Инкуб

(Повесть-сказка)

1.
Жила-была одна не бедная, но очень одинокая женщина. Ей хотелось устроить свою личную жизнь или, в крайнем случае, найти хотя бы какого-то мужика, сами понимаете для чего, потому что она до этого дела была весьма охоча. К сожалению, внешность у этой тётеньки была не слишком привлекательная, так что мужчины с ней знакомства не искали. Даже всякие альфонсы на её деньги, тем более на неё саму, как-то не зарились. Происходило сие потому, что, если говорить честно, наша героиня смахивала на сильно ухудшенную версию Валерии Новодворской.

Конечно, Клавдия Петровна, а именно так её звали, вполне могла бы обратиться в салон красоты или к пластическому хирургу, чтобы улучшить свои внешние данные. Она и обращалась, средства позволяли. Только вот ухищрения стилистов-визажистов ей мало помогли, скальпеля она откровенно боялась, а всякие фитнесы, диеты и бег трусцой были попросту утомительны.

Разочаровавшись в обычных средствах, женщина решила обратиться к колдунам и ведьмам. Правда, Клавдия Петровна была дамой просвещённой, с высшим образованием, и поэтому отечественным окультистам не слишком доверяла. Они ведь все шарлатаны, только деньги с клиентов дерут, а выхлопа с их ухищрений полный ноль. Это она так считала. Впрочем, вполне ведь справедливо считала, разве не так?

Короче, взяла наша героиня отгулы и поехала в одну не слишком известную европейскую страну, типа, отдохнуть. Поселилась в хорошем отеле и первым делом не опустошила бар в номере, как иные русские туристы, а накупила себе кучу местных газет с рекламными объявлениями.
Внимательно изучив все предложения мастеров хрустальных шаров, карт Таро, рун и кофейной гущи, она выбрала некую добрую ведьму по имени Изольда Шмяк, специализирующуюся как раз на интимных проблемах. Бедную женщину почему-то не насторожило режущее ухо сочетание «добрая ведьма». На следующий день с утра пораньше села она на трамвай и поехала через всемирно известный мост в тот район города, в котором жила упомянутая госпожа Шмяк.

Ладно, прибыла Клавдия Петровна по адресу. Прошла в офис, представилась длинноногой секретарше. Та взяла с неё сколько-то денег за приём и провела к доброй ведьме в кабинет. Помещение посетительницу впечатлило: всё в бордово-красных тонах, без окон, с мрачной нижней подсветкой. Мебели немного. Столики разные маленькие, на одном хрустальный шар, на другом - куриные лапки. Полки какие-то, пучки трав под потолком, колбы и бутыли на полу. И посреди этого колдовского антуража за резным дубовым столом в готическом кресле восседает эдакая черноволосая дива модельной внешности и непонятного возраста, в алой мантии, островерхой чёрной шляпе и стильных очках от известного кутюрье.
- Бонжюр, мадам Колушенкова. – По-французски обратилась к Клавдии Петровне добрая ведьма.
- Вот, блин, я по-французски не очень. – Огорчилась Клавдия Петровна, совершенно не удивившись тому, что ведьма знает её фамилию.
- Это ничего. – Поморщилась хозяйка кабинета и перешла на пусть и не слишком правильный, зато русский язык. На нём она предложила посетительнице присесть и рассказывать всё как есть, ничего не стесняясь.
Та и рассказала. Так и так мол, сколько лет одна маюсь, на замужество и детишек уже не слишком рассчитываю, потому как мне далеко за тридцать, но вот чисто для постельных утех нельзя ли приворожить хоть какого-то мужичка, чтобы, значит, это самое…
- О, - Воскликнула ведьма, я предложу Вам лучшее средство, чем банальный брак. Мужик он ведь какая скотина, пусть и не муж, а хотя бы и приходящий любовник? Его кормить надо, одевать, развлекать, ублажать. Оно Вам надо? А у меня специально для Вас есть вот какая штука. – С этими словами ведьма жестом профессионального фокусника извлекла из складок своей мантии некий резиновый предмет и торжественно положила его на стол перед Клавдией Петровной.
- Ну, - разочарованно протянула посетительница, - такого добра в любом интим-магазине навалом. Стоило ли к ведьме обращаться? – Добавила она едко.

