В деревню к деду роман ч. 1 4. Самое лучшее место

 

Если после пятидесяти ваша жизнь вас не устраивает, налейте ещё пятьдесят.

                    Фаина Раневская

 

Место своего рождения и папу с малой я не видел уже шесть лет. А вот в Риге я не был с 1990 года, хотя и раньше, когда учился в училище, мне не совсем нравилось отношение латышей к  курсантам военного училища СССР, да и вообще, ко всем русским.

Это не сразу можно было заметить, но если долго в Латвии находиться, начнёшь спиной чувствовать практически вражеский взгляд. И я не раз слышал за своей спиной шепотки: «Оккупанты, всех бы вас»…

 

Ещё более тридцати лет назад латышские нацисты, стремясь как можно сильнее проявить своё национальное самосознание, призвали титульную молодёжь Латвии  прекратить разговаривать по-русски.

Латышский олигарх Вилис Витол, даже написал книгу под названием «Для своих». В смысле для латышей, где он пропагандировал простые, как мычание коровы прямые, как оглобля решения: «Когда для ваших детей наступит пора выбирать профессию, главное, чтобы подросток не совершил ошибку. ... Не позволяйте своим детям учить русский язык. Ни в коем случае. Пусть они не понимают русский.

Сегодня для Латвии стратегически важно, чтобы здесь было как можно больше людей, не знающих русского языка…»

 

В санатории Пушкино я нашёл в интернете статью Майи Кришьянис: «Латыши и русские», и совсем не удивился выводам автора.

Она, по сути, высказала в статье и мои мысли: «В целом ненависти между русским и латышским народами нет. Да, была некоторая неприязнь, так называемый «бытовой национализм», обусловленный не самыми лучшими особенностями поведения, но всё же в целом в отношениях между русскими и латышами  есть некоторое недопонимание, связанное с различием в менталитете.

 

А вот что писал о соплеменниках известный латышский политолог Кристиан Розенвальдс: «Национальная ментальность у латышей - хуторская, а у русских - деревенская.

Коллективная реакция на событие - это русская ментальность.

Хуторской тип мышления, это когда в схожих обстоятельствах латыши чувствуют себя посторонними: «Это не наш хутор! Нас это не касается».

«Русские жили в деревне друг у друга на виду. Деревня знала все горести каждой семьи и принимала их как неизбежность, без лицемерия.

А латыши, жившие замкнуто на хуторах, свои беды и обиды привыкли держать при себе. Но при этом старались найти виноватых в своем горе вокруг себя.

Это проецируется на макроуровне: русские виноваты потому, что сто лет назад кто-то что-то не так сделал, Европа виновата по другой причине.

Это как женщина, которую бросил муж, - она считает всех мужчин негодяями и позволяет себе хамить им».

 

Майя Кришьянис писала тоже о хуторском менталитете, за который бы хотела вступиться: «Думаю, он тесно связан и с ощущением малой родины и чувством хозяина своего кровного клочка земли. Мой дом, мое подворье, мое хозяйство... Всё это должно быть не хуже, а лучше, чем у соседа.

Приезжаю на хутор к саймниеку (хозяину), вокруг лес, сам крестьянин уже весь сгорбленный, и старуха давно померла, а под окнами дома - цветы посажены, и трава у пруда выкошена, и сухие сучья у сирени вырезаны...

Своих отечественных, преимущественно титульных клерков, мы можем сравнить разве что с российскими. Поскольку русских кадров на таких теплых местах основательно повымели ещё в начале девяностых годов.

Российский чиновник может быть хамоватым самодуром, но и добрые порывы души ему не чужды. При правильном подходе он может проявить милость. Ну, положим, если вы доверительно глядя в глаза российскому бюрократу скажете, что вам очень нужен его совет, как поступить в такой-то ситуации, то он может дрогнуть и «подсказать», даже если что-то не положено.

Реакция российского чиновника зависит во многом от того, какое у него сегодня настроение, вызвала ваше персона у него симпатию или совсем наоборот...

А вот чиновник-латыш всегда будет сохранять ледяную вежливость и шагу не ступит за рамки параграфа, даже если в том нет ни капли здравого смысла. Никакими мольбами нашего истукана не проймешь».

 

Шеф-редактор РТР в Балтии Андрей Яковлев, который преподавал в Балтийском русском институте пиар в смешанных группах, считает, что «хуторской уровень» - это не природная, а привнесенная черта: «Многие латышские ребята, особенно из провинции, не знающие русского языка, оказались в обедненном информационном пространстве. Их русские сверстники уже владеют обоими языками, им доступен более объемный пласт специальной литературы.

