герольд. – Это подлый разведчик, намеренный подорвать государственную власть...

— Да вы что, охренели, что ли?! – неожиданно заорал осужденный. У него действительно был странный акцент – будто рот у него был чем-то забит, отчего слова выговаривались смазано и нечетко. – Какой я вам, в жопу, разведчик?! С ума посходили...

— Вам еще будет дано слово! – без труда перекрыл его хриплый от волнения голос один из солдат оцепления. – Спокойно.

— Требую адвоката!! – не согласился осужденный. – Придурки!

Бродяга глубоко вздохнул и проследовал на помост, неделикатно расталкивая зевак. Спорить с ним не решались – крепкое телосложение и наличие оружия, вообще, наилучшее успокоительное средство.

— Идиот, – полуслышно прошипел он, остановившись напротив помоста. Сильный голос без труда перекрыл и слова герольда, и шум собравшейся толпы. – Прошу прощения, но у вас тут привязан мой племянник. Вы не могли бы его отпустить?

— Да щас, – покосился на него толстенький мужчина в черной мантии – видимо, прокурор. – С какой это стати?

— Со ста пятидесяти золотых монет, – невозмутимо проинформировал Бродяга. Парень, незадолго до этого ощутивший в голове странную щекотку, притих и теперь с надеждой наблюдал за переговорами. Толпа тоже притихла. Всем было интересно, за сколько можно выторговать иностранного шпиона.

— А с чего я должен тебе верить? – поинтересовался толстяк. Бродяга усмехнулся.

— С того же, с чего и объявил парня разведчиком.

Мужчина задумался. Все молчали.

— Сто пятьдесят мало, – вывел он, наконец. – Тысяча.

— Да ну. Неужто, цены на глупых мальчишек настолько поднялись за последние двенадцать секунд? Инфляция...

— Эй, ты, как тебя там, полегче! – обиделся парень. – Сам придурок!

Бродяга прищурился.

— Знаешь, – насмешливо произнес он, – я тут подумал, а ты ведь все равно не сможешь мне деньги вернуть.

— Эй-эй! – всполошился недошпион. – Постой! Ну, ладно, чувак, извиняй, проехали, лады?

Бродяга перевел взгляд на небо.

— Даже и не знаю, что сказать... – задумчиво протянул он. – Вам деньги нужны?

— А ты сам-то кто будешь? – неожиданно прищурился толстяк. – У тебя шрамы от оков и рыжие волосы.

— Надо же. – Бродяга с удивлением оглядел свои руки. – А я и не заметил.

— А ну-ка, взять его, – тихо, но ясно распорядился толстяк. Щелкнули взводы арбалетов.

Бродяга мягко, по-звериному скользнул в сторону, с тихим шипением вылетел из ножен прямой полуторный меч. Толпа вновь зашумела, пес оглушительно залаял.

— Меня здесь Волком зовут, – негромко проинформировал он. – Это не имя, но придумали его ваши молодчики. Можете звать так, если нравится.

— Упс, попал... – пробормотал шпион с помоста.

— Взять его! – громче повторил толстяк.

Бродяга, он же Волк, он же демон, вскинул обе руки – в воздух будто взвились две серебряные молнии – и арбалетчики тяжело повалились наземь, а сам Бродяга одним прыжком оказался на помосте. Вихрем завертелся полуторный меч, бросившиеся к нему с обеих сторон солдаты рефлекторно отшатнулись, меч, не прекращая движения, полоснул веревки, притягивающие парня к столбу, и неизвестно, чем бы все закончилось – если бы на помосте неожиданно не появился ни кто иной, как Лирри.

— Ой, ну и дела-а… – сморщила веснушчатый нос странная девушка, оправляя подол платья. – Беспредел просто. – Она ловко прыгнула вслед за Бродягой, на ходу подхватив шпиона – и все трое кубарем скатились с помоста на камни брусчатки. Парень взвыл и потер копчик, Бродяга вовремя сгруппировался и приземлился на ноги.

А Лирри легко вскочила, встряхнулась – и вдруг в мгновение увеличилась в размерах, покрываясь густой карей шерстью. В следующую секунду огромная волчица встряхнулась и, мягко спружинив на мощных лапах, присела на мостовую.

