Пурга

 

                                        Пурга

 

   Коля Пыхалов приехал в город, что бы продать рыбу, помыться, переодеться, навестить друзей. Конечно, миновать Гришку Распутина он никак не мог, такой мысли в его голове даже не появлялось. Мореманы-подводники, иначе и быть не могло, грех им не увидеться.

   Настоящих друзей у него очень мало, их по пальцам можно посчитать. Зато когда начинается рыбалка, это когда лёд на реке растает. То тогда всех их не перечтёшь, все у него друзья: «привет Колёк!». Сколько лет, сколько зим?», и так далее. – «Наливай!»

   А тут действительно есть над, чем задуматься. Уже семь лет, как он живёт один в тайге, в землянке. Поэтому ясно, что он даже мухе рад, не то, что живому человеку. И это действительно так. Было и такое.

   Отогрелась муха в землянке, подумала, что весна началась. Вылезла она на стекло маленького оконца, это у неё взлётная полоса начинается. И уже пытается встать на крыло, машет крылышками, «все свои механизмы проворачивает»

   - Сейчас я её прихлопну! – говорит Распутин другу. – Погляди Николай, здоровенная какая?! Как бомбовоз летает!

   - Не надо её трогать! – Чуть не молит Распутина Коля Пыхалов. – Она мне песенки поёт!

   - Не понял? Какие песенки!? – опешил Распутин от такого заявления. - Ты что с ума сошёл друг: мух жалеть?!

   - Это вы там, все сошли с ума, вам только убивать надо! - обиделся таёжник. – И по-другому вы уже не можете жить.

   - А ты послушай её, она жизни радуется!

   И он восторженно, как ребёнок  слушает виновницу их спора: свою любимую Жу-жу.

   Не раз так было зимой, и Гришка этому уже не удивляется. Тут душу надо понять человека, как говорится «в корень надо смотреть!»

   Зато когда Коля появился на пороге его дома, то их радости не было предела. Оба они рады встрече, и есть им, о чём поговорить. Можно долго говорить о море, о тайге, о рыбалке.

   - Кстати Григорий, карась хорошо начал ловиться. Как говорится, сдвинулся со своей зимней спячки, свежею воду почуял.

   - Тебе вон отборных карасиков привёз: угощайся дорогой!

   «Загорелась рыбацкая душа», у Распутина. И ему хочется «душу отвести: «в воде пополоскаться», да свежей рыбки поймать».

   - Хоть и март на дворе, но снегу ещё много, - вслух рассуждает Распутин. – И валенки не оденешь, и в болотных сапогах, тоже неловко будет.

   - И без сапог к майне не подойдёшь, если сети проверять будешь.

   - Да что тебе снег Григорий!? Станешь на мою лыжню, она сейчас крепко держит. И ко мне прямо в землянку, как на лыжах прикатишь.

   - Вот и все твои дела! А я там тебя уже ждать буду. – Договорились?

   - Завтра я работаю, - говорит Распутин серьёзно. – А после завтра, я точно к тебе приеду! Жди!

   На том они и порешили, иначе и быть не могло. Какой рыбак против такого соблазна устоит. Кто не хочет свежей рыбки отведать?!

   Приехал Гришка на автобусе, и уже движется к отвороту, где Колина лыжня начинается. А снегу действительно ещё много, в городе его намного меньше. Но мысли Распутина уже, как на рыбалке.

   - Сети уже давно стоят, Николай ими занимается, только проверяй их. И погодка, как по заказу сегодня. Температура около ноля градусов, хоть загорай сейчас. Конечно, это  минусовая температура, но для настоящего рыбака это курорт, не иначе.

   Снимает Распутин всю тёплую одежду, и в одном лёгком свитере, скользит по накатанной лыжне на своих сапогах. Но очень красиво не получается, тяжёл Гришка, для таких забав, годы уже не те.

   Вот взял и провалился он под наст. Пока вылазил на лыжню, то уже другой ногой снег провалил. А это хуже всего, когда дыхание сбиваешь. Оно не рассчитано на такие резкие выпады.

   - «Тут музыка души нужна»: полёт, и фантазия. Например, как полёт бабочки, оттого и дышится ей легко.

   - А брось ты её вниз, устрой ей болтанку, как на корабле. Так и она забудет, как её зовут, и в землю смотреть будет. Не до солнца ей станет.

   Одно хорошо, что лыжня прямая, и ходу меньше часа будет. Но всё равно упрел рыбак, остановился отдохнуть, и думает.

   - Жалко, что лыжню испортил. Но Коля и сам так советовал. А с другой стороны: ему на лыжах идти, это не пешком по снегу шлёпать.

   - «Лыжи они и в Африке лыжи», но тут смешно, даже такое представить. Живут же люди там: под пальму завалился, и жди себе, когда бананы, обёзьяны сбросят.

   - Или пить захотел, то кокос себе требуешь. Да ещё на выбор, что получше выбираешь. Пальчиком показал, и  негры тебе, «как по заказу», нужный кокос ножом вскроют: «не сердись господин».

   И вот на этой волне, ему анекдот про легендарного Петьку вспомнился. Тоже про Африку. Потому что идти Распутину ещё далеко, а тут всего передумаешь.

   Оказался ординарец Василия Ивановича в Африке. И всеми достопримечательностями этого земного рая пользуется. И всё у него так замечательно получается, что Петька счастлив неимоверно.

   - «Вот житуха, так житуха?!» Не то, что в нашей холодной России. – Бардак кругом! Революция, за революцией! Жить некогда!

   И тут он читает в прейскуранте услуг: «молоко по-африкански!»

   Очень заинтересовало его это место, ведь и он на молоке в деревне вырос. – Отчего же ему, сейчас молочком не побаловаться!?

   И вот к нему в номер заходит огромная красивая негритянка, а груди у неё по ведру каждая будут, не меньше. Наши коровы столько молока за день не дают.

   Молча берёт она, как ребёнка Петьку на руки. А тот и вырваться не может из её могучих объятий. И сиську ему в рот суёт: «кушайте мой господин!»

   - Вы заказывали молоко по-африкански? – льётся молоко на лицо Петьке. – И куда ты от неё денешься?...

   - Всё же, у нас в России лучше жить, чем такие ужасы в Африке терпеть, – решает так чуть живой Петька после такого непривычного сервиса. - Наелся он!

   - Попадись он ещё раз, к этой знойной женщине?! И нет больше Петьки!

   - Прощай Василий Иванович, комдив дорогой!

   - Везде хорошо, где нас нет, - миролюбиво решает так за себя Распутин, и месит снег дальше. – Немного осталось до Колиной землянки.

   И вот, он уже видит на заливе одинокого рыбака: «конечно, это Николай, не иначе. А кто здесь ещё будет возиться, больше некому?!

   Но когда он подошёл поближе, то понял, что ошибся. Это Виктор Синицкий его весело приветствует. Молодой мужик, что недалеко в посёлке живёт, знает его Распутин.

   - Здравствуйте, дядя Гриша! Очень рад вас видеть!

   И лицо его действительно излучает радость, тут обмана нет никакого. И хоть его не долюбливает Коля Пыхалов, Распутину он ничего плохого не сделал.

  Скорее всего, это их рыбацкие страсти, виновата конкуренция. Сейчас в селах народ за счёт рыбы, грибов, да ягод выживает, - известная истина! Отсюда и неприязнь у них.

   - Те дни хорошо ловилась рыба, прямо слов нет. А сегодня, как обрубило, всего пять карасиков в сетки залетело, – жалуется Виктор. – Да и погода совсем непонятная, слишком тепло стало.

   - Дядю Колю я тоже сегодня не видел, на землянке его нет, это точно. Наверно в другую сторону ушёл сети проверять. Так что можете туда не торопиться.

   И продолжает:

   - Я здесь недалеко в землянке устроился. Так что заходите в гости дядя Гриша, попьём чайку. Я буду очень рад.

   - Спасибо Витя за приглашение, только я с Колей договаривался, потеряет он меня.

   Расстались рыбаки, и пошёл Распутин к Пыхаловской землянке. Но хозяина там, действительно не было. Пощупал печку Распутин, а она совсем холодная. Значит, с утра ушёл рыбак свои сети проверять. Пора бы ему уже и здесь появиться, как договаривались.

   И что бы «порожняки» зря не гонять, ходить друг за другом. Гришка решил дровами заняться, зимний день очень короток.

   Ещё в прошлом году он завалил возле землянки «черную берёзу». Та сильно подгорела от пожаров, и сама могла в любой момент от ветра, на землянку упасть. Могла и Колю нечаянно прихлопнуть, как мышонка. Тут дело случая, всего не угадаешь.

