Проживу без тебя, дорогой...

     - Ты что себе позволяешь, Соболева? Где научилась так ноги раздвигать в командировках? Ты думаешь, я позволю увести мужа моей единственной дочери? Да я тебя в порошок сотру, дрянь непотребная!

     - Вы не имеете права так разговаривать со мной! - ответила ему Катенька, направляясь к массивной двери кабинета.

     - Не спеши, мерзавка! Я ещё не всё сказал! Навёл справки, кто ты, с кем живёшь, буржуазное отродье. Как сердечко у бабки? Выдержит ли  мой разговор столбовая дворянка, род которой вписан в столбцы с допетровских времён? В родовом доме проживаете, в хоромах немереных, вот и живите! Проституцией другие пусть занимаются! Не таращь на меня глаза! Мой род рабоче-крестьянский. Мы вашим политесам не обучены! Кайлом и лопатой пробивали себе дорогу по служебной лестнице. Так что, идти мне к твоей бабке, или...

     - Не надо бабушку трогать! Напишу я вам заявление на увольнение. Но любить вашего зятя вы мне не запретите! - произнеся эти слова, Катенька направилась к выходу из кабинета.

     - Пришибу, ежели увижу рядом с зятем! Карьерой своей пожертвую, но порушить крепкую семью своей дочери не позволю! - орал начальник ей вслед.

     За час она прошла по службам департамента с бегунком на увольнение. К счастью, её непосредственного начальника не было на работе. Павел Иванович уехал из холодной Москвы на южный курорт по путёвке с женой и сыном. Сорок лет исполнялось ему, но решили эту дату не отмечать и укатили в Сочи. Его заместитель, подписывая заявление, спросил с ехидцей, разглядывая Катеньку поросячьими глазками:

     - Что, Соболева, доездилась по командировкам? Помню свою поездку с тобой и какую недотрогу ты из себя корчила. Конечно, Павел Иванович покрасивее меня будет! Но куда ты лезла, дура! Перед кем стелилась? Босс мокрого места от тебя не оставит, он для своей доченьки на любой шаг пойдёт.

     Шла под моросящим дождём и вспоминался удивительно тёплый март, поездку в командировку в небольшой городок с начальником отдела. Влюбилась она безоглядно в него. На работу спешила, как на праздник. И ничего бы не произошло, если бы не эта командировка. Любила бы не докучая, со стороны. Чувствовала на себе его тёплый взгляд, слушала его бархатистый голос на совещаниях и замирало сердечко тридцатилетней девушки, никогда не познавшей любви, прошла она стороной. Мальчишки одноклассники сторонились этой красивой девочки. А уж когда к шестнадцати годам она превратилась в первую красавицу школы, то и слово с ней боялись замолвить. Из школы многие ушли парами, связав свою жизнь в будущем. Так и в институте было. Экономистом она стала отличным, закончив институт с красным дипломом. Случившееся в командировке никак не меняло их жизнь, а её и подавно. Не смогла бы она, в меру своего воспитания, разрушить семью, где росло трое детей у любимого.

     Ей повезло попасть в департамент, где трудился он. Её случайно заметили на одной из конференций, где она вступала. Доклад готовила сама, взвешивая каждое слово. Из маленькой городской организации перевод в департамент. Как радовались они с бабушкой этой удаче. Теперь она не знала, что скажет бабушке, куда устроится на работу. Прожить на одну пенсию, действительно столбовой дворянки, они бы не смогли. Что взять с учительской пенсии. Родителей, геологов по профессии, не стало, когда было Катеньке всего пять лет. Погибли они на одной из сибирских рек при странных обстоятельствах и были там же похоронены. Только в двадцать лет она там побывала, одна, без бабушки, обустроив их могилу и летала туда раз в пять лет, в годовщину их гибели. Постоянное безденежье не позволяло бывать чаще. От бедности они с бабушкой сами шили себе наряды, никому в том не признаваясь, по выкройкам модного журнала. Вещи получались добротными и модными по сезону. Все считали их богатейшими людьми.

     Пятнадцать лет исполнилось Катеньки, когда пришла им помощь от предков далёких. Закапризничал камин, украшенный красивыми изразцами. Пригласили известного мастера по каминам поправить дымоход. Поработал он первый день, ушёл домой, а среди ночи услышали с бабушкой из залы падение чего-то тяжёлого. Выбежали они, каждая из своей комнаты, по полу кирпичи валяются, а в камине ларец лежит приличных размеров. Бабушка и притрагиваться к нему не стала. Дождавшись утра, позвонила куда следует, пригласив знакомого профессора истории поприсутствовать при вскрытии ларца. Взору открылись украшения небывалой красоты. Оформили находку актом, как положено по закону. Определив награду нашедшим в двадцать пять процентов. Настояла бабушка разделить ту награду на троих, включая печника,чем не только его удивила, но и профессора.

     - Вы, голубушка Анна Ефимовна, примером для нынешнего поколения служить можете. Склоняю свою седую голову в восхищении перед вами, - отметил историк.