Например, по пиару можно найти пять-шесть книг на латышском. На русском - десятки.

Поэтому студенты-латыши больше «заряжены» на преподавателя, больше «смотрят ему в рот», поэтому преподавать им проще и спокойнее. Русскоязычные же студенты более независимы и критичны. У них нет такого пиетета перед авторитетом преподавателя».

 

Сегодня в прибалтийских странах годы в составе СССР часто называют оккупацией. Прибалтику до девяностого года прошлого столетия называли «витриной» Советского Союза, уровень жизни там был намного выше, чем в среднем по стране. Это был своеобразный островок Европы на территории Советского Союза. Поездка туда  по эмоциям приравнивалась к поездке за рубеж. Не случайно заграницу в советских фильмах снимали именно в Прибалтике.

 

Явка советского разведчика на Цветочной улице в фильме «17 мгновений весны» находилась на рижской улице Яуниела. Здесь же снимали и дом Шерлока Холмса на Бейкер-стрит. Планы фильмов «Три толстяка» и «Город мастеров» снимали в Таллине. В Прибалтике же снимали и многие сцены в «Трех мушкетерах».

Такое раздолье в Латвии, Литве и Эстонии было вызвано целым рядом факторов. В первую очередь - особыми условиями, которые были предоставлены прибалтийским странам уже после войны.

Ещё 21 мая 1947 года, закрытым постановлением ЦК ВКП (б) предписывалось, учитывая исторические и экономические традиции, замедлить темпы коллективизации сельского хозяйства в республиках Прибалтики, а также - в Западной Украине и Западной Белоруссии (на Калининградскую область РСФСР такая «преференция» не распространялась).

Это выполнялось вплоть до распада СССР, и к концу 1980-х свыше семидесяти процентов объема всей сельхозтоварной продукции в Прибалтике производили и сбывали частные, и личные хозяйства (по советской терминологии, «единоличники»).

 

Показателен и тот факт, что средний уровень зарплат прибалтийских рабочих и инженеров с конца 40-х и до 90-го был вдвое, а то почти и втрое выше, чем в Российской Федерации и Белоруссии.

А у колхозников и работников совхозов разница достигала трех раз.

 

Прибалтика времен СССР была знаменита своими брендами. Такими, например, как «ВЭФ», «Радиотехника», автомобили «РАФ», «Рижский бальзам», «Рижский хлеб», рижская косметика «Джинтарс», «Рижские шпроты».

Рижский вагоностроительный завод выпускал электрички ЭР-1 и ЭР-2. После распада Советского Союза судьба этих брендов оказалась печальной.

Недавно историк Виктор Гущин познакомил петербуржцев со своей книгой «Постсоветская Латвия - обманутая страна»:  

«18 марта 1990 года Народный фронт Латвии одержал победу с большим преимуществом. Лидеры НФЛ постоянно говорили о том, что в новой Латвии все её жители будут обладать равными правами. Именно поэтому не только латыши, но и русские, украинцы, белорусы поддерживали Народный фронт.

Но вскоре выяснилось, что у лидеров нет программы построения в Латвии демократического государства. Поэтому они быстро попали под влияние эмигрантских кругов.

Надо сказать, что после войны из Латвии немцы вывезли или сами бежали на Запад, по разным оценкам, от 120 до 280 тысяч человек. Среди них и те, кто в годы Второй мировой войны служил Гитлеру, и те, кто был тесно связан с довоенным режимом президента Латвии Карлиса Ульманиса.

 

Эти люди и их потомки не просто враждебно относились к Советскому Союзу. Многие из них были заражены национализмом, подвержены русофобии и антисемитизму. На схожих позициях стояли и лидеры возникших в Латвии националистических организаций.

Эти силы оказывали всё большее влияние на внутреннюю политику Латвии.

 15 октября 1991 года, уже после обретения независимости, Верховный Совет принял Постановление: «О восстановлении прав граждан Латвийской республики и основных условиях натурализации».

Постановление фактически лишило тех русскоязычных жителей страны, которые приехали в Латвию после 17 июня 1940 года, возможности без больших проблем стать ее гражданами. В июне 1993 года «мигранты» не участвовали в выборах сейма, принявшего вскоре дискриминационный Закон о гражданстве.

В итоге за бортом политической жизни остались семьсот тысяч человек - примерно треть населения страны. Между тем всего несколько лет назад именно эти люди помогли Народному фронту прийти к власти.