Изольда Шмяк рассмеялась:
- Что Вы, это только с виду обычный фалоимитатор. Возьмите, попробуйте. Не пожалеете. Результат превзойдёт самые смелые ожидания. Стоить это Вам будет всего… - Тут госпожа Шмяк озвучила сумму, которая в евро выглядела внушительно, а в рублях и вовсе фантастично.
- За что такие деньги? – Ахнула Клавдия Петровна. – В нём ведь одна резина, вибратора и то нет. Хотя выполнено весьма реалистично. – Вынуждена была признать она, приглядевшись к предмету.
- Деньги Вы платите не за реалистичность. За совершенно другие свойства. – Деловым тоном объяснила ведьма.
- Они не опасны?
- Нисколько. Но наличие предмета следует хранить в тайне от родных и близких Даже подругам ни слова. Берёте?
- Э, была, не была. – Махнула рукой Клавдия Петровна. – Беру!
- Вот и отлично. – Хищно улыбнулась Изольда Шмяк, принимая от посетительницы крупные купюры. – Предмет теперь Ваш. Назад не принимается. Чтобы раскрыть его волшебные свойства, просто используйте по назначению. И помните, никому о нём ни слова! Оревуар.
Уложив волшебную покупку в красивый бумажный пакет, выданный ведьмой в качестве бонуса, Клавдия Петровна убрала его в свою сумку, попрощалась и покинула логово заграничной оккультистки.

2.
Едва добравшись до отеля, женщина заперлась в номере, разделась до нижнего белья, тщательно вымыла покупку под краном в ванной комнате и, вернувшись в спальню, нырнула под одеяло шикарной двуспальной кровати. В России такая койка прокатила бы за четырёхспальную.

Не то, что Клавдии Петровне в тот момент так уж сильно хотелось интима. Хотелось, конечно, но гораздо больше она хотела убедиться в том, что не зря заплатила ведьме целую кучу денег. Несмотря на своё хорошее материальное положение, Клавдия Петровна была несколько скуповата.

Задумчиво глядя в потолок, отважная исследовательница на ощупь вставила в себя волшебный предмет. Вошёл он удивительно легко. Она для пробы подвигала им туда-сюда и ощутила необычное возбуждение.
Это вдохновило Клавдию Петровну, и она увеличила амплитуду и частоту движений. Наслаждение было пронзительным. Такого она не испытывала даже и с реальными мужчинами в ранней молодости, когда ещё пользовалась некоторым спросом у противоположного пола. Ей стало так хорошо, что сознание будто отлетело куда-то и осталось одно чистое удовольствие. Только вот Клавдия Петровна не могла поручиться, что она сама доставляла его себе. В какой-то момент предмет будто бы начал двигаться самостоятельно, и вроде бы как крепкая мужская рука опустилась Клавдии Петровне на левую грудь. Или просто показалось?
Как бы то ни было, женщина испытала бурный оргазм и, оставив предмет внутри себя, без сил откинулась на подушки.

Немного отойдя от пережитого кайфа, Клавдия Петровна тщательно вымыла предмет и убрала его в чемодан. Привела в порядок себя. Оделась. Подкрасилась. Спустилась вниз и плотно пообедала в ресторане отеля. Впервые за много лет на неё стали обращать внимание мужчины. Вернее, всего один мужчина. Пожилой такой, потёртый, с явно вставной челюстью и тросточкой, но ведь мужчина же! Клавдия Петровна была счастлива. Она подмигнула пылкому старичку и заказала ещё вина.

Вопреки ожиданиям проницательного читателя, дедушка до неё не домогался. Он вовсе не предпринимал никаких попыток познакомиться. И наша героиня, хотя на радостях выпила изрядно, ничем не запятнала свою репутацию. Заплатив за обед по счёту, она оставила щедрые чаевые официанту, мило улыбнулась старичку со вставной челюстью, поднялась к себе в номер, заказала авиабилет на следующий день и легла спать. Все свои дела за границей она сделала, и ловить ей там было больше нечего.


3.
Вернувшись в родной город, Клавдия Петровна зажила вроде бы обычной жизнью. Как всегда ходила на работу, а работала она, кстати, менеджером в крупной торговой компании, общалась с подругами, ходила по магазинам и посещала корпоративные мероприятия. Только у неё теперь была своя маленькая тайна.
Не реже трёх раз в неделю она пользовалась своим заграничным приобретением и не переставала радоваться такому везению. С каждым разом эффект был всё сильнее. Ей уже не казалось, она твёрдо была уверена, что предмет, оказавшись в предназначенном для него месте, начинает двигаться самостоятельно и, кстати, двигается очень умело. Его движения сопровождались эффектом нежных прикосновений к телу чьих-то крепких рук.

Более того, как-то через месяц, томно приоткрыв глаза, Клавдия Петровна увидела над собой призрачный мужской силуэт. «Показалось».- Подумала она, снова закрывая глаза. Женщина ошиблась. С каждым новым использованием предмета призрак мачо становился всё более реальным. Через пару месяцев, едва женщина вводила в себя предмет, над ней (или за ней, под ней, или сбоку, зависело от позы) материализовывался голый красавец-мужчина латиноамериканской внешности. У него было мускулистое тело бронзового цвета, зачёсанные назад тёмные волосы и горящие страстью чёрные глаза.

- Ты кто? – Спросила как-то раз у доставлявшего ей очередное удовольствие незнакомца Клавдия Петровна. Она отважилась задать вопрос в тот момент, когда материальность партнёра престала вызывать любые сомнения.
- Я Альбрехт. – Сказал мужчина, не прерывая своего увлекательного занятия.
- Очень приятно, а я – Клавдия. – Сказала Клавдия Петровна и повторила вопрос: - Так кто ты, Альбрехт?
- Меня заколдовала злая колдунья. – Пояснил тот. – Превратила в фалоимитатор. Но благодаря Изольде Шмяк и тебе, моя дорогая Клава, я на время полового акта могу вернуть себе человеческий облик.
- Так вот о какой тайне говорила ведьма! – Воскликнула Клавдия Петровна и задала деловой вопрос: - Скажи, а полностью расколдовать тебя можно?
- Увы. – Вздохнул Альбрехт, - в моём случае магия необратима. До конца своих дней я останусь презренным резиновым предметом, и лишь ты иногда сможешь возвращать меня к нормальной жизни своей сексуальной энергией. Это надо держать в тайне, иначе даже такое временное возвращение станет для меня невозможным.
- Очень жаль. – Сказала Клавдия Петровна и подумала, что это хорошо, потому что, в противном случае, такого привлекательного мужчину непременно увела бы у неё какая-нибудь юная вертихвостка со смазливой мордашкой и упругим телом. А потом она сказала: - Ладно, давай заканчивай, и пойдём уже поужинаем. Кстати, когда ты кончаешь, почему я не чувствую твоего семени, а?
- Это не всегда возможно. – Потупился Альбрехт, - но в следующий раз я постараюсь.

Новоявленный половой партнёр Клавдии Петровны ел за троих. А вот семя у него оказалось странно холодным. Женщина немного удивилась этому обстоятельству, но списала всё на магические проявления, о которых простым смертным известно очень немногое. Главное, что Альбрехт был с ней и исправно делал своё дело. Разве что держать в тайне его наличие было для нашей героини весьма затруднительно. Её так и подмывало поделиться своей радостью с подругами.

Впрочем, поводов для радости становилось всё меньше. Альбрехт, обретя материальность, уже не столько стремился доставить удовольствие своей партнёрше, сколько получал его сам. Сделав дело, он набрасывал на плечи халат, специально купленный для него Клавдией Петровной, опустошал на кухне холодильник и снова превращался в безжизненный резиновый предмет.

Потом он превращаться перестал. Или начал? В общем, он становился человеком не тогда, когда это надо было Клавдии Петровне, а тогда, когда сам считал нужным. И тут же домогался до бедной женщины. Она как-то раз попробовала отказаться, за что была бита и использована в весьма грубой форме.
Пока несчастная жертва домашнего насилия размазывала слёзы и сопли по своему полному лицу, Альбрехт, не утруждая себя накидыванием халата, традиционно опустошил холодильник и замер на полу возле него безжизненным резиновым изделием.

Да пропади они пропадом, эти несчастные деньги! – Воскликнула Клавдия Петровна и, хлюпая носом, подхватила фалоимитатор с пола. Выскользнув в подъезд, она мстительно спустила его в мусоропровод. На работу ей пришлось ехать в солнцезащитных очках, чтобы скрыть налившийся под глазом синяк.

4.
Возвращение домой ошеломило Клавдию Петровну. За дверью квартиры её встретил злобно ухмыляющийся Альбрехт. Буквально втащив женщину в прихожую, он захлопнул дверь и зашипел:
- Отделаться от меня решила, стерва? Не выйдет! – И прямо там избил её, а потом изнасиловал противоестественным способом. Тут уж ни о каком удовольствии и речи не шло, сплошные боль и унижение.

Выждав, пока Альбрехт набьёт брюхо и вновь превратится в резиновое подобие мужского достоинства, совершенно раздавленная жертва заграничного колдовства обхватила голову руками и заревела в голос. Ситуация для неё складывалась тупиковая.

Нет, настоящие, в смысле, живые мужчины тоже бывают негодяями. Некоторые из них обманывают, бьют, а то и насилуют своих жён и сожительниц. Бывает, что и убивают. Дело это хоть и неприятное, но житейское. На таких гадов есть управа в виде общественного мнения, милиции, суда и прокуратуры. Но не напишешь же заявление в правоохранительные органы о том, что тебя бьёт резиновый фалоимитатор.
Точнее, написать-то можно, только ведь по такому заявлению милиция приедет вместе с санитарами и тогда госпитализация в дом скорби гарантирована. И потом, как он вернулся? Ведь Клавдия Ивановна сама видела, что мусор из домового контейнера увозили! Дело явно было нечисто.

Тут в голову женщине пришла мысль об огне. Он ведь всё очищает и уничтожает, разве не так? Значит, если не просто выкинуть, а сжечь поганую резинку, всё должно кончится? Правда, она опять останется одинокой, но лучше уж одной, чем с таким прожорливым домашним тираном, в которого превратился её нежный, поначалу, любовник. И ведь о нём даже подругам нельзя рассказать, а показать вовсе невозможно. При посторонних Альбрехт человеческий облик не примет, а над её предметом все только посмеются или покрутят пальцем у виска. Потом ещё и сплетничать начнут. Нет уж, надо заканчивать эту бодягу.
Прихватив с собой фалоимитатор, Клавдия Петровна пошла искать огонь.

В городе огонь найти затруднительно, но нашей героине повезло. В сквере неподалёку от её дома дворники жгли сухие листья. Воровато оглядываясь, Клавдия Петровна стала прогуливаться по дорожкам. Выждав момент, когда дворники отошли от горящей кучи, женщина подошла к костру и кинула в него газетный свёрток с фалоимитатором. Сухая бумага вспыхнула, обнажив резиновое изделие. Клавдия Петровна стала озираться в поисках палки или ветки, чтобы зарыть проклятую штуковину в горящие листья.

- Не это ищешь, уважаемая? – Поинтересовался непонятно откуда появившийся неприметного вида и невысокого роста старичок, протягивая ей длинную, очищенную от отростков ветку. Клавдия Петровна густо покраснела. Старичок между тем с любопытством рассматривал начавший тлеть предмет.
- Я тут, как обычно, голубей кормил. – Пояснил незнакомец. – Смотрю, баба член резиновый палит. Интересно стало, вот и подошёл. Качественное изделие. Заграничное, наверно. За что ты его так? – Бесцеремонно и, надо отметить, хамски поинтересовался старичок. – Он что, с подружкой тебе изменил?
- Не Ваше дело. – Грубо ответила Клавдия Петровна и, приняв ветку, закопала фалоимитатор поглубже в кучу.
- Ну-ну. Ты это, держи вот. Обращайся, если что. – Сказал старичок, сунув в руку Клавдии Петровны картонный прямоугольник. Развернулся и пошёл восвояси, иногда опираясь на трость.

Женщина взглянула на картонку. «Злой волшебник Анунах», значилось на ней, и был указан номер мобильного телефона.
«Как же, обращусь. Хватит с меня магии»! – Злобно подумала Клавдия Петровна, но визитку, однако, в сумочку убрала и, ещё раз поворошив костёр, зашагала к дому.

5.
К неописуемому удивлению и, пожалуй, ужасу Клавдии Петровны, Альбрехт объявился дома через два дня. Он поджидал женщину на кухне, сидя перед пустым холодильником, на полу перед которым валялась куча объедков и пустых продуктовых упаковок.
- Огонь, значит? – Нехорошо ухмыляясь, проговорил Альбрехт. – Сжечь меня решила? Теперь что, ждать утопления и расчленения? Это за все мои труды? Кто тебя, дуру толстую и страшную, кроме меня драть-то будет? Иди-ка сюда!
- Отстань от меня! – Завизжала Клавдия Петровна.
- Не отстану. – Расхохотался Альбрехт и, не утруждая себя нанесением побоев, взял её силой, извращённым способом и несколько раз. Прежде чем сознание милосердно оставило истязаемую маньяком женщину, она с удивлением успела отметить, что на лице и теле Альбрехта нет никаких следов огня. «Он всё мне врал. Он не человек». – Подумала Клавдия Петровна, проваливаясь в небытиё.

Придя в себя, она обнаружила, что лежит на кухонном полу, среди мусора, в совершенно изодранной одежде, а Альбрехт в образе резинового изделия всё ещё находится в ней. С отвращением вытащив его наружу, Клавдия Петровна швырнула предмет через открытую дверь куда-то в коридор. Потом она с трудом поднялась на ноги и, нашарив в сумке телефон и визитку, вышла на балкон. Дрожащие пальцы не слушались. Набор пришлось повторять два раза.

