Суббота есть суббота

9 марта 2013 — Наталья Шух

Каждая суббота в семье Князевых начиналась вот уже шестой год одинаково. Одинаково хорошо и спокойно. Игорь просыпался рано и первым, отправлялся в душ, долго там мылся-брился, напевая под шум воды одну и ту же, как он ее называл, “разбудительную” песню про субботу, потом шел на кухню, включал кофе-машину и теперь уже дуэтом с магнитофоном пел свою песню-побудку и даже присвистывал тихонько от удовольствия, нарезая бутерброды.

Суббота есть суббота,
Бегу от всех забот,
Суббота есть суббота,
И никаких хлопот.
Суббота есть суббота,
И я чего-то жду
И не спеша по городу
Вечернему иду-у-у...

В этом месте он всегда делал музыку тише и кричал: “Подъем, семейство!” На крик из комнат высовывались сонные мордочки сыновей Гришки и Мишки, у которых по субботам с утра была тренировка по хоккею. Лапуся — только так уже лет двадцать к ряду Игорь называл любимую жену — тоже в это время выходила на запах кофе из спальни и, потягиваясь в дверном проеме кухни как кошка, завязывала поясок халата, делала тише “отрядную” побудительную “Субботу”, и присаживалась за стол, спиной к окну, чтобы из кухни наблюдать как проходят сборы сыновей на тренировку.

- Гриша, куда ты защиту пихаешь? Не клади в боковину, внутрь, внутрь положи, сколько тебе говорить уже? Носки на сушилке, и твои, и Мишкины захвати.

Мальчишки, приученные к порядку больше тренером-монстром, чем даже родителями, уже через десять минут шли к столу, завтракали и, приготовив свои тяжеленные сумки к выходу, присаживались на обувную полку и ждали отца. Игорь целовал лапусю в ушко, шепнув традиционное “люблю-не-могу”, и дружная тройка спускалась не спеша и непременно пешком по лестнице к выходу.

За время, пока мужчины преодолевали три этажа, лапуся Ирина успевала дойти до окна детской спальни и уже оттуда махала им рукой на прощание ровно до того момента, пока компания не скрывалась за поворотом. Она еще ждала появления автобуса, который увозил мальчиков на другой конец города к ледовому дворцу, наблюдала, как муж переходил дорогу и скрывался в аллее парка и только потом возвращалась на кухню, чтобы начинать свою, обычную, похожую одна на другую, субботу.

Сегодня Ирина, прежде чем выйти из спальни, долго складывала сначала в уме, а потом все-таки взяла мобильник и открыла калькулятор — ей вдруг почему-то захотелось посчитать все эти субботы. Именно эти, такие, как сегодняшняя. Субботы, которые прошли по этому сценарию: душ-песня-муж-на работу.

Раньше, когда Игорь работал в своем НИИ, субботы проходили по другому. Выходные тогда означали только одно — вы-ход-ные. Рано утром все семейство вываливалось из подъезда и отправлялось куда-нибудь отдыхать. Весной, летом, ранней осенью — в деревню к родителям или на дачу к каким-нибудь друзьям, зимой тоже находились развлечения, но сидеть дома перед телевизором в выходной Князевы считали неприличным.

А шесть лет назад все изменилось. Игорь наконец открыл свое дело — фирму по организации праздников. Семья зажила лучше, бюджет увеличился в разы, и Ирине продолжать ходить на свою работу за копейки стало бессмысленно. Теперь по субботам она была на хозяйстве: стирала, делала уборку, а по утрам пешком отправлялась на рынок: и прогуляться, и прикупить чего-нибудь вкусненького на ужин. Чаще всего и она покидала квартиру вместе с мужчинами. Они с мужем помогали сыновьям вбиться в автобус со всеми своими хоккейными причиндалами, а потом вместе, держась за ручки шли по длинной аллее парка. В конце дорожки у кованных ворот прощались на день и расходились в разные стороны: Игорь на свое, ставшее традиционным по субботам совещание, на котором, как он выражался, “вставлял клизму за прошлую неделю и авансом за будущую своим сотрудникам”, Ирина — на базар.