     Половину своей доли внесла Анна Ефимовна на ремонт родной школы, где проработала многие годы. Вторую половину потратила на ремонт квартиры, подъезда, установив кодовые замки на входе и поправив фасад дома, пригласив толковых реставраторов. Свою большую комнату поделила на две. На вопрос Катеньки, зачем она это сделала, ответила:

     - Для правнука, солнышко моё! В хороших условиях жить он должен. Никак продолжатель рода дворянского будет.

     Рассмеялась тогда Катенька над словами бабушки, но перечить не стала. Замечала особенность у той упреждать своими предсказаниями многие события в их жизни. Вот и неисправность в камине за три месяца предсказала:

     - Снился мне дедушка, славный человек был. Дворянин до косточки самой маленькой. Увидела его у камина. Стоит и заглядывает внутрь, а сам на меня смотрит. Жаль, если камин перестанет работать. Надо бы мастера поискать толкового, может поправит и будем греться у камина, как прежде.

     В тот холодный апрельский вечер подошла к дому Катенька, ноги ватными стали, закружилась голова, дурнота к горлу подступила. Окна их квартиры призывно светились. Тихо открыла дверь в квартиру и увидела бабушку в коридоре, стоявшую в накинутой на плечах шалью, в глазах теплота и улыбка ободряющая на лице.

     - Пошли на кухню, Катенька! Чайку попьём, поговорим по душам. Увидела тебя в окно, вот и встречаю, - говорила, а сама помогала снять пальто, поглаживая по голове.

     Долгий то был разговор. Давно так не говорили. Откровенно рассказала Катенька об унижениях в кабинете начальника департамента, ничего не утаила.

     - Осёл этот твой начальник, внученька, глупый осёл! Не в его власти запретить любить. Проживёшь жизнь, любя малыша своего. Не смотри на меня так, Катенька. Вчера заметила, как ты весь вечер огурцы солёные из банки таскала. Не бойся, дорогая, мне всего семьдесят пять, с десяток лет поживу ещё, помогу поднять твоего Павлика, а дальше сама пойдёшь своей дорогой. Павлом моего деда звали. Павел Александрович он был, вот в честь его и назовём. Умные люди подсказали, что скоро выйдет закон о приватизации жилья. Сразу оформим  на тебя, дочь погибших родителей. Вовремя такой закон выходит. Вот от таких начальников оградит он народ. Я сразу бегом кинусь оформлять. С работой у тебя проблем не будет. Ты из рода столбовых дворян и негоже тебе ниц лицом падать. Но придёт время, моё солнышко, и позвонит в твою дверь Павел Иванович. Не гони его, голуба моя ясноглазая. Встреть с улыбкой.

     Едва исполнилось Павлику десять лет, не стало бабушки. В осенний холодный день тихо сидела у камина, глядя на пылающие дрова, казалась спящей, а уж похолодело тело её. Осиротели они с Павликом, а время поскакало дальше.

     Много желающих было посвататься к одинокой красавице, но она всем отвечала отказом. Сердце продолжало любить единственного. Подруг тоже не завела, всё внимание сыну. В двадцать пять привёл он в дом свою любимую, синеокую блондинку Светлану. Стали жить втроём, друг другу не досаждая. Родила невестка двух богатырей и жизнь стала ещё интереснее. Молодые уходили на работу, Катенька отводила внуков в детский сад, недалеко от дома, заходила в магазин, готовила обед, а вернее, ужин, много читала, любила помузицировать на старом пианино, прослужившего семье более полувека. В такие минуты перед глазами вся жизнь её пробегала в картинках под музыку Шопена.

     Внуки росли ласковыми и добрыми. Сын с невесткой ждали новое пополнение. На сей раз врачи девочкой порадовали и ждала Катенька её с нетерпением, подарком желанным. Имя ей невестка определила:

    
     - Назовём Анной и не иначе! Анна Павловна - звучит! Всё в этом доме о ней напоминает. Сколько лет он стоит, а словно новенький. Камин исправно теплом одаривает. Строили предки на века.

     Апрельское утро порадовало лучами солнца в окна. Радостно было на душе Катеньки. Накануне невестку увезли в роддом, так настояла врач. Особых беспокойств состояние Светланы не вызывало, но она сама стремилась быстрее попасть под опеку врачей.

     Сын Павел с утра уехал в роддом. Обещал, узнав что там и как, вернуться с тортом к чаю. Звонок в дверь не удивил. Катенька поспешила открывать, внуки следом. Открыла и ахнула. Он, её любимый, стоял в дверном проёме, постаревший, но всё такой же красивый, как и в свои сорок лет. В руках букет бордовых роз и огромный торт. Внуки с любопытством смотрели на незнакомца.
 
     - Бабушка, но это не папа! Торт какой огромный! Вот нам повезло! - заверещали близнецы. - А кто этот дедушка? И почему он принёс торт?
 
     - Его зовут Павел, внуки, как и вашего папу! Он ваш дедушка...