О котике одном

О котике одном

Много сказано об этих, ох уж, удивительных котах, но наверно не всё, потому что эта тема бесконечна. А наш русский человек он ещё и своего в тему придумает, колориту добавит, ведь это его полное право. Тут уже, ему запретов нет никаких, особенно если он заядлый рыбак, охотник, грибник или ягодник. А чаще всего всё это в одном лице случается, и имя этому человеку звучное и гордое - таёжник. Именно, к такому разряду людей и относил себя Гришка Распутин, да и мы все в рабочем карауле не против того были.

Герой он был это точно, и бывалый человек тоже, этого у него не отнимешь.

Коренастый он, приметный, и уже седеющий человек, широкой кости, и конечно очень добрый. Но где, правда, в его рассказах, а где ложь тут уж извините…, думайте сами! Сам он говорит о своём живом творчестве рассказчика так: «Фильтруйте сами, мне не до того сейчас». И ему действительно, «не до того сейчас», искрятся его синие глаза, и душа уже на взлёте: ох, понеслась!

Слушают его товарищи всегда с интересом: если даже и приврёт тот кое-где, то всё равно как-то особенно, уметь так надо. А может и не врёт он вовсе, разбирайтесь сами.

Переживала моя бывшая жена по пропавшему коту очень сильно, жалко ей котика, любимчика своего. Потерялся тот несчастный неизвестно где, и ни слуху о нём нет, ни духу.

Такой красивый он был, и какой-то особенный, как мраморный весь. Ну, просто изумляюсь я его красотой. И так далее, и всё в том же духе. Плачет так жена, и спасу от неё нет никакого. Найди ей кота немедленно, а то жизнь её, видите ли, прерывается. Слово то, какое «прерывается», как будто, это реклама начинается, или забор какой из штакетника.

Короче надоело мне всё это очень сильно, - продолжает Распутин, - и я решил действовать по-своему, ведь, как известно на Руси, клин клином вышибают.

Кстати, к слову сказать, что жён у Гришки было, наверное, что у уличного кота блох, не меньше. Но все они не пьющие были, и Гришка тоже не пил, выпил уже своё. Может, от этого и была у них в личной жизни своя дисгармония.

Не выпить в доме, не поругаться, не по мордасам друг другу настучать, скукота одна, - так комментирует это яркое событие из Гришкиной жизни Фюрер, он же Юра Гребенников, товарищ по работе.

Тоже «заноза» хорошая, не зря его в коллективе фюрером назвали. Вся сухопарая фигура Юры ещё больше собралась в вопросительный знак. Так смех его раздирает, из самой глубины души рвётся наружу, что спасу ему, нет никакого, согнулся бедный.

Мысль, то какая? - восхищает он всех своим умом, этот философ доморощенный, - очень интересная!

Это редкостное по наглости умозаключение, «как жить Гришке надо», прозвучало хоть и неожиданно для всех, но Гришку, похоже, не удивило.

Ты сам, так жил бы, «собака бешеный», как говоришь - спокойно огрызается товарищу Распутин.

Всё по мордасам получал бы, по случаю и без случая, по роже фашистской, - он уже привык, к таким неожиданным выпадам Фюрера, и, похоже, дал достойный отпор умнику.

Портрет Юры сам по себе примечательный ничуть не исказился от этих обидных слов, а, похоже, наоборот входил в свою апогею веселья. Фюрерские глазки совсем в щелочки превратились, угольками сияют. Всё равно достал он Гришку, потому что знает его неугомонный характер. И не сдержался Фюрер, звонко прорывается наружу каскад его задорного смеха, что в нём до поры, до времени чудом держался.

А Распутин продолжает свой рассказ, как ни в чём не бывало, хоть и смеются все. Главное, что мужики слушают его внимательно. А Фюрер не в счёт, тот уже потерянный человек, его не перевоспитаешь и не остановить сейчас.

Побродил я по округе и выбрал подходящего по масти кота, приберу я его к рукам, и всем моим мытарствам конец. Другого выбора разрешения проблемы уже не было.

Кот был хитрый и старый, и долго не покупался на колбасу. Но голод, известное дело не тётка, и потихоньку загнал он кота в мою сумку за лакомством. Запела молния застёжка, и бездомный кот уже был полностью транспортабелен и совсем не опасен со своими острыми зубами и когтями.

Посмотрела жена на кота и сразу говорит, что не тот это кот хоть и похожий на Васю, и старый уже. А пришелец трётся о ноги хозяйки, и ещё колбасы просит, он совсем не против угощения. И что-то ласково хозяевам помуркивает, да глазки щурит. Совсем, как Фюрер наш, такой же хитрец.

Сломилось женское сердце от сострадания к бедному животному: «Пусть живет, чего уж там, ведь не выкинешь его на улицу, грех большой»!

Как его звать будем, Гриша?- спрашивает Надежда. - Только не Василием, второго такого кота уже не будет во всём мире, это точно! Васеньки моего любимого.

Зови его Ельциным, - предложил я Надежде. - Стар он уже, и мурло у него уж больно хитрое. Теперь это самое модное имя в России, после Чубайса конечно. Вон сколько таких ни в чём не повинных животин, оговорённых острыми языками, по дворам весело скачет, счёту им нет никакого. И на людей не обижаются даже, они выше наших мелочных предрассудков.

Ельцин так Ельцин, - коту тоже было всё безразлично. Пусть хоть горшком назовут, лишь бы в печь не совали. Далёк был кот от политики, потому что был голоден, и жить ему было негде. Ему бы чего-нибудь попроще, как в анекдоте про старого солдата:

Бабушка, у вас попить не найдётся, а то есть хочется, аж, переночевать негде. - Всё, как в жизни.

Немного освоился Ельцин в доме, и похоже, что воспрял духом, стал свой мех вылизывать, да в порядок шубку приводить. А потом стал и с квартирой знакомиться, ведь известное дело, что коты страшные собственники. Они больше не к хозяевам привыкают, а к месту, где сами живут. И порой даже гибнут, но жилья своего не бросят, не принято это у них.

И тут, я заметил странную особенность в поведении кота. Переходя из одной комнаты в другую, кот неожиданно залегал перед невидимым порогом. Прижимался всем телом к полу, и лихо переползал в другую комнату, как заправский солдат на полигоне. Затем этот умник вставал на белые лапы, отряхивал свой мех, и уже непринуждённо шёл дальше по своим кошачьим делам.

То же самое повторялось, и тогда когда Ельцин возвращался в обратном направлении. Снова кот ложился на пол, и скользил в другую комнату на брюхе. Двигался он, хоть и быстро, но всё же с опаской: уши его прижаты к голове, и глаза прикрыты. На нас хозяев, кот не обращал никакого внимания, сам успешно решал свои стратегические задачи без всякой нашей помощи.

А нас раздирало любопытство: такого чуда мы никогда не видели. Хотя известно, что чудес на свете не бывает, где-то должна быть и разгадка. И мы думали, и пока не находили ответа.

Что заставляет кота, так вести себя странно, в такой, казалось бы, обычной ситуации?

Может котику плохо становится? – вопрошает меня Надя, тревога у неё в глазах.

Конечно, - возразил я. - Колбасы натрескался вволю, и плохо ему стало, на помойке лучше жить. Мне бы тоже плохо стало.

Какой ты вульгарный Распутин, всё в крайности впадаешь, и жалости в тебе никакой.

Как будто в них есть жалость, - поддержали рассказчика слушатели.

Им кота жалко, или птичку, какую, а здорового мужика в гроб загонят, без всякого зазрения совести. Такой они народ, наши жёнушки! – Эх! - Это уже Пётр Павлович высказался, и вроде попал в точку, полный аншлаг в нашей аудитории!

И тут я обратил внимание на ведро, что стояло у косяка двери, - продолжает Гришка свой необычный рассказ. - На самом переходе кота стоит ведро, ведро как ведро эмалированное, только раскраска у него уж очень странная. На желтом и нежном фоне посуды: по боку, нарисована огромная ядовито-зелёная рыба. Неизвестно, какого рода и племени, а, скорее всего рыба будущего – мутант какой-то. Мерзостней твари я ещё не видел.

Какой наркоман, ухитрился так питьевое ведро ухайдакать, уму непостижимо?

Во всю свою энергетическую мощь страшно выпученных глаз, рыба хищно смотрела на окружающий её мир: то есть, на нас!

Неужели наш кот, боится нарисованную на ведре рыбу?

Вот где чудеса в решете -  изумился я и стал ждать развязки.

Смотри, - говорю я Наде, - сейчас кот поползёт.

И точно, не доходя до нарисованной рыбы на ведре, этого монстра. Наш Ельцин залёг на пол, и уже как бы под рыбой двинулся в другую комнату.

Для него скитальца, так было безопасней двигаться во всех отношениях, ибо улица научила его премудростям жизни – остерегайся! И обратно кот полз под нарисованной рыбой, то есть ниже ее всевидящих и страшных глаз. Смех раздирал меня изнутри, и я уже не мог сдержаться, смеялся до слёз.

Ельцин обиделся, как человек, я даже не ожидал такой реакции от животного. Зло сверкнули его глазки, и он тут же поднялся на свои ноги. Укоризненно посмотрел на меня, затем перевёл свой взгляд на рыбу мутанта. Что там был за поединок их глаз, я не знаю, и на каком уровне вёлся - тоже. У нас разное восприятие жизни, и другая энергетика. Нам это просто, не - да - но!

Кот отряхнулся, и как ни в чём не бывало, пошёл по своим делам. Он уже не замечал ни меня, ни рыбы, а сохранял свою задетую гордость. Больше он уже никогда не ползал под нарисованной рыбой, а только презрительно отворачивал от неё свою голову, будто и нет её. Запомнил кот свою оплошность, конечно, запомнил и сделал соответствующий вывод. И ещё у меня сложилось убеждение, что этот кот понимал человеческую речь, может, мудр был, я не знаю. Судите сами.

Кот уже обжился в доме, и любимым местом его отдыха был полированный письменный стол. Сам мраморного оттенка, Ельцин неплохо смотрелся в отсветах полировки, вальяжно развалившись на столе. Как говорится у нас, ловко вписывался в интерьер квартиры.

Бесило это меня здорово, но хозяйка была непреклонна:- «Отдыхает котик, намаялся он по подвалам: только жить начал по-человечески. Тебе бы так намучаться там?»

Оба вы с причудами, скоро с одной тарелки кушать будете, - не удержался я от колкости.

Какой ты вульгарный Распутин, кот и то умней тебя, - так парировала Надя, на мой выпад. - А ты душегуб какой-то. – И надула свои губки бантиком.

Да - а - а?- только и оставалось мне возразить, в своё оправдание.

А кот ехидно улыбается мне, своей беленькой, и уже холёной мордочкой. Иначе всё происходящее, я и не представлял себе: понимает скотинка!

К Наде часто приходит в гости её подружка Света. Она командирша, каких мало на свете. Поэтому муж, и терпит её дома пока трезвый. А если пьяный он, то жена уходит от него, от греха подальше. Тут уже без скандала у них не обходится, может и до рукоприкладства дойти. Не до командирства становится жене, власть уже поменялась. Так и любят они друг друга.

К тому же, Света большой любитель поговорить, очень эмоциональная натура. Говорит-говорит, а сама в окошко посматривает, как там муж. Горит свет в окне или нет. Улёгся он спать или бодрствует?

Наш Ельцин знал её хорошо, и слушал рассказчицу всегда внимательно: в лёгкой полудрёме, на своём любимом столе, с чуть ехидной улыбочкой. Мне казалось, что кот солидарен с мужиками, весь вид его говорил об этом. Что бы он понимал в нашей жизни, но это не так!

Ты что гад, подслушиваешь? – неожиданно, наша соседка обращается к коту. – Ух, змей! Все вы мужики сволочи!

И кот вжимается в стол, и хочет там растворится. Но Света уже забыла о нём, ей не до него стало, у неё что-то экстроважное накипело на душе, и ведёт она дальше свой душевный рассказ.

Опять подслушиваешь? – снова она уличает кота, и тот вжимается в стол. Он ни в чём не виноват, это ошибка. Но я вижу, что кот слушает внимательно, хитрец какой. Вот так, мы друг за другом и наблюдаем, на то она и прелесть жизни! И главное, что кот всё понимает!

Ну, и где же сейчас этот мудрый кот? - не удержался Пётр Павлович от вопроса. - Интересно посмотреть на него.

Не поверите, кот обиделся и ушёл навсегда от нас. Я же говорил уже, что он всё понимает, только не говорит по-человечески.

Стали мы брать кота на дачу весной, что бы прогулять его. А он птичку в зубах тащит, и к хозяйке несёт. А то бурундука или мышонка задавит.

Стала Надя журить его, как и меня: беспричинно. А он не понимает своими мозгами, за что такая немилость: хотел ведь, как лучше. Раз она высказала ему, два высказала, что не хорошо так делать, на том всё и кончилось.

Обиделся кот на нас, за наш непонятный «юмор», и ушёл навсегда. Получается, что свобода и честь дороже ему благополучия, и никто теперь не терзает его душу разными загадками.

Вот так ведь, и с котами бывает. Совсем, как люди они, только безмолвствуют. А если бы они умели говорить, то, сколько интересного материала, мы бы услышали о себе? Но это уже другая тема. А они ведь наблюдательней нас! Какие мы «хорошие»?

5 февраля 2010 года.

Другие произведения автора:

Мои забытые сказания. Трудяга мерин

Мои забытые сказания. Анатолий

Мои забытые сказания. Ах, Григорь Семёнович !