   Одна беда, берёза вся витая. И крепкая, что камень. Пила быстро тупиться. И топор ей не страшен. Но зато, много дров будет, и все они рядом с землянкой лежат.

   Однако Коля Пыхалов не торопился её пилить, потому что это настоящее наказание для него. Особенно если пила тупая.

   Поправил Гришка пилу напильником, и взялся за эту работу. Небольшие «чурбачки» потихоньку пилит. Иначе их не расколешь потом. И в сторонку их откатывает. Так потихоньку, и дело движется.

   Скоро на горизонте показался Николай. Шёл он очень медленно, что на него не похоже. А когда приблизился он, то возмущению рыбака не было предела.

   - Смотри Григорий! – и лыжу вертикально вверх поднимает. А там снег на ней, по всей лыжне «горбом висит». И на второй лыже, тоже самое творится!

   - Еле дошёл!

   - Правильно, что ты не пошёл за мной, только бы время зря потерял. А так хоть с дровами будем.

   - Не ловится рыба, хоть убей её. И погода, как высвечивает!

   А солнце действительно старается греет, забыв, что зима на дворе. И не одной тучки на небе. Странно всё это!

   Вскипятили рыбаки чай на костре, и уже чаёвничают. Но Колю, больше всего спирт интересует. А чай на потом, это сейчас для него вода.

   И вот, он уже весь сияет, так душа его рада. И это действительно так, Николай как ребёнок не умеет притворяться. Затем потянуло его на откровения.

   - Ты бы знал Григорий, как меня эта жизнь достала. Особенно зимой тяжело.

   - Всё бело вокруг от снега, и ни одного человека рядом. На многие километры пусто. А если на север пойти, то и на тысячи километров: нет там людей.

   - Сяду я на пенёк, а слёзы сами градом по щекам катятся.

   - За что мне наказание такое, ведь никого я не убивал и не грабил?!

   - Ни тебя нет, ни Сашки Мажарова! - слёзы на глазах старожила. - И так тоскливо становится на душе, что не поверишь мне. - Ведь только вы у меня настоящие друзья! - И катятся скупые слезинки по щекам Николая. – Хотя он по жизни своей, суровый человек.

    Молчит Распутин! И ему трудно что-то сказать, но всё же нашёлся.

   - Выбираться тебе отсюда надо к людям. Пропадешь ты здесь, как это обычно случается, не ты первый.

   - Здесь до меня, в этой землянке, другой человек жил, - заговорил Пыхалов. – Умирал он нелепо и тяжело. Заболел, а до людей еле добрался. А потом поздно было.

   - Ты знаешь, Григорий про кого я говорю?!

   - Хороший он человек был, и таёжник бывалый.

   - Но сейчас он мне часто снится, и в гости к себе зовёт. А это плохая примета, хотя в приметы, я особо не верю.

   - В таких местах бывалые люди стараются не селиться. Потому что здесь всё повторяется: карма такая. Но это моё единственноё жильё на всей планете. - Некуда мне идти.

   - Часть документов мы уже с тобой восстановили. Я и у мэра города был на приёме, должно что-то проясниться! – успокаивает подводника Гришка. – Твой дом под снос должен идти, он уже нигде не числится, весь завалился.

   - Всё дело только в документах. Обещал мэр помочь!

   - Дай Бог! На него только надежда.

   И вечером, как никогда тихо в природе, и это плохо. Знают это друзья, и больше дров готовят на ночь. Лучше если, если они под рукой будут. Это на всякий случай.

   Так оно и получилось. Скоро погода стала меняться. Мама Природа, прозрачной вуалью, и солнце, и небо легонько приодела. И все живое, что под легким покрывалом, оказалось, затаилось там. Всё спряталось, и угнетающая тишина кругом.

   Уже под утро начался лёгкий снежок. Не раз выходил рыбак на улицу, и было ясно Распутину, что хорошим это дело не кончиться. Слишком длительной была подготовка, к этому странному «маскараду» Природы, с лёгкими её переодеваниями, в непонятной тишине.

   - Надо мне уходить отсюда: снег всё усиливается. Выбираться на трассу, пока лыжню не замело. А то потом придётся мне купаться по пояс в снегу, потому что наст меня не держит. Глубоко бороздить придётся, не разбежишься.