- Анунах у аппарата. – Наконец-то услышала она в трубке.
- Это та женщина, из сквера. Помните? Вы мне ещё визитку дали. – Зачастила Клавдия Петровна срывающимся голосом.
- Которая член резиновый жгла? – Бесцеремонно уточнил собеседник.
- Да. – Вынуждена была признаться Клавдия Петровна.
- Чего надо?
- Ваша помощь.
- Гм, вообще-то, я как бы занят. Да и людям помогать не моя специализация. – Глумливо произнёс абонент.
- Любые деньги, вопрос жизни и смерти! – Воскликнула Клавдия Петровна.
- Хрен с тобой, записывай адрес. – Пробурчал Анунах. – деньги лишними не бывают.

Наскоро приведя себя в порядок, женщина пулей вылетела из квартиры и на оба замка заперла за собой железную дверь. Лишь выйдя из подъезда, она почувствовала себя в некоторой безопасности.

6.
Кабинет злого волшебника был метров десять площадью и больше походил на рабочее место начальника средней руки. Никаких драпировок, никаких волшебных предметов, ни малейших признаков магии. Массивный стол с компьютером, тяжёлый сейф в углу, стулья для посетителей вдоль стены, современный шкаф из ДСП, вешалка для одежды, светлые шторы на окнах. Золочёная рама с портретом какого-то господина в средневековом камзоле на стене. Вот разве что над столом, подвешенное к потолку за шею и основание хвоста, на верёвочках висело чучело крокодила. Впрочем, присмотревшись, Клавдия Петровна поняла, что это китайская безделушка из пластмассы.

- Садись, бедолага, рассказывай. – Бодро сказал Анунах и сложил руки домиком под подбородком, приготовившись слушать.
Клавдия Петровна уселась. Стул скрипнул. Рассказ начался, сперва перескакивая с одного на другое, но, по мере того, как женщина успокаивалась, приобретая всё более плавное течение.
- … вот. Не в милицию же было с этим идти. – Закончила Клавдия Петровна и всхлипнула.

- Мда. Жрёт за троих, сперма холодная, нежность вперемешку с замашками садиста-извращенца. Всё понятно, все симптомы налицо. – Вздохнул злой волшебник Анунах и, не спрашивая у дамы разрешения, закурил. – Влипла ты, девонька, по самое некуда.
- Да?
- Да. Ты хоть знаешь, какую заразу к тебе эта твоя ведьма прицепила?
- Понятия не имею.
- Ага, другие из-за бугра банальные триппер да сифилис привозят, реже СПИД, а ты притащила целого инкуба.
- Кого? – Не поняла Клавдия Петровна.
- Инкуба. Демона-ёбаря. – Хмыкнул Анунах. – Это он только прикидывается человеком. Видела бы ты его истинный облик, тебе не то, что трахаться с ним, ночью одной в туалет страшно ходить было бы.
- И что делать? – Заломила полные руки Клавдия Петровна.
- Хорошо хоть не спрашиваешь, кто виноват. – Хихикнул злой волшебник. – Значит, осознала. Ох, и дуры вы, бабы, ох дуры! Впрочем, тебе повезло, что меня встретила. Будем твоего демонического хахаля приводить к общему знаменателю. Кстати, ты его воплощение с собой не принесла?
- Нет, а что, надо было?
- Желательно бы. Впрочем, за этим дело не станет. Ты выйди пока, покури на улице. Через полчасика, не раньше, вернёшься обратно. Да, и деньги приготовь, я бесплатно не работаю.
- Сколько?
- Да уж не меньше, чем заграничной ведьме отстегнула.
- Так дорого?
- Не, можно и не платить, я ведь не настаиваю. Расстанемся друзьями.
- Нет, нет, я заплачУ. – Пискнула Клавдия Петровна и с неожиданным для своей комплекции проворством выскочила за дверь.
- Инкуб. Надо же… С такой мерзостью я ещё не сталкивался. – Проворчал Анунах и, встав из-за стола, подошёл к шкафу.

7.
- Шоркается где-то, тварь. Ничего, вернётся, я ей устрою. – Злобно сказал инкуб Альбрехт, вылезая из своего резинового воплощения подобно тому, как противное насекомое выползает из своего кокона. – В коридор швырнула. Ладно, всё тебе зачтётся, жаба толстая. Что у нас пожрать ещё есть? – Проворчал он, шлёпая на кухню босыми ногами. Бывший резиновым предмет стал живой плотью и теперь торчал на своём законном месте в паху суккуба, колыхаясь из стороны в сторону в такт его шагам.

