Синьор Джоаккино из Позитано - глава первая

 
     Джоаккино, так назвала его мать, в честь неаполитанского короля, правившего когда-то. Королевский дворец стал престижной гостиницей, принимающей гостей со всего света. Он служил портье в одной из гостиниц с двадцати лет, овладев почти в совершенстве четырьмя языками: английским, испанским, немецким и русским.

     Красавчик, роста чуть больше среднего, со жгучими глазами, пышной шевелюрой и прекрасным телосложением. Ему шёл тридцатый год, но он и не думал жениться. Пятый сын в семье, насмотрелся на жизнь братьев сполна и жить такой жизнью не хотел. Родители не беспокоили его нравоучениями и требованиями завести семью, внуков им хватало. Четыре старших брата работали в семейном бизнесе, чётко распределив обязанности. Двое, женившись, остались в доме родителей и не спешили его покидать. Он бывал в родительском доме только по большим праздникам.
 
     Со всех концов света спешили на отдых богатеи, заполняя гостиницы. Приезжали дамы разных возрастов, с мужьями, любовниками. Каждый год у него завязывались отношения с какой-нибудь из приехавших. Мужья и любовники не были помехой. В предвкушении новых отношений, каждый год, Джоаккино пополнял свой гардероб красивой одеждой. Он знал толк в одежде и всегда был элегантен. Позитано славился своими предложениями пляжной одежды, коими были наполнены местные бутики. Именно в них и любил красавчик подхватить понравившуюся красотку, провести прекрасно время и забыть её навсегда.

     Жил отдельно от родителей, купив себе уютное гнёздышко, где и проводил своё свободное время с новой возлюбленной, как правило, проживающей не в его отеле.

     В курортный сезон, обласканный дамочками, подкалив своё тело на пляже под солнечными лучами до золотистого цвета, он становился неотразимым.

     В межсезонье тоже происходили интересные встречи. И в зимние месяца приезжали красотки, часто одни, иногда с мужьями, на рождественские каникулы.
Одна дама, почти в преклонном возрасте, закрутив с ним роман, прогнала прочь юнца, приехавшего с ней под видом охранника.

     - Пошёл прочь, - сказала она, отвалив ему приличную сумму. - Поселись в другой гостинице и мне не докучай. Не смей за мной следить и собирать досье для мужа. Появишься в конце моего отдыха. Будет лучше, если ты вообще отсюда уберёшься в Рим, в Венецию, хоть к чёрту, но не на Капри. Мне хочется всласть развлечься, ты для этого не подходишь.

     Она сама подошла к Джоаккино прямо на ресепшен, не стесняясь, предложила развлечь её за кругленькую суммы. Он не брал с женщин денег, но она настояла и он согласился. Звали её Грета. Она прекрасно владела итальянским и была хороша собой, той зрелой красотой, которая приходит к женщине с годами.

     На другой день, взяв отпуск, на нанятой яхте, он отправился с ней на Капри. Шикарный номер в его гостинице она не сдала, чем очень обрадовала хозяина и тот выдал Джоаккино приличную премию к отпуску.

     - Я слышал, ты на Капри, парень! Развлекайся, сынок, - сказал хозяин, похлопав ласково по плечу. - Когда-то и я имел успех у женщин, мой мальчик! Твоя пассия не сдаёт номер. Объяснила, что скоро прилетит её муж и поручила встретить его с особым теплом и поддержать в печали. Синьора с юмором.

     Трудно было представить хозяина в качестве мачо. Низкорослый крепыш с солидным животиком, блестящей на солнце лысиной. Но кто поймёт этих женщин? Ведь сказали когда-то мудрые: - "Всё от Бога - за исключением женщины.".

     Несмотря на свой возраст, который он не спешил узнавать, Грета была очень красивой женщиной. По темпераменту она не уступала тридцатилетней и он не чувствовал их разницу в возрасте. Сняв шикарную виллу, окружила себя большим количеством прислуги, стремящейся быть незаметной. Грета коротко называла его Джо. Никогда не вспоминала о своей жизни, но любила спрашивать о его похождениях. Незаметно она узнала о нём всё, он о ней - только имя.

