Ценная бандероль стоимостью в один доллар. История восьмая часть 15

История восьмая. Гильотина на площади революции

Ч. 15  Драгоценности бедной  королевы

 

Старая персидская легенда рассказывает, что благородные камни - творения Сатаны, который, заметив, что Ева любуется пестрыми цветами, растущими в райских садах, дал им великолепные краски созданиям земли, дабы возбуждать в людских сердцах алчность, соблазны.

Ник 980

Что говорит нам сердце...порою мы не слышим, лишь кровь волною гонит нас сквозь ночь, а мы - всё в страхе озираемся вокруг, не видел ль кто! Но волей случая иль провидения, платок роняем, забываем перстень, медальон и ждём расплаты и сами на себя беду накличем!

 Валерий Казаров

 

Мария Антуанетта во Франции

    В 1770 году, в возрасте 14,5 лет, Мария Антуанетта покинула родину и отправилась во Францию на собственную свадьбу.

   Тёмной ночью   20 января 1791 года   Антуанетта вспоминала те далёкие дни, когда  она впервые оказалась во Франции.

     Она доросла до того, чтобы, бросив

     Игрушки, что стали ей не нужны,

     Принять почетную должность

     Женщины и жены. ⁽¹⁾

   Брак с дофином Франции Людовиком был совершен через представительство в Вене. После этого Антуанетту стали собирать в дорогу.

–  Сколько было пролито слёз! Maman,  опасаясь за моё душевное состояние,   на несколько дней поселила меня в своей комнате.

   Антуанетт смахнула одинокую слезинку, скатившуюся со щеки.

–  Расставание было неизбежным, –  она печально вздохнула.

 В городах следования в Париж –  Страсбурге, Нанси, Шалоне, Суассоне, Компьене, был дан целый ряд пышных празднеств и народных увеселений.

  В среду, 16 мая 1770 года в 10 часов утра Мария Антуанетта прибыла в Версаль. Здесь, в капелле, через несколько часов  и  должен быть совершиться  настоящий брак.

   Антуанетта не успела отдохнуть, как её повели  к месту бракосочетания.    Король Людовик V, дофин, тетки короля, его дочери, мадам Дюбарри и вся высшая аристократия Парижа и провинций с нетерпением ожидали невесту.

   Раньше никто не видел Марию Антуанетту.  Всем было любопытно, как выглядит невеста. И вот в сопровождении высшего духовенства, церемонимейстера и короля дофин Людовик и Антуанетта  приблизились к алтарю.

– Как она восхитительна! – благодушно  отметили   придворные.

– На  неё приятно посмотреть, да и только, – заметили равнодушные.

А ревнивицы утверждали:

– Невеста дофина обладает незначительной, к тому же прискорбно легкомысленной,  внешностью.

  Но на самом деле  пятнадцатилетняя Антуанетта была красива. В роскошном венчальном платье юная принцесса имела уже в себе задатки того грациозного величия, которое она в последствии показала на троне. У неё была высокая, стройная фигура, маленький, красиво очерченный рот, тонкий нос, ее ясно-голубые веселые глаза обрамляли дуги черных бровей. Лицо – овальной формы, с прямым благородным лбом, а волосы напоминали созревшие колосья.

  Но главной прелестью  Антуанетты всё же была её молодость. Она выглядела такой  наивной и скромной, движения были грациозными и плавными.  Она казалась воплощением чистой любви, а венчальный обряд производил восхитительное впечатление  свежести и целомудренности. А это  было особенно резким контрастом посреди королевского двора Людовика XV, где царила его фаворитка  мадам Дю Барри.

   Как только Мария Антуанетта  стала дофиной Франции,  она приняла присягу от высших военных чинов. Её приветствовали посланники и иностранные министры. Людовик XVпередал ей ключи от шкатулки, наполненной драгоценностями.

– Это мой подарок прекрасной невесте, – произнёс король. – Ты сама как роскошный бриллиант в короне французских королей.

  Антуанетту привлёк едва заметный луч, мелькнувший от  большого голубого бриллианта на роскошном бело – голубом камзоле короля. Это был Око Бхайравы. Он сразу признал в невесте будущую королеву и выбрал её, как выбирал для себя других жертв. С этого времени  судьба Антуанетты, как и дофина Людовика оказалась во власти «голубого француза».

  – Какой необыкновенный камень, – подумала Антуанетта, – надеюсь, он скоро попадёт в мою шкатулку и украсит моё небесно-голубое платье, которое пошили перед поездкой во Францию.

Антуанетту внезапно стало жарко, но процессия во время вышла из  версальской капеллы.

    Стояла тёплая весенняя погода. После венчального обряда украшенный свадебный кортеж проследовал по улицам Парижа. Восторженная толпа кричала:

– Да здравствуют жених и невеста!

– Любви и согласия!

– Здоровья и процветания!

– Наследников желаем!

   Каждая из девушек мечтала оказаться на месте юной невесты.  Бриллианты сверкали в ушах и на шейке Антуанетты. Она привезла с собой свои любимые драгоценности, бриллианты, рубины, сапфиры и жемчуга. Естественно, она была в самых любимых своих серьгах, которые в последствие назовут «слезами Антуанетты».

  Девушка с восторгом смотрела по сторонам.  Ей было несказанно весело, она радовалась, что уехала от скучных занятий, от постоянных нравоучений  властолюбивой матери.  Всё было в новинку: новая страна, новые впечатления. Страх перед неизвестностью прошёл, и Антуанетта наслаждалась поклонением со стороны  парижан.

 Тут в небе засверкали  всполохи разноцветных огней. От гулких залпов Антуанетта  всё ближе прижималась к своему жениху. Людовика, казалось, ничего не удивляло.  Он сидел с бесстрашным, слегка скучающим  видом. Подобные шумные мероприятия ему были не по нраву.     

     Но он выглядел безукоризненно рядом с  Атуанеттой: оба в  белоснежных одеждах, похожие на двух ангелочков. У самого  Людовика для невесты было другое сравнение, он с удивлением отметил для себя:

– Mon dieu! Мой Бог! Да она похожа на  голубку!

А мы знаем, что Людовик  разводил голубей. Себя он сравнивал со своим любимым голубем Арно, а Антуанетт была похож на его подружку Орин.

 Анутанетте же было не до  восхищённых взглядов, которые  бросал на неё жених, хотя она видела,  как Людовик смотрит.  Хотя зрелище фееричных огней было восхитительным, она чувствовала потаённый  страх. Словно  недоброе предчувствие сжимало девичье сердце.

–Mein Got! Боже мой! – бормотала  Анутанетта и  вздрагивала от очередного залпа.

    Она значительно позже узнала, чем закончился  грандиозный фейерверк.  В честь свадьбы парижанам раздавали бесплатные угощения.  Всем хотелось выпить и закусить за счастье Дофина -  жениха и заграничной невесты.   На площади Людовика XV мэр Парижа не предпринял  мер предосторожности. 

     Народ прибывал с  четырёх сторон – с бульвара, с королевской улицы, от набережной Тюильри и улицы Сент-Оноре. Внезапно от фейерверков загорелись устроенные для народа места. Тушить огонь приехали почти одновременно пожарные с тяжёлыми машинами, мушкетеры на лошадях, стражники  с длинными алебардами. Возникло настоящее столпотворение, которое привело к  давке и гибели людей.  Когда мёртвые тела отвозили для опознания, по городу поползли зловещие слухи:

– Это кровавое предзнаменование не принесёт счастья молодым.

– Царствование Марии Антуанетты началось так, как оно и  закончится –  несчастьем и кровью.

 На следующий день после бракосочетания пятьдесят три человека были похоронены на кладбище Мадлен.   Пророчество вскоре  стало сбываться. За великолепным торжественным утром последовали мрачный день и вечер. В три часа небо покрылось тёмными тучами, низко нависшими над Парижем.

    Проливной дождь разразился над версальским парком в ту минуту, когда двор вслед за новобрачными и королевской семьей приближались к  дворцу.  Раздались три страшных удара грома, и гроза вырвала с корнем огромное дерево, кареты с  молодыми и гостями еле успели проехать. Никто не пострадал, но  это событие было встречено глухим молчанием.

   Антуанетта сидела,  ни жива, ни мертва, вцепившись в  локоть  молодого мужа с такой силой, что он потом долго потирал  то место, за которое она держалась.

 – Вот это хватка! Как у молодой  волчицы, – думал дофин Людовик,  настоящий охотник.

  Ночь на 21 января 1793 года.

Антуанетта в Тампле  вспоминала события венчания, как что-то очень далёкое.

 – Боже! Я была совсем девочкой, попавшей в Париж. Почему всё произошло именно так, а не иначе?

Болит душа, болит и плачет,

Но слёз не видно на челе.

Ах, если бы судьба иначе,

Другую жизнь слепила мне.

   Время тянулось медленно. Золотые часики Антуанетты отсчитывали минуты и часы, она ожидала встречи с Людовиком, так и не смогла заснуть. Небо светлело, из чёрного становилось серым. Луна так и не показалась полностью, словно стыдилась, что ничем не может помочь свергнутой королеве.

   Антуанетта улыбнулась своим воспоминаниям, но улыбка сразу же исчезла с её лица. Она понимала, что время грустить, а не  улыбаться. Да, пятнадцатилетний Людовик  ей с первого взгляда не понравился.

– Боже мой! Каким  он был толстым, неуклюжим, робким, но таким  сильным!  А как он смотрел на меня!

Как драгоценный  камень,

Сверкает перстень –

И мысль, летая, 

Спасенье ищет  по белу свету...

Кто там стучится?

Покоя нету! ⁽²⁾

Антуанетта вздрогнула, ей показалось, что в окно кто-то постучал.

– Это ветер!

Куда от бури, от непогоды,

Себя я спрячу?

Я вспоминаю былые годы,

Но я не плачу! ⁽²⁾

Антуанета успокаивала  себя, вновь  мысленно возвращаясь  в прошлое.

  Париж, Версаль

  Вечером после бракосочетания её привели в спальню дофина, и раздели согласно церемониям, установленным в первую брачную ночь для королей Франции. Людовик XV  сам подбирал фасон и цвет  ночной сорочки для молодой  жены своего внука.  Сорочка была из  тонкого шёлка, с нежными кружевами  бледно голубого цвета.  Король передал её дофину.

   У молодого Людовика   сорочку взяла герцогиня Шартрская, она и подала Антуанетте сорочку. 

     Антуанетта вспомнила, как  ей было страшно остаться наедине с мужем, но потом успокоилась, они проговорили всю ночь.  Долгое время между супругами не было близких отношений.

Людовик  просто страдал от  фимоза, ущемления крайней плоти. Он никому об этом не рассказывал, а отдушиной стала охота.  

Французское общество, ничего не зная о проблемах Людовика, обвиняло  Марию Антуанетту в том, что она не может зачать наследника.

– Чужестранка  ещё к тому же оказалась пустышкой!

   Впрочем, Антуанетту  еще не раз обвинят в том, чего она не совершала и за что не могла нести ответственности.

 – Ах, как скучно в Версале, не то, что при австрийском королевском дворе, – вздыхала Антуанетта.

   Она открыто зевала или посмеивалась над придворными во время долгих дворцовых церемоний. Со временем «австриячка», как её называли при  дворе, стала всё больше восставать против правил дворцового этикета.

– Наряды буду выбирать я! Корсеты носить не буду!

В течение нескольких лет она еще оставалась шаловливой молодой девушкой, отказывавшейся носить корсет, забывавшей иногда почистить зубы, любившей только болтать, смеяться и перешептываться с молодыми женщинами. Ее муж, дофин Людовик, выказывал себя по отношению к ней неопытным мальчиком.

  Антуанетта вела себя как маленькая девочка, отказывалась чистить зубы на ночь, просила свою служанку Таниту  рассказывать ей на ночь сказки.  Перешёптывалась с придворными дамами.  С фавориткой Людовика XV мадам дю Барри Антуанетта  даже разоткровенничалась. Когда та спросила её:

– Милая Антуанетта! И как вы находите чувственную любовь в постели с Луи?

Антуанетта, покраснев от нескромного вопроса фаворитки,  вынуждена была признаться:

– Мадам! Но мы спим в разных комнатах!  Луи меня избегает.

При этом  она скромно опустила глаза.

 От дю Барри при  дворе вскоре  стало известно, что Антуанетта  ещё девушка. Это послужило темой самых разнообразных сплетен. Людовик XV так не привык к невинности, что  рассмеялся в лицо своей фаворитке, а потом произнёс недоумённо:

– Да...

И тут же заявил:

– Я нахожу Антуанетту  восхитительной. Как Луи может сдерживаться, если бы она не была женой моего внука, я бы  провёл с ней ночку.

Услышав это, мадам дю Барри, опасавшаяся соперницы при дворе, стала открыто высмеивать Антуанетту

– Прелести юной жёнушки не устраивают юного Дофина. Он лучше проведёт время на охоте, гоняясь за ланями, а не за милыми девушками.

    Многие придворные в Версале посмеивались над наивностью,  добротой и искренностью Антуанетты. Мало кто её поддерживал.

Антуанетта в Тампле, обхватив голову руками, вспоминала:

– Мои самые чистые чувства дружбы будут высмеяны. А когда король Людовик XVI, наконец, полюбит меня так, как  короли Франции любили только своих любовниц, двор вознегодует и открыто возненавидит.

  Антуанетте сейчас это казалось таким далёким и не существенным. Она вспомнила, как сама  отказалась  от слишком многочисленных слуг, выбрав  лишь нескольких фрейлин и подруг.

– Сейчас мне самой приходится не только одеваться, но и причёсываться! Нет рядом моей милой Аннет,– тяжело вздохнула Антуанетта, всматриваясь в  мрачное небо за окном её маленькой комнаты в Тампле.

    Воспоминания  вновь вернули ей в прошлое.

    После того, как один из  братьев, Максимилиан Франц, будущий гроссмейстер Тевтонского ордена (с 1780 года),  посетил Антуанетту  при французском дворе, он высказался:

–  Ma chere! У тебя  плохие манеры, следуй  обязанностям, предписанным тебе  по этикету. 

– Максимилиан! О чём ты? Какой этикет?  Если супруг даже не заходит в мою спальню, – призналась Антуанетт брату.

С Дофином у Максимилиана сложились дружеские отношения, и он  однажды перевёл беседу на более интимные вопросы. Узнав о проблемах Людовика, Максимилиан убедил его  в операции.

– Луи! Поверь, это не опасно, ты сразу же почувствуешь себя настоящим мужчиной.

Антуанетта  вспомнила первые робкие прикосновения неопытного Людовика, его ласки. На щеках её появился румянец.

– Между нами воцарились мир и согласие, хотя  мы были такими разными и в характере, и в темпераменте.  Но как любил меня Людовик!

     Интриги при дворе не прекратились, даже  после смерти Людовика XV.

– Ma chere! Не обращай внимания, так при дворе развлекаются, – успокаивал жену Людовик и подарил ей небольшой дворец –  Трианон.

Там  Антуанетта решила  укрыться от дворцовых интриг и соответствующего королеве поведения и этикета. Во главе дворцовой охраны стояли капитан королевских мушкетеров д’Эспирак и лейтенант Вебер из её личной охраны, приехавший вместе с ней из Вены. Её подруга принцесса  Ламбала была назначена управляющей деревенского дома королевы. Граф и графиня Прованские, граф д’Артуа, граф де Ферзен и несколько молодых аристократов были первыми, кого молодая королева  приблизила  ко двору.

В Малом Трианоне  были только знатные особы, приближённые к королеве.

 Никакого версальского этикета!

Заявила Антуанетта.

Пусть запомнят все:

Нет здесь мадам и месье,

Только мa  cher и  ма chere,

Дамы и кавалеры.

– Ma chere Антуанетт! Вы созданы для трона, – заявляла мадам де Полиньяк.

   Антуанетта  в своём маленьком дворце торжествовала во всём величии королевы.  Она уже не была той наивной девушкой с берегов Рейна.  Её красота расцвела. Волосы шёлком струились по плечам, даже жалко было их прятать под напудренные парики. Прелестную шею украшало жемчужное ожерелье и другие драгоценности.

   Роскошные наряды с открытым декольте не закрывали округлые плечи. Белоснежная кожа сияла молодостью и здоровьем. Плавные движения  восхитительных рук  заставляли трепетать не одно мужское сердце.  Походка была  изящной. При всём при этом –  царственной осанке и  величественной  манере держать голову  так не соответствовала  добродушная и ласковая улыбка, освещавшая  лицо Антуанетты. 

 Это портрет супруги Людовика XVI, достойный руки великого художника.  Вскоре такой художник появился, вернее художница – Элизабет Виже-Лебрен.

     Антуанетта постановила, чтобы в  Трианоне царил деревенский, а не придворный  порядок. Ежедневно в сопровождении принцессы  Ламбалы и ещё нескольких дам,  она отправлялась на ферму собственноручно доить коров.

    Антуанетту величали Её  Величеством только на сцене. Каждый вечер  здесь устраивали представления – разыгрывали сказки о принцессах и принцах, заколдованных королях и  вредных королев.  Непременно появлялась фея с волшебной палочкой и помогала юной принцессе освободиться от чар злобной мачехи. 

  После  сказочных сюжетов   устраивались балы, обязательно в масках и маскарадных костюмах. Антуанетта страстно предавалась  развлечениям   беспечной жизни.  Она танцевала и веселилась, любезничала и шутила. Женщина острого  ума  рассыпалась в любезностях и шутках, которые не всегда служили ей на пользу.

   Несмотря на то, что в Трианоне были  только особые  гости, шутки королевы доходили и до Версаля.  Антуанетта приняла совет мужа и не обращала внимания на сплетни, интриги, плетущиеся за её спиной. И распускали дворяне, не получившие приглашения в Трианон. Они стали  врагами королевы.

   Вести из Франции дошли до матери Антуанетты. Мария Терезия написала письмо дочери, чтобы образумить её.

– Ma chere! Как ты неосторожна! Этому ли я тебя учила? Ты должна, прежде всего, думать о том, что на тебя смотрят королевские  подданные. Держать голову высоко, с надменной улыбкой. Никого не подпускать  близко к себе.  Это не достойно королевы!

    С этим посланием Мария Терезия отправила во Францию своего сына Иосифа II.  Будучи уже императором, он на свой страх и риск в апреле 1777 года прибыл Париж под именем графа Фолькенштейна.  Иосиф очень любил путешествовать.  Он побывал во многих странах Европы, не афишируя свою личность, наблюдал, оценивал, чтобы потом самое лучшее претворить в жизнь в Австрии.

  Его инкогнито так и оставалось нераскрытым.   Для Антуанетты  встреча с царственным братом была неожиданной. Их никогда не были близкими. Иосиф был старше Антуанетты на 14 лет и 13 лет уже находился на австрийском троне в совместном правлении с матерью.

   –Schwester! Сестра! Ты сейчас живёшь при французском дворе, – Иосиф  заговорил на немецком языке и акцентировал именно на слове французском, – ты должна чтить местные обычаи, не настраивать  придворных и народ против себя.  Цени, что имеешь, находи себе, если не друзей, то верных людей. Поверь, тебе будет намного легче в дальнейшем. Жить сегодняшним днём – это глупо и недостойно  королевы!

   – И он, как и мать   говорят мне, что достойно, а что недостойно, – думала Антуанетта

Иосиф был по своей натуре резким человеком, противоположностью своему брату Максимилиану,  в гневе он был страшен, поэтому приближённые его очень боялись. С Антуанеттой  же он разговаривал так задушевно, по - отечески.

В интонации брата она услышала  нотки  голоса Франца I, своего отца.  Лёгкий ветерок тронул  штору в зале, где брат и сестра разговаривали. Потом слегка прошёлся по её волосам и коснулся открытых плеч.  Сердце Антуанетты забилось чуть быстрее, глаза стали влажными, но она сдержала себя, чтобы не показать своё состояние брату. В мыслях промелькнуло:

– Papa! Ты поддерживаешь Иосифа?

 Антуанетта не могла ничего возразить брату.

–  Mein Liebe Bruder! Мой дорогой брат! Наверное, ты прав.   Я обещаю жить спокойнее.

   Этому помогло то, что  она вскоре забеременела.

Антуанетта в Тампле, вспомнив обстоятельства встречи с Иосифом, невольно провела рукой по волосам, словно отгоняя печальные мысли.

– Мой милый брат! Ты столько сделал для своей страны, ты стал союзником России, русской императрицы Екатерины II.  Австрийские войска приняли участие в русско-турецкой войне (1787-1791 гг.). Ты сам встал во главе войск, не подозревая, что это решение будет роковым.

  Действительно, военные неудачи, смертельная болезнь, лихорадка, усугубившая туберкулёз, подхваченный в походе, вынудили Иосифа вернуться в Вену. Находясь на грани жизни и смерти, он  продолжал заниматься государственными делами.  Австрийским императором  стал брат Иосифа и Антуанетты Леопольд I, а потом племянник Франц II.

   Антуанетта, хотя и не ожидавшая встретить  Иосифа при французском дворе была рада встретиться, что нельзя сказать  другой встрече.

  Её сестра Мария Амалия,  на 9 лет старше Антуанетт,  с мужем  Фердинандом, герцогом Пармским,  прибыли в Париж вскоре после отъезда Иосифа.  Антуанетт встретила их  холодно и даже не пригласила в Трианон.

–  Гордячка!– подумала Амалия. – Это ведь maman  устроила её брак с Дофином Франции. Что она о себе возомнила! Лучше жить спокойно, чем при дворе, где нельзя найти верных друзей и подруг. Настанет время и многие отвернутся от неё.

  Амалия не обиделась на свою младшую сестру, но уехала из Парижа с тяжёлым сердцем.

    Позже Антуанетта захотела поменять общественное мнение о себе, выбирая скромные платья и позируя для портретов в окружении своих детей. Но  французская публика была безжалостной.

 – Франция мне так и не стала родным домом, хотя здесь я прожила более 20 лет, здесь родились мои дети, – бедная королева горестно вздохнула и покачала головой. – Трудный язык, не то, что  немецкий.

   Но удивительно, сейчас, находясь в Тампле, Антуанетта осознала, что не хотела бы другой судьбы.

– Я жила  так, как хотела, весело, свободно, изящно!

   Она взглянула на золотые часики, подаренные матерью. Показалось, что запахло её любимыми духами  с фиалковым запахом.

– Ах, как мне не хватает фиалкового аромата, свежего, чувственного. Не сладкого и приторного, какой любила маркиза Помпадур, а  аромата пармской фиалки, жасмина, пиона и розы.

   Эти цветы она любила больше всего, они  росли  в садах венского дворца, Версале и Трианоне.  Ей не жаль было драгоценностей, сундучок с  которыми  она передала своему верному пажу, маркизу де Буайе⁽³⁾,  безмолвно влюблённому в неё.  Эти драгоценности исчезли, казалось, навсегда.

– Как хорошо, что я подарила свои  бриллиантовые серьги и  кольцо милой Аннет, – подумалаАнтуанетта.

– Я надеюсь, что она устроила свою жизнь. Хоть иногда вспоминает обо мне.

   В эту ночь только луна слышала тяжёлые вздохи королевы.

