Пригородная электричка, сипло свистнув, дернулась навстречу дачам и огородам, оставляя суету и толкотню на привокзальной площади. Какое-то время пассажиры по инерции энергично рассаживались и пристраивали сумки. Затем быстро успокаивались и впадали в полусонное состояние до своей остановки. Молодая женщина развязала шарф и сняла яркую шапочку с кудрявой головы девчушки лет десяти.
- Светка, не крутись, а то испачкаешь кого-нибудь.
С наслаждением откусив огромный кусок от румяной булки с изюмом, девчонка принялась рассматривать пассажиров. Рядом сидел дед с окладистой бородой, а у окна - старушка в большом выцветшем платке. От них пахло цветами и медом. Должно быть, они первыми вошли в вагон и устроились в уголке так, чтобы никому не мешать. Напротив сидели пятеро одинаково одетых то ли парней, то ли – мужчин. Небольшого росточка, с чуть раскосыми глазами они были неопределенного возраста и с очень похожими лицами. Из под ног одного из них просунулась собачья морда в грубом ошейнике из проволоки. Черный нос энергично вдыхал воздух, очевидно учуяв что-то съедобное. Светка соскочила на пол и, присев на корточки, положила перед собакой кусочек булки. Наклонив морду набок, пес ловко слизнул его и моментально проглотил. Увидев второй кусок, он рванулся из-под лавки, на которой сидели его хозяева: то ли – китайцы, то ли – корейцы.
От неожиданности Светка отпрянула назад и прижалась к матери. Глаза у пса были такие грустные и голодные, что она, не колеблясь, протянула ему всю оставшуюся булку. Поводок натянулся, оттаскивая пса назад. Но тот и не думал слушаться. Азиаты загалдели и, навалившись на пса, стали заталкивать его под лавку, то и дело грубо пиная его.
- Да что же это вы животное мучаете, – возмутилась бабка у окна.
- Покормили бы сначала, – вторил ей дед.
Не обращая внимания на эти слова, державший в руке поводок мужчинка, больно хлестнул пса свободным концом кожаного ремешка. Тот заскулил, но все равно не желал повиноваться.
- Вы что, ему же больно! – вскрикнула Светка.
Все её маленькое тельце дрожало от гнева, но мать крепко держала её в своих объятьях и что-то шептала на ухо, пытаясь успокоить. Огромный пес, очевидно, когда-то был красой и гордостью богатого дома, но теперь, видно, жил на улице. Не чёсанная грязная шерсть свалялась комками, бока ввалились, а в глазах была такая тоска и безысходность, что все присутствующие стыдливо отводили прочь свои взгляды.
- Да они собак едят, ироды, – резанул в сердцах чей-то голос.
- Как это? – Светкины глаза стали круглыми от страха и возмущения.
Весь вагон загудел, корейцы вскочили, дружно размахивая руками и что-то быстро лопоча на своем языке. Светка вырвалась из материнских рук и обняла пса за шею. Тот уткнулся в её курточку, склонив к ней огромную лохматую морду. Очевидно, поняв смысл слов, он застыл в ужасе. Хвост был поджат, задние лапы дрожали. Некогда большой, сильный, красивый он был вышвырнут за борт привычной жизни. Преданный хозяевами, избитый пьянчужками у помойки и проданный бомжами корейцам, он готовился к смерти.
- Не бойся, я тебя не отдам, – шептала Светка.
Не обращая внимания на поднявшуюся суету, они стояли обнявшись. Их чистые души встретились и поняли друг друга без слов. Град пинков и ударов сыпался на пса, пытаясь загнать его под лавку, но тот лишь скулил, прижимаясь к девчушке. Та обернулась и умоляюще посмотрела на мать.
- Мамочка, давай его возьмем. Я ничего больше не буду у тебя просить.
- Да что ты, нас и так пятеро в хрущевке, - оправдывалась мать.
Старик было поднялся на помощь, но был остановлен грубым толчком в грудь. Бабка запричитала, прижимая его седую голову к себе. Пассажиры возмущенно загалдели, но никто не сдвинулся с места.
По проходу медленно двигалась огромная фигура в кирзачах и бушлате защитного цвета. На рукаве проглядывались выцветшие буквы «ВДВ». Мужчина остановился, молча оценивая ситуацию. Также медленно он стал наматывать на левую руку поводок, освобождая пса и подтаскивая к себе упирающегося корейца. Соплеменники кинулись, было на выручку. У одного в руке блеснуло лезвие. Правая рука десантника сжалась в огромный кулак у головы держащего поводок корейца. Их размеры были одинаковы. Кто-то из пассажиров пронзительно крикнул, и воцарилась тишина. Широко расставив ноги, десантник держал на поводке азиата, грустно глядя ему в маленькие глазки.
- Я купить собака. Это мой! – залепетал кореец.
- Сам ты собака, – буркнул десантник.
Он порылся в кармане, и сунул ему за шиворот мятую купюру. Вырвав поводок, он оттолкнул испуганного чужестранца с такой силой, что тот, собрав в полете всех своих соплеменников, грохнулся на скамейку.
- Еще раз увижу, закопаю, - попрощался с ним десантник.
Он присел на корточки рядом с обнявшейся парочкой, и погладил огромной пятерней все еще дрожащего пса. Светка восторженно смотрела на спасителя, размазывая по щекам слезы. Глаза её сияли радостью и благодарностью, а в светлой душе утвердилась вера в любовь и справедливость на этой грешной земле.
Другие произведения автора:
Шариков
Огонек и Вережка
Часовой
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