     - Ты ещё не любил, Джо! Поверь старой Грете, когда-нибудь ты попадёшь в капкан любви и со всей страстью испытаешь её влияние. Любить - это прекрасно! Мне нравится ваша пословица - "Любовь не смотрит друг на друга, любовь смотрит в одном направлении." Мне не удалось так построить жизнь. Мы с мужем всегда смотрели друг на друга. Возможно, от этого так устали жить вместе. Он уезжает с какой-нибудь девицей по делам фирмы, приезжает с запахами чужой женщины, дарит мне очередное ожерелье. Их так много, что некуда девать. Он всё измеряет деньгами, и любовь тоже. Помнишь ещё эту пословицу? - " Быть любимым - это еще не счастье. Каждый любит самого себя, но любить - вот это счастье." Ты ещё полюбишь, я это чувствую по твоим ласкам.

     - Ты о деньгах, отданных мне? Я могу их вернуть. Мне хорошо с тобой и без них, - поспешил ответить Джоаккино, убрав её руки со своей спины.

     - Не надо их возвращать, Джо! Это моя плата не тебе, а мужу. Он скоро прилетит, как только узнает о нашем романе. А то, что он узнает, я не сомневаюсь. Маленький гадёныш не случайно был ко мне приставлен, - с грустью в голосе произнесла Грета.

     Пролетела неделя, потом другая, но никто их не беспокоил. Он забыл о том разговоре. Они прекрасно проводили время. Его смущал постоянный приём Гретой каких-то таблеток, но спросить её он не осмеливался. Она была беспечно весела. Красиво одевалась на каждый их выход куда-нибудь. По взглядам мужчин становилось понятно - она нравилась многим.

     В один из вечеров, сидя на балконе, они говорили о жизни, о любви. Ей вспомнились слова Аристотеля - "Надежда - это сон наяву."

     - Он был прав, мой славный мальчик! Ты подарил мне чудесный сон, я унесу его с собой в тот мир, куда тебе ещё не надо спешить...

     Её сморил внезапный сон, чего раньше никогда не бывало. Джоаккино принёс тёплый плед, укутать ей ноги. Она не дышала. Он стал звать на помощь. Прибежали слуги, вызвали доктора. Одна из служанок принесла папку с какими-то документами, оставленные Гретой. Доктор внимательно просмотрел документы.

     - У синьоры онкология, последняя стадия, она знала о своей болезни. Всё переведено на итальянский, она позаботилась обо всём. Надо  позвонить её мужу и сообщить о случившемся и номере в отеле в Позитано. Сильная женщина. Всё предусмотрела, всё оплатила заранее, даже чек для врача выписала.

     Муж добрался до острова утром. Седой мужчина, с сеточкой морщин на лице, полноватый швед. Удивительно быстро. Прилетел в Рим, оттуда в Неаполь самолётом.

     - Вы её новый охранник? Не понял, чем ей не понравился мой парень. Хотя, что теперь об этом говорить.

     - Нет, я не охранник, - резко ответил Джоаккино. - Мы с ней друзья. Познакомились недавно. Она пригласила отдохнуть вместе на Капри.

     - Скажите, она сильно страдала? Я узнал о её болезни только два дня назад, она утаила... Последние годы мы плохо жили, каждый своей жизнью...

     - Она мне рассказала, - прервал его Джоаккино. - Сейчас за мной придёт катер. У вас нет других вопросов ко мне?

     - Друг... Вы так молоды, но я не осуждаю вас. Она смотрелась великолепно, никто не давал её годы. Она хорошо сохранилась, несмотря на болезнь, даже стала ещё красивее. Вопросы к вам? Их не может быть. Моё поведение не всегда было безупречным, она знала. Это её решение, её выбор, - произнёс приехавший, теребя лацкан пиджака, переминаясь с ноги на ногу. - Вы мне не ответили. Она сильно страдала?

     - Нет, она не страдала. Жила полной жизнью, любила выходить в свет. Я даже не подозревал о её болезни, - ответил Джоаккино и покинул виллу.

     Хозяин отеля не докучал вопросами. Муж Греты ему не понравился. Прилетел за телом жены с молоденькой секретаршей. Удивлялся лишь одному, какие они разные, жена и муж.

     Зимние месяца тянулись медленно. Постояльцев было мало. Всё замерло в ожидании  летнего сезона. Джоаккино жил воспоминаниями о Грете. Снились сны, где они ещё были вместе, их прогулки по Капри. Разговоры о жизни оставили глубокий след в его сердце. Он жил надеждой найти свою большую любовь.

Продолжение следует...