После ареста часть украшений Марии-Антуанетты была конфискована, часть разграблена.  Ещё одну шкатулку с жемчужным колье  она отдала на временное хранение супруге английского посла лорда Георга Левенсона-Гауэра Елизавете. Согласно договоренности леди Сазерленд должна была возвратить драгоценности Марии-Антуанетте после ее освобождения. 

    Благодаря дипломатическому иммунитету, королевские сокровища беспрепятственно покинули Францию и оказались в Англии. В 1849 году жемчужинам Марии-Антуанетты нашли применение – они были вмонтированы в колье из бриллиантов и рубинов. 

   Жемчужное ожерелье  

   Ожерелье 200 с лишним лет хранилось  под замком и так и не коснулось ни одной женской шеи. 

Осенью 2007 г. аукционный дом Christie`s выставил на торги, но  так и не сумел продать ожерелье бывшей французской  королевы, состоящее из жемчуга, бриллиантов и рубинов. Ювелирное украшение, оцененное в  815 тысяч долларов, не вызвало интереса у покупателей.

   Думается потому, что в нём были осколки знаменитого бриллианта Око Бхайравы.  Око Бхайравы не решил, кому достанется это украшение. Алчность людей  для него была просто невыносимой.

  Официальной версией, почему реликвия так и  не была продана, стал тот факт, что 35 жемчужин из Мексиканского залива и Панамского моря, украшавших это уникальное произведение ювелирного искусства, утратили свое природное сияние. 

    Жемчуг, известно, является «живым камнем» и  сохраняет своё сияние и цвет до тех пор, пока он видит свет и, что особенно интересно,  соприкасается с теплом своего обладателя. Поэтому жемчужины в колье Марии-Антуанетты посерели и потускнели. 

   Но есть и ещё одно мнение: жемчуг вбирает всё болезни человека и поэтому чернеет и крошится. Но, возможно, это искусственно выращенный жемчуг.

    Кроме того, после неудачного аукциона в лондонской прессе была опубликована информация о том, что в жемчуге обнаружены цепочки  ДНК. Поскольку тело королевы после казни было уничтожено толпой и её могилы не существует, определить принадлежность этой ДНК оказалось трудным делом. На помощь английским учёным пришли венские генетики. Они предложили определить принадлежность найденного ДНК на основании родственных связей с австрийскими эрцгерцогами.  Ведь никто не носил это ожерелье, кроме Марии Антуанетты.

   Были проведены тщательные исследования. Результат  был таким, каким его ожидали:  с долей вероятности в 99,9% ДНК принадлежит французской королеве  Марии-Антуанетте.

    Профессор Смит подтвердил:

«Генетический материал, по всей вероятности, попал в жемчуг через пот. Ожерелья и колье надевались дамами того времени, чтобы украсить вырез декольте. Нижний край ожерелья касался ложбинки между грудей (грудь была высоко приподнята корсетом), а там всегда есть испарина» ⁽⁴⁾.

   Но, кроме того,исследования  ДНК Марии Антуанетты дало шокирующие данные:  она страдала редкой формой маниакально-депрессивного психоза - эвтемией

  Маниакально-депрессивный психоз характеризуется резкими сменами настроения - от буйной радости до полного упадка эмоций. Это опустошает психику. Приблизительно один из пяти больных кончает жизнь самоубийством. Но некоторые люди способны довольно долго продержаться в ремиссии (притухании болезненного состояния). Этот тип болезни и называется эвтемией⁽⁵⁾.

  Согласно Демокриту⁽⁶⁾– эвтемия – это новое состояние сознания, ничем не возмущаемое состояние духа, равновесие.

  Этим можно объяснить  поведение Антуанетты. Умение держать себя достойно высокого звания,   было заложено в девочке с самого рождения.  Шалости и веселье строго пресекались.  Чаще всего Туанетта или Тутта, как ласково называла её любимая  нянечка Танита, была  задумчивой, но  прилежной и усидчивой   назвать было нельзя. Да и  умной будущая королева не была, хотя в сообразительности ей бы многие могли позавидовать, несмотря на свой довольно легкомысленный характер.  

  Следует заметить, что дальнейшая любовь Марии к сменам образов и талант создавать новый стиль или элементы моды, во многом так же пошла из детства. Мать Марии Антуанетты внушала девочке, что та далеко не красавица, даже тогда, когда она стала королевой Франции.      

     Уверенность в себе Антунанетта всё-таки воспитывала по большей части сама, так как родная мать не очень жаловала внешность собственной дочери.

   С детства у Антуанетты  была  потрясающая уверенность в собственных силах. Ведь воспитывали её как будущую блистательную и роскошную королеву. Она всегда была уверена в собственном очаровании. Это, безусловно, очень важно для любой представительницы прекрасного пола. Но, увы, не все девочки, девушки и женщины такой уверенностью обладают.

   Мария Антуанетта же уже с младенческих лет знала о своём  королевском происхождении, что она дочь австрийского императора и очень гордилась этим.

– Меня ожидает великолепное будущее, – в такой уверенности Антуанетту никто не мог  разубедить.

   Будущая королева Франции росла в семье, в которой её любили. Отказов ни в чем не поступало, и она привыкла чувствовать себя хозяйкой положения. Несмотря на то, что очень умной Антуанетта  не была, но в сообразительности ей бы многие могли позавидовать.

   Она всегда была очень весёлым ребенком,  в любой компании и обстановке   чувствовала себя непринужденно и легко. В раннем возрасте  Антуанетта сумела прекрасно освоить науку, довольно сложную для множества людей. Она была способна с легкостью очаровать любого человека. При этом  Антуанетта  изучала и серьёзные науки, но усваивала лишь те знания, которые ей могли бы помочь в дальнейшем в управлении государством.

– Я буду королевой. Я – королева, – с детства твердила она, раскланиваясь с воображаемыми придворными.

 Антуанетта обладала безупречными манерами и умела располагать собеседника к себе. В её характере так же всегда присутствовали все черты, достойные настоящей королевы. Она никогда не забывала о собственном  происхождении и вела себя с потрясающей гордостью и тактом  в любых самых трудных условиях: после неудачного побега в Варенну, в Тюильри, а затем в Тампле, Антуанетта была крайне сосредоточенной, казалось, она не проявляла никаких чувств, за исключением  заботы  о Людовике и детях. 

    Не зря Туанетту с малых лет называли  ein fūnkelude – сверкающая льдинка, когда она стала постарше –  der Schnee - Königin –  Снежной королевой. 

   В Версале об Антуанетте за глаза говорили:

– La Rein de Neige – Снежная королева или La Rein  du froid – королева холода.

   – Да, трудно сдерживать свои чувства,  – думала Антуанетта, вспоминая свою жизнь, словно читала  страницы  захватывающего романа. – Не плакать, когда тебе больно, смеяться сквозь слёзы, не показывать радость и восторг, вести себя холодно и сдержанно.  Чего стоило мне не паниковать, когда нас поселили в этот ужасный Тюильри.

   Антуанетта еле сдерживала слёзы.

– Нет, не позволять своим чувствам вырваться наружу! Буду до конца вести себя, как королева. Мать гордилась бы мной. Я уверена, что она смотрит на меня сейчас с неба. А папочка? Он бы сказал, что я – настоящая королева.

   Антуанетта чувствовала в себе силу и уверенность в своей невиновности.

– Я родилась в королевской семье, готовилась стать королевой – это сила обстоятельств, революция, – последнее слово Антуанетта произнесла с презрением. – Сможет ли революция уничтожить  стремление к власти? Оно в крови у многих  революционеров, ведь власть даёт силу. Это как яд, который проникает  в человека и жжёт сердце.

   Сильная женщина, ничего не скажешь.  А поставленный Антуанетте диагноз, – разве мы не находимся на грани?  Не ходим по острому лезвию жизни –  шаг влево, шаг вправо – и ты выбит с проторенного пути? И что охватывает нас? Паника! Мы творим невообразимые поступки,  впадаем в  депрессию. Кто-то более сильный выстоит, а кто-то так и остаётся по ту сторону бытия.

Выбор у человека есть всегда – от этого зависит его дальнейшая жизнь.

      Широкая публика перед  аукционом, организованным домом  Christie`s, не узнала медицинские тайны ожерелья. Просто не стали их пока раскрывать. Но, несмотря на это,  историческую реликвию не смогли продать, видимо, по той причине, что никто не захотел иметь вещь, которую носила казнённая королева. Такие вещи считаются несчастливыми. А теперь у ожерелья совсем мало  шансов отыскать  новую хозяйку. А может, оно и не хочет? Ведь жемчуг, как живой камень имеет душу и не стремится обнять шейку современной красавицы.  Жемчужинам старинным, как любому старому человеку, нужно спокойствие.

  Видимо, ожерелью суждено стать музейным экспонатом, – молчаливое поклонение многочисленных посетителей  больше понравится.  Ведь все камни, особенно  драгоценные, имеют душу, порой им  хочется просто помолчать. Жемчужное ожерелье – это история.

    Историю Франции собирается выкупить Лувр.  Даже  для такого крупного музея цена ожерелья высока, по нашим меркам. Но что не сделаешь ради того, чтобы реликвия вернулась на Родину?

   Жемчужное ожерелье было не единственным драгоценным ожерельем Антуанетты.

   Дело о бриллиантовом ожерелье.  Collier de la reine – Ожерелье королевы

 Страстью Антуанетты к драгоценностям, особенно бриллиантам, воспользовались мошенники. Это случилось  незадолго до Великой французской революции. 

   В 1772 г. Людовик XV решил преподнести своей фаворитке мадам дю Барри  дорогой подарок –

бриллиантовое ожерелье невероятной ценности. Он заказал это чудо придворным ювелирам Бемеру и Бассанжу.

   Ювелиры трудились совместно, один сделал прекрасную огранку, другой – не менее драгоценное  основание из  сплава серебра и белого золота, применив специальный метод плавки, и спустя два года украшение было готово.

     Нужно сказать, что  в ожерелье  были осколки голубого бриллианта Око Бхайравы.  Один из ювелиров случайно приобрёл несколько прекрасных, хотя и небольших нежно-голубых бриллиантов. Их голубой оттенок был едва заметен среди  белоснежных, мерцающих радужным цветом, драгоценных камней.

    Людовик XV контролировал изготовление украшения, ему хотелось  быстрее подарить его своей фаворитке. Но, увы, он так и не смог получить свой заказ, потому что скоропостижно скончался.

    После смерти Людовика XV   графиня дю Барри лишилась не только  своих богатств, но и драгоценностей.   А это ожерелье она даже не увидела. Найти нового покупателя для такой дорогой вещи оказалось делом трудным.   

  Тем более после этой работы ни Бемер, ни Бассанж, как ни старались, не могли свести концы  концами. Им пришлось  закупать драгоценные камни в кредит и даже выполнять менее дорогие заказы с полудрагоценными камнями. Богатые заказчики обходили стороной их ювелирные мастерские.

       В 1781 году ювелиры,  чтобы избежать  окончательного разорения, добившись аудиенции, предложили новой королеве,  Марии Антуанетте  приобрести бриллиантовое ожерелье.

Раскланиваясь  перед королевой в глубоких поклонах, Бемер и Бассанж, говорили один за другим. Начал Бемер, как самый старший:

– Ваше величество! Это ожерелье достойно только вас!

– Ваша величайшая  светлость! К сожалению, мы не можем сделать вам этот подарок. Нам нужно отдавать долги, – заискивал Бассанж перед королевой.

Антуанетта усмехнулась.

– Месье! А у кого в наше время нет долгов?

– Но мы просим за ожерелье  всего 950 тысяч луидоров.

Бемер  просительно взглянул на королеву, а Бассанж умоляющим голосом произнёс:

–  Сумму, вдвое меньшую   от его стоимости! Посмотрите, какая красота, как чудесно переливаются  бриллианты!  Такого ожерелья ещё не видывало человечество!