   - Проверим сетки, и с рыбой уйдёшь домой. А лучше переждать, пока вся канитель кончится! - упрашивает Коля друга.

   - Из-за пяти карасей время терять глупо. Уже и ветер начинается! Время дорого!

   Знает Пыхалов, что Гришка никого не слушает. И что говори ему, что ни говори, то толку никакого. Хотя и мыслит он логически, только бы успеть все сделать вовремя.

   А друг, уже на улицу выметнулся, и прикрыл за собой дверь землянки. Он торопился успеть, этого не скроешь, но было уже поздно это делать.

   Ветер всё усиливался, и уже переметал снегом вчерашние Гришкины следы. А по заливу их уже занесло. И Вити Синицкого тоже нет на месте, хотя тот свои сетки не мог утром не проверить.

   - Надо вернуться, лучше не будет! – думает рыбак. – Но, как всегда русское упрямство мешало ему это сделать.

   За заливом, небольшая, открытая полоса, до Первой речки. Её надо быстрее одолеть. Но не тут-то было. Тяжёлая мгла, мигом осела на землю. И если он раньше видел, хоть какие-то мутные очертания больших релок, с обеих сторон от себя. То сейчас они исчезли, и даже ближайшие кусты, уже  виделись с трудом. Ещё немного времени прошло, и кусты  тоже исчезли. Складывалось такое впечатление, что вытяни руку и её не увидишь.

   А тут, ещё как назло залез он в снежный занос. Намело столько, что ноги до земли не доставали.

   - Эта полоса узкая, - успокаивает себя Распутин. - Она не может быть большим полем, надо одолеть её! И всё это придётся делать в крутящемся вихре снега.

   - Не верил ты Гришка, что люди так глупо гибнут в метель. А вот и сам попался. Ни каких берегов не видать, ни каких ориентиров.

   - Без паники на корабле! – приказывает себе Распутин. – Главное сейчас сохранить свои силы, и не сбить дыхание.

   Пройдет он метров десять, и отдыхает. Успокоится рыбак, и дальше снег месит. Скоро Гришка вышел на русло речушки, здесь ветра было поменьше. Немного дальше прошёл, и наткнулся на деревянные останки лодки.

   Теперь он точно знал своё местонахождение. Ещё раньше, он всю эту речушку руками прощупал. Таким необычным образом ловил здесь карасей, бывало, что и по три ведра налавливал. Но это летом всё было.

   - Здесь недалеко землянка Виктора, - успокаивает он себя. - Главное в этой «круговерти  не проскочить. А то в двух шага пройдёшь и не заметишь её. И такое возможно.

   - Ты мой Гришка! – напевает ему ветер, но у рыбака своё мнение на этот счет.

   Вспоминается ему Учебный отряд подводного плавания, где он курсантом начинал свою службу. И  командир взвода старшина первой статьи Коноплёв: - это был его коронный номер. Но с нескрываемым уважением всё это говорилось в Гришкин адрес:

   - Я говорю Распутну, он тогда ещё в Экипаже был, по гражданке одетый. И я за «молодыми» приехал, что бы его в учебку забрать.

   - Ты у меня строевым шагом ходить будешь, и честь мне отдавать! Ты понял меня?!

   - А он мне! - «х… на-ны» старшина!

   Весь взвод курсантов смеётся: «было такое Гришка?»

   - Было! Чего там скрывать! Теперь я с нарядов не вылажу!

   - Не знал я тогда, что инструктора «такой борзости» курсантам не прощают, а тут сам комвзвода попался. Да ещё навеселе он был. А я на гражданке не привык к такому отношению к себе.

   - На то она и учебка, что бы ломать человека, – закончил он свою мысль.

   Пройдёт Гришка немного, и отдыхает. Ему главное сейчас не потерять направление, в неизведанной стихии, и он потихоньку движется вперёд, берёт своё.

   В этой мрачной, и снежной круговерти, время тянется мучительно долго. И тут никак нельзя поддаваться панике. Потому что ты находишься в невидимом, замкнутом пространстве мрака. Оно как одеяло висит, того и гляди, что тебя накроет, а это страшно.

   - «Как в кастрюле с борщом!» - подшучивает над собой невесело Распутин. Но и отчаяния у него нет. – «Не курёнок я!», ещё не попался!

   И опять рыбак, в снежный занос угодил. Потихоньку-помаленьку, Гришка начал назад сдавать, что бы совсем опору под ногами не потерять.