 

Латыши почему-то забывают, что в июне 1940 года в Латвии солдат Красной Армии тоже встречали с распростертыми объятиями. В поддержку ввода советских войск проводились многотысячные демонстрации.

Тезис об оккупации Латвии невозможно обосновать ни исторически, ни с точки зрения действовавшего в период между первой и второй мировыми нормами международного права.

Перемены, произошедшие в 1940 году, вскоре признали семнадцать государств.

 С точки зрения международного права точку в дискуссии на тему, были республики Прибалтики в 1940 году оккупированы или нет, поставил Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки в 1975 году.

В этом документе зафиксирован принцип территориальной целостности и нерушимости границ между государствами в послевоенной Европе.

Однако после 1991 года власти Латвии вновь взяли на вооружение тезис об оккупации, а также приняли концепцию так называемой непрерывности существования Латвийской Республики де-юре в период с 1918 года по 1991 год.

Ситуация сама по себе является скандальной.

Но ещё более скандально то, что эту концепцию в 1993 году фактически поддержало Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, забыв об акте 1975 года.

 

Что же касается вопроса, почему многие латыши встречали гитлеровцев как освободителей, а затем служили в подразделениях вермахта и латышском добровольческом легионе войсках ваффен СС, то ответ на этот вопрос нужно искать в популярности нацистской идеологии среди части населения Латвии.

Латышские националисты играют с цифрами. Мол, до войны латыши составляли более 75 процентов населения страны, а затем этот показатель сократился почти на 25 процентов. И тем самым объясняют дискриминационную политику по отношению к «мигрантам».

Но они не говорят о том, что в советский период численность латышей в республике в абсолютных числах росла на протяжении длительного времени. При этом развивались латышские театр, кино, хоровая культура. В 1946 году основали Академию наук Латвии.

Лишь об одном сейчас можно говорить с сожалением: в русскоязычных школах тогда плохо преподавался латышский язык.

Между тем за годы независимости общие потери населения Латвии составили, по разным оценкам, от шестисот до восьмисот тысяч человек.

Латыши, как и не латыши, бегут из страны от безработицы, низких зарплат, неуверенности в завтрашнем дне.

А на место убывших, в Латвию уже начали приезжать… китайцы.

Богатых людей в Латвии сегодня всего от трех до шести процентов от общей численности населения. Что же касается строительства дорог, программы реновации жилья, то все это стало возможным только после того, как в 2004 году Латвия вступила в Европейский союз.

Страна теперь получает большую финансовую помощь. Государство действительно выглядит ухоженнее, краше, чем раньше, но при этом из него продолжают уезжать люди, потому что по-прежнему нет работы и многим просто не на что жить».

- Одна из глав вашей книги называется «В Латвии - этнократия!». Не могли бы вы кратко разъяснить, что же все-таки такое этнократия?

- Это политический режим, при котором государство защищает интересы относительно небольшой группы людей, представляющих главным образом титульную нацию.

 Интересы остального населения - и титульной нации, и национальных меньшинств - игнорируются. При этом наибольший ущерб наносится всё же национальным меньшинствам.

Сегодня в Латвии 2/3 трудных подростков растёт в русскоязычных семьях, для 2/3 заключенных родным языком является русский. Среди русскоязычных жителей республики уровень безработицы в полтора раза выше, чем среди латышей.

Но, повторю, это не означает, что сами латыши живут хорошо. Сегодня наиболее обеспеченные жители Латвии - это представители бурно разросшегося чиновничества, а также те, кто с ним связан. В системе государственного управления доля латышей сейчас составляет 92 процента».

 

Многие авторы пишут, что «…Латвия даже в советское время казалась нашему брату настоящей заграницей. Тем, кому удавалось достать путевку в Юрмалу или Лиепаю, чувствовали себя очень счастливыми. На разный лад хвалили вкуснейшие шпроты и рижский бальзам. Женщины привозили целые сумки местной косметики, которая, по слухам, была не хуже, чем в Париже.

Но в 1991 году граница захлопнулась. В маленькую и очень гордую Латвию кататься стало несподручно, ведь перед туристами открылись неизведанные дали: Турция, Египет, Испания, Италия. Санатории, гостиницы на берегу Балтийского моря быстро загнулись.

Причем последний гвоздь в крышку забил доморощенный национализм. Каждый, кто приезжал в Латвию, ощущал себя настоящим оккупантом: с тобой не говорили, демонстративно отворачивались, если ты вдруг начинал разговор на русском языке.