Люди с воплями бросились врассыпную, толстяк распахнул глаза, Бродяга подхватил ошалевшего шпиона и, зашвырнув его на спину волчицы, прыгнул следом. Лирри будто только этого и ждала – мощным прыжком перемахнула помост и стремительным галопом понеслась по мостовой улице, перепрыгивая не успевших убежать зевак. Под мохнатой шкурой бугрились мощные тугие мышцы, Бродяга изо всех сил вцепился в шерсть, прижимаясь к волчьей шее и заодно прижимая парня, чтобы не свалился. И вдруг ощутил, как кто-то накрепко уцепился за плечи. В следующую секунду этот кто-то оглушительно взвизгнул в самое ухо, отчего Волк-Бродяга решил, что со слухом можно распрощаться окончательно. Обернуться на полном ходу было невозможно, руки соскальзывали с густой волчьей шерсти, хребет на каждом прыжке бил так, что казалось, будто по окончании пути останется одна дорога – в католический хор. Парень испуганно скулил и, кажется, даже плакал, а руки незнакомца за спиной с плеч перебрались на ремень, и теперь пряжка больно резала где-то под ребрами.

Наконец, Лирри присела на задние лапы, так, что пассажиры буквально повисли на ее спине, отчаянно цепляясь за шерсть и – взвилась в воздух.

Ветер взвыл в ушах, снизу донеслись крики, и Бродяга увидел стремительно пронесшуюся под брюхом волчицы городскую стену, мелькнул заболоченный ров, вслед понеслись арбалетные болты и стрелы, затем резкий удар об землю подбросил вверх – это Лирри приземлилась по другую сторону стены. Бродяга не удержался и полетел вниз по крутому горячему волчьему боку, но падение было резко приостановлено метрах в трех от земли. Ремень врезался в тело, вышибая воздух из легких – но выдержал его вес. Рубаха на спине намокла влажным, скользким и горячим, и он не сразу сообразил, что это волчья слюна. Затем перехватившая его зубами Лирри зашвырнула его обратно на спину и вновь сорвалась с места.

Гонка завершилась под прикрытием деревьев. Волчица мягко затормозила, и всадники свалились на мягкую прелую торфяную землю.

— Твою ж дивизию… – прохрипел Бродяга, отчаянно стараясь распрямиться. – Все, парень, ты мне теперь по гроб жизни будешь должен…

Болело все. Начиная от ноющих от перенапряжения мышц и растянутых сухожилий и заканчивая синяками на животе и…  хм,  ниже пояса.

— Больше никогда… – Ему, наконец, удалось распрямиться и приподняться, – не стану… ездить… без седла. Хотя… похоже, мне уже терять нечего.

— Очень больно? – Лирри подалась вперед и лизнула ссадину у него на щеке, отчего Бродяга едва не взвыл – язык был огромный и шершавый, как наждак. – Простите. Я к верховой езде не приспособлена.

— Это ничего, – авторитетно заявил Бродяга, поднимаясь и отряхиваясь. К нему, похоже, вернулось его обычное ехидство. – Хорошая сбруя решит проблему.

— Ишь ты, – обиделась Радомира, превращаясь обратно в человека. Под густыми каштановыми кудрями обиженно прянули волчьи уши. – Умный какой, подумаешь… Вот и спасай их после этого…

— Я ж тебя поблагодарил, – примирительно сказал Бродяга. Улыбка у него была вполне дружеская. Он подошел к спасенному «шпиону», но тот, похоже, пребывал в состоянии, не слишком-то подходящем для разговоров. Бродяга вздохнул, присел рядом и осторожно коснулся его плеча, отчего «шпион» подпрыгнул, будто его ударили.

— Эй… – осторожно позвал Бродяга. – Тебя как зовут?..

Парень поднял голову. Глаза у него были совершенно ошалевшие.

— Ч-что… – выговорил он, глядя куда-то в пространство. – Что здесь происходит?!

— Лес происходит, – честно отозвался Бродяга. – И мы происходим.

— Мы только что из города убежали, а тебя хотели казнить, – терпеливо растолковали за спиной. Узнав голос, Бродяга обернулся, вследствие чего имел счастье лицезреть давешнюю девицу с площади. Девица очаровательно улыбалась.

— А ты здесь откуда? – совсем ошалел спасенный.

— Оттуда же, откуда и ты, – бодро отозвалась девица, расправляя юбку и продолжая улыбаться.

— И зачем ты за нами увязалась? – поинтересовался Бродяга.

— А с вами интереснее, – искренне отозвалась девица. – Ну и, потом, может, я вам пригожусь.

— Ага, на мясо, – фыркнула Лирри.

Девица, было, хотела что-то ответить, но тут Бродяга резко развернулся, прежде других услышав шорох из ближайших кустов ирги. Оттуда сверкнули немного испуганные, но любопытные глаза. Потом спрятались, а потом из зарослей выбралась девочка лет десяти в испачканном  землей и травяным соком платьице.

— А вы оборотни? – спросила она, приподнимаясь на носочки и разглядывая всю компанию. – Настоящие?

— Нет, – прищурился Бродяга. – Мы тебе снимся.

— Ого. – Девочка шустро обежала кругом всю компанию, обеими руками придерживая подол, споткнулась и растянулась на земле. Затем уселась, сморщила нос и улыбнулась. На голове у нее красовался венок из лесных гвоздик и колокольчиков.

— Пойду я, – проинформировала Лирри. – А то дела.

Бродяга как-то странно поглядел на нее, будто пытаясь вспомнить, где он ее видел, да никак не мог. Лирри поспешно отвернулась.

— Счастливо, – сказал Бродяга, помогая девочке подняться. – Мое почтение за помощь.

— Ой, – нетерпеливо отмахнулась волчица, разворачиваясь. Подол платья зашевелился и приподнялся, и Бродяга мог бы с кем угодно поспорить, что там находится хвост.

— Давайте уйдем подальше, – предложил Бродяга. – Не хотелось бы попасться вторично. – Он с наслаждением потянулся. – Да и нет настроения драться. Жарко сегодня...

— Н-не надо драться, – встрепенулся «шпион». – Еще повяжут и статью пришьют, с них станется. – Он нервно обгрыз пару ногтей и, наконец, вывел:

— А вы ничего чуваки, с понятием. Прикольные. Меня Крэйзером звать. А так – Эдди.

— Дэннер, – представился Бродяга, усмехнувшись. Девица зарделась и вежливо поклонилась.

— А я Сибилла.

— А я! – подпрыгнула девочка, поправляя венок. – А я – Энри. А вас ловят, да? Ой, как здорово…

— Что же в этом здорового?! – нервно удивился Эдди.

— Значит, вы сделали что-то хорошее, – убежденно пояснила Энри, беря за руку Дэннера, который оказался к ней ближе всего.

— Интересная логика, – улыбнулся тот.

— А вы теперь будете прятаться? Возьмите меня с собой! – попросила девочка.

Бродяга едва открыл рот, чтобы ответить, как Сибилла вставила:

— И меня. Пожалуйста.

— Всю жизнь мечтал. И что мне делать с такой оравой? – поинтересовался Бродяга, скептически оглядывая маленькую девочку, нервного и явно глуповатого Эдди да типично городскую девицу. До этого ему приходилось защищать только себя. А тут – здрасте вам, эскорт. – Я иду далеко, надолго, и путь мой не из легких, – на всякий случай предостерег он. – Леса, там, непроходимые, болота, горы, камни, мороз и палящее солнце, дикие звери, дикие инквизиторы, совсем дикие разбойники, красавицы, чудовища, тропические ливни, огонь, вода, медные трубы и все в таком вот мрачном ключе. Не боитесь?

— Ни капельки, – заверила Сибилла.

— Вот здорово! – восторженно сверкнула глазами Энри. – Настоящие разбойники!

А вот Эдди задумался. Думал он довольно долго, минуты две. После чего нервно вздохнул:

— Не, один я не останусь. Тогда я тоже не боюсь, ладно.

Подумал немного и добавил:

— Чувак, ты ведь пошутил, ага? Это прикол такой?