Праздники семейные сократились вдвое. Но никто не возражал — за все хорошее надо тоже платить. Слава богу еще, что субботний вечер и целое воскресенье по-прежнему семья проводила вместе.

“Да-а-а-а...” - вздохнула Ирина, после нескольких операций в телефоне. “Шесть лет - пятьдесят две недели - пятьдесят две субботы... триста двенадцать...”

- Триста двенадцать... ну, триста, грубо говоря...” - повторяла она, попивая нехотя остывший кофе.
- Что? Что, триста? - переспросил Игорь и выключил магнитофон наконец.
- Да так... - отмахнулась Ирина и пошла собираться.

Она сушила феном волосы, потом “рисовала” глаза, гладила блузку себе и свежую белую сорочку мужу и все приговаривала: “Триста двенадцать... триста... ну надо же... до чего я дошла...”

Мальчишек автобус забрал, вздохнув своими дверями прямо как она, Ирина, потом постоял еще с минутку на перекрестке, мигая правой фарой, уехал.

- Ой, телефон! - Игорь захлопал по карманам, расстегнул-застегнул портфель, - Опять забыл… черт... Ты подождешь или пойдешь? Возвращаться придется...
- Подожду, беги. Спешить некуда.

Ирина присела на скамейку под ивой.

Муж поскакал в сторону дома, гремя связкой ключей в руке. Теперь, когда он стал руководителем большой уже компании, практически не расставался с телефоном. Даже отправляясь в душ, туалет или к мусорнуму баку, он непременно брал средство связи в карман — мало ли, позвонить могут в любой момент.
- Постоянно держать руку на пульсе надо с этими... - да, впрочем, понимающей супруге этого можно было и не объяснять. Шеф всегда должен быть в курсе происходящего, даже по субботам.

- Триста двенадцать... - все повторяла Ирина и в упор смотрела на солнце. Очки с розовато-лиловыми стеклами полностью “съедали” ранние, но такие уже яркие лучи, которые то пробивались сквозь ивовые, густо насаженные на ветки листья, то опять прятались за ними.

- Вот какой рассеянный с улицы Карла Маркса... - пошутил несмешно появившийся за спиной Игорь.

Они взялись за руки, как всегда, и неспешно потопали к дальним воротам парка.

- Ну, пока, лапуся, - Игорь чмокнул в ушко жену, прощаясь. - До вечера.

Ирина не отпустила его руку: “С тобой пройдусь”.

- А! Ну, пошли, прогуляемся. Обожаю вот эти наши прогулки, хорошо без руля, да? Я за неделю от машины устаю, жуть. В субботу хочется расслабиться, ей-богу... Пошли, лапуся. Только тебе от офиса потом далеко до рынка будет, ты ж курсе?

Ирина махнула рукой — пускай, мол.

- Расслабиться — это хорошо, - согласилась Ирина. - Кто ж против расслабиться...

Она и правда против не была. И даже то, что Игорь приходил субботними вечерами слегка подшофе, в общем-то, ее не раздражало. Слегка ведь, не алкоголик же.

Под ногами шелестели листья и прекрасно заменяли разговор, который непременно произошел бы, не будь этого шумового оформления. Диалог, чаще даже ни о чем, всегда случается, если люди просто идут не спеша по улицам города субботним солнечным утром. Тем более, если это близкие люди.

У дверей офиса Игорь опять нежно коснулся уха Ирины: “Ну, все, лапусь, пока. Ты, кстати, можешь поймать трамвайчик, идти отсюда далековато...”

- Ай, не пойду... с тобой еще побуду, - ответила Ирина и потянула на себя тяжелую входную дверь, едва Игорь повернул ключ в замочной скважине.
- Ой, нет, Ирусь, не получится, - Игорь преградил путь в коридор. Он посмотрел на часы и опять замотал головой. - Уже через десять минут начнут все собираться. Не надо, а то как-то...
- Что, как-то?! Я ни разу за шесть лет не была у тебя. Что тут такого?! Ну, придут — я уйду. Я ж жена, все-таки. Нельзя зайти, что ли?

