Когда не станет Фриды - глава пятая

17 марта 2019 — Надежда Опескина

Ливерпуль.

   Рано утром легонько моросил дождь. Эжен подкатил к дому Андре на своей машине. Поздоровались и поехали. Андре посмотрел на окна квартиры Вероник, но не увидел её и непроизвольно вздохнул.

   - Её нет дома, Андре. Комиссар Робер сегодня не была дома. У неё серьёзная операция, - сказал Эжен, будто прочитав мысли Андре.

   Всю дорогу до Ливерпуля ехали молча. Предстояло проехать чуть более пятисот миль. Эжен предполагал преодолеть это расстояние за девять-десять часов. В порт они приехали раньше прихода лайнера. Перекусив, ожидали, когда освободится капитан. Наступил вечер. Их пригласили в каюту капитана. Тот внимательно выслушал Эжена, а потом пригласил к себе судового доктора.

   - Мне незнакомо имя названной вами пассажирки. Но думаю, наш судовой доктор с ней знаком, и всё, что ему известно, он расскажет. Если вам ещё потребуется опросить других членов экипажа, то удобнее это сделать в кают-компании, - сказал капитан.

   Судового доктора звали Джеймс. Он проводил гостей в кают-кампанию, куда пригласил ещё нескольких членов экипажа. Рассевшись, все внимательно выслушали вопросы. Первым взял слово старший помощник капитана:

   - Хорошо помню эту мадам. Багажа у неё практически не было, но я не стал задавать ей вопросы, увидев её интересное положение. Мало ли что произошло у человека. Буквально через час после посадки прибежал запыхавшийся стюард. Мадам потеряла сознание, не дойдя до своей каюты, и он буквально на руках отнёс её к доктору Джеймсу, который просил меня подойти к нему срочно.

   - Надо было срочно принимать решение, - продолжил доктор Джеймс. - В том состоянии, в котором была пассажирка, долгое путешествие было невозможным. При осмотре, я увидел огромную гематому на левом боку. Мадам Шульц откровенно ответила на мои вопросы, умоляя дать ей возможность не покидать лайнер. Её буквально трясло от страха за жизнь своего ребёнка, о себе она даже не думала, хотя были явные признаки нешуточного сотрясения мозга. Она назвала имя особы, которая совершила этот наезд со словами: - " Я не дам тебе забрать Андре. Он мой и только мой. Я выбью из тебя этого ублюдка! Не будь я Фрида фон Крюгер." Это слышал не только я, но и мои помощники, которые могут подтвердить мои слова. Не знаю, как мне удалось её уговорить, но она согласилась на госпитализацию ради спасения своего малыша. Вызвали скорую помощь. Работники скорой помощи не потребовали паспорт или карту медицинского страхования пациентки. В суматохе отправки лайнера, паспорт с билетом остался у стюарда. Он долгое время боялся признаться в этом, а по прибытию в штаты, поспешил уволиться и отбыть к себе на родину. Вот её паспорт. Я внимательно просмотрел его. Насколько я понимаю ситуацию, она имела визу сроком на полгода, в средствах не нуждалась. По прибытию в штаты я посетил швейцарское посольство, но вразумительного ответа, как мне поступить с паспортом, не получил.

   По виду Эжена Андре понял, насколько он взбешен. Составив протокола опроса и подписав их у членов экипажа, он поторопился покинуть лайнер и всё, что думал о команде лайнера, выразил в самых резких тонах на берегу.

   - Мерзавцы! И не спорь со мной, Андре! Три месяца держали паспорт француженки! Три месяца! Этот Джеймс пошёл в швейцарское посольство. Тупица! Погоди! Ведь Элен скоро рожать, дорогой! Надо немедленно ехать в скорую помощь. Уж там точно должны знать, где находится твоя жена.

   Узнав в скорой помощи, в какую клинику была отвезена беременная женщина с лайнера, поспешили туда, но было очень поздно, всё руководство разъехалось по домам.

   Заботливая Вероник забронировала им номера в отеле в центре города. Оба валились с ног и едва поднявшись в номера, сразу легли спать. На душ не хватило сил.

   Андре проснулся в шесть утра. Встал под горячий душ, постепенно переходя на более холодную воду. Заказал в свой номер завтрак на двоих и пошёл будить Эжена. Тот его встретил уже одетым, чисто выбритым у самой двери.

   Завтракали молча, каждый думал о своём. До клиники добрались быстро. Приветливая секретарша главного врача предложила утренний чай, выпили с удовольствием. Главный врач пригласил лечащего врача, тот долго рассматривал фотографию Элен в паспорте.

   - Здесь, на этой фотографии, совершенно другой человек. Женщина с лайнера смотрелась совсем иначе. Сроки беременности совпадают с вашими, но, а впрочем пойдёмте со мной. Наша пациентка очень больная женщина. За её лечение платит какой-то фонд и весьма солидные деньги. Правда, она у нас записана на другое имя. Её привезли в бессознательном состоянии. Мы были вынуждены погрузить её в искусственную кому. Через два дня приехал адвокат и назвал её Мари Дюпон. По этой причине мы и давали информацию на запросы швейцарской полиции, что пациентка с именем Элен Шульц к нам не поступала, - замолчав, он открыл дверь в палату.

   На высокой кровати лежала хрупкая женщина, с очень короткой стрижкой, почти под мальчика, вся обвешенная многочисленными проводами от приборов. Трудно в этой женщине было узнать Элен, но Андре узнал.

Эжен засыпал лечащего врача вопросами. Тот стал изворачиваться, объясняя действия клиники необходимостью сохранения плода.

   - Надо вызывать полицию, Эжен! Я хочу знать, кто этот таинственный адвокат, оплачивающий сомнительные услуги клиники. На ваше несчастья, я врач, коллега! Хотя называть вас коллегой не поворачивается язык. Вы подготовите специализированную машину, в течении трёх дней я буду рядом с женой. Не вы, а я буду выводить её из комы. Вы мерзавец! Я добьюсь, чтобы вас лишили лицензии на право лечить людей.

   В палате собралось много народу, прибежал главный врач клиники, узнав о скандале.

   Прибывшие полицейские Ливерпуля, внимательно выслушали доводы полицейского агента Эжена Бланша, а ближе к обеду в клинику прибыла комиссар полиции Парижа, Вероник Робер со своей командой. Ливерпульские полицейские хорошо знали Вероник. Эта теперь устроит международный скандал, обвинив врачей клиники в незаконном удержании человека. Главный врач клиники слёг с сердечным приступом. Лечащий врач сразу был взят под стражу. Он рассказал всё об адвокате, назвав его телефон. В ходе следствия было выявлена крупная сумма средств, перечисленная лечащему врачу на его личный счёт в банке. На допросах врач сознался, что ему было предложено продержать пациентку в клинике до рождения ребёнка. Адвокат предполагал забрать родившегося. Он стал своим человеком в клинике, раздаривая всем подарки. Главному врачу преподносил коробки дорогих гаванских сигар и наборы выдержанных вин. Не обделены были и другие работники клиники вниманием адвоката.

   Вероник работала по многим направлениям и вскоре полицейским стало понятно, что это адвокат Фриды фон Крюгер. Однако, допрошенный коллегами полиции Германии, адвокат не подтвердил своё участие в этом деле и в Ливерпуле никогда не бывал. От его имени действовал совсем другой человек. Комиссар сразу дала распоряжение проехать в госпиталь в Париже и допросить Фриду фон Крюгер, но посланные полицейские доложили, что Фрида пропала бесследно, вместе с сиделкой Эммой. Международный розыск ничего не дал. Из страны они могли бежать на любой частной яхте, такие случаи бывали.

   Трудно выходила из комы Элен. В положенные сроки, сделав кесарево, коллеги принесли Андре сына. Слабенький, он смиренно лежал на руках отца, потягивая из бутылочки грудное молоко другой женщины. Оплатив отдельную палату в своём госпитале и поставив там же кроватку сына, он практически не уходил из госпиталя. В финансировании лечения большую часть взяла на себя ливерпульская клиника.

   Это было самое трудное время в жизни Андре, но он был безмерно счастлив. Рос сын Эжен, названый в честь своего крёстного отца. Элен вместе с сыном делала первые шаги. Отросли её чудесные волосы и вернулась былая красота. Вскоре он забрал жену и сына домой. Он боялся расспрашивать Элен о чём-либо, оставляя все разговоры на потом.

   Через пять лет родилась дочь, названная Вероник. Элен и Андре купили небольшой дом в предместье Парижа. Полицейский Эжен и комиссар Вероник часто приезжали к ним в гости. Уединившись с Элен, Вероник что-то рассказывала, при этом всегда плакала. Андре попросил жену рассказать о причине этих слёз.

   - Знаешь, дорогой, это её тайна. В молодости, она, как и я, встретила одного красавца, обещавшего золотые горы, но узнав о её беременности, обошёлся с ней крайне жестоко. Он отвёз её в глухую деревушку и там какая-то женщина избавила от плода с помощью неизвестного зелья. Теперь у Вероник не будет детей. Став комиссаром, она нашла ту женщину, но о парне так ничего и не узнала. Когда она назвала его имя, мы поняли обе, что стали жертвами одного и того же мерзавца, - тяжело вздохнув, продолжила. - Так странно устроен мир, Андре! Теперь я могу тебе рассказать подробно о том страшном дне. Я просто ушла, направившись в отель. Мне было почему-то страшно и я очень спешила, не оглядываясь. Неожиданный удар в бок, оттолкнул меня к стене дома,чудом я не упала. Мимо меня пролетел автомобиль и врезался в угол здания. Это был шикарный кабриолет. За рулём сидела твоя знакомая с разбитым лицом, но она хохотала, как сумасшедшая. Из машины извлекли тело молодого мужчины. Санитар накрыл его с головой и я поняла, что он мёртв. Твоя знакомая сыпала угрозами в мой адрес, обещая достать меня в любом уголке мира. Из клиники я ушла сразу. Страх гнал меня вперёд. Всё остальное ты знаешь. Прошло немного времени, я оформила документы на развод и приехала в отель, в надежде там найти тебя, но ты уехал...

   - Успокойся, дорогая, вычеркни из нашей жизни эти страшные эпизоды. Нашим детям нужен покой и забота. У нас прекрасные друзья, - успокаивал жену Андре. - Наш сын - полная моя копия, дочь вся в тебя. И никто больше не посмеет нарушить наш покой.

   - Это меня и тревожит, дорогой! Эжен вырастет быстро, мы и не заметим. Его сходство с тобой меня радует. Но не станет ли это бедой для него? - грустно улыбнувшись, ответила Элен. - Тень Фриды фон Крюгер всегда будет кружить над нами, словно ворон. Помнишь, в переводе с немецкого крюгер означает хозяин. В старину - хозяин таверны, кабачка, трактира. Менялось время, но люди этой фамилии считали и будут считать себя хозяевами, теперь уже чужой жизни. Немецкий философ и психолог Феликс Крюгер, нацист по натуре, труды которого я хорошо изучила, строил свою философию на основе объективного идеализма. Читая его работы, ловила себя на мысли, что большинство немцев с фамилией Крюгер продолжают чувствовать себя хозяевами.

   - Не буду спорить с тобой. Вилли, дед Фриды, так и вёл себя с окружающими. Больше всего в жизни мне бы хотелось навсегда забыть этих людей. Вычеркнуть их из памяти!

   - Надо быть предельно внимательными, дорогой! Не пропустить беду, не дать ей придти в нашу жизнь. Проснулись дети, пойдём к ним, - вглядываясь в набежавшие тучи, тихо произнесла Элен.

Продолжение следует: