Путешествие во времени, дневник подполковника Трифонова ч.1 гл. 3. Колыма и Чукотка, служба в Советской Армии

                       Счастье не в счастье, а лишь в его достижении.

                                                                                 Достоевский

В марте 1968 года мы защитили дипломы, а в апреле получили повестки из военкоматов. Жили мы в разных районах Хабаровска, я в Краснофлотском, а Володя, Миша и Анатолий в Индустриальном, поэтому попали мы в разные части.

Когда до даты отправки в часть оставалось несколько дней, у Анатолия скончался отец, а мать так и лежала в больнице, Толе дали отсрочку, а после похорон отца он сам попал в больницу. С того времени у него постоянно было повышенное давление и в армию его не призывали по состоянию здоровья.

Он очень расстраивался, что так и не стал офицером, а ведь даже примерял форму младшего лейтенанта, когда двоюродный брат приезжал навещать в больнице свою тётю, Толину маму. У меня до сих пор хранится фотография, где Толя в полевой форме стоит на фоне своего дома. Я думал, когда это фото получил, он обогнал всех нас.

Володя и Миша попали в школу сержантов, которая находилась в посёлке Посьет Приморского края, а я…

Никогда не думал, что буду служить на Чукотке.

После того, как мы с Володей и Мишей полгода работали на преддипломной практике в посёлке Сеймчан на Колыме, мне часто снились картины этого красивого и своеобразного места.

Мы  туда поехали за новыми впечатлениями, как в той песне:

А я еду, а я еду за туманом,

за туманом и за запахом тайги.

А тайга в тех местах была огромная, полная разного зверья, нехоженая. А какие там были интересные люди. Кто приехал за туманом, но некоторые старались заработать, ведь там платили северные,  заработал сотню, получил две.

Впервые в жизни я увидел там много лиц ранее судимых, в основном это были бывшие военные преступники - в годы войны служившие фашистам: полицаи, старосты, бандеровцы.

Там мы узнали, что в основном строили Колымскую трассу (дорогу) заключённые и сколько вдоль этой дороги было лагпунктов. Кроме того, неподалеку от Сеймчана были исправительные колонии, в них отбывали наказания лица, совершившие тяжкие  уголовные преступления.

Вдоль всей Колымской трассы тогда было много поселков, где добывали золото, редкоземельные металлы. Нам говорили, что там были шахты, которые строили с тридцатых годов заключённые, в одной из них отбывал наказание Варлам Шаламов.

В библиотеке Сеймчаня я увидел и причитал его «Колымские рассказы»- первый сборник рассказов Шаламова, в котором отражена жизнь заключённых Севвостлага.

Сборник создавался с 1954 по 1962 год после возвращения Шаламова с Колымы. «Колымские рассказы» познакомили меня с жизнью заключённых и являются художественным осмыслением всего увиденного и пережитого Шаламовым за четырнадцать лет, проведённых на Колыме с 1937 по 1951 год.

Для меня это была новая, необычная форма произведения для фиксации исключительного состояния, исключительных обстоятельств, которые, оказывается, могут быть и в истории, и в человеческой душе. Человеческая душа, её пределы, её моральные границы растянуты безгранично - исторический опыт помочь тут не может. Право на фиксацию этого исключительного опыта, этого исключительного нравственного состояния могут иметь лишь люди, имеющие личный опыт.

Я понял, что «Колымские рассказы» - не выдумка, не отсев чего-то случайного - этот отсев совершён в мозгу автора, как бы раньше, автоматически. Мозг выдаёт, не может не выдать фраз, подготовленных личным опытом, где-то раньше. Тут не чистка, не правка, не отделка - всё пишется набело.

Об этом я потом где-то прочитал, там было подчёркнуто, что «Колымские рассказы», это фиксация исключительного в состоянии исключительности.

Через сорок лет, мой друг Володя написал сборники рассказов  о Колыме и Чукотке, я очень расстроился, узнав, что очень много из посёлков Колымы опустели, стали мёртвыми. А население Чукотки и Колымы значительно сократилось с семидесятых годов. Неужели России не нужны стали те места и тамошние богатства недр?

В 1967 году, после приземления в Сеймчане, нас удивил двухэтажный аэропорт, построенный в годы войны из брёвен лиственницы. Такой аэропорт стоит до сих пор, он единственный в своём роде в СССР и до сих пор существует в России.

Через Сеймчан в годы войны, по Ленд-лизу  бывшие союзники американцы перегоняли в СССР свои самолёты-истребители «Аэрокобры» и другие. В Семчане я узнал, что здесь проходила Алсиб «Аляска - Сибирь», воздушная трасса Красноярск - Уэлькаль, воздушная трасса между Аляской США и СССР, построенная и начавшая действовать в 1942 году.

Эта воздушная трасса являлась советской частью авиатрассы по перегонке американских самолётов, которые США поставляли в СССР по договору ленд-лиза. Американская часть трассы начиналась в городе Грейт-Фолс в штате Монтана, а заканчивалась в Номе на Аляске. В качестве второстепенных задач по трассе выполнялась перевозка грузов, дипломатической почты, дипломатических работников.

К октябрю 1942 года на трассе было введено в эксплуатацию десять аэродромов: пять базовых - в Якутске, Красноярске, Киренске, Сеймчане и Уэлькале; также пять запасных - в Алдане, Олекминске, Оймяконе, Берелёхе (Сусуман) и Марково. Строились и реконструировались аэродромы в Бодайбо, Витиме, Усть-Мая, Хандыге, Зырянке, Анадыре.

На советском участке трассы произошло двести семьдесят девять лётных происшествий, из них: тридцать девять катастроф, сорок девять аварий, шестьдесят вынужденных посадок. А в тайге без продуктов и теплых помещений не выжить…

Всего при перегоне самолётов погибло сто четырнадцать человек. Причинами потерь были: сложные метеоусловия, плохое метеообеспечение. Между Сеймчаном и Красноярском практически не было промежуточной метео и радио поддержки. В то время там не было населённых пунктов, а при низкой облачности было сложно ориентироваться по однообразной местности.

Кроме того, причинами аварий были конструктивные недостатки и производственные дефекты самолётов, по этой причине потеряно восемь самолётов с лётчиками. Неполная подготовка к вылету матчасти, морозы в Сеймчане были ниже пятидесяти пяти градусов, у мотористов от прикосновения к металлу отмерзали пальцы, по этой причине было потеряно семь машин.

Мы с Володей, когда строили коровник в поселке Буюнда, на одноименной реке притоке Колымы, видели в тайге разбившуюся Аэрокобру. 

Кроме строительства коровника, мы участвовали в строительстве жилых домов в посёлке Сеймчан. Там мы узнали, что посёлок городского типа Сеймчан, административный центр Среднеканского района Магаданской области. Поселение было основано в конце семнадцатого века. Название происходит от якутского хэйимчэн - полынья.

Аэропорт Сеймчана построен в 1942 году и с 1943 по 1945 был одним из промежуточных пунктов трассы Алсиб по перегону военных самолётов, поставляемых по ленд-лизу.

Проживало в посёлке во время нашей преддипломной практики шесть тысяч человек. Статус посёлка городского типа у него с 1953 года. А рядом с посёлком протекала Колыма - это река в Магаданской области и Якутии, которая простирается на 2129 километров. Она впадает в Колымский залив Восточно-Сибирского моря.

Колыма -  очень суровый край с экстремально холодным климатом. Температура воздуха зимой достигает минус шестьдесят семь градусов. Но даже в холодную зиму природа этого края поражает своей красотой.

Я потом побывал во многих областях и краях Советского Союза и уверен, что красоту Колымского края можно смело поставить в один ряд с природой Байкала или горами Кавказа и Алтая.

Низкие облака, уходящие за горизонт, буйство красок и уникальный рельеф с бесконечными холмами, покрытыми густой тайгой с высоченными хвойными деревьями.

Зимой, будто всё засыпает под толстым снежным одеялом, а вот летом начинается самое интересное и красивое.

Мы часто видели медведей, разных птиц. Практически наталкивались на лис, лосей. Видели горностая, волка и дикого северного оленя. А сколько там птиц! Это гуси, утки, казарки и самая красивая птица - лебедь малый. А в лесах водятся рябчик, глухарь, кукушка, клест.

Чукотка совсем иная. После учебки, меня отправили вместе с другими младшими сержантами в Магадан, там распределили по частям противовоздушной обороны. Меня направили в Чукотский автономный округ, его границы проходят через Якутию, Магаданскую область и Камчатку, имеется морская граница с США.

Все территории округа относятся к Крайнему Северу. Чукотский автономный округ является пограничной зоной. Поэтому не только турист, но и обычный человек не сможет вступить на эти территории без пограничников или документов, позволяющих находиться в пограничной зоне.

Мне потом пришлось лететь в Анадырь, потом в районный центр Эгвекинот, а затем вертолётом в село  Уэлькаль. Это отдаленное национальное село расположилось на самом берегу Залива Креста в Беринговом Море. А само место примечательно тем, что в годы Великой Отечественной войны здесь был первый советский аэродром секретной воздушной трассы «Аляска - Сибирь» (АлСиб).

Всё в жизни повторяется, я опять встретился с воздушной трассой, по которой в 1942 - 1945 годах проходила перегонка по лэнд-лизу американских истребителей и бомбардировщиков в Советский Союз. Именно эти американские машины под управлением советских летчиков через несколько месяцев спустя помогли громить фашистские авиасоединения под Сталинградом, Курском и Москвой...

По трассе протяженностью почти семь тысяч километров за годы войны в СССР было перегнано более восьми тысяч самолетов. Американские пилоты пригоняли самолеты на аэродром Уэлькаль и дальше до Красноярска уже работали советские летчики.

Эта трасса и эти события были засекречены вплоть до 1992 года. Остатки аэродрома АлСиБ сохранились до настоящего времени, как и старое военное кладбище, где захоронено болше двадцать летчиков.

До начала двухтысячных годов  в Уэлькале располагалась тропосферная радиорелейная станция из системы линий связи «Севе», но с приходом современных спутниковых систем связи, такие стали не нужны и были выведены из эксплуатации. Были здесь и другие части, в которых и служил я. Наверно мои знания радиосвязи были тому причиной. Мы охраняли небо родины. В самой части я был только два раза. Первый раз, когда прибыл и меня распределили в пункт неподалёку от села Уэлькаль, там был локатор, два маленьких домика и двое моих подчинённых.

По одной из версий, название «Уэлькаль» произошло от чукотского «имеющий челюсти». Село расположено на косе южнее мыса Аннюалькаль у входа в залив Креста Берингова моря. Расстояние от села до районного центра Эгвекинот составляет сто километра, до города Анадыря - сто семьдесят четыре километра.

Село является самым западным поселением в России в западном полушарии Земли и самым западным чукотским (эскимосским) поселением в мире. Село было основано в двадцатых годах двадцатого века эскимосскими переселенцами с мыса Чаплина. В селе на время моей службы проживало двести человек. Там был совхоз, в котором занимались морским зверобойным промыслом. Охота велась на нерпу, моржа, кита. На звероферме разводили голубых песцов в клетках, действовала пошивочная мастерская по изготовлению торбазов, была мастерская по изготовлению поделок из бивня мамонта и моржового клыка. В селе в то время имелись: детский сад, средняя школа, фельдшерско-акушерский пункт, аптека, дом культуры, узел связи, магазин.

В Уэлькаль из районного центра Эгвекинота, можно попасть только вертолетом раз в неделю, можно было и по воде через Залив Креста, или вездеходом зимой через горы. Отсюда до Эгвекинота через залив чуть больше ста километров, но в Эгвекиноте я был всего два раза. Первый раз, когда летел на службу, второй при демобилизации, дорога в районный поселок было весьма непростая как для гражданских лиц, так и для солдата.

Село находится на самом берегу океана и с давних пор эскимосы (тогда всех называли чукчи) промышляли здесь китобойным промыслом, охотой на нерпу и моржа. Электричество здесь не централизованное, а от трёх больших и мощных генераторов, которые находились в отдельном строении. Все дома в селе были электрифицированы. До начала двухтысячных годов вблизи села действовала промежуточная тропосферная радиорелейная станция, входящая в состав линии связи «Север»

Неподалёку от села находился наш локатор и два домика. В одном были приборы слежения и два небольших бензиновых электрических генератора, один рабочий, второй резервный.

Рабочий приходилось заправлять через каждые два часа, днём и ночью. Вплотную к нему стоял жилой домик с тремя кроватями, складом продуктов и кухней. Дежурили мы втроём по очереди двенадцать часов, следя за небом по приборам, готовя еду, обслуживая генератор, подбрасывая в печку уголь, убирая помещение.

Продукты нам привозили из части каждую неделю. Много было тушёнки, сгущенного молока, а в основном сухая картошка и каши. Домик зимой, да и летом, нужно было отапливать углём, который генгрузом корабли завозили летом в посёлок, а лето там, в июле и всего месяц.

Мы сами учились готовить себе еду кушать, тщательно убирать помещения, стирать себе бельё и форму. Главное мы несли службу по охране границ страны, наблюдали за небом и не зря. Американские самолёты с Аляски часто направлялись к нашей территории, о нарушениях мы сообщали в Анадырь, оттуда прилетали истребители и отгоняли врагов.

Ещё с пятого класса я носил очки, а когда уходил в армию, отец посоветовал мне взять пару очков про запас, и не зря.  Я любил ходить к морю летом и там научился ловить чукотскую корюшку - Уёк. Одевал костюм химзащиты, он не промокаем, заходил по пояс в воду и большой сачком подводил под стаю рыбы, она была словно небольшая туча, потом выбрасывал добычу на берег.

Это было большим разнообразием в нашем питании. У нас скопились запасы сливочного и подсолнечного масла, мы жарили Уёк, какое наслаждение.

У моря я познакомился со стариком-чукчей, который всегда внимательно и пристально смотрел мне в лицо. Только через несколько дней я понял причину. Он спросил:

- Ты мозес подалить мне оцки? (У него речь была разборчивая, но будто говорил ребёнок).

- А зачем?

- С войны плохо визу, а был снайпером.

Отдал я ему одни очки, он был так благодарен. Часто приносил нам куски оленины, а мы были этому особенно рады, свежего мяса у нас не было. Во время нерестового хода, старик приносил рыбу - огромных гольцов и лосось. Какая была вкуснотища.

Наши соседи через Берингов пролив часто запускали в нашу сторону воздушные шары со шпионской аппаратурой. Мы их обнаруживали, часть сбивали наши самолёты, а один раз, был сильный туман, я увидел такой шар, когда ловил Уёк. Рядом со мной, как всегда, был старик со своим винчестером, он протянул мне его, я выстрелил в шар и сразу попал. Старик внимательно посмотрел на меня сквозь стёкла очков и коротко сказал:

- Молодес!

О происшествии доложил в часть, через три часа приехал вездеход, у меня забрали приборы с шара, мне объявили благодарность, а потом присвоили звание сержанта.

Я и мои подчиненные часто ходили гулять в тундру, выше кустов морошки, там не было растений летом. Растительный мир Чукотки кому-то может показаться довольно бедным. Это обуславливается условиями и климатом этих территорий. Но, несмотря на это, флора Чукотского автономного округа достаточно разнообразна, и я был от него в восторге.

Мне с тех самых пор часто снится тайга Колымы и просторы Чукотки. Только на юге Чукотки встречаются светлохвойные леса, в которых растут даурские лиственницы и карликовые березы. Чаще здесь встречаются тундры, с кустарниковой ольхой, кедровым стлаником, осокой, пушицей, голубикой и брусникой.

Основными представителями растительного мира Чукотки являются горные и арктические тундры, пригодные для возрастания мелких кустарников, трав, мхов и лишайников.

Я потом прочитал, что если говорить о мхах и лишайниках, то стоит отметить то, что почва этих мест идеально подходит для их жизни и роста - здесь встречается около четырёхсот видов мхов и лишайников.

Огромное влияние на растительный мир оказывает многолетняя мерзлота. Из-за того, что она препятствует увлажнению почвы, многие территории Чукотки не  превращаются в болота. Также она влияет на жизнь всех растений - корни не могут опускаться глубоко в почву, поэтому растения не отличаются особой высотой и объемом.

Чукотка находится в нескольких природных зонах - арктической пустыне, южной и гипоарктической тундрах, лесотундре и лиственничной тайге.

Я несколько раз ходил недалеко от нашего локатора в тундру со старым охотником, были там часа по три, недолго, старик мне рассказывал, что здесь северные олени, длиннохвостые суслики (их местные называет евражки, они так мили, когда встречают тебя словно живые столбики), северные пищухи, лемминги и куропатки.

Я сам видел полярных белых сов и волков, белых медведей. В горах можно было встретить снежных баранов и овцебыков. Многочисленны песцы, росомахи и соболи, рыси и горностаи. Встречаются бурундуки, зайцы-беляки, лисицы, ондатры и норки.

Старик перечислял, какая рыба водиться в море. Это - даллии, сельдь, минтай, тихоокеанский лосось, треска, навага, корюшка и камбала лососи, гольцы, сиги, хариус, щука, чир и налим. Можно добыть крабов и креветки.

Я сам видел, как в залив Креста заходят киты их называли: сельдяной, горбач, синий, серый и касатка. Местным разрешали добывать китов, моржей, мясом кита кормили песцов, которых выращивали в оленеводческо-звероводческом совхозе. А из моржовой шкуры и оленьего меха делами унты и торбаза.

Во время дежурства нам иногда добавляли волнения стаи птиц, они вносили помехи на локаторе, их там было много -  кайры, чистики, конюги, чайки. В тундре водится немалое количество гусей, лебедей, уток, гагар, куликов.

Конечно, несколько мешало гулять в тундре и посёлке в летний период огромное, просто неисчислимое количество насекомых: комары, мошки и слепни. По моему мнению, их было гораздо больше, чем на Колыме.

Но, как говориться, на Чукотке двенадцать месяцев зима, а остальное лето, климат на Чукотке крайне суров. Особенно это ощущается в зимний период. Бывало, что температура воздуха опускается до отметки минус шестьдесят градусов, а ведь нужно было топить и подбрасывать уголь через каждые два - три часа, иначе могла отказать аппаратура.

Кроме того у моря восточные районы находятся под влиянием сильных ветров и снежной пурги. В это время, да простят меня дамы, по-большому мы ходили на лопату и выбрасывали то, что вышло, через приоткрытую дверь. 

Зимой, воду вытапливали из снега. Резали большие куски и топили на печке. Часто варили себе компоты (было много сухофруктов) и кисель из брикетов. Зимой в тундру мы практически не ходили. К нам даже ГТТ - гусеничные тракторы тягачи иногда не могли добраться, блудили в тундре. Хорошо, у нас всегда были запасы продуктов.

Но самым опасным зимой были не морозы. Из-за столкновений азиатского фронта и арктических антициклонов, погода могла резко меняться с суровой и снежной, на сырую, и относительно теплую, но с пургой. Из-за пурги ладонь протянутой руки не было видно, если за натянутую верёвку между домами не держишься,  можно было заблудиться и погибнуть в тундре, такие случаи бывали.

Весна на Чукотке является наикратчайшим временем года. Она начинается в июне и заканчивается в июле, когда приходит лето. В этот период выпадает огромное количество осадков в виде дождей. А летний период на Чукотке проходит очень быстро. Во многих районах снежный покров не успевает растаять за такой короткий промежуток времени. Средняя температура июля составляет всего плюс четырнадцать. В середине августа  наступает осень, за это время природа успевает подготовиться к холодной и продолжительной зиме, которая наступит уже в середине сентября.

За два года службы, в посёлке Уэлькаль, мне удалось посмотреть несколько концертов московских и ленинградских артистов, которых доставляли в посёлок вертолётами. Один раз замой, я едва не опоздал на дежурство, началась пурга, до домика всего полтора километра, но на улице ничего не видно.

Выручил старый охотник, он запряг своих двенадцать ездовых собак в нарты и отвёз меня. Спасибо ему за внимание.

И что интересно, после концерта, его нарты уже стояли у Дома культуры, как он узнал, что я на концерте, не знаю. Я был, потрясёт его вниманием и добротой. Вот такие там были люди.

Второй раз я был в своей военной части при демобилизации. Перед вылетом из Уэлькаля я душевно попрощался со старым охотником, у него из глаз текли слёзы, даже очки запотели. Он подарил мне моржовый клык, на одной стороне которого были выжжены сцены охоты на моржей и китов. На другой стороне клыка - забой оленей в совхозе.

Я видел такой забой, меня очень удивило, что дети чукчей, их родители пили кровь оленей, и с их подбородков она падала на кухлянки, а они этого не замечали.

 Кстати, после заботя, мне и ребятам досталось по пять оленьих языков, какая это вкуснятина!

Уже при посадке в вертолёт, старый охотник подарил мне широкое кольцо, которое носил на верёвочке, на шее. Это кольцо было сделано из бивня мамонта. Потом старый охотник протянул мне оленьи рога, аккуратно забинтованные и две пари оленьих торбазов сказав при этом:

- Мами и папи…

Все два года моей службы, я готовился поступать в Хабаровский политехнический институт, папа мне ещё в учебку прислал литературу и методички для подготовки. Так как я всегда отличался усидчивостью и терпением, то хорошо подготовился к поступлению и уже в сентябре 1970 года поступил в Хабаровский политехнический институт, а там была военная кафедра.

Другие произведения автора:

Без вести пропавший, ч. 1 гл.2. Ностальгия

Создана коалиция Запада

О внуках Надя говорит с улыбкой