Подвиг Убийцы.

Тихая тёмная камера оглушилась звуком открывающейся двери. Внутрь ввели молодого парня, руки которого были застёгнуты наручниками за спиной.
- Заходи. Встать лицом к стене.
Охранник снял наручники и вышел, оставив парня одного в полутёмной, освещаемой лишь одной лампочкой в центре, камере.
Молодой человек присел на деревянную скамейку, наткнувшись на торчащий гвоздь. Не издав ни звука, молча отодвинулся к стене и забылся тяжким сном…
«Открыв глаза, я обнаружил, что я в квартире. – Всплывали в его сознании фразы из разговора со следователем. – Я не помню, как я там оказался, но странное чувство не покидало меня – как будто я был в своём теле, но не управлял им… Я вижу, что вы смеётесь надо мной, но дослушайте же меня! Я не сразу понял, что в квартире стоит странный запах, совсем не похожий на запах вина, разлитого по стенам… И то, что моя девушка лежит лицом вниз и просто спит, немного показалось мне странным… Я подошёл и перевернул её, а потом меня вырвало от этого ужаса! Вы ведь видели, её лицо… - Речь парня прерывалась слезами и частым дыханием, - его буквально не было! Всё раскромсано на куски, как будто её ударяли тысячами колей или просто рвали ножами или когтями, или каким-то осколками… Я не пытался спасти её, это было уже бесполезно, я просто прижал, обнял, чтобы поплакать… Я понятия не имею, как осколок вазы оказался в моей руке! Может, я хотел их убрать или… Я не знаю… Не знаю…»
Молодой человек открыл глаза. Он резко встал, подбежав к нужнику, и его вновь вывернуло на изнанку, как и тогда, во сне.
- Что, не особо приятно вспоминать свою работу? Ну ничего, здесь ты привыкнешь. – Послышался насмешливый голос откуда-то со скамейки. – Не волнуйся, ведь она заслужила это.
- Она была лучшим, что было в моей жизни… Она и дала мне саму жизнь…
- Зачем ты себя обманываешь? Ведь это не так. Я дал тебе то, чего ты так хотел всю свою жизнь, только Я! У тебя не было ничего – я дал тебе всё! Ты бы подох без меня!
- Заткнись! Лучше бы сдох!
- Нет… Ты принадлежишь мне и только мне! Ты обязан мне всем! А эта тварь хотела тебя отвернуть от меня!
- Закрой рот! – Парень вспрыгнул и ударил кулаком ближнюю стену. – Она хотела быть со мной и я тоже!
- Ты не сможешь ни с кем быть, пока я с тобой! Ты причинишь им только боль, а от меня тебе не избавиться! Я – это ТЫ! И ты убил свою ненаглядную тварь! Сам убил, своими руками!
- Нет! Это был ты! Я не виноват, я любил её! А ты, мразь, отнял у меня всё! Ненавижу тебя! Я убью тебя!!!
- Ты? Ты не сможешь!.. Жалкое создание, ты не можешь даже комара прихлопнуть, который сосёт у тебя кровь. Ты не сделаешь этого, ведь ты тряпка. Ты даже не мог спасти себя, без меня ты беспомощен, ты – ничтожество. Твоя девка пыталась забрать тебя у меня, но у неё не вышло… Не спорю, с лицом я поступил в порыве гнева, но, согласись, это добавило красок… Да, её убил я, но кто поверит бывшему наркоману в том, что её убило его альтер эго? Не смеши меня, тебя и проверять-то не будут. И когда тебя посадят, мы останемся вдвоём, и уже никто не помешает мне уйти лишь в тот момент, когда этого захочу я! – Голос стал неистово хохотать.
- Не смей, не смей! Замолчи! – Парень всё это время закрывал руками уши.
- А ведь я смогу уйти и отнять у тебя вообще всё… Кто мне теперь помешает убить твою прелестную дочь?
-Ты не сделаешь этого, мразь! Я не позволю тебе!
- А что ты можешь, трус?! Ты не можешь постоять за себя, как же ты думаешь защитить свою дочку?..
Слова звенели разбитым хрусталём в воздухе полупустой камеры. Они будто вонзались в паренька миллиардами маленьких осколочков.
- Ты говоришь, что ты – это я? – Проглотив комок в горле, спокойно проговорил молодой человек, после минутного молчания. – Ты говоришь, что можешь уйти отсюда? Ты говоришь, что я не смогу тебе помешать? Посмотрим.
Парень метнулся в сторону скамейки и одним рывком вырвал торчащий гвоздь, разодрав пальцы до мяса.
- Сможешь ли ты всё это сделать без меня? Ведь ты – это я… Не будет меня, не будет и тебя.
Сознание всё ещё колебалось внутри него, но он знал, что это то другое, что живёт в нём, даёт сигналы. Он улыбнулся, холодно и безучастно, а руки сделали своё дело, вогнав гвоздь-сотку в пульсирующую артерию…
Последним, что он видел, это улыбку своей голубоглазой дочурки.
Внутри всё кричало и билось в агонии, но силы покидали тело, как и само сознание.
Когда охранники вбежали в камеру, было слишком поздно – кровь уже не брызгала из открытой раны, а медленно сочилась на пол, заливая его…
- Что ты сделал?!
- Теперь ты умрёшь. И я тоже.
Его даже не похоронили, как убийцу, за которого никто не вступился. Никто и не знал, что своим самоубийством он спас свою дочь.

 

Другие произведения автора:

Сигарета, длинною в жизнь.

Она...

Зерно.