— Не совсем, – честно отозвался Бродяга. – Вообще-то, путь действительно для вас всех тяжелый.

— А куда ты идешь? – заинтересовалась Сибилла. Бродяга неосознанно метнул быстрый косой взгляд на свою руку, туда, где загар прерывался светлой полосой.

— Дело есть.

Сибилла, подобрав юбки, подошла поближе, снизу вверх заглядывая в глаза.

— Какое дело? Может, мы тебе поможем?

— Это вряд ли, – невольно улыбнулся Дэннер. – Но, раз уж вам некуда деваться – то не бросать же вас тут. Пошли все вместе. Не отставайте. – С этими словами он развернулся, поправил ремень перевязи и быстрым шагом направился через лес, да так, что компании пришлось перейти на рысцу чтобы его догнать. Откуда ни возьмись, появился все тот же лохматый пес и затрусил следом.

— Собачка! – радостно носилась Энри, умудряясь наворачивать круги вокруг пса и Дэннера.

Сибилле поспешать было немного менее удобно – приходилось подбирать юбки. Эдди тащился позади всех.

— Можно не так быстро? – наконец, сдался он.

— Нельзя! – осадила его Сибилла.

— Это же не интересно, – возмутилась Энри, умудряясь по пути еще и собирать цветочки. – А ты обернись, – посоветовала она. – Бежать будет удобнее.

— Чего? – завис Эдди. – Куда обернуться?

— Обратиться, – поправила девочка.

— Куда?!

— Можешь в ордальонство, – тряхнул волосами Бродяга и повернулся на ходу к девочке. – Повторяю – мы не оборотни, – сказал он.

— Так я и поверила, – отмахнулась девочка. – Ты, вот – волк, точно. Он – хорек, а она, – Энри кивнула на Сибиллу, – кошка. А меня научите? Я тоже хочу...

— Я тебя укушу, – театрально сверкнул глазами Бродяга. – Приходи в полнолуние.

— Ой, страшно! – отмахнулась Энри. – А долго идти?

— Долго, – отозвался Бродяга, не оборачиваясь.

Энри, наконец, выдохлась и теперь спокойненько шагала рядом, ухватив Дэннера за руку и помахивая букетиком из колокольчиков.

— А у вас попить нет? – спросила она. Бродяга молча отстегнул от пояса фляжку.

Эдди тащился позади всех и непрерывно жаловался на жизнь.

— Я, вообще, не понимаю, – ворчал он, – как я здесь оказался. И вообще, эти совсем охренели!.. Я им вежливо, по-человечески, а они, блин, сразу хватать!.. Не, они ж не реально меня вешать собирались, в самом деле!.. Такое только в отстойных... то есть, отсталых странах бывает!.. А мы же – цивилизованные люди!.. Не, я, вообще, не понял, нафига они так прикололись...

Бродяга обернулся и улыбнулся.

— Скажи спасибо, что на рудники не отправили, – сказал он. – Да что я вовремя появился. И волчица эта нас всех вытащила. Тебе повезло.

— Не, ты охренел, что ли, чувак?! – возмутился Эдди, прыгая на одной ноге и отчаянно пытаясь вытрясти прошлогоднюю хвою из ботинка. – Ты прикалываешься?! Они ж меня отметелили, падлы! А ты говоришь – повезло!

— И от своих слов отнюдь не отказываюсь. – Бродяга с улыбкой отвернулся обратно. – Сними ботинки, идти легче будет.

— Да ты еще и стебешься! – взвыл несчастный Эдди, который уже сообразил, что сосновые иголки вытряхиваться не намерены и кинулся догонять остальных, хромая на обе ноги.

— Я еще не начинал, – заметил Дэннер, философски созерцая его страдания. – И откуда ты только такой взялся, не представляю.

— Я и сам не представляю, – признался Эдди, размахивая на ходу ботинками. Босиком идти было неудобно. Правда, не больше, чем в обуви. – Отстой какой-то…

Энри отпила немного и встряхнула флягу.

— А там живут рыбки, – заявила она.

— У тебя родители-то есть? – спросила Сибилла, которая подобрала юбку и заткнула ее за пояс, и теперь шагала легко.

— Есть, конечно, – кивнула девочка, возвращая флягу Бродяге.

— И где они? – спросил тот. – Наверняка, будут волноваться, что ты ушла.

— Будут, – кивнула девочка, –  если узнают. Но они же не узнают.

Дэннер весело рассмеялся.

— Это как так – не узнают? – уточнил он.

— Же-есть... – страдальчески простонал Эдди.

— Никак не узнают, – Энри смешно наморщила нос, нюхая свой букетик. – Они уехали далеко. А я пока живу у тетки. А с ней не интересно. – Девочка подумала немного и жалобно рассказала: – Она сказки не любит. И не разрешает о них говорить. Ты, вот, любишь сказки?

— Люблю, – отозвался Бродяга. – А моя жена их очень интересно рассказывает. А ты?

— И я люблю, – вздохнула Энри. На секундочку облачко грусти промелькнуло в ее золотисто-карих глазах, но тут же исчезло. – А тетка не разрешает рассказывать сказки. Я тогда с собой останусь! – решила девочка, беря Дэннера за руку. – Пока родители не вернутся. Можно?

— Я тоже знаю сказки, – сказала Сибилла. – Про пьяного трактирщика и хромую лошадь, про желтого осла, про то, как эльф себе жену искал. Всех перепробовал, жену не нашел, зато обзавелся кучей детишек...

— Ваще, реально, улет... – прокомментировал Эдди.

Бродяга покосился на Энри.

— Довольно, – спокойно оборвал он. – Я тоже знаю сказки. Но мне больше по душе красивые – а не пошлые.

Эдди вдруг шлепнулся на землю.

— Не могу-у... – простонал он. Все остановились.

— Чего не можешь? – уточнила Сибилла.

— Сколько можно бегать?! Давайте передохнем!

— На том свете передохнем – когда нас поймают. – Дэннер резко вздернул его за шиворот, заставляя подняться. – А заодно и передОхнем.

— Ох, ё… – выразил Эдди свое отношение. – Я, реально, ваще, больше не могу, чувак…

— Ты чего? – удивленно распахнула глаза Энри. – Мы же совсем немного прошли…

Но вид у Эдди был несчастный и измученный, как будто он только что бегом обежал всю страну.

— Ну, че за фигня – пешком тащиться… Может мы это, – предложил он, – такси поймаем, а, чуваки…

Засим последовала пауза, достойная поминального ужина. Энри распахнула глаза и, видимо, для комплекта, еще и рот, Дэннер усмехнулся, а Сибилла, по прошествии некоторого времени, осторожненько уточнила:

— Кого поймаем?.. Зачем?..

— Ну, попутку... – пояснил Эдди, в свою очередь, уставившись на окружающих. – Э, чуваки, чуваки... Вы чего, вообще, фишку не рубите?

Энри важно потерла кончик носа.

— У нас этих... как ты сказал... таксей? В общем, таких зверей у нас не водится.

— Где это – у нас?! Ты че, мелкая, с дуба рухнула, я те про тачку говорю, сечешь? – в свою очередь распахнул глаза Эдди. Повисла еще одна пауза.

— Такса – это такая собачка, – не очень уверенно оповестила общество Сибилла.

— Маленькая, – добавила Энри.

— А ты, часом, не колдун? – спросила девушка.

— Кто?! – ошалел Эдди, на минутку даже прекратив цепляться за ногу и стонать. – Да ну вас. Я палец порезал...

— Бедняга, – посочувствовал Дэннер. – А если будешь и дальше тормозить нас – порежешь шею. Гильотиной.

Эдди так на него уставился, что Бродяга только махнул рукой и вздохнул.

— Это, что… – Эдди не очень уверено изобразил ладонью рубящее движение.

— Именно она, – кивнул Дэннер.

— Только у нас чаще вешают, – вставила Энри.

Эдди шальными глазами посмотрел на нее.

— Это… у вас где, ты говоришь?.. – упавшим голосом спросил он.

— В Морулии.

— Ага… – парень потрогал свою голову, а потом ущипнул себя зачем-то за руку. – Это, чего, в Канаде?

Сибилла картинно вздохнула и дернула Эдди за руку.

— Пошли уже.

Компания снова тронулась в путь. Эдди плелся последним и бормотал себе под нос:

— Вот эт-то глюк… Точняк, бухло паленое…

— А по-моему, это ты – наш общий глюк, – поглядел на него Бродяга. – И не самый радужный, надо сказать.

— Иди ты, – обиделся Эдди.

— Иду, – согласился Дэннер.

— А что такое «глюк»? – влезла Энри. – Это птица такая?

— Почему птица? – удивился Дэннер.

— Потому что он, – девочка кивнула на парня. – похож на птицу.

— А у вас курить нет? – спросил похожий на птицу Эдди измученным голосом.

Бродяга обернулся.

— Есть, – сказал он, протягивая парню трубку и кисет. – Зажигалка имеется?

— Имеется, – кивнул парень, хлопая по карманам. – О... Это чего, трубка? А сигарет нету?

— Ты мне надоел, – вздохнула Сибилла. – Кончай непонятными словами кидаться.

— Чего нет, того нет, – сказал Дэннер.

Эдди уселся, вертя трубку в пальцах. Потом сунул в чашечку щепотку табаку и потыкал пальцем. Энри хихикнула:

— Это не так делается!

— А я почем знаю! – обиделся парень.

— Дай сюда, – не выдержал Дэннер. Он устроился рядом и быстро раскурил трубку. Поглядел на Эдди. – Мальчишка. И куда тебя понесло? Говорила тебе мама, что природные аномалии опасны для жизни? Ну?

Эдди неожиданно обозлился.

— Да это все она! – сквозь зубы бросил он. – Коза эта. Что мне теперь делать – не знаю. Постой-ка. – Он распахнул глаза. – А ты откуда знаешь?

— Нет разницы, – спокойно отозвался Бродяга. – Но «козу эту» нам необходимо найти. Для вас обоих здесь опасно.

— Да ну ее! – еще больше разозлился парень – причем, злился он даже не на самого Дэннера, а на «козу» и на его слова. – Сама виновата, дура.

Дэннер спокойно поглядел ему в глаза.

— Так дела не делаются.

В спокойном голосе вдруг зазвучали непререкаемые стальные нотки. Взгляд посуровел. Эдди побледнел и отвел глаза. Повисла пауза.

— Я сам иду затем же, – нарушил затянувшееся молчание Дэннер. – Но мое дело может подождать. Твое – нет.

— Да брось! – повысил голос Эдди, вскакивая. – Никуда я не пойду!

Дэннер одним движением ухватил его за шиворот. Взгляды встретились.

— Ты пойдешь. – Слова прозвучали тихо и ясно. Эдди вдруг как-то обмяк и вздохнул. Дэннер отпустил его. Парень поднялся и зашагал дальше по лесной тропинке.

— Ну?.. – как-то потерянно позвал он, оборачиваясь, но глядя при этом почему-то в землю. – Вы идете, или как?..

— Идем. – Дэннер поправил ремень перевязи на плече и улыбнулся как ни в чем не бывало.

— А куда? – в очередной раз влезла Сибилла.

— В ближайший город, – отозвался Бродяга. – Далеко ее отнести не могло. Идемте.

— Козу? – догнала Дэннера Энри. – А она не бодается? Если нет – я могу ее подоить.

Эдди нервно хихикнул.

— Еще как бодается, – сказал он. – Когда ее переклинит, особенно.

Дэннер передал ему аккуратно забитую трубку.

Ветер негромко шумел, раскачивая кроны сосен. Эдди закурил, подозрительно косясь на незнакомые ему кусты с вытянутыми треугольными листьями. У них были большие зеленоватые цветы, пахнущие приятной терпкой свежестью.

— Помогите…

Дэннер обернулся. Сибила ухватила Энри за руку – девочка подскочила и восторженно сверкнула глазами:

— Это разбойники? Настоящие?

— Помогите! – донеслось снова.

— Не, это не коза, – вывел Эдди, прислушавшись.

— На по-омощь!!

Другие произведения автора:

"История продолжается 6(4)

Волчья прощальная

"История продолжается" 3(3)