Неловкую паузу нужно было срочно замять, и Игорь направился теперь уже к двери самого офиса. Открыл, впустив жену первой.

Очень большая, просторная, хорошо обставленная приемная не показалась шикарной, но уютно здесь было, с этим не поспоришь. Лимонное дерево в углу при входе разбросало тяжелые ветки с кислого цвета плодами почти до середины комнаты. В центре большой дубовый стол и двенадцать стульев, у окна компьютерный, наверное, секретарский. На окне множество горшков и горшочков с кактусами разных размеров. Большой музыкальный центр. На полках — ряды книг, вазочки, статуэтки, какие-то детские игрушки, под потолком — огромная связка надувных разноцветных шаров. На пушистом ковре в углу уверенно разместились два широких кожаных кресла и журнальный стеклянный в форме треугольника столик.

- Да-а-а-а... Сразу понятно, чем вы тут занимаетесь… - сказала Ирина, рассматривая теперь детали убранства.

- Чем?! Что понятно?! - уже из глубины своего кабинета буркнул недовольно Игорь.
- Ну, как “чем”? Праздниками! Организацией их, то есть.
- А-а-а-а! Ну, да! - уже по-другому, весело отозвался муж-начальник. - Фирма обязывает, так сказать. Клиенты сюда же именно за праздником приходят, лапуся.

Ира вошла в кабинет, осмотрелась и одобрительно улыбнулась.

- Да, тут тоже у тебя здорово, со вкусом! Диван какой! Как палуба: белый, широкий! Класс!

Она сначала несмело присела на красивый бархатный диван, спрятанный за дверью, потом увереннее “утонула” в его мягком, обнимающем “теле”.

- Ой, как здорово у тебя тут! А сделай-ка мне кофейку, милый!

- Ир, ты не права, - окончательно разнервничался Игорь. - Сейчас народ придет, а тут... Нет, иди, иди, лапуся, прошу. Я всегда против того, чтоб разводили семейственность на работе. Неудобно...

Но не получив в ответ никакой реакции от Ирины, скинувшей с ног туфли и теперь полулежащей с журналом в руках на этом диване-ложе, раздраженно пошел к кофеварке.

Так долго кофе Ирина еще никогда не пила...

Игорь явно нервничал. Включил компьютер, долго выстукивал пальцами дробь по столу, ожидая загрузки, потом принялся быстро водить мышкой, время от времени погружаясь в какие-то раздумья.

- А во сколько совещание у тебя? - не отрываясь от журнала, спросила Ирина.

Игорь взглянул на часы: “Минут пятнадцать у тебя еще есть, Ир. И иди, прошу. А то некрасиво ж...”

- Слушай, Игорь, я вот не пойму — а что уже тут такого некрасивого? Судя по двум стульям здесь, в кабинете, совещаться вы будете в приемной, так ведь?
- Ну, да... Но все равно... - замялся он, все интенсивнее водя мышью по поверхности стола.
- Ну, а я тут посижу, ладно? Мне что-то совсем на рынок не хочется сегодня. Честно. Да и особо ничего не надо. Я с тобой побуду. Я ж вмешиваться в процесс не собираюсь.

В отражении стеклянного шкафа за спиной мужа она видела монитор компьютера, на котором беспорядочно менялись местами карты разложенного пасьянса. Поймав Иринин взгляд, Игорь свернул окно компьютера и, полистав настольный календарь, набрал чей-то номер на мобильнике.

- Борис, добрый день! Ну чего не звонишь, как там вчера все прошло у вас? Клиенты довольны? Машину нашли вы? - начальничьим громким голосом потребовал он отчета.

Голос с той стороны оказался неожиданно громким, Ирина слышала растерянный ответ подчиненного: “Ой, простите, Игорь Иванович... так вы ж сами всем запретили по выходным звонить по работе... Сегодня ж суббота, Вы ж сказали, суббота — святое...”

Игорь понял, что Ирина услышала, и бросил трубку на полуслове. Достал из шкафа толстую папку и принялся листать вперед-назад, делая вид, что разыскивает что-то.

Хлопнула дверь приемной.

- Ты уже тут, ау-у?! - позвал женский звонкий и приятный голосок. Каблучки простучали куда-то, затихли. И тут же раздались знакомые вступительные аккорды их субботней “разбудительной”, которой теперь подпевал это приятный голос в приемной:

Ночь... город весь в огнях,
Но он субботу ждет,
И суетой маня,
Город меня зовет.
Суббота есть суббота...

Сидя за распахнутой дверью с пустой чашкой в руках, Ирина смотрела в упор на растерянное, побитое пятнами лицо Игоря. Казалось, что еще мгновение, и он растает как облако, провалится под землю, вылетит в окно или просто упадет в обморок.

- Ну?! Привет! - Ирина в щелку двери видела стройную фигуру на половину вошедшей в кабинет девушки. - А я думаю, что такое... Игорек мой на месте, а тишина, не слышу твою любимую “субботу”... А ты решил делом заняться¸ пока меня нет, что ли... Пошли, по кофейку, а?! Мы сегодня куда? Или тут останемся?

Девушки поправила юбку, легко скользнула по гладкому полу и зацокала по приемной. Зажужжала кофеварка, все пространство окутал запах кофе.

Игорь камнем сидел за столом, опустив низко голову. Ирина так же молча, жалея уже давно о своем визите, сидела на диване, дрожащими руками вцепившись в чашку и блюдце, чтобы не выронить их.

- Игорь! - теперь уже требовательным тоном позвала секретарша. - Ну, чего ты там, выходи!

Она показалась в дверном проеме, замерла на минуту, потом решительно подошла и присела на угол стола. Указательным пальцем решительно приподняла поникшую голову шефа.

- Не поняла... Что с тобой? Игорек, случилось что-то? - Игорь смотрел в никуда. - Да что с тобой, котик?! А?! Взгляд Игоря вернулся из космоса и выбрал целью Ирину.

Девушка медленно повернулась, предчувствуя что-то неладное, и наконец заметила Иру.

- Зд... равствуйте, - почти прошептала она.

Через мгновение в кабинете ее не стало, только шлейф приятных весенних духов еще долго еще “жил” в дверном проеме. Музыка закончилась. Здесь тоже, как и дома, на диске была записана, видимо, одна единственная песня про беззаботный день в жизни каждого нормального человека.

Тишина повисла топором и никак не хотела опускаться на землю, на пол... Прошел час, а Ирине казалось, день. Прошел еще один час, а Ирине казалось — год...

Она толкнула легонько дверь, и та нехотя и тяжело поплыла, закрываясь. Дышать стало легче.

Еще через какое-то время, пытаясь придти в себя, Игорь нажал кнопку на селекторном аппарате.
- Ксения... Геннадьевна, вы, пожалуйста, обзвоните всех и скажите, что сегодня совещания не будет, - Игорь выдавил эти слова из себя так, словно они шли не вдоль, обычным путем, а поперек горла.

Ирина слышала, как в паре метров от нее, там, за закрытой дверью, голос девушки в шпильках насмешливо и обиженно ответил: “А что, Игорь Ивввванович, у вас теперь по субботам совещания вместо... совещания какие-то будут проводиться?! Понятно... Ладно, ухожу я”.

Уже через минуту входная дверь приемной гулко шлепнула, потом так же противно и железно ударила другая на выходе из здания, и опять наступила неприятная, душащая тишина.

Подождав, когда облако французского запаха совсем растворится в помещении, Ирина встала, подошла к большому зеркалу в приемной, выпустила пышную челку из-под надоевших за шесть лет розовых очков. Очки опустила аккуратно, но решительно в урну, протерла ладошки о юбку, нажала “play” на магнитофоне и покинула офис мужа. Устроителя праздников.

А вслед еще долго неслось: