Пусть помнят гл. 27 Цена победы

Отряд Виноградова завоевал заслуженную славу у крестьян Орловской губернии, ведя борьбу против кулацких мятежников. Большие и малые отряды кулаков объединялись в крупные банды. Назревали большие бои.

Кулаки округи открыто выступили против Советской власти, подняли мятеж и арестовали в деревне Торовке 169 бедняков. На глазах всех жителей, они расстреляли 19 человек, а остальных, здесь же приговоренных к расстрелу, взяли под стражу.

Когда Виноградову сообщили об этом, он не задумываясь, на автомобиле выехал в деревню. Следом весь отряд, только отряд отстал скоро.

К этому времени, незначительное восстание разрослось в организованное контрреволюционное выступление, охватившее весь Лилинский уезд.

Автомобиль въехал в деревню, ставшую штабом восстания. Улицы деревни полны примкнувшими к восставшим лавочниками, спекулянтами, мародерами.

Небольшой красногвардейский отряд, в 85 человек, бился из последних сил. Видя напряженность обстановки, Виноградов принял командование на себя. Вместе с членами исполкома, Бугровым, Переяславцевым, прибывшими из Орла, они организовали круговую оборону. Однако силы были слишком не равны.

Виноградов сам лег за пулемет, прикрывая отход остатков отряда. Удар по голове было последнее, что он запомнил в этом бою.

Пришел в себя от сильной боли во всем теле. Лежал он животом вниз. Руки и ноги крепко привязаны к бревну.

Вокруг стоят и сидят благообразные мужики, разбитные парни с испитыми лицами. Неподалеку, молодые подтянутые люди, видно из офицеров, безразлично глядели на пытку.

Откуда берутся такие?

Спину жгло невыносимо.

- Что, комиссар Виноградов, больно? – спросил кто-то невидимый за спиной. – Для земляка расстараюсь. Долго ждал такой встречи.

Володя почувствовал сильную боль в икрах.

Подтянутый красавец в офицерской шинели не по росту, со шрамом на носу, вытер шашку о полу шинели, подмигнул последней ночной подруге, налившейся самогоном без меры, бесстыдно стоявшей среди мужчин с расстегнутой чуть ли не до пояса кофточкой.

- Правда больно, - издевался красавчик, - это потому, что мало мяска нарастил. Ну, я постараюсь не так глубоко.

Он присел перед лицом Володи.

- Зенринов, прошептал Виноградов.

- Узнал, вот и чудненько! Не повезло тебе, земляк, не повезло! А я везунчик, - он вздохнул, потрогал кончик носа, потом, прихрамывая, обошел Виноградова. – Ты не волнуйся, я вот только проверю, действительно коммунисты крепче стали.

Зенринов истерично хохотнул, нагнулся над Володей, шепнул:

- Я тебе ремешки со спины буду резать, а ты терпи, а то неудобно будет, если закричишь, – и Зенринов потушил окурок о щеку Виноградова.

Потом рванул Володину гимнастерку за ворот. Сопревшая от пота ткань, легко поддалась усилию.

- Изголяешься, храбрец, дойдет и твой черед, простонал Виноградов.

В ответ, Зенринов поднял шашку над спиной Володи, плавно, с оттягом, опустил на спину.

«Только не закричать», - последнее, что подумал Володя. – «Только не закричать», - первое, что пришло в голову, когда он очнулся от нечеловеческой боли.

Его мучитель сыпал на открытую рану крупную соль.

- Не беспокоит? – издевался Зенринов.

Володя перестал чувствовать свое тело и не понял, что это ему развязывают руки и ноги. Его подняли, перенесли к стене ближнего дома, бросили на землю, ногой перевернули лицом вверх.

Любовница Зенринова быстро трезвела, запахнула кофточку, попыталась выбраться из толпы мужиков. А те, оглаживали её объемные женские прелести, похабно скалились.

- Ты живой, земляк? А зря… - Зенринов, ухмыляясь, смотрел в глаза, затем повернулся, крикнул:

 - А, ну, давай друзей интернационалистов!

Только сейчас Володе стало страшно. Страшно не за себя, он боялся, что не вынесет боли других.

Все так же светило солнце. Над землей, высоко, высоко, звенел жаворонок, прославляя жизнь.

Молодой боец интернационального отряда, рвался из рук дюжих мужиков, предчувствуя лютую смерть.

Его прижали к бревну, а парень все старался пробудить совесть этих людей, потерявших все человеческое.

- Ви же трудящиеся, мне стыдно видеть на вас!

- Ах, тебе стыдно? Так и не увидишь!

Навалились на парня, развернули лицом вверх. Юноша стал невольно смотреть на одинокого жаворонка, а увидел раскаленный шомпол.

Тонкий пронзительный крик выворачивал Володе душу. Парня, наконец, отпустили. Он выпрямился, по щекам стекали кровавые слезы.

- Ви разве люди, ви…

Удар шашкой по худенькой шее…

Володя попытался приподняться, но отяжелевшая спина словно приклеилась к бревенчатой стене.

Но это было еще не самое страшное.

На площадь вывели несколько красноармейцев, подвели к Володе и порубили шашками.

Володя впал в забытье.

Ворвавшийся отряд ЧК, разгромил мятежников. Бойцы отряда подняли своего командира и на руках несли десять верст до лазарета.

Другие произведения автора:

Пересечения ч. 1 гл. 10. В столице области

В Москве я просыпаюсь очень рано

Александра Егоровна