   И по краю, чуть ли не на ощупь обошёл занос. И опять перекур!

   Сильный боковой ветер, не прекращается. Можно и по нему ориентироваться. Но где гарантия, что тот в любую минуту не поменяется. И тогда начнёшь, как зайчик по кругу ходить, а это гибель!

   - Главное сейчас, сохранить дыхание и спокойствие! – повторяет себе Распутин. – Всё как в торпедном аппарате. И это уже проверено.

   Многие не выдерживают такого испытания. Когда за тобой захлопнулась задняя крышка торпедного аппарата. И ты надёжно, за толщей металла, изолирован от всего живого мира.

   - Тебя уже нет нигде, хотя ты ещё живой! – закрадывается в мозг невесёлая, паническая мысль.

   - Растёт давление в ушах, затем аппарат заполняется забортной водой. И тебя, как лягушонка прижимает к верху торпедного аппарата.

   - Подводник лежит, на нём водолазный костюм, и дыхательный аппарат. В таком положении дышать тяжелее, чем обычно. И это всё закономерно. Но это тоже сигнал в мозг человека к панике.

   Пересилил себя, и ты прошёл испытание. Открывается передняя крышка торпедного аппарата. Впереди появляется какой-то просвет, и ты начинаешь двигаться к жизни. И хоть неловко это делать, в «железной трубе», но ты уже человек, востребован жизнью. А это счастье для подводника.

   Почему сейчас, так обострено мышление? Хотя Гришка на удивление спокоен. Выходит, что пригодились ему старые флотские навыки. Это трудно объяснить.

   А тут и дымом потянуло. Всего на мгновение ветер поменялся, и принёс радостную весточку Распутину.

   - Это Витина землянка! – понял рыбак. – Вышел к ней, как по компасу.

   Посмотрел он на часы, и удивился: прошло больше часа, как он ушёл от Коли Пыхалова. Хотя по прямой линии, здесь всего километр расстояния.

   - Я всё время ждал вас дядя Гриша, - скажет ему потом Синицкий. - Я очень переживал за вас!

   И нельзя было ему не поверить: глаза это зеркало души! В них и сейчас появилась «та давнишняя тревога».

   - Приятно было это слышать Распутину: хоть один человек  думал о нем. А это много тогда значило, когда ты шёл по краю бездны.

   Но всё это было потом. А сейчас рыбак не стал заходить в землянку. Он почувствовал уверенность в себе: сейчас он на правильном пути, а это самое главное для него.

   - Да и ветер здесь тише дует: мешают ему разгуляться высокие кустарники.

   - Главное, реку перейти! – думает Распутин. - Под снегом вода может быть.

   - Даже в самые сильные морозы такие гиблые места на реке попадаются, не бывает там льда.

   - Или верховая вода может пойти, под снегом её всё равно не увидишь, - и так, может быть!

   - Значит, попался рыбак! На то она и тайга, что бы постоянно испытывать человека.

    За рекой густые заросли ивняка, и нет здесь ветра. Даже кое-где, Гришкины следы видать. Можно отдохнуть, и дальше двигаться.

   Теперь дорога по лесу пойдёт, а это уже спасение для человека. Он защитит сейчас человека, хотя тот много зла ему сделал.

   Четыре часа Распутин выбирался до трассы.  За это время обо всём он успел передумать, но в своём поступке не раскаялся. Ещё было достаточно сил в нем, что бы с судьбой спорить, и он делал это.

   Вышел рыбак на дорогу, а тут и солнце на небе появилось. В мгновение ока, от туч ничего не осталось. Чудное диво: и даже ветер прекратился.

   И теперь, блистает зимняя природа во всем своём великолепии. - Чудеса, да и только: зима с весной, о красоте спорят! Кто красивее?!

   Стоит Гришка на дороге до нитки весь мокрый, и неимоверно усталый, но всё же счастлив он. И ангелы хранители с ним: ещё одно испытание пройдено.

 

          Никто не знает, где настигнет,

          Прервёт твой шаг, или полёт.

          Где может быть, твой взлёт последний,

          И может быть последний вздох!

 

   Эти слова сам Распутин написал, за всю свою жизнь он получил на это право!

Другие произведения автора:

Мои забытые сказания. Кукушка

Мурсик

ДАЛЁКОЕ ДЕТСТВО