- Здесь осталось чего? – Сам себя спросил Альбрехт, открывая холодильник.
- Что было, мы всё доели. – Ответил ему из холодильника некто в костюме ниндзя, лаптях с онучами и противочумной маске средневекового врача на том, что должно было бы быть его лицом.
- Угу, - подтвердил его слова кто-то низкорослый, весь заросший шерстью и в мотоциклетных очках. Потом его острые зубы впились в голую ногу Альбрехта чуть выше колена. Из раны потекло.
- Демоны! – Закричал Альбрехт, пытаясь стряхнуть с ноги мелкого.
- Сам-то ты кто? – Поинтересовался длинный, снимая с головы оранжевую чалму.
- Это нападение! По какому праву?! – Закричал инкуб. Отчаявшись стряхнуть волосатого, который продолжал жевать его ногу, он попытался другой ногой ударить второго противника. Тот увернулся и нанёс Альбрехту зубодробительный удар в челюсть. Суккуб повалился на спину, стукнувшись затылком об пол.
- Хорош жевать, вяжи его! – Скомандовал длинный волосатому и протянул ему свою распущенную чалму. Скрутив ею пленника, демоны шагнули в открытую дверцу холодильника и мелкий захлопнул её за собой изнутри.

8.
В дверцу сейфа постучали с той стороны. Злой волшебник Анунах, облачённый в фиолетовый халат с нашитыми на нём колдовскими знаками и чёрный колпак звездочёта с изображением полумесяца, стараясь не выходить из центра пентаграммы, распахнул сейф. Космическая чернота, открывшаяся в его недрах, полыхнула адским огнём и оттуда в кабинет выпорхнули два демона и повязанный ими инкуб.
Под глазом у Альбрехта наливался багровый синяк. Мускулистое тело украшали многочисленные синяки и ссадины. На затылке вспухала шишка.
- Оказал сопротивление при задержании. – Отрапортовал длинный демон и поправил свою маску.
- Хорош, ничего не скажешь. – Усмехнулся Анунах, оглядев пленника. – Качественная имитация мачо. Или, сообразуясь с обстоятельствами, скорее, чмо. Умеют всё же работать за границей. Ладно, ставьте его сюда. – Он шагнул в сторону, освобождая центр пентаграммы. Демоны втолкнули туда инкуба.
- Держите, ребята, заслужили. – Анунах извлёк из кармана халата два тульских медовых пряника с глазурью и кинул их своим демонам. Волосатый, распахнув пасть, заглотил лакомство вместе с упаковкой. Длинный, напротив, на лету разрубил пряник выхваченным из-за пояса ятаганом и, схватил ртом обе половинки, освобождённые в полёте от полиэтилена.
Пару минут слышалось громкое чавканье.
- Подсытились, хлопцы? – Спросил Анунах, когда оно стихло.
- Спасибо, кормилец. – Ответил Кришнахарерама, а Штикельпфердицикл согласно кивнул, вытряхнув из своей гривы несколько чёрных скорпионов.
- Это хорошо. – Отметил злой волшебник. Он пристально посмотрел сначала на инкуба, потом на длинного демона, а потом на часы. Сделал паузу и отрывисто скомандовал:
- Теперь пора. Кришнахарерама, делай!

Демон ощерил зубастую пасть в нехорошем подобии улыбки и снова взмахнул ятаганом, на сей раз снизу вверх. Инкуб вскрикнул. Его напряжённое мужское достоинство покинуло своё место и шлёпнулось на стол, предусмотрительно застеленный газеткой. Ещё в полёте оно снова превратилось в резиновый фалоимитатор.

- Читая работа. – Восхитился Анунах, разглядывая верещащего инкуба. Тот бился о невидимые стены пентаграммы и зажимал рукой свой пах, лишённый теперь всяких признаков пола. Вопреки ожиданиям, там вместо зияющей кровавой раны была лишь гладкая кожа.
- Ты теперь прямо как игрушечный Кен. – Хихикнул Анунах.
- Сволочи! – Прошипел Альбрехт.

- Можно? – Приоткрыла дверь кабинета Клавдия Петровна.
- Заходи. – Пригласил женщину злой волшебник.
Войдя в кабинет, Клавдия Петровна вскрикнула, увидев страшных демонов, но почти сразу заметила Альбрехта и кинулась к нему. Он тоже рванулся к ней и с размаху впечатался всем телом в невидимую стену пентаграммы.
- Стоять! – Рявкнул на них обоих Анунах.