Так продолжалось несколько лет, но отношения постепенно оттаивали. И вновь стало модным проводить лето в Юрмале.

Российские звезды раскупили на побережье коттеджи, открыли собственные рестораны. Теперь турист из России в Латвии - существо уважаемое. Ещё бы, в стране, где большая часть молодежи отправляется на заработки в Англию, вдруг начали появляться рабочие места. Ведь приезжающих надо обслуживать.

А ещё в Латвии на удивление быстро вспомнили русский, которым не пользовались больше десяти лет. Коснулось это не только взрослых, но и молодежи. В частной пекарне на подъезде к Риге дородная латышка битый час на чистейшем русском рассказывала, как любит Петербург. Оказалось, что на зиму она перебирается в Северную столицу, а летом трудится в родной стране.

Двадцатипятилетний паренек в одном из небольших городков России убеждал мою маму, что советская власть - это очень хорошо. Она с улыбкой спрашивала, как же он её запомнил, ведь на момент развала СССР он ходил пешком под стол. Но молодой человек не унимался: «Мне рассказывали родители, как хорошо мы жили».

И таких, как он, уже не десятки, а сотни. Они вместе со своими мамами и папами тоскуют по тем временам, когда, как им казалось, все были счастливы и жили вместе.

В Латвии уже не надеются на помощь Евросоюза, слишком много кредитов набрали. С США тоже не всё спокойно. Люди обсуждают, что за облет границы раз в день американским истребителям платят в год чуть ли не целый бюджет небольшого городка. Латыши настолько запутались в происходящем, что они просто хотят начать всё сначала».

 

И как тут не вспомнить анекдот на тему «малых государств»: «Государства ведут себя как люди. Слабое государство пытается выглядеть сильным и тратит на эту дешёвую косметику всё».

 

Вспоминая город Ровно, во время учёбы в Риге, я постоянно сравнивал красоты природы Оренбургской области, где родился мой папа, с ровенскими и рижскими.

Старый город, это именно то место в Риге, с которого все вновь приехавшие начинают знакомство с городом.

Исторический центр Риги, по мнению исследователей, находится на пересечении современных улиц Шкюню и Калькю.

Именно здесь, после основания города, был выстроен главный храм, освященный в честь Святого Петра.

Все здания не похожи одно на другое, и имеют свой особый стиль, который латвийцы называют «югендстиль».  

Помню Рижский замок, сейчас там резиденция латвийского президента, а когда-то мощные стены Рижского замка, служили надежной защитой и символом мощи рыцарей Ливонского ордена крестоносцев.

До того, как в столице Латвии появилась телебашня, церковь Святого Петра, высотой 123,5 метров, было самым высоким сооружением Риги. Я много раз поднимался на высоту 72 метра, откуда открывались великолепные виды на город и реку Даугаву.

Ходил я и в национальный музей истории, основанный в 1869 году. Музей освящает историю Риги с древнейших времен до наших дней, а особенно ценные экспонаты представлены коллекцией редких монет и средневековым оружием.

 

Я часто повторяю высказывание Брюса Ли: «Знаний недостаточно, ты должен применять их. Желаний недостаточно, ты должен делать их».

 

После отставки я постоянно занимаюсь самообразованием, читаю много исторической литературы, работы философов, историков. Очень люблю перечитывать прозу и стихи русских классиков и современных поэтов и писателей. Их произведения теперь легко найти в интернете.

Вот случай меня столкнул с Володей и прочитал его роман «Право выбора», стихи.

Я много думал о своей малой родине, особенно после одного  стихотворения Володи, потому что концовка его совпадала с моими воспоминаниями о гроте любви под городом Ровно:

Приснилась мне бескрайняя тайга,

Амура заливные берега.

Горы Хингана, древние вулканы,

Чёрные, где от пожаров раны.

 

Горит тайга наша из года в год,

И в тех местах, где не живёт народ.

На месте том кустарники растут,

За жимолостью люди не идут.

 

Так обезлюдили Сибирь, Дальний Восток,

Читаю информации листок,

Почти на треть там население упало,

И очень больно вдруг на сердце стало.

 

Я по зелёному тоннелю пробирался,

Ни одной веточки не поломать старался.

 

У меня малая родина ассоциируется со многими местами. Чаще всего вспоминаю «тоннель любви» неподалёку от города Ровно, Ленинград, Хабаровск, Благовещенск и город Свободный в Амурской области, Нижний Тагил на Урале.