– Умеете вы оценить своё произведение. Да, ожерелье великолепно, – заявила  Антуанетта, –  и сумма вполне доступная, но купить его я не могу.

    К  этому времени Франция оказалась в тяжёлом финансовом положении, поэтому  королева не решилась потребовать от Людовика XVI даже такую сумму на его покупку. А Людовик XVI в это время договаривался о приобретении  через посредника в Англии  военных кораблей.

   Несколько лет ожерелье  оставалось невостребованным.  Но тут в ювелирном магазине Бемера    появилась статная дама, представившаяся фрейлиной королевы графиней Жанной Ламотт – Валуа. Но  такой придворной  дамы у Антуанетты  не было, об этом ни Бемер, ни Бассанж не знали.

   Жанна была в курсе, что королева отказалась покупать бриллиантовое ожерелье. Её служанка, переодевшись в платье своей госпожи,  сблизилась с одним из  продавцов ювелирного магазина, тот и  рассказал об ожерелье невероятной красоты.

  Жанна Ламотт долго рассматривала драгоценности, выложенные на прилавке, а потом, обращаясь к Бемеру, сказала:

–   Я знаю о вашей неудаче  с продажей великолепного бриллиантового ожерелья. Я даю вам слово, что  уговорю королеву выкупить ожерелье.

Она говорила так убедительно, что    Бемер поверил. Он отправил одного из своих слуг за  Бассанжем. Тот не замедлил придти.

  Ювелирам  так хотелось продать  это  ожерелье, которое они считали заколдованным,  что поверили авантюристке.

    Через несколько дней Жанна Ламотт объявила:

– Королева выкупит ожерелье, а ведение переговоров по этой сделке  она поручила одному знатному лицу.

   Этим лицом оказался кардинал Луи де Роган. Через несколько дней ювелиры получили  от него письмо, где кардинал сообщал:

– Королева Антуанетта решила всё-таки выкупить бриллианты в рассрочку, но хочет это сделать в тайне от Людовика. Вот поэтому она обратилась  к моему посредничеству.

 Роган  явился к ювелирам  и  предоставил гарантийное письмо, подписанное королевой.  Сумма была обговорена в размере  1 млн. 600 тыс. ливров. Роган забрал ожерелье, заплатив часть денег   наличными, а на остальную сумму выдал на различные сроки заёмные письма.   

  Когда наступил первый срок платежа, деньги не были уплачены. Бемер и Бассанж решились напомнить Антуанетте о долге. Королева была в ярости.

–  Да как вы смеете шутить со мной! О чём вы говорите? Никакого ожерелья я не выкупала, никаких поручений кардиналу Рогану я не давала!

  К тому же  выяснилось, что подпись королевы в заёмных письмах на покупку ожерелья  была поддельной.

   Ювелиры встревожились,  и обратились к  Людовику XVI. Им  удалось добиться аудиенции, так как не раз король обращался к ним по поводу драгоценностей: покупки и огранки.  

    15 августа 1785 года  кардинал де Роган, а через несколько дней мадам Ламотт и несколько других лиц (в том числе известный авантюрист Алессандро Калиостро, который был  другом и советчиком  де Рогана) были арестованы по обвинению в мошенничестве. Им предъявили обвинение  и в присвоении бриллиантового  ожерелья под видом мнимой покупки его для королевы.

   На суде де  Роган  заявил:

– Я искренне считал себя поверенным королевы. Графиня Ламотт обманула меня, что она приближена к королеве.

   Оказалось, что  некая таинственная дама сообщила Рогану о том, что королева Антуанетта испытывает к нему тайное чувство. Каким наивным оказался кардинал!  Как он мог поверить  такой нелепости!  Ламотт от Калиостро было известно  страстное желание кардинала видеть Марию Антуанетту, добиться её   расположение,  чтобы поправить свою пошатнувшуюся политическую карьеру.   Вот она решила этим воспользоваться.

   Рогану обещали тайную встречу с королевой, за это он должен был согласиться выступить посредником в покупке некой драгоценности. Какой, он даже не догадывался. Только на суде он узнал, что это было очень дорогое бриллиантовое ожерелье.

   В доказательство тайной страсти  Рогану устроили  встречу в Версале с женщиной, показавшейся ему похожей на Марию Антуанетту.  Каждый видит то, что хочет.  В темноте  Роган увидел женщину в чёрном, лица которой он не рассмотрел. Ему  было дозволено приложиться к руке. Он как зачарованный произнёс:

– Ваше Величество! Я сделаю всё, что вы хотите.

 Эту загадочную даму  изображала модистка   графини де Ламотт Николь Леге, жившая под фамилией Олива.  

  Графиня де Ламот, как и Олива  были близкими  знакомыми  графа Калиостро.

  Кардинал Роган после покупки передал ожерелье графине де Ламотт, уверенный в том, что он передаёт драгоценность  для  Марии Антуанетты. Ожерелье оказалось в руках мужа графини  графа Валуа.

    Граф, прихватив ожерелье, сбежал от жены в Лондон. Графиня  Ламотт осталась ни с чем. У неё не было  средств, чтобы уехать.

– Куда ехать?  Никто нигде меня не ждёт, – думала она.

Надо же, ее, известную авантюристку  обвёл вокруг пальца муж!  Может быть, кто-то скажет:

– Так ей и надо!

Кто- то пожалеет:

– Бедная Ламотт, бедная! Обманул её муж  и оставил  без средств к существованию.

«Жалко её!» – скажут одни.

«Так ей и надо!» – ответят враги.

И те, и другие прáвы, –

Обман никогда не проходит даром.

Всё возвращается бумерангом,

Несмотря на званья  и ранги.

Вскоре  графиня была арестована. На допросе она заявила:

– Интригу с покупкой бриллиантового ожерелья задумал граф Калиостро. Он же  решил использовать кардинала де Рогана, узнав о его  планах устроить себе карьеру с помощью близкого знакомства с Марией Антуанеттой.

На вопрос:

– Кто подделал подписи королевы на гарантийном  и залоговых письмах?

Ламотт ответила:

– Это  Калиостро подделал подписи. Он  принёс мне письма, которые я передала Рогану.

21 августа 1785 года граф Калиостро был арестован, его посадили в Бастилию.

Суд не смог выяснить, кто отправил кардинала за покупкой ожерелья: сама Ламотт, Олива или же Калиостро. Калиостро молчал, а модистку Оливу  так и не нашли. Она  уехала из Парижа в неизвестном направлении.

    Дело об ожерелье разбиралось в суде 9 месяцев, и  было передано в Парижский парламент, вынесший 31 мая 1786  года приговор:

1.  Парламент Франции объявляет оправданными в деле о незаконном приобретении жемчужного ожерелья кардинала Луи де Рогана и графа Алессандро Калиостро.

 2.     Так как обвинение не доказало факт злостного мошенничества со стороны кардинала Луи де Рогана и графа Алессандро Калиостро, но так как  имена связаны с этим делом,   они должны покинуть Париж в течение 24 часов после объявления приговора. Граф Калиостро  обязан выехать за пределы Франции в двухнедельный срок. 

 3.  Графиня Ламотт-Валуа  приговаривается  к телесному наказанию, клеймению и пожизненному заключению в тюрьме Сальпетриер ⁽⁷⁾

4.    Заочно к  телесному наказанию и клеймению  приговаривается  также и её муж, граф Валуа.

  Оппозиция восприняла оправдание Рогана, имевшего ореол «жертвы» королевских козней, очень положительно.    

 В народе распевали песенки про наивного кардинала.

О, как наивен кардинал!

Он королеву не узнал.

К нему таинственно, игриво

На встречу вышла  Олива.

Осанка гордая, вуаль черна, –

Мадам Ламотт была  умна!

Наш кардинал, мечтая о карьере,

Поверил в то, что видит королеву.

Ах, эта  белая рука

К нему протянута была.

На всё тогда согласен был

И ожерелье ювелирное купил.

А что же наша королева?

И к ней уже у нас нет веры.

Кардиналу Рогану  был очень неприятно,  и он уехал в глухую провинцию, где прожил остаток своей жизни тихо и скромно.  

   21 июня 1786 года Жанну Ламотт высекли плетьми на Гревскую площадь, а затем палач Сансон заклеймил её плечо буквой «V» — voleuse («воровка»).

  Граф Валуа в Лондоне успел сбыть часть бриллиантов, получив хорошие деньги, стал готовить побег жены из тюрьмы.  У него, видимо, проснулась совесть, что он бросил её одну.

    Ламотт удалось бежать из Сальпетриер. Она отправилась вслед за мужем в Лондон, где  опубликовала скандальные и разоблачительные мемуары о королеве Антуанетт. Факты были надуманными, но в это время во Франции уже началась революция и  многие деятели  отнеслись к ним с доверием. Тем более это было на руку тем, кто открыто выступал против монархии.

  Голубой бриллиант Око Бхайравы мстил всем, кто вольно  или невольно стал участником сделки с бриллиантовым ожерельем.  

   Мария Антуанетта ничего не знала о  том, что её имя используют в деле о продаже бриллиантового ожерелья.   В народе ходили разные слухи и самые невероятные подозрения о её причастности к делу о бриллиантовом ожерелье. Это во время финансового кризиса ослабляло и без того политическую и экономическую нестабильность Франции. Это был удар не только по  репутации королевы, но и по всей монархии в целом. 

   Осколки голубого бриллианта Око Бхайравы  были связаны глубинной памятью  не только  с самим роковым  бриллиантом, но и с грозным и мстительным  Богом Бхайравой.

Пусть я по времени очень далёко –

Отомщу  всем, кто прикоснулся к Оку,

Даже к моим осколкам и граням, –

Это никто не знает заранее.

    А что же с ожерельем? Оно досталось королеве. Совсем даром. Но недолго она им любовалась.  Что с ожерельем  произошло  дальше – догадаться не трудно.

      10 августа 1792 года  монархия была низвергнута. Людовика XVI с семьёй отправили из Тюильри в Тампль, а оттуда на гильотину.

    Париж.1871 год

    Прошло 79 лет.  24 мая 1871 года большая часть Тюильри сгорела во время боев парижских коммунаров  с версальцами.

   После подавления Коммуны на территории дворца производилась расчистка развалин. Рабочий Огюст Долонэ обнаружил железный сундук. Крышку сундука украшали три бурбонские лилии.

   Находку доставили в министерство внутренних дел Франции, где торжественно вскрыли в присутствии главы правительства Тьера, министров и полицейского префекта Парижа. В сундуке обнаружили множество драгоценностей и, в том числе, роскошное ожерелье –  знаменитое «ожерелье королевы». Несмотря на то,  что после войны с Пруссией Франция остро нуждалась в деньгах, клад был передан не в казну, а представителям династии  Бурбонов.

 

 ⁽¹⁾Стихи Эмили Дикинсон (1830 – 1886) – американской поэтессы.  Перевод Л. Ситника

⁽²⁾ Импровизация на стихи Николая Рубцова

⁽³⁾ Франсуа – Клод, маркиз де Буайе (1739-1800) – один из верных слуг Людовика XVI.

⁽⁴⁾ Арсений Скородумов,  статья в журнале «Cпид-Инфо».

⁽⁵⁾Справка журнала «Спид-Инфо»

⁽⁶⁾Демокри́т Абдерский ( ок. 460 — ок. 370 до н. э.) — древнегреческий философ, один из основателей атомистики и материалистической философии, математик и астроном.

⁽⁷⁾ Сальпетриер– тюрьма для женщин «лёгкого поведения».

Другие произведения автора:

Уходит старый год

Ценная бандероль стоимостью в один доллар. История девятая ч.2

Верника. Мир наизнанку. Глава 9 Искажение Земверы