Прожитые годы ступени жизни ч. 4 1982 год

Гл. 28. 1982 год. Год потрясений, часть 2

 

Каждый день Люба шла на работу в специальную часть женской колонии. И тогда уже она знала, позже об этом не раз читала в интернете, что некоторые женские колонии известны своей жесткостью и любой необдуманный поступок может навсегда изменить жизнь человека.

В женской колонии номер 12 жестокостей не допускали, а вообще, определенные правила содержания в колониях для женщин, кардинально отличаются от условий отбывания наказания в мужских тюрьмах.

 

Много позже Виноградова прочитала, на территории России, по официальным, данным существует 35 функционирующих женских колоний. Количество осужденных, находящихся в колониях для женщин почти 60 000 лиц, что составляет 5 процентов от всех осужденных в РФ. Список женских колоний небольшой. Находятся они не в каждом регионе России. В связи с этим, большинство женщин, отбывают наказание в другой области, в некоторых случаях за сотни километров от места постоянного проживания.

Женские колонии имеют свои особенности. При женской колонии в Заозёрном, имеется дом ребенка.

 

Кстати, из окон квартиры Виноградовых можно было увидеть все колонии посёлка: строгого режима, женскую, дом ребёнка и для иностранцев.

Колонии, это не единственное место содержания женщин преступивших закон.

 

Тогда Виноградовы ещё и не знали, что через полтора года Володю назначат начальником детской колонии.

 

Люба знала, что, что подростков, совершивших преступление в несовершеннолетнем возрасте, направляют в специализированные колонии.

Общее количество, отбывающих наказание несовершеннолетних преступниц в России, достигает 21 000 человек. Существуют специальные воспитательные колонии, условия в которых отличаются от содержания в обычной колонии.

Существуют две колонии, в которых отбывают наказание женщины, совершившие особо опасные и тяжкие преступления.

Во всех колониях, в том числе и женских, установлен строгий режим дня осужденных. Подъём для всех ровно в 6 утра. Один час женщинам предоставляется на личную гигиену. 07.00 время сбора всех заключенных колонии в промышленной зоне.

Время и график рабочего дня, в каждой колонии устанавливается отдельно, исходя из потребностей и производственных мощностей. Перед каждой работающей на зоне женщине, стоит определенная задача на производственную смену. Если дневная выработка не будет выполнена без объективных причин, наказание ждёт весь отряд. В колонии Заозёрного, осужденные женщины занимались пошивом одежды.

Периодически в колонии проводились конкурсы самодеятельности, организуются спектакли и другие развлекательные мероприятия, в которых участвуют сами заключенные.

Для отбывающих наказание женщин, предусмотрена образовательная программа. К учебному процессу привлекают осужденных, которые не окончили среднюю школу или не успели получить специальность. Всем заключенным представлялось начальное и профессиональное образование. Женщины, возраст которых превышает 55 лет, самостоятельно решают, проходить соответствующее обучение или нет.

Виды и количество допустимых свиданий с осужденными, определяются Уголовным кодексом. Одним из определяющих факторов является режим исправительного учреждения и установленный внутренний распорядок. Получить разрешение для свидания можно у администрации исправительного учреждения.

При женской колонии Заозерного, был организован дом ребенка, при которых функционируют родильные отделения. Заключенная под стражу мать имеет право проводить время и общаться со своим ребенком, в свободное от работы и других обязанностей время.

При соблюдении определенных условий, допускается совместное проживание ребенка с матерью. В доме ребенка при колонии, находятся дети до трех лет. Детей старшего возраста, по согласованию с матерью, предают на воспитание ближайшим родственникам. Если их нет или мать против этого, ребенка передают в государственное учреждение.

Если женщине назначили срок меньше трех лет и при условии соблюдения заключенной всех правил и безупречном поведении, ребенка могут оставить при колонии. Мать сможет забрать его, сразу после освобождения. Всем женщинам, у которых в доме ребенка есть дети, руководство колонии предоставляет отпуск сроком 15 дней. Это время мать должна находиться со своим ребёнком.

 

Каждой осужденной, предоставляется свободное время для организации собственного досуга. Для этой цели на территории колоний есть клуб, в которых проводят конкурсы художественной самодеятельности.

Осужденные самостоятельно ставят спектакли и проводят тематические праздники.

 

Самое неприятное для Любы было то, что некоторые дети вынуждены проводить своё детство в местах лишения свободы, хотя они ни в чем не виноваты. Этим детям не повезло с самого рождения. Они родились в колониях и живут совместно со своими осужденными матерями.

Ребёнок покидает зону, когда ему исполняется три года. Если у него на свободе нет родственников или у родственников нет возможности выполнить условия опекунства, то ребенка определяют в детский дом. Как правило, если ребенок уехал в детский дом, а у мамы остался ещё большой срок, к примеру, 4 или 5 лет, то велика вероятность, что ребенок в детском доме и останется.

 

Вообще вторая половина 1982 года, была для Виноградовых полна потрясений.

Уже длительное время тяжело болел отец Володи, у него, как тогда говорили, после тяжелой болезни, двухстороннего воспаления лёгких, развилось белокровие.

Володин отец долгие годы работал в колонии города Хабаровска, ушел в отставку в звании майора. Получил он своё заболевание при пресечении побега из колонии. Глубокой осенью при преследовании убегающего из колонии осужденного, он провалился с яму с водой при минусовой температуре, пробыл в ней долго.

А ещё, у него пульс падал до сорока удара в минуту, ему поставили на сердце электро стимулятор, но из-за того, что кровь не сворачивалась, клеммы стимулятора отторгались от тела.

Володя с августа три раза в неделю ночью, сменяя мать, дежурил в клинической больнице Хабаровска у койки умирающего отца.

 

Но до смерти папы, Володя, Люба и все сотрудники четырёх колоний пережили настоящую трагедию…

 

Поселок Заозерный, расположен рядом с Хабаровском.
В семидесятых годах, это было местом охоты и рыбалки многих жителей Хабаровска. Многочисленные протоки реки Амур, создавали лабиринт из островов и проток.

Рыба, не отравленная сбросами из страны «китайского большого соседа», по утрам играла у самого берега. Не нужно было обладать какими-либо выдающимися способностями, чтобы на утренней зоре, выловить десятка три карасей  и сазанов.

Серебристые создания, крутились на «кукане», и, складывая их потом в вещмешок, приятно было ощущать тяжесть и большой размер не только всего тела, но и глаз.

Ходил в ту пору среди рыбаков такой анекдот. Надоело друзьям, слушать рассказы одного заядлого рыбака, который, показывая размер пойманной им рыбы, растягивал свои руки так, что сбрасывал со стола посуду. При очередной встрече связали они рыбаку руки, так он, рассказывая о своем улове, соединил ладони и показал размер глаз, пойманного им карася.

А сколько в озерах и протоках гнездилось уток!
В пору перелета, жители Заозерного засыпали под не прекращающиеся выстрелы охотников.

 

Служба Володи в колонии строгого режима отличалось от размеренной и относительно стабильной работы в Будукане. Категория осужденных, была другая. Здесь отбывали наказание те, кто совершал тяжкие преступления, нанесение тяжких телесных повреждений повлекших смерть, убийства, изнасилования.

Большинство, отбывали по второму, а то и третьему разу. Беседы о чистоте души и мыслей, честности, им были не нужны. Многие из них наизусть цитировали статьи уголовного кодекса.

Правила внутреннего распорядка и Исправительно-трудовой кодекс, знали лучше некоторых сотрудников.

Клуб в колонии был старый, маленький и в нём могло находиться только сто человек, одна десятая от общего количества. Как проводить лекции, беседы, на основе чего объединить, заставить терпеть друг друга этих очерствевших, хотелось бы думать, не совсем потерянных людей?

Хотя к этому времени Володя уже точно знал, что одна треть освободившихся из колонии осужденных, через два, три месяца, вернется вновь.

Распределяя всех сотрудников по отрядам в качестве членов Советов воспитателей, Виноградов надеялся, что участие сотрудников разного возраста, разного жизненного опыта, поможет осужденным лучше сориентироваться в жизни на свободе, после отбытия срока.

А проблем хватало. При досмотре помещений, контролеры обнаруживали наркотики, шприцы, продукты питания, которые ни они, ни Володя, не встречали в магазинах, различные компоты,  колбасы высших сортов.

 

Однажды в колонию этапом прибыл один «авторитет».

«Джем» отличался от остальных крупным телосложением, высоким ростом, большой физической силой. И при всём при этом, он был достаточно умен, чтобы подчинить себе практически всю массу осужденных. Противостояние было налицо.

Когда начальник отряда или контролер,  требовал передвижение строем на работу, это неохотно, но исполнялось.

Но если нужно было направить отряд на политзанятия, строй стоял не шелохнувшись.

 

Капитан Виноградов сразу понял, что «Джем» рассчитывает на то, что его пригласят и попросят содействовать поддержанию порядка. А после этого, кто будет хозяином в колонии?

Капитан встал перед строем в и сам стал отдавать команду:

- Первая шеренга, шагом марш!

Шеренга пошла, потом вторая, третья. И вот, шеренга, в которой стоит «Джем».

 

Виноградов подошел ближе, спокойным голосом сказал:

- За невыполнение распоряжения, вас поместят в штрафной изолятор.

 

После его команды, все пять человек, сами пошли в сторону штрафного изолятора.

«Джем» отсидел в ШИЗО пятнадцать суток, потом шесть месяцев в помещении камерного типа.

 

Володе потом рассказали, что Джем в ПКТ много раз повторял: «С этим начальником он кашу варить не будет».

 

В колонии строгого режима, было много с лиц с высшим образованием, были и малограмотные. Но не было не грамотных.

А ведь через двадцать пять лет, когда муж в качестве федерального судьи рассматривал уголовные дела, среди подсудимых появилось немалое количество практически безграмотных, не умеющих писать и читать людей.

Такое завоевание капитализма.

 

Но не уровень образования определял социальный статус осужденных. Не вдаваясь в теорию, условно, осужденных можно было разделить на четыре группы.

Первая, лидеры, неоднократно судимые, не глупые, имеющие устойчивые криминальные наклонности и обширные связи на свободе.

Вторая, молодые, наглые, физически развитые, поддерживающие своё я.

Они при помощи силы, «стада» себе подобных, практически «беспредельщики».

Третья, «мужики», по сути своей трудолюбивые, почти нормальные, с точки зрения обывателя, люди, совершившие тяжкие преступления в силу сложившихся обстоятельств, чаще всего, в состоянии опьянения.

А вот четвертая…

«Обиженные», или ещё их называли - «опущенные», «петухи», лица, в отношении которых были совершены акты мужеложства. Одних «опускали» в связи с совершением ими половых преступленийв отношении несовершеннолетних. Не любили насильников в зоне, не считали за людей.

Других, «ломали» по слабости духом. Третьи, попадались на кражах у своих, «крысятничали».

 

Капитан Виноградов не встречал таких, которые по собственному желанию переходили в подобную,  четвертую категорию. Жили эти опустившиеся люди вместе с остальными, только ближе к выходу, а в камере у «параши», унитаза.

Много было конфликтов на почве унижения личности.
Каждый месяц, вынимали таких существ из петли и хоронили под номерами на кладбище. И чаще всего, невозможно было установить причины самоубийств.

Много было конфликтов и в остальных категориях за лидерство, каналы поставок запрещенных предметов, в основном спиртного, наркотиков, чая, за неосторожное слово.

 

Практически все сотрудники колонии проживали в городе Хабаровска. Каждое утро, на двух автобусах везли в школу в авиагородке детей граждан, проживающих в поселке Заозёрное.

Затем, на площади Ленина в Хабаровске, забирали сотрудников мужской и женской колонии и привозили в Заозерное.

В поселке, проживал только заместитель по режиму, друг Володи и он с семьёй. Именно Володю и Петра Лукича, заместителя по режиму, поднимали ночами, в случае чрезвычайных происшествий.

 

Однажды, около двух часов ночи, Виноградовых разбудил звонок телефона, дежурный помощник доложил Володе, оставшемуся исполняющим обязанности начальника:

- Товарищ капитан, групповая пьянка, драка в третьем отряде. Наряд контролеров боится заходить в зону.

Капитан быстро оделся и выбежал из дома, а Люба смотрела из окна, как он бегом спешит к колонии и сердце у Виноградовой так вдруг защемило…

Люба потом узнала из рассказов сотрудников, что пятьсот метров капитан преодолел за считанные секунды, личный рекорд. У калитки в жилую зону, толпились солдаты конвойной роты и контролеры.

Володя услышал:

- Не ходите, дождемся бойцов из полка.

 

Капитан приостановился, потом отмахнулся от таких слов. Задержка на несколько минут, может повлечь разрастание конфликта, вовлечение большей массы осужденных в драку и вот тогда, остановить их всех можно будет только силой.

Металлическая решетка, отделяющая КПП и жилую зону, громко скрипнула и со звоном захлопнулась за спиной капитана.

А вокруг было так тихо, что можно было расслышать полет многочисленных комаров у своего лица, ощутить легкое дуновение теплого, июльского ветерка, шелест листьев на тополях.

Капитан поднял глаза к небу. Темно синее, с огромным, слегка желтоватым диском луны, оно было усыпано таким количеством звезд, что Володя остановился.

Он услышал за своей спиной разговор контролеров:

- Струхнул!

 

Виноградов улыбнулся, не отводя глаз от неба. Ему показалось, что звезды опускаются все ниже, ниже. Вот до них можно дотянуться руками.

Капитан поднял руки, поправил форменную фуражку, подумал, а ведь через неделю, ему исполнится тридцать три, как Иисусу, когда его распяли.

Володя стряхнул наваждение и пошёл в отряд.

Окна второго этажа кирпичного здания, были ярко освещены, поднявшись по лестнице, капитан вошёл в большое помещение, спальню отряда, в которой на двухярусных кроватях, проживали, отбывая наказание сто двадцать три человека.

Из кабинета начальника отряда, выглянул завхоз:

- Не ходите, гражданин начальник!

Капитан, не обращая внимания на эти слова, вошёл в отряд и направился к группе осужденных, громко выясняющих свои отношения.

Увидев представителя администрации без контролеров и солдат, осужденные переглянулись, перестали ругаться. Шум стал постепенно стихать. Некоторые особо любопытные, стали подбегать к окнам, поглядывая на улицу, а там никого.

Шум в отряде стих.

 

Невысокого роста, трижды судимый, один из лидеров «общака» Бельшев, резко повернулся, посмотрел в глаза Володи.

- А ты, начальник, не трус, - повернувшись к осужденным «шестеркам» за его спиной, продолжил, - Кончай бузу.

Бельшев ещё раз взглянул в глаза Виноградову, шагнул к нему, капитан не шелохнулся.

Это не было бравадой. Сердце капитана, казалось, поднялось к самому горлу, вот-вот выскочит из груди, но он понимал, что начни он говорить, а тем более угрожать, или хуже того, показать свою неуверенность, вот тогда конец!

Бельшев резко махнул рукой, Виноградов словно окаменел. Из разрезанных вен Бельшего брызнула кровь:

- Я крови не боюсь, а ты, начальник?

 

На рубашку Виноградова попало столько крови, что можно было подумать о ранении самого капитана.
Бельшев подошел вплотную к Володе. Изо рта осужденного, несло спиртным, зрачки расширены и сильно блестели. Он наклонился к уху капитана, всем показалось, что сейчас это случится…

 

- Я тебя уважаю, - услышал шопот Володя.

 

Бельшев медленно повернулся, подошел к своей тумбочке, достал начатую бутылку с водкой, налил в кружку, выпил, повернулся к капитану.

- Теперь пошли.

Спускаясь по лестнице с Бельшевым, Виноградов услышал топот ног на улице. С треском открылись двери, вбежал ДПНК и два контролера сержанта.

Капитан тогда подумал, возможно, именно эти сержанты, принесли в зону спиртное, за особую, повышенную плату, ведь как-то, все это попадает осужденным. Очень большие деньги здесь завязаны.

 

Бельшев, не ожидая указания, сам пошел в сторону штрафного изолятора. Шум в отряде стих, свет погас, стало тихо-тихо, только шаги идущих по плацу  пяти людей, гулко раздавались среди пяти двухэтажных зданий отрядов.

 

В четыре утра, Володя вернулся домой, тихонько снял окровавленную рубашку и спрятал под ванну. Потом постирает.

На следующий день, придя на обед, он удивился, что у двери его не встретила его Любовь. Володя прошёл по квартире.

Жена стояла в ванной комнате и держала в руках его окровавленную рубашку, она была бледная, обычно ярко розовые губки стали серыми и подрагивали. Бросив рубаху в ванну, она дрожащими пальцами схватила Володю за руки, молча прижалась к нему, не проронив и слезинки.

 

А через неделю, Люба Виноградова сильно заболела.
Её позвоночник в районе поясницы, изменил своё состояние и стройная, худощавая, очень миловидная кудрявая женщина, более шести месяцев, передвигалась, сильно склонившись вправо.

После этого случая, обострения остеохондроза, часто приносили Любе очень сильные боли.

 

А лето было в самом разгаре.  Яркая зелень деревьев влекла в себе птиц, и с утра до вечера, распевали они свои песни.

Небольшой огород, который Володя и Люба разработали у реки, они посещали не часто, а вот река звала к себе. Учитывая, что свободного времени, которое они могли провести вместе, было мало, каждая такая встреча с природой, проносила радость и родителям, и детям.

В колонии, для проведения оперативно-розыскной работы, были два катера. В один из выходных, начальник колонии майор Агупов с женой и Володя с Любой и дочками, выехали на катере на острова Амура.

Как же там было интересно детям.

 

Сотни мальков сновали у самого берега, квакали невидимые лягушки, стараясь перекричать их, кричали Валя и Аня, громко, о чём-то своём говорили женщины, а на них, с улыбкой поглядывали мужчины.

И не мешали им мошка и комары, и ушли куда-то проблемы. В целом мире, только они, да река Амур и маленький остров, где они находились.

И не было вкуснее чая с дымком и молочной колбасы, насаженной на оструганную веточку и обжаренную на костре.

 

Редкие часы, когда Володя был относительно свободен, он садился за пишущую машинку. Он так хотел написать роман, об  истории создания войск ВЧК-ВОХР.

Повесть «Взводный», тоже ждала своего часа. А стихи? Люба прочитала его новое стихотворение:

Я от себя скрывал не раз,

Что написать хочу рассказ.

Что от стихов уж не уйти,

Но как слова мне те найти?

 

Где не любуюсь я собой,

Чтобы поверил мне любой,

Где было б ясно, кем я был,

Что б прочитал и не забыл.

 

Что чистота души нужна,

Что дружба верная важна,

Что рядом горе и любовь,

Да чтоб читал те строки вновь.

 

Чтоб он свою любовь узнал,

Чтобы он сам себя познал,

Читал стихи мои не раз,

И думал, про него рассказ!

 

Известный Дальневосточный писатель, Иван Парфёнович Ботвинник, с которым подружился Володя, взял над ним негласное шефство, редактировал его произведения. Но не это было для Виноградовых главным. Познакомились они в прошлом году, когда писатель, по приглашению замполита, приезжал в колонию и выступил перед осуждёнными

Общение с Иваном Парфеновичем и его женой, Ниной Борисовной, давало Володе огромный эмоциональный заряд, и кроме того, значительно расширяло его кругозор.

Виноградову было особенно приятно то, что Нина Борисовна, была его педагогом в строительном техникуме, и почему-то, запомнила его с тех пор.

Почему?

Чаще, Люба с Володей приезжали домой к Ботвинникам, но были и ответные визиты.

Как-то, Иван Парфенович подарил свою книгу, где написал: «Володе и Любе на добро и счастье и с большим желанием получить взамен роман или повесть».

Только через двадцать лет, Володя смог вернут «долг», подарил Нине Борисовне две своих новых книги, изданных в Москве.  Ивана Парфеновича к этому времени, уже не стало.

Володя посвятил писателю своё стихотворение:

          С автографом мне книгу подарил,

          Секрет подарка, сразу же открыл,

          Не многих он пытался научить,

          Мою взамен, он хочет получить.

               Года минули, целых двадцать лет,           

         Писателя того, давно уж нет,

          Его я книгу берегу, храню,

          И факел, что мне дал, не уроню.

 

          Теперь готов я книги подарить,

          Мне удалось дверь в сказку отворить.

          Стихи дарить так трудно и легко,

          Пусть даже сам ты будешь далеко.

А потом наступил тот страшный день…

Люба много позже прочитала в книге Володи о том трагическом дне.

А день начался необычно. Уровень воды в  реке Амур,  в сентябре 1982 года, был большой. Мелкие до этого заливы и протоки переполнились,  низину перед двенадцатой женской колонией в селе Заозерное, заполнила грязная вода, она подошла к самой дороге, которая вела в тринадцатую колонию.

Володя оставался исполняющим обязанности начальника колонии и в тот день рано вышел из дома. Солнце ещё только просыпалось, протягивая первые лучи к темному небу, на поверхности залива, плавали какие-то палочки, куски обрезной доски, настил небольшого мостика, который еще вчера, служил переходом к пожарному караулу, обосновался на самой середине острова у залива.

Виноградов остановился.

Было тихо, где-то на берегу залива, совсем рядом, переговаривались рыбаки, которые с вечера облюбовали эти берега, по воде расходились круги, это мальки кормились у самого берега. Здесь их были сотни, они как тучки, то становились маленькими и черными, то большими и серыми, но вот их спугнула рыбина большего размера.

Капитан не сразу понял, что же привлекло его внимание.

Залив.

Он был кровавого цвета, а из-за небольшого течения,  вода, как змея, извивалась у ног капитана. Назойливые комары, облепили лицо, лезли в глаза, слаженно пели свою песню и, наслаждаясь неподвижностью Володи, делали свою работу.

Капитан провел рукой по лицу, достал из кармана платок, вытер кровь с ладони.

 

- Товарищ капитан, - окликнул Виноградова безконвойник Тишин, который дежурил ночью на свиноферме, - Ночью, чушка опоросилась, восемь поросят, разрешите остаться на день?

Капитан кивнул в ответ и пошёл в штаб.

 

У дверей служебного кабинета Володи, переминался с ноги на ногу заместитель по режиму подполковник Черкасов. В кабинет вошли вместе,

Володя удивился тому, что Пётр Лукич пришёл  в форменном мундире. Он был в отпуске и  собирался на следующий день вылететь самолетом на свадьбу к племяннице, которая проживала где-то под Киевом.

Несмотря на большую разницу в возрасте, Черкасов был старше и возрастом, и званием, они были с капитаном в дружеских отношениях.

Когда выкраивали минуты отдыха, часто проводили время вместе у Черкасова на даче, которая была как раз против окон  квартиры капитана в двухэтажном кирпичном доме, рядом с забором котельной.

Вот и сегодня, Лукич пришёл пригласить Володю с женой отметить его отпуск и вылет на Украину. Лукич ещё раз напомнил, чтобы не задерживаться вечером на работе.

Потом, Павел Лукич повернулся и вышел.

 

Почему Черкасов пошел в жилую зону колонии, Володя до сих пор не знает. Но такой уж он был обязательный человек, Петр Лукич, если пришел, нужно проверить, как организована служба.

Ночью, в колонию пришел этап. С вечера Володя не успел ознакомиться с личными делами осужденных, а утром ДПНК доложил, что места в помещении изолятора не было, и всех вновь прибывших поместили в свободной спальне отряда ХОЗО.

Было около 8 часов, на плацу в строю стояло полторы тысячи осужденных, нужно было произвести проверку и развод на работу, а капитана задержал на КПП осужденный - нарядчик, который дал на подпись список осужденных, их нужно было вывести на работу в двенадцатую, женскую, колонию.

Когда капитан Виноградов вошёл в жилую зону и подходил к санчасти, навстречу ему, согнувшись почти вдвое, шёл, нет, скорее еле передвигал ноги Пётр Лукич.

Строй осужденных, словно один огромный слившийся организм не дышал, а перед строем стоял великан, метра два ростом осужденный с квадратным и красным лицом.

В руках его был металлический клин, которым в промышленной зоне разделывают кабель в металлической оплетке.

Была так тихо, что когда этот осужденный бросил на асфальт кусок металла, строй  вздрогнул.

 

Виноградов подхватил Лукича  на руки и потащил в санчасть, из двери выскочил медбрат, санитар - осужденный, бывший студент четвертого курса мединститута.

Прямо Володе в ладонь, из пробитого живота Лукича лилась кровь, а из перебитой сонной артерии, капли крови попали Володе в лицо и глаза, на спине у подполковника видна была ещё одна рана…

 

Через несколько часов, капитан Виноградов прочитал в личном деле Волка, это фамилия у него была такая, что своё несогласие с осуждением  на большой срок, он избирает убийство коммуниста, руководителя, имеющего детей.

Ему было все равно кого убить. Это было третье его убийство.

 

Сотрудникам колонии потом рассказывали Любе, когда Пётр Лукич принимал рапорт ДПНК, дежурного помощника начальника колонии,  к нему из строя, расталкивая других, подошел Волк и нанес первый удар в живот.

Черкасов согнулся вперед, Волк ударил его металлическим клином в спину, а когда Пётр Лукич выпрямился, третий раз ударил по горлу, перебив солнечную артерию.

Пётр Лукич скончался от потери крови. Виноградов ходил в помещение камерного типа, где содержали Волка, разговаривал с ним, Волк сказал, что ему было безразлично, кто придёт первый, подполковник, или он, капитан.

Волк смотрел на Володю, как на кусок мяса, который не доел дикий зверь в клетке, даже слюна была у него в уголках губ.

Волка вначале признали невменяемым и отправили на лечение в психиатрическую больницу.

Позднее, оперативники перехватили письмо его сестры, которая работала в Министерстве внешней торговли СССР.

В письме были следующие строки: «Мне надоело ложиться под этих уродов, чтобы тебя в очередной раз отмазать».

 

Капитан Виноградов написал на имя генерального прокурора СССР заявление, приложил письмо сестры Волка и отправил.

Как же был не доволен начальник политотдела Управления, что без его разрешения, капитан отправил письмо в Москву. Он, повышенным, визгливым голосом, выговаривал капитану:

-  Почему через голову вышестоящих начальников?

-  Если бы это случилось со мной, - ответил Виноградов, - Пётр Лукич сделал бы все, чтобы Волка не стало.

 

После этого, от капитана отстали. 

Была у Володи мысль, самому лишить жизни Волка, но он быстро её отбросил.

Володя потом часто думал, а может быть зря?

Позднее, когда Володя уже был назначен начальником Воспитательной - трудовой колонии, ему сообщили, что Волка в Москве признали вменяемым.

Волк осужден к высшей мере наказания, приговор приведен в исполнение.

А вот что стало с сестрой Волка, Володя так и не узнал.

Другие произведения автора:

Помню ч. 4 12. Капитан дальнего плавания ч. 1

Ведь осень за окном, а не в душе

Он инженер и строил самолёты