И что мне ближе и роднее, даже не думал.

 

Часто вспоминаю, как в пятом классе, вместе со всеми своими одноклассниками мы ездили на экскурсию в Ленинград, посещали крейсер «Аврору», Петропавловскую крепость, Казанский и Исаакиевский собор. С него мы видели огромный и красивый город. Он меня околдовал, потом даже снился часто.

В этом городе я впервые попробовал апельсины. Перед отъездом домой, я купил маме и папе два килограмма розовых «солнышек».

Когда приехал домой, с улыбкой протянул родителям этот подарок. Они видели, как у меня от желания съесть хоть один, потекли слюни. Мама, улыбаясь, протянула мне один очищенный, я надкусил, сморщился и очень удивился. Он был такой кислый и горьковатый.

 

Мама засмеялась:

- Ты ошибся, когда показывал продавцу рукой, что хочешь купить, это не апельсины, а грейпфруты.

 

А папа, засмеялся и сказал:

- Мы с мамой, когда ездили первый раз в санаторий в город Сочи, тоже один раз ошиблись.

 

Уже после окончания военного училища, я понял, что моя Родина - весь Советский Союз! А с 2018 года малой родиной стало Подмосковье.

Когда я рассказывал об этом Володе, вдруг подумал, а почему  последние четверть века в России стало труднее жить простому народу.

Быть может оттого, что высокие посты занимают не совсем компетентные люди, которых становиться всё больше, а при большом количестве, получается и спросить не с кого.

 

Вот в царской России было двести девяносто три тысячи чиновников при населении в сто семьдесят восемь миллионов человек. В СССР при населении почти в триста миллионов человек, было два миллиона чиновников.

Одним из лозунгов, под  которым воевали с КПСС  «демократы» и либералы в конце восьмидесятых годов, было обвинение в огромном количестве чиновников, то есть - бюрократов. 

Сейчас они у власти и что мы видим в последние двадцать пять лет?

Если ознакомиться с открытой с 1994 года статистикой, когда появились первые точные о числе чиновников в России, их число неуклонно росло и в 2012 году достигло отметки два миллиона двести тысяч человек.

А это на сто сорок миллионов жителей нашей страны.

 

То есть за двадцать пять лет реформ в России число чиновников увеличилось почти в три раза.

 

Из отрытых источников мы видим, что коррупции в России особенно подвержены чиновники, отвечающие за рассмотрение и решение вопросов в сферах распределения и добычи природных ресурсов, осуществления внешнеэкономической деятельности, банковских операций, кредитования, использования средств федерального, региональных и местных бюджетов.

Кроме них, также приватизации, создания и регистрации предприятий малого и среднего бизнеса, проведения земельной реформы.

И если даже число этих бюрократов сократят на двадцать процентов, то их в России останется ещё миллион восемьсот тысяч. Больше на душу населения, чем в СССР.

 

Помимо заработной платы, которая в несколько раз выше, чем у ученых, преподавателей, врачей, библиотекарей, чиновник получают взятки - этот источник доходов является главным для бюрократии, - пишет в своей монографии ведущий научный сотрудник института экономики РАН Александр Потемкин.

 

По оценкам Минэкономразвития, на взятки уходит более десяти процентов всех доходов страны. Это официальные цифры.  А вот в Китайской народной республике считают, что коррупционер, опасней убийцы, потому что убийца убивает человека, а коррупционер убивает государство.

В нашей стране действует мораторий на высшую меру наказания.

 

Я как-то подумал, а где малая родина у представителей теперешней «элиты», некоторых артистов, спортсменов, которые нам твердят о патриотизме, любви к Родине, необходимости заботиться о народе.

 Нашёл несколько примеров, как некоторые русские знаменитости сменили гражданство и навсегда уехали из России:

Наталья Ветлицкая - одна из талантливейших певиц девяностых годов. Завершила карьеру и переехала в Испанию после рождения ребенка, в 2004 года. Причиной было желание кардинально изменить жизнь.

Знаменитая теннисистка Мария Шарапова покинула Россию ещё в 1995 году. В возрасте 8 лет она вместе с отцом поселилась в городе Брейдентон, штат Флорида. Там же проживает и поныне.

Певец Валерий Леонтьев живёт в Майами - США, устраивает гастроли в России.

Актер Алексей Серебряков живёт в Канаде с 2012 года с женой и двумя детьми, а продолжает сниматься в России.

