Месть императора

Покойный император Пётр Фёдорович третий лично у меня вызывает симпатию. Дворянству дал волю, гражданскую войну не начал, когда собственная жена его свергла. Покорился судьбе, за что и поплатился. Ну а что являлся ярым поклонником Фридриха Великого и собирался воевать с датчанами за родные Шлезвиг-Голштинию, так ведь у каждого свои недостатки.

Поцарствовал бы правнук Петра Первого подольше, глядишь и народу дал бы вольную. Ему ведь русское дворянство было по барабану, впрочем, как и народ. Ну не было у императора связи с ними обоими, не был он ни крепостником, ни вольтерьянцем. Преследовал свои личные мелкие интересы, а им-то как раз крепостничество противоречило.

Дворянство же, напротив, видело по данной причине в «уродце» угрозу, вот и сделали гвардейцы ставку на жёнушку царя, Екатерину. Причём ставка была столь успешна,  что время правления Великой Императрицы до сих пор называют золотым веком русского дворянства.

Историю, как известно, пишут победители. Особенно же стараются узурпаторы. Неудивительно, что Екатерина с присными и приложила все силы для того, чтобы выставить несчастного Петра Фёдоровича в самом неприглядном свете. Тот ей отомстил с того света восстанием Пугачева, который, как известно, называл себя чудесно спасшимся императором Петром.

Впрочем, то дела давно минувших дней, от которых остались только дворцы, памятники, картины и труды литераторов. Вот о дворцах мы сейчас и поговорим.

***

Были мы как-то с женой в городе Ломоносове, бывшем Ораниенбауме. Там чего-то в тот день екатерининские дворцы были закрыты, зато домик Петра Фёдоровича работал. Посетили мы его, причём не просто так, а с экскурсией. Мне понравилось. Гид оказался  грамотный и с юмором. Интерьеры вокруг приятные, залы устроены со вкусом и выдумкой. Ну а если и мрачновато немного, так это веяние эпохи. Даже моя жена помалкивала, что странно, ибо она у меня не любит Пера Фёдоровича. В основном по той причине, что тот выпить любил, с собственной женой не спал, бегал налево и не уродился красавцем-мужчиной. Во всяком случае, в кино его показывают именно таким, а читать она как-то не очень. Предпочитает книги в моём пересказе.

В общем, впечатление о той поездке осталось самое хорошее, хотя на обратном пути я немного сбился с дороги и случайно заехали в Кронштадт. Но нет худа без добра, в качестве бонуса мы посмотрели дамбу, подводный тоннель, залив, форты в нём и краешек самого города.

А тут недавно собрались в Гатчину. Типа, Павловский дворец посмотреть, парк и всё такое. Сели в машину и поехали, благо, недалеко, меньше трёх сотен километров.

Про Павла Петровича тоже говорят разное,  но все авторы и исследователи сходятся в одном – эксцентричен был император. Как говорится, в папеньку пошёл. Впрочем, что бы там ни говорили, дворец в Гатчине впечатляет, хотя его залы сильно пострадали в войну и до сих пор восстановлены лишь в малом объёме.

Там, в смысле, во дворце, внизу ещё есть такой стенд, на котором изображена с портретами вся генеалогия правящего дома Романовых, начиная с юного Алексея Михайловича и заканчивая незадачливым Николаем Александровичем.

Возле того генеалогического древа жена и задала роковой вопрос:

- Пётр Третий, это ведь тот дурачок, который был отцом Павла?

- Именно так, - ответил я, - только почему же дурачок? Вполне неплохой был дядька.

- Да ну его, он над Екатериной издевался.

- Ну, она тоже была не подарок. – Сказал я.

Впрочем, было уже поздно. Дух Петра Фёдоровича, который при жизни-то вряд ли когда бывал в Гатчине, нас услышал. И принял меры.

Ночь мы провели в гостинице, а утром поехали в Ропшу. Не то, чтобы мне сильно хотелось посетить место упокоения Петра Третьего, просто так вышло, что этим летом мы в отпуске не поехали на Чёрное море. В качестве компенсации я хотел посмотреть хотя бы на Нарвский залив моря Балтийского. Ноги помочить, а если повезёт с погодой, то и искупаться. От Ропши до моря ведь всего ничего, километров двадцать по карте. Что же до достопримечательностей, то там и дворец есть. Правда, полуразрушенный. Но всё равно можно почтить память свергнутого императора.

Дорога, не самого, кстати, лучшего качества, шла от городка Волосово через редкие деревни. Потом мы свернули на оживлённую трассу. Перед Кингисеппом над рекой Лугой был мост. Навигатор велел мне свернуть на развязку перед ним, что я и сделал. Дорога снова ухудшилась и пошла вдоль полноводной реки мимо дачных посёлков.

- Мы точно туда едем? – Спросила жена через несколько километров.

- Видишь, навигатор показывает, что туда, - ответил я, полной уверенности не было.

В этот момент прибор обозначил редкий поворот налево и приказал пересечь реку. Ещё было бы по чему. Мост отсутствовал напрочь. Знаете, бывает такое, что моста давно нет, торчат только сваи, или же сохранились какие-то подъездные пути. Тут не было ничего. Вообще ничего, кроме заросшего бурьяном поля.

- Может быть, мы не доехали до моста? – Спросила жена.

- Возможно. – Согласился я и поехал дальше, несмотря на настойчивые предложения механического голоса развернуться и пересечь реку.

Как нарочно, места пошли глухие, и взять языка не было ни малейшей возможности. Правда, нам попались двое дорожных рабочих, латавших дырки, но они понятия не имели не то что о Ропше, но и о том, куда ведёт ремонтируемая ими дорога.

Прошли мы по ней километров двадцать. Под настойчивое пиликанье прибора, требовавшего разворота. Ехали бы и дальше, до Усть-Луги, наверно, только асфальт внезапно кончился, а открывшаяся впереди гравийка напрочь отбила охоту продолжать движение. Я развернул машину.

- Что будем делать? – Спросила жена.

- Назад поедем.

- Искать Ропшу?

- Чего уж там искать… Время потратили, топливо сожгли. В Луге искупаюсь, и поедем домой. Ты, вроде, ещё в Сланцы хотела заскочить.

- Да, заедем. Странно, почему же навигатор там мост показывал? Может, испортился?

- Да нет, это император на тебя обиделся, что обозвала его нехорошо, вот он и испортил нам дорогу.

- Так он же давно умер.

- Правильно. Но дух-то его живёт.

- Странно всё это.

- Так ведь и я о том же, что странно. Так-то навигатор может не туда завести, но несуществующих объектов никогда не показывает. Наверно, не захотел Пётр Фёдорович нас видеть, вот и сбил прибор, показал мост там, где его нет и не было никогда. Надо было перед Кингисеппом реку пересекать и ехать тем берегом в сторону Ивангорода. Да теперь уже поздно.

- Ничего, в другой раз съездим. Я больше не буду про царя плохо говорить.

В Луге я, кстати, искупаться так и не рискнул, только ноги помочил. Лето, конечно, было холодное, но не в холоде дело, а в том, что вода не отличалась чистотой и пляжик там, где мы съехали к реке, оказался так себе, сильно илистый.

Потом чего, побродили по Сланцам, в которых смотреть особо не на что, и поехали восвояси.

Другие произведения автора:

Старинное снадобье

Про бутылки.

Феномен левитации