- Что вы с ним сделали?! – Замерла на месте Клавдия Петровна, с ужасом разглядывая кукольную анатомию своего…гм, не знаю даже, как и назвать… скажем так, инфернального любовника.
- Кастрировали. – Пояснил Анунах и добавил, поморщившись: - Да не визжи ты как потерпевшая. Этот твой Альбрехт – инкуб. Существо бесплотное. Чтобы он материализовался в нашем мире, нужен реальный предмет. Ведьма привязала его вон к той штуке, видишь, на столе лежит. Ну а плоть ты ему сама нарастила, не зря он в койке фокусы выделывал и пайку переводил. Впрочем, теперь ему и то и другое без надобности. Мой помощник, - он кивнул на длинного демона, всё ещё сжимающего в лапе своё оружие, связь твоего милёнка с материальным миром разорвал. Так что его материальный носитель можно смело уничтожать, инкуб его больше не воссоздаст. В общем, финита ля комедия. Пусть катится к себе в ад. Конвой, уведите убогих. – С этими словами злой волшебник сделал своим демонам некий знак. Те согласно кивнули и длинный Кришнахарерама, вытащив из пентаграммы, втолкнул в недра сейфа жалобно стенающего инкуба. Клавдия Петровна могла поклясться, что через его теряющую плотность фигуру видела противоположную стену – развоплощение началось.

Она, чисто по-женски сразу всё простив Альбрехту, кинулась к нему, чтобы проститься навсегда, и волосатому демону по имени Штикельпфердицикл всего-то и осталось, что легонько подтолкнуть её в открытый проём сейфа, что он и сделал с поистине демонической скоростью.

- Опаньки! – Воскликнул Анунах, глядя на торчащий из сейфа обширный зад Клавдии Петровны и её дёргающиеся под длинной юбкой ноги в тёплых чулках. – Двёрка-то узковата в бёдрах.
Из сейфа слышались сдавленные вопли Клавдии Петровны.

Штикельпфердицикл растерянно посмотрел на своего работодателя.
- Чего смотришь? – Сказал ему Анунах, - масло неси.
Демон заметался по кабинету.
- В столе, правая тумба, нижний ящик. – Скоординировал его действия злой волшебник. Демон вернулся и протянул ему початую бутылку подсолнечного масла.
- Толкай! - Велел демону злой волшебник, от души поливая то, что торчало из сейфа, рафинированным и дезодорированным продуктом.

Благодаря совместным усилиям злого волшебника и маленького демона, Клавдия Петровна издала жалобный писк и исчезла в недрах сейфа. Благодарно взглянув на Анунаха, демон Штикельпфердицикл рыбкой нырнул следом за ней.
- Тётку погонять хорошенько, но не есть ни в коем случае! - Прокричал ему вслед злой волщебник, захлопнул сейф, провернул ключ в замке и посмотрел на календарь:
- Думаю, три дня ей должно хватить. – Сказал он и потёр подбородок.

Потом Анунах бесцеремонно порылся в сумочке отправленной в недра сейфа женщины и выудил оттуда мобильный телефон. Полистав в нём записную книжку, он нашёл некий номер и набрал его на своём аппарате.
- Алло, это начальник отдела продаж? Вы насчёт Клавдии Петровны не беспокойтесь, её до пятницы на работе не будет. Нет, ничего страшного, приболела малость. Кто говорит? Да это её дядя из Саратова, Олег Павлович. Приехал, понимаешь, навестить родственницу, а она того, скопытилась. Да, и Вам того же. Хорошо, передам. – Злой волшебник нажал кнопку отбоя и убрал телефон.
Последнее что он сделал, уходя из кабинета, это брезгливо стряхнул резиновое изделие с газеты в урну. Потом, скомкав, кинул туда же газету и утрамбовал её ногой.

9.
Вечером в четверг злой волшебник Анунах находился в своём кабинете. Он облачился в давешний балахон, натянул на голову колпак, тщательно стёр с сейфа полой балахона остатки подсолнечного масла и отпер замок.

Прочитав короткое заклинание, злой волшебник закончил его именами своих демонов и отскочил в сторону. Сейф выплюнул протуберанец пламени и перед Анунахом выросли три фигуры: длинная, маленькая и женская. Последняя могла бы быть довольно соблазнительной, если бы не прожжённая во многих местах одежда, мешком висящая на ней.

- Апорт! – Скомандовал Анунах, бросая демонам один на двоих тульский пряник. Кришнахарерама привычно разрубил его в воздухе на равные половинки и ртом поймал свою. Штикельпфердицикл, клацнув зубами, схватил вторую половинку и тоже заработал челюстями.
- Всем спасибо, все свободны. – Поблагодарил демонов Анунах и добавил: - А Вы, гражданочка, останьтесь.

Демоны исчезли в железном ящике, прикрыв за собой дверь с той стороны. Возникшая из недр сейфа женщина, напротив, набросилась на Анунаха едва ли не с кулаками:
- Негодяй, я так там мучалась! За что! Они издевались надо мной, я убегала. Какая там жара! Кипящие сера и лава, воды нет. Так страшно. Ужас! А он, я увижу когда-либо его? И ещё костюм мне испортили, итальянский, между прочим. Вот, весь в дырках. И на работе прогулы будут.

- Стоять! Молчать! – Перебил её Анунах. – Нюх потеряла, кошёлка? Кто у меня помощи просил? Ты? Так чего верещишь как недорезанная курица?
- Но Вы же обещали только избавить меня от него. – Сбавила обороты Клавдия Петровна, которую читатель, несмотря на произошедшие с ней перемены, несомненно уже узнал.
- Избавил. – Согласился Анунах. – Заодно и внешность твою немного подправил, а то тебе самой бегать, чтобы похудеть, лень. Да и жрала ты много. Раскоровела так, что страшно смотреть было. На такую тушу, какая у тебя была, в натуре, только инкуб и мог позарится. Да не кривись ты, дурёха. Нашла о ком жалеть. Сюда иди.

Анунах распахнул дверцу шкафа, на которой с внутренней стороны было прикреплено ростовое зеркало.
Клавдия Петровна несмело шагнула вперёд и взглянула. На неё смотрело отражение миловидной, хотя всё ещё несколько полноватой женщины в ужасной одежде на несколько размеров больше нужного.

- Это я, или у Вас зеркало волшебное? – Протёрла грязными руками глаза Клавдия Петровна и снова посмотрела на своё отражение.
- Как ты думаешь, если бы оно было волшебное, я бы тебя на целых три дня отправил в демоническое измерение для коррекции лица и фигуры? – Вопросом на вопрос ответил Анунах.
- Господи, да Вы просто волшебник. – Бросилась к нему с распростёртыми объятиями Клавдия Петровна.
- Злой волшебник. – Увернувшись от объятий, уточнил Анунах и добавил: - Коррекция будет стоить тебе дополнительных денег.
- Сколько доплатить?
Анунах озвучил сумму.
- Но у меня столько с собой нет. – Всплеснула руками женщина.
- Потом занесешь. А сейчас забирай останки своего милёнка и уматывай отсюда. Сумку вот ещё не забудь. Нам чужого не надо. – Анунах кивнул на притулившуюся в углу мусорную корзину и кинул Клавдии Петровне её сумочку.
Женщина, поймав свои пожитки, испуганно покосилась на корзину:
- Скажите, можно я его здесь оставлю?
- Нельзя. – Сварливо ответил злой волшебник. – Я ведь не ведьма, мне такая мерзопакость в кабинете не нужна. Да не бойся ты, он теперь опасен не более чем обычная резинка из секс-шопа. А коли брезгуешь в руки брать, так забирай вместе с корзиной.
- Спасибо. – Выдавила из себя благодарность совершенно обалдевшая от волшебных приключений Клавдия Петровна и, прижимая к груди сумочку, а к бедру мусорную корзинку, покинула кабинет. На следующий день она прислала Анунаху чек.

10.
Так закончилась история инкуба Альбрехта. Сведениями о том, что он снова проник в наш мир, я не располагаю. Его материальный носитель вместе с корзиной Клавдия Петровна выбросила в ближайший мусорный контейнер, откуда он отправился на городскую свалку, и там благополучно сгинул.

Клавдия Петровна через некоторое время удачно вышла замуж за капитана дальнего плавания, недавно родила ему дочку и вполне счастлива в браке. Хотя, чего уж там скрывать, иной раз она вспоминает своего демонического сожителя. Ведь её муж, хоть и капитан, в остальном вполне обычный человек. Лишь возвращаясь из рейса, оголодавший, он, стараясь изо всех сил, может изобразить в постели слабое подобие того, что некогда вытворял с ней демон-инкуб Альбрехт, а такое, в отличие от побоев и унижений, не забывается.

Что же касается доброй ведьмы Изольды Шмяк, то она по-прежнему держит практику в своём заграничном городе и обманывает туристов за умеренную плату. Вы без труда можете найти её офис на Осенней улице, сразу за всемирно известным мостом, остановка двадцать четвёртого трамвая, «Площадь принца Ульриха» называется, если не ошибаюсь. 

Другие произведения автора:

Прощай, космос.

Всё относительно

Бесполезный совет 3