Николай Расторгуев известен песнями о патриотизме и любви к родине. Он переехал в Германию, в город Баден-Баден в 2015 году, выступает в нашей стране регулярно.

Певица Алсу, получившая недавно звание «Заслуженной артистки России», живёт вместе с семьёй в Англии, а петь приезжает в Россию.

 

Вот и возникает этот вопрос, а наши чиновники и олигархи, какую область земного шара считают  самым лучшим местом для проживания? Где их малая родина?

 

Российские чиновники недавно отвергли законопроект российских предпринимателей, которые предлагали увольнять тех, чьи семьи живут за границей и тех, кто регулярно отдыхает в странах, что ввели санкции против России.  

Логично было бы избавить правительство от таких личностей, которые не будут действовать в интересах России, однако наше правительство считает, что все нормально.

Что тут сказать? Только есть анекдот: «У нас наконец-то наступила настоящая демократия: любой чиновник сам принимает решения - выполнять закон или не выполнять».

 

Можно ли себе представить такую ситуацию в СССР? Абсолютно невозможно.

Даже в США к чиновнику, чья семья бы жила в России, относились бы с явным подозрением, не исключено, что его бы просто сразу уволили. У нас же это похоже на эпидемию.

 

Эксперт Евгений Сатановский заявил, что сейчас власть настолько «преобразовалась», что фактически коррупция и семьи за границей больше не являются чем-то таким необычным или неприличным.

 Сейчас известно, что лишь в одном Лондоне проживает около двухсот тысяч семей российских чиновников. Назвать это положение чем-то нормальным едва ли возможно. Вряд ли ещё найдется много стран, где происходит нечто аналогичное.

 

После того, как свои декларации о доходах обнародовали представители Кремля, Совфеда и Госдумы и члены их семей,  «Русская служба Би-би-си» выяснила, где за границей есть дома у чиновников, депутатов и сенаторов.

 

От своего дома за границей избавился только вице-премьер Александр Хлопонин, получивший за недвижимость в Италии почти 3 миллиарда рублей.

Третью квартиры в Италии и половиной дома в Швейцарии до сих пор владеет вице-премьер Ольга Голодец.

Дом на Аппенинах у сенатора  Виталия Богданова и депутата Рифата Шайхутдинова.

Недвижимость в США имеется у Татьяны Навки, жены пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова. Она владеет квартирой в Нью-Йорке площадью 126 квадратных метров, которую фигуристка пыталась продать ещё два года назад.

Первый вице-премьер  Игорь Шувалов  имеет квартиру в Великобритании.

 

Недвижимость в Британии есть и у детей чиновников.

Сын и дочь министра по делам открытого правительства Михаил Абызов имеют в пользовании жилой дом в Великобритании.

У ребенка депутата-единоросса  Дмитрия Скриванова  имеется квартира в Великобритании.

Пользуются британскими квартирами и трое детей миллиардера, депутата от «Единой России»  Андрея Скоча, который попал в санкционный список Минфина США.

 

Но больше всего из стран Европы популярны у чиновников и депутатов России - Испания и Болгария.

Недвижимостью в Испании владеет семья экс-министра образования Дмитрия Ливанова, который в настоящее время занимает пост спецпредставителя по торгово-экономическим связям с Украиной. Его жена, как следует из документов, является собственницей 1/4 жилого дома в Испании. Кроме того, она пользуется стоянкой для водного транспорта. Сам Ливанов единственный из представителей высшего руководства, владеет яхтой.

Недвижимостью в Испании  владеют семьи Андрея Барышева  (Единая Россия),  Вадима Белоусова  (Справедливая Россия), боксера  Николая Валуева  (Единая Россия),  Валерия Газзаева  (Единая Россия),  Андрея Чернышева (Единая Россия),  Умахана Умаханова  (Единая Россия),  Александра Брыксина  (Единая Россия),  Аркадия Пономарева  (Единая Россия), Константина Затулина  (Единая Россия).

 

И вот тут у многих естественно возникает вопрос, а будут ли эти представители «элиты» так же заботиться о территории и народах России, как они заботятся о своей собственности и своих детях проживающих в государствах, поддерживающих санкции против нашего государства?

Можно ли представить, чтобы эти лица стали инициаторами ответных санкций странам, где у них находится недвижимость?

 

Невольно напрашивается вывод, что для подобных представителей «элиты», самое лучшее место явно не в России.

 

 

Другие произведения автора:

Хабаровский трамвай

Вера в себя.

Опять жена поехала к врачу