На Колыму ч. 1 гл. 4. Колымский край

Я не думал, что так сильно устану за восемь часов, что летел из Москвы в Хабаровск. Позвоночник постоянно напоминал о себе. Да ещё отчего-то, видимо мой вестибулярный аппарат  подпортился, меня стало укачивать, даже в автомашине.

Когда был сам за рулём, нормально, но как только еду в качестве пассажира - головокружение, тошнота. Хорошо Лида подсказала, что есть такие рассасывающиеся таблетки «Коккулин», рассосал одну и нормально чувствуешь себя два часа, не укачивает.

Трясло самолет не часто, но сидеть в кресле больше часа я не мог, ещё колени упирались впереди стоящее кресло, да и откинуться в кресле не получалось при моём росте, верх кресла пережимал сзади шею и начинала кружиться голова. Я всегда покупал билет на самолёт, чтобы место было у прохода, не хотелось беспокоить рядом сидящих пассажиров.

Вот и на этот раз, я каждый час ходил в сторону туалета и обратно. Через шесть часов в районе поясницы сильно «запекло», я встал в проходе, а одна, не слишком вежливая дама из среднего ряда, где было пять мест, произнесла:

- А что это вы стоите? Мешаете мне смотреть вперёд. Если такой больной, не нужно летать самолётом!

Я посмотрел даме в лицо и пожалел её мужа, который стал шептать в её ухо «резкие» слова. Много стало нынче злых, невыдержанных людей.

Когда Баранов узнал, что я хочу лететь на Дальний Восток, он просил посетить переулок Рёлочный в Благовещенске, там сейчас располагается отдел геологии и лицензирования департамента по недропользованию по Амурской области.

Мы связались с местными товарищами, однако хотя там и вспомнили фамилию Баранов, но пояснили, что в городе не проживают геологи, работавшие в области в послевоенные годы.

Михаил Анатольевич не удивился, ведь и он сам давно проживает в Москве. А вот когда мы позвонили в дом по улице Льва Толстова 8 в городе Хабаровске, где располагается  отдел геологии по Хабаровскому краю, нам с радостью предложили помочь ознакомиться с помолодевшим городом и были рады добавить в свой музей некоторые документы и фотографии, которые им хотел передать Баранов.

В аэропорту Хабаровска меня встречали. Молодой, очень воспитанный руководитель, лично сопровождал меня в поездках по городу. Я попросил его высадить меня у Парка культуры и отдыха, хотелось посмотреть на обновлённый парк, пройти на смотровую площадку утёса.

Я ведь ещё в Москве читал, что 12 июня 1854 года генерал губернатор Сибири Муравьев на крутом берегу Амура служил «благодарственное богу молебствие за благополучное прибытие первого амурского сплава к устью реки Уссури».

После подписания Айгунского договора о передаче земель правого берега реки Амур России, из Сибири по приказу Муравьева был отправлен тринадцатый линейный батальон к устью реки Уссури для основания военного поста.

31 мая 1858 года солдаты батальона прибыли в назначенное место и основали военный пост «Хабаровка»  в живописном месте на Утесе реки Амур.

В 1884 году на территории естественного городского сада было  выстроено Гарнизонное собрание, теперь это Художественный Музей.

В 1906 году в городском саду была оборудована музыкальная беседка, где попеременно играли духовые оркестры  Восточно-Сибирских стрелковых полков.

В 1917 году сад был переименован в городской сквер.

19 декабря 1928 года решением горисполкома «на территории береговой полосы городского сквера, Орлова поля, сада на Военной горе» был организован парк культуры и отдыха с конторой парка в бывшем яхт-клубе.

В 2003 году была начата реконструкция первой очереди Центрального парка культуры, а в конце 2007 года было принято решение о переименовании Центрального парка культуры и отдыха имени Н.Н. Муравьева-Амурского в «Хабаровский краевой парк имени Н.Н. Муравьева-Амурского».

Игорь Игоревич высадил меня рядом с Управлением речного флота, я полюбовался памятником героям гражданской войны на Комсомольской площади, обошёл вокруг Градо-Хабаровского Успенского собора (его ещё называют Собор во имя Успения Божьей Матери). Я помнил историю этого собора.

Это был первый каменный  и один из крупнейших храмов  Хабаровска, построенный в 1886 году. Здание было снесено в 1930 году, ав 2002 году собор был восстановлен по новому архитектурному проекту.

Поставив свечи за здравие и упокой, я пошёл в обновлённый парк. Верхняя прогулочная территория парка прилегает к музею имени Гродекова, Художественному  Музею, Комсомольской площади. Осмотрел памятники архитектуры - «Утес», памятник графу Муравьеву-Амурскому, летчику Валерию Чкалову.

Пройдя по верхней прогулочной части, увидел много видов зеленых деревьев,  кустарников и  насаждений из Уссурийской тайги, которые в своей совокупности представляли великолепный природный ландшафт.

Ухоженные аллеи, газоны, клумбы с цветами, деревья и кустарники, вся эта красота подарила покой, я будто побывал в тайге, в окружении строгой Дальневосточной природы.  

А какой прекрасный вид сверху на реку Амур, Амурскую протоку, город, раскинувшийся вдоль реки Уссури, голубые отроги  Сихоте-Алиньского хребта.

Я словно смотрел на большую фотографию у себя на стене дома, но здесь была живая картина уникального по своей природе Дальневосточного края.

Потом я присел на лавочку у летней эстрады, с удовольствием съел две порции пломбира. Воробей безбоязненно скакал вокруг моих ног и выпрашивал кусочки вафельного стаканчика. Пока я разворачивал бумажку очередной порции, он пропал, но, скоро появился с полусотней нахальных, горластых попрошаек.

Они, весело чирикая, прыгали вокруг лавочки, на которой я сидел и выпросили у меня весь вафельный стаканчик.

- Всё, у меня нет больше, - говорю им.

Воробьи на мгновение замерли, а потом, видимо поняв мои слова, разом поднялись и улетели.

Сидящая на соседней скамье пожилая дама громко рассмеялась от такого поведения воробьёв.

Через два дня я вылетел в Магадан, который расположен на северо-востоке нашей матушки России на берегу Охотского моря. Как и с Хабаровском, разница во времени между Москвой  и Магаданом - семь часов. Расстояние между Магаданом и столицей практически та же, как с Хабаровском.

Магадан был построен на многолетнемерзлых породах в сейсмоактивной зоне. О суровости климатических условий области давно сложены легенды. А вот жителей за последние сорок лет значительно уменьшилось.

Первое, что мне хотелось увидеть, это бухты Нагаева и Гертнера. Нагаевская бухта находится в Тауйской губе Охотского моря. Бухта считается лучшей стоянкой для судов в Охотском море. Именно от бухты Нагаева город Магадан начал своё развитие. Бухта названа в честь выдающегося гидрографа восемнадцатого века адмирала Алексея Нагаева.

В бухте я осмотрел рыбный, торговый порт. Узнал от сопровождающего меня Вадима, специалиста отдела геологии и лицензирования департамента по недропользованию по Магаданской области, оно и акционерное общество «Северовостокзолото» находятся сейчас в бывшем здании «Дальстроя». Вадим напомнил мне, что их здание было построено в 1941 году, ныне, это улица Пролетарская.

От бухты Нагаева тянется Нагаевская улица, которая превращается в проспект Ленина, а тот в свою очередь переходит во всем известную Колымскую трассу. Как мне рассказывал Баранов, к 1934 году проезд по Колымской трассе был открыт до сто пятидесятого километра.

Вадим, показал мне расположенные на береговой линии погранзаставы, капониры, военные пирсы.

Потом мы долго стояли и любовались сопкой  Каменный Венец. На вершине сопки виднеется скалистая корона - естественное нагромождение камней.

Я попросил Вадима отвести меня в Марчекан, когда-то пригород, а сейчас один из районов Магадана, что рядом с магаданским рыбным портом.

Баранов в Москве просил меня посетить находящееся на Марчекане  кладбище, на котором похоронен известный советский эстрадный певец, композитор, поэт, автор нескольких сотен песен  Вадим Козин, с которым Михаил Анатольевич был знаком лично. Козин был осуждён в 1944 году и сослан на Колыму, до конца жизни он жил в Магадане.

Потом я долго стоял у бывшего здания Главного и Политического управлений Дальстроя, а позднее, мы с Вадимом посетили монумент основателям города Магадана, мемориал погибшим авиаторам, памятник Владимиру Высоцкому, скульптурную композицию Козина, сидящего на лавке, мемориальный музей - квартиру Козина.

Вспомнив ещё одну просьбу Баранова, мы проехали по улицам Советская и Коммуны, на которых, в  1932 году были построены первые в городе двадцать сборно-щитовых домов. Вначале город рос как база для снабжения колымских приисков, куда и велась Колымская трасса. Учитывая отдаленность от месторождений, плохой климат побережья, в тридцатых годах не планировалось развивать Магадан, хотели выстроить главный город золотодобывающего края на Колыме, в устье реки Таскан. Но этого не произошло.

14 июля 1939 года рабочий поселок был преобразован в город, а в декабре 1953 года на территории «Дальстроя» была образована Магаданская область, город стал её административным, экономическим, научным и культурным центром.

Дружески попрощавшись с Вадимом, я вылетел в город Анадырь. Там, в бытность своей трудовой деятельности я был только один раз, не было времени выезжать в сам город. Старый аэропорт Анадыря находится в стороне от города, он был такой маленький, рядом деревянный Дом культуры, где в нелётную погоду  ночевали пассажира, а сейчас  я увидел дворец.

Встречал меня Петр, представитель геологоразведки, до этого работавший геологом участковым, всего (так подчеркнул Петя, за шестьдесят тысяч рублей в месяц). Можно согласиться, это не такие и большие деньги при титанической работе в тундре. В Москве сейчас клерки зарабатывают больше.

Я удивился большим изменениям, произошедшим за последние тридцать лет. Да, это тот же городок с небольшим населением, столица Чукотского автономного округа, город расположен на правом берегу реки Казачки у входа в Анадырский лиман, соединяющий реку Анадырь с Анадырским заливом Берингова моря. Город разросся, из него выросли самостоятельные поселки Угольные Копи, Шахтерский, посёлки на Русской Кошке и мысе Гека. Своим именем город обязан одноименной реке, в устье которой он стоит. На юкагирского «ану-ан» – «река». Казаки Семена Дежнева, назвали её «Онандырь», позже интерпретированное в Анадырь.

Климат здесь подходит только для людей сильным духом, да и здоровьем. Большое влияние на погоду оказывает Анадырский залив Берингова моря. А погода здесь изменчива, часто дуют муссонные ветры с моря. Под влиянием южных ветров нередко наблюдаются наводнения, особенно поздней осенью, часто меняется атмосферное давление.

То, к чему привыкли на Большой земле, высокие деревья и кустарники, здесь не встретить. У города в тундре растут только карликовые деревья, редкие кустарники, но весной тундра поражает яркими красками распускающихся цветов рододендронов, маков, Иван-чая, полярной сирени, багульника.

А сколько весной можно увидеть птиц! Тысячи чаек, поморников, полярных крачек, куликов.

Летом и осенью тундра  радует обилием грибов и ягод: морошки, голубики, шикши, брусники.

В тундре на зимовку остаются куропатки, пуночки, полярные совы, сороки.

Пётр мне сказал, что на птичьем базаре острова Алюмка, это рядом с городом, селятся ипатки, топорки, чистики, берингийские бакланы.

Бродят в окрестностях города горностаи, ласки, песцы, встречаются бурые медведи, а иногда заходят и белые. Но чаше всего всех (и меня Евгения Кожемяко) радуют встречи с еврашками (длиннохвостыми сусликами). Эти забавные зверьки кажутся ручными, не стесняются клянчить хлебные крошки.

А какая здесь знаменитая рыбалка, я помню. Сам ловил большим куском марли уёк. Заходил в болотниках по колено в море, подводил снизу стайки корюшки (её называют уёк), поднимал над водой и выбрасывал десятка два на берег. Здесь уёк крупный, жирный, с икрой и пахнет свежими огурцами.

Да, замечательная рыбалка на Чукотке летом можно ловить лососевых рыб, нельму, щуку, а удочками - сижка, корюшку.

Потом Пётр повёс меня посмотреть на памятники - местному писателю Юрию Рытхэу, защитникам неба Чукотки.

А затем машина остановилась у Свято-Троицкого кафедрального собора. Петя рассказал, что такого размера храмов в условиях вечной мерзлоты нет нигде в мире. Одновременно на службу могут попасть до тысячи верующих.

Я, безусловно, согласился, что Собор впечатляет оригинальной архитектурой. Для его строительства из Омской области в Анадырь завозили калиброванную лиственницу и сосну, выдерживающие воздействие сырости и низких температур.

Мы вошли внутрь собора, все приделы в этом храме соединены одной крышей, что является редкостью для российских соборов. Специальные холодильные установки не позволяют оттаивать под храмом грунту в летнее время, выше минус трёх градусов температура под фундаментом никогда не повышается.

Когда мы вышли из собора, мне так захотелось увидеть яркие краски северного сияния, я хорошо помнил, как  полыхает зимой. Но летом такой красоты я не увидел.

Мне выпала удача, вместе с группой МЧС пролететь на вертолёте над озером Эльгыгытгын, «Белом озере» в переводе с чукотского. Это удивительное и уникальное озеро, о котором я слышал много лет назад. Вот только добраться до него проблематично, дорог и поселений рядом с озером нет, только воздухом. Находится озеро в 390 километрах от Анадыря.

Учёные считают, что озеро появилось в кратере потухшего вулкана более трёх миллионов лет назад. И что меня особенно удивило, в озере никогда не было оледенения, и до сих пор в его водах встречаются реликтовые рыбы. Я потом прочитал, три вида боганидской палии, напоминающей гольца, которые постоянно обитают в этом водоёме.

Летом по реке, вытекающей из «белого озера», проходит кета, сиг, хариус, но как мне сказали, это приходящая рыба в озере не задерживаются, слишком холодная в нём вода.

А впереди меня ждал удивительнейшей аэропорт, я думаю, он такой единственный не только в России, но и в мире - построенный из бревна сказочный терем.

Всю ночь я не спал и записывал свои мысли в дневник. Завтра я вновь увижу аэропорт Сеймчан, единственный действующий аэропорт который был построен во время Великой Отечественной войны и работал для фронта

 Именно это самое здание  сохранилось до наших дней в неизменном виде. Хотя года два назад я читал, что его собирались разобрать и только наши небезразличные к истории государства люди, с трудом, но сохранили это уникальное здание действующего аэропорта посёлка Сеймчан.

Пятьдесят лет история этого аэропорта, как и Алсиб были под  грифом «секретно». В 1990 году я узнал, что по инициативе американских ветеранов ленд-лиза был произведен мемориальный перелет из  Красноярска на Аляску советских летчиков-перегонщиков  - ветеранов полярной, гражданской авиации и  военно-воздушных сил.

В 1994 году с архивов трассы «Аляска — Сибирь» был снят гриф секретности.

22 июня 2004 года в Москве на улице Житная был открыт единственный в  мире музей «Союзники и  ленд-лиз». Дословный перевод термина «ленд-лиз» означает «взаймы или в аренду», а смысл его заключается в том, что речь идёт не о благотворительности. Не случайно закон о ленд-лизе, принятый Конгрессом США 11 марта 1941 года, получил название «Акт содействия обороне США».

В музее «Союзники и  ленд-лиз», собрана уникальная коллекция техники, снаряжения и  оружия, поставляемой в СССР по ленд-лизу, всего около полутора тысяч экспонатов. В том числе  лёгкий полно приводный автомобиль «Виллис», на котором ездил маршал Рокоссовский, двигатель самолета «Аэрокобра», десантный парашют, образцы амуниции военного времени.

В музее я узнал, что первые поставки по  ленд-лизу начались  31 августа 1941 года, когда в Россию пришёл первый караван и  первые самолеты. Тогда это был ряд секретных трасс, когда  поставки шли и по  воздуху и  по  морю с  разных направлений.

За годы войны было поставлено 18297 самолетов, из них 14126 самолетов было поставлено из  США и  4171  истребителей «Спитфайер» и «Харрикейн» из Великобритании.

Участие американских самолетов было заметным на всех фронтах. Из шестидесяти двух летчиков дважды Героев Советского Союза, девятнадцать воевали на  американских машинах, в  том числе прославленный ас Покрышкин, трое летчиков воевали на английских самолётах.

Помимо самолетов мы получили от союзников тринадцать тысяч танков, две тысячи локомотивов, девять тысяч тракторов, четыреста двадцать семь тысяч джипов и грузовиков «Студебеккер» повышенной проходимости, на  них монтировалось многоствольные реактивные артиллерийских установок «катюши».

Было поставлено оборудование для  сооружения более двухсот нефтеперегонных, сталелитейных и других заводов,  тысячи тонн взрывчатки, свыше двух миллионов километров телефонного кабеля, пятнадцать миллионов пар обуви. В составе ВМФ действовали десятки торпедных катеров, охотников за подлодками, тральщиков, полученных по ленд-лизу. Пароходами доставлялся авиационный бензин.

2 июля 2012  года я присутствовал в  историческом Музее  аэропорта Шереметьево, где в  ознаменование семидесятилетнего юбилея открытия легендарной авиатрассы состоялся авиационно-исторический вечер «АлСиб-70: история и современность».

В  октябре 2012  года исполнилась семидесятая  годовщина с  момента открытия Северной трассы ленд-лиза длинной десять тысяч километров.

Решение о создании Алсиба Госкомитет обороны СССР, принял в ноябре 1941 года. Американские самолеты не могли пролететь более семисот километров без посадки для дозаправки и техобслуживания. Поэтому вдоль всего пути нужно было построить новые аэродромы в нереально короткие по мирным меркам сроки.

9 октября 1941 года Государственный комитет обороны принял решение: «Об организации доставки самолётов по ленд-лизу из США в СССР по воздуху».  

Был утвержден маршрут через Берингов пролив, Чукотку, Колыму, Якутию и далее до  Красноярска.

Аэродром Сеймчан был в этом маршруте: Уэлькаль - Анадырь - Марково - Омолон - Сеймчан - Оймякон - Хандыга-Якутск – Олекминск – Киренск – Нижнеильимск - Красноярск. 

Строительство аэродромов началось весной 1942 года. В нём принимали участие жители близлежащих деревень и поселков, заключенные ГУЛАГа.

Красноярская воздушная трасса ВВС Красной Армии,  заработала осенью 1942  года. Трасса АЛСИБ протянулась на 6306 километров от  Фербенкса на Аляске через Берингов пролив, Уэлькаль (Чукотка), Сеймчан (Колыма), Якутск, через полюс холода в  районе Оймякона, Киренск (Иркутская область) до Красноярска.

К началу октября 1942 года на  трассе было введено в эксплуатацию четырнадцать новых аэродромов и два действующие - Красноярск и Якутск.

В  послевоенные годы эти аэродромы послужили освоению восточных регионов России и  развитию газовых, нефтяных, золотых промыслов.  Напоминает о перегоне самолётов три небольших музея на маршруте трассы. В конечном пункте авиатрассы в городе Красноярске в  музее на  мемориале Победы развернута большая экспозиция, посвященная этой секретной авиалинии.

Аэродромы трассы Алсиб сейчас заброшены, большой авиации они не  нужны, а  малой авиации, за исключением ведомственной и коммерческой, там практически нет.

Я глянул на часы, четыре часа, за окном светло - полярный день, видно в гостиничном номере всё без света. У меня ещё есть четыре часа для сна, час лёта и потом я увижу Сеймчан.

Другие произведения автора:

Долгие проводы, лишние слёзы ч. 1 гл.10. Второй этаж

К этим полётам я готов всегда

Лёша и Шармэль