Оглянись, уходя, оглянись! - глава восемнадцатая

Развод с Лизой принимался как само себе разумеющееся. Раз она так решила, то он не будет возражать. Немного смущал разговор с Габриэллой, а потом, и с её братом.
     
     Почему вдруг не нашлось мужчины, пожелавшего жениться на ней? Лет-то невесте дай боже сколько! Брат сразу пошёл в атаку, слушал, спрятавшись в кустах, и мотал себе на ус. Всё расписано, как в плохом спектакле. Хорошо бы быстрее уехать, от греха подальше. Живёт он себе спокойненько в Москве-белокаменной привычной жизнью. И надо ли что-то менять? - думал Геннадий, стоя у окна и разглядывая открывающийся взору вид.
      Вокруг гостиницы росли в основном хвойные деревья, наполняя воздух смолистым ароматом. Пиния, итальянская сосна, имела красивую крону, которой будто нечаянно касалась кипариса, а стройный красавец, гордо вознесясь к голубым небесам, снисходительно позволял ей это. Несколько кустов роз дополняли зелёный пейзаж. Где-то вдалеке, в утренней дымке, был виден большой дом в лианах розового цвета. На балконе стояли мужчина и женщина о чём-то споря, что можно было понять по их жестам. Неожиданно мужчина схватил женщину за плечи и закрыл ей рот в поцелуе. Было похоже на немое кино прошлого столетия.
      
     Приняв душ, сменив халат на светлые брюки с синей рубашкой, туфли почти в цвет брюк, причесав шевелюру, Геннадий поспешил в столовую, из которой доносились обалденные ароматы кофе и ещё чего-то. Зверски хотелось подкрепиться, выпить пару чашек вкуснейшего кофе.
      
     Его встретила Джулия, предложив пройти за столик с одним стулом. Стол был накрыт на одного.  Круассан с ветчиной и сыром, салат из помидорок черри с моцареллой, чашка йогурта со свежими ягодами малины и черники, маленькая сладкая булочка, посыпанная сахарной пудрой, апельсиновый джем, кофейник с ароматным кофе и маленький кувшинчик с подогретыми сливками.
      
     Давно я так вкусно не завтракал, - подумал Геннадий.

     Ел он не спеша, наслаждаясь вкусом прекрасного кофе. Джулия обслуживала других постояльцев и никто его не беспокоил. Позавтракав, он кивнул Джулии головой в знак благодарности, она улыбнулась в ответ, помахав ладошкой.
     
     Чтобы выйти на улицу, ему предстояло пройти через хол. Глава семейства восседал в своём кресле. За стойкой ресепшена никого не было. Геннадий поздоровался и уже намеревался выйти в сад, когда прозвучал голос сидящего, обратившегося на хорошем русском языке:
      
     - Не могли бы вы, сеньор, уделить мне немного вашего времени. Не удивляйтесь моему знанию русского языка. Я долго был в плену в СССР после войны. Там и выучил язык, без него никак нельзя было. Меня зовут Бернардо, как медведь - звучит моё имя на итальянском. Хочу поговорить с тобой, парень, о своей дочери. Габриэлла влюбчивая дурочка, не принимай всерьёз её намёки. Она быстро остывает, оттого и не вышла замуж до таких лет. Мне сын рассказал о вашем ворковании. Вчера я немного занемог и не проследил за ней. Твой развод с Лизой ничего не поменяет. Хорошая она у тебя женщина. Бывая у друзей, познакомился с ней и если бы не мой возраст, а мне скоро стукнет девяносто годков, женился бы на ней, не задумываясь, бросив свою старуху. 

     Геннадий не знал что ответить старику. Лицо его покрылось красными пятнами. Он ёрзал на стуле, словно подросток, уличенный в дурном поступке. Вошла Габриэлла-мать. Она с порога стала отчитывать Бернардо скрипучим, недовольным голосом. Но старик никак не реагировал на её ворчание.
       
     - Мартелли пригласили нас на обед в полдень, не забудь об этом, Геннадий, - сказал Бернардо, не обращая внимание на ворчание жены. - Пойдёшь с нами. Я иду только с Джулией, всем другим есть работа. Одежда на тебе подходящая, я теперь буду знать, как одеться. Первая твоя жена - женщина необыкновенной красоты, не хочу перед ней показаться дряхлым стариком. Там состоится очень серьёзный разговор и твоё присутствие обязательно.
        
     До самого ухода на званный обед Геннадий не видел Габриэллу и был рад этому. Немного погуляв, вернулся в номер и стал ждать. Его раздражали слова старика о его Лизе. Он никогда не считал её красавицей.
        
     За ним пришла Джулия. Она была одета в очень строгий брючный костюм коричневого цвета, а волосы были стянуты на затылке тугим узлом, отчего смотрелась старше своих лет. Старик был в костюме песочного цвета с коричневой рубашкой, ворот которой был расстегнут, а на шее завязан пёстрый платок. Выглядел Бернардо молодцевато. Во дворе стояла шикарная машина, за рулём которой сидел Андреа. Он подвёз их до ворот сада дома Мартелли и уехал.
     
     Они шли по аллее. Дом Мартелли утопал в зелени. На крыльце появился малыш. Он бежал им навстречу крича призывно: - Папа, папа! 

     Геннадий остановился... Сердце его замерло. Ему навстречу бежал Бахтияр, расставив ручки... Мальчик подбежал, увернулся от рук Геннадия и побежал к воротам, куда тихо въезжала машина. Из машины вышел мужчина, побежал навстречу малышу. Они встретились, мужчина подхватил мальчонку и поднял высоко к небу со словами:
     - Ах ты, мой славный малыш, соскучился по папе! Я тоже соскучился, а твой брат купил тебе много подарков.
     
     Из машины вышел Бенвенуто. Малыш радостно ему улыбался. Потом они выгружали подарки из машины. Бернардо, Геннадий и Джулия молча наблюдали за встречей. Мужчина подошёл, обняв Бернардо и Джулию, расцеловал их по-родственному, протянул руку Геннадию.
      
     - Алонсо Мартелли, а вы, видимо, Геннадий. Рад знакомству. Пойдёмте в дом, нас уже ждут.

     С  малышом на руках подошёл Бенвенуто. Сдержано поздоровался с отцом, с интересом его разглядывая, расцеловал Бернардо и поздоровался кончиками пальцев с Джулией, отчего та зарделась ярким румянцем. 

     На крыльце дома появилась Аглая и стала всех приглашать в дом. Войдя, Геннадий увидел Лизу. Она сидела в кресле в длинном платье розового цвета,
прикрывающего ей ноги, кутаясь в большой белый шарф. Её едва отросшие волосы, с проседью на висках, мешали определить сколько ей лет. В огромных, чёрных глазах читался немой вопрос: - Скажите, сколько мне осталось жить?

     Этот вопрос в первую очередь был адресован ему, Геннадию. Он подошёл к жене, встал перед ней на колени и промолвил:

     - Не бросай меня, Лиза, я пропаду! Забери меня в свою Карелию. Мы поселимся там навсегда! Я не могу тебя потерять!

     Все стояли молча, боясь им помешать. Даже малыш не проронил ни слова, цепко сжимая ручки на шее своего старшего брата. Алонсо обнимал за плечи Аглаю, по щекам которой катились слёзы. Потом все поспешили уйти в столовую, чтобы не мешать столь важному разговору.

     - Да, любимый, мы сразу уедем в Карелию, если ты так хочешь, - тихо ответила Лиза. - Пойдём, нас очень ждут. Сегодня памятный день для многих. Тебе придётся принять нелегкое решение, дорогой. Ты помни, я с тобой буду рядом. 